Вскоре после появления Мишны она сама стала предметом толкований. Этим занялись амораи (разъяснители) одновременно в Палестине и Вавилонии (где во II в. н. э. находилось много евреев). Объяснение Мишны называется Гемарой. Редакция палестинской Гемары и объединение ее с Мишной были произведены в III в. Иохананом бар Напахом и именуется Талмудом Иеру-шалми (Иерусалимский талмуд). Редакция вавилонской Гемары и соединение ее с Мишной были произведены в V в. Рабиной и Аши и именуется Талмудом Бавли (Вавилонский талмуд). Таким образом, Талмуд как иудейский религиозно-литературный памятник обязан своим происхождением не одному лицу, а многим, которые к тому же жили в разное время и в разных местах и находились под разным влиянием.

К талмудической литературе относятся и так называемые Мидраши. Они, как и Талмуд, являются религиозными сборниками, комментирующими стихи ветхозаветных книг. Проповедуя антинаучные взгляды на природу и жизнь человека, Мидраши освящают свои вымыслы мифами и легендами. Мидраши пользуются популярностью среди раввинов. Их чаще всего цитируют в синагогальных проповедях и богословской литературею

Напластования Талмуда весьма разнообразны. Однако во всех предписаниях и поучениях этого огромного по объему сборника довольно четко выступает руководящая мысль его составителей, нашедшая свое выражение в стремлении во что бы то ни стало сохранить иудаизм, приспосабливая его к нарождающимся отношениям феодализма.

«Иерархия,— писали Маркс и Энгельс,— есть идеальная форма феодализма; феодализм есть политическая форма средневековых отношений производства и общения» 1. Законоучители Талмуда именем бога Яхве и Торы освящали иерархические порядки феодализма, внушали верующим смирение и покорность.

Талмуд освящает деление общества на господ и рабов, запрещает освобождение рабов: «всякий, кто освобождает раба, нарушает закон» (Берахот, 476), учит с презрением относиться к простолюдинам — ам-гаарцам («народу земли»), то есть крестьянам, ремесленникам, наемным работникам. «Ам-гаарец не может быть праведником» (Абот, И, 5). Талмуд проповедует покорность царской власти, оправдывает господство эксплуататоров, узаконивает рабское положение женщины. Учение Талмуда о верховном промысле, непротивлении злу насилием, долготерпении, безропотности в страданиях, довольстве своей участью, кротком перенесении обид и т. д. служило на протяжении веков эксплуататорам духовным орудием угнетения трудящихся. Талмуд почитается и ныне в иудаизме как наиболее авторитетная в вопросах религии и морали книга.

Рассказы Талмуда о сотворении человека и его грехопадении отражают самые древние и нелепые представления людей. «Каким образом,— спрашивает рабби Натан,— создан Адам?» Ответ гласит: «В первый час был создан прах, во второй час был создан его образ, в третий— сделан голем (остов), в четвертый — связаны члены его, в пятый — раскрылись его отверстия, в шестой— дана ему душа, в седьмой — он стал на ноги, в восьмой—ему дана Ева, в девятый — он введен в ран, в десятый — он получил заповедь, в одиннадцатый согрешил, а в двенадцатый — он изгнан и ушел». Наука достоверно доказала, что люди не были кем-либо сотворены, что они не появились вдруг, мгновенно, по воле богов. Человек выделился из животного мира благодаря труду, причем длился этот процесс сотни тысяч лет, а не шесть-семь дней, как утверждает Талмуд.

Талмуд исполнен презрения к человеку, как к «праху земному». «Только тот,— говорил рабби Элханон,— вполне утвердит слова учения, кто станет при этом рассматривать себя как ничто» (Сота, 216). Воспитывая, таким образом, сознание ничтожества человека перед богом, талмудисты запугивают людей адом, геенной и вечными муками. В трактате Сангедрин поставлен вопрос: «Какие лица не имеют удела в будущем мире?». Ответ гласит: «Кто говорит, что нет воскресения мертвых и что Тора не от бога, и эпикуреец. Рабби Акиба говорит также, кто читает внешние книги (кроме Торы.— Ред.). К ним прибавили следующих: кто свергает иго, кто разрушает знак завета, кто изобличает Тору». Так талмудисты запугивают борцов против рабства и угнетения, защищая устои классового неравенства и несправедливости. В интересах эксплуататоров Талмуд обещает эксплуатируемым взамен тяжелой жизни на земле вечное счастье и блаженство в потустороннем мире. Спросили у талмудиста: «Кто может рассчитывать на загробную жизнь?». Он ответил: «Кроткий, смиренный, входящий нагнувшись и выходящий нагнувшись, занимающийся постоянно Торой» (Сангедрин, 886).

Этика Талмуда отстаивает основную религиозную идею о бренности земной жизни, о том, что она дана человеку лишь для того, чтобы приготовить себя к будущей потусторонней жизни на небесах.

Заповеди Торы «возлюби ближнего», «не убий» и пр. толковались составителями Талмуда в интересах эксплуататоров. Рабов и низы общества можно было преследовать именем бога и закона. Религиозная этика, призывая трудящегося быть покорным рабом, превозносит угнетателя, которому якобы сам бог дал право господствовать над другими людьми. «Рабби Иошуа говорил: бедный, принимая подаяние, оказывает своему благодетелю большую услугу, чем последний оказывает бедному» (Мидр. Левит, 34). «Рабби Нахман бен Ицхок говорил, что бог посылает ему людей, достойных пользоваться его благотворительностью» (Баба Батра, 96). Через весь Талмуд красной нитью проходит проповедь о том, что бедность, страдания, болезни, всякие бедствия на пользу людям.

В течение веков Талмуд помогал богачам угнетать бедноту, насаждал темноту и невежество среди еврейских народных масс. Несмотря на отлучения и телесные наказания, даже в средние века передовые люди выступали против Талмуда, высмеивали его поучения, а народ протестовал против социального гнета, освящаемого законоучителями, и создал много пародий на талмудические изречения.

В средние века предпринимается ряд попыток систематизировать догматы иудаизма. Один из столпов иудаизма XII в.— Маймонид сформулировал тринадцать догматов иудейского вероучения: 1) Бог есть создатель и руководитель мира. 2) Бог один. 3) Бог бестелесен и неизменяем. 4) Бог вечен. 5) Молиться надлежит богу. 6) Слова пророков истинны. 7) Моисей — праотец пророков, пророчество его истинно. 8) Тора была дана Моисею на горе Синай. 9) Тора незыблема. 10) Бог знает все дела и мысли людей. 11) Творец воздаст людям по заслугам. 12) Мессия придет. 13) По воле создателя состоится воскресение мертвых.

В XIV в. философ Хасдай Крескас символы иудейской веры свел к восьми, а Иосиф Альбо свел его догматы к трем. Но все они никогда, однако, не были канонизированы.

Своеобразное развитие талмудизм претерпевает в Западной Европе. Во главе иудейских общин здесь стали раввины (господа). Впервые раввины появились в Испании в XI в. как законоучители и судьи, управляющие общиной. «Если раввин даже скажет тебе лево то, что право,— учили в синагоге,— а то, что право, лево, то ты все же должен слушаться его». Раввины творили суд в интересах богачей, особенно свирепо расправляясь с теми, кто выступал против общинных порядков и клерикалов. Бунтовщики подвергались духовному отлучению, строгому бойкоту.

Раввины средних веков в соответствии с талмудической ангелологией и демонологией создали причудливое мистическое учение под названием Каббала. Но особенно усиленно они разрабатывали обрядовую сторону иудаизма, стремясь превратить верующих евреев в обособленную группу, которую они могли бы держать в невежестве и забитости, в смирении и покорности. Свои законоположения раввинизм изложил в религиозной книге под названием «Шулхан-арух» («Накрытый стол»), которая была составлена в XVI в. раввином И. Каро. Средневековый, сугубо обособленный, пронизанный идеей нетерпимости к другим религиям иудаизм получил здесь свое наиболее полное воплощение.

Чем тяжелее становилась жизнь еврейских трудящихся, тем больше распространялись среди них религиозные искания. В XVIII в. усиливаются выступления против талмудистов.

В конце 30-х годов XVIII в. на Волыни и в Подолии среди еврейского сельского населения возникло религиозное движение хасидизма (от слова «хасид» — «благочестивый»). Во главе движения стояли цадики (святые, мудрецы, чудотворцы). Возмущение народных масс против засилья богачей и раввинов нашло свое выражение в религиозных поучениях Бешта

Краеугольным камнем бештианства служит принцип абсолютного всебожия и непрерывности миротворения. Вне и кроме бога нет ничего. Вся материальная природа, по Бешту, лишь одно из проявлений божества. Все реальные вещи суть божественные искры. Человек среди всех вещей занимает, однако, особое место. Его назначение заключается в служении богу, в познании божественных тайн, в стремлении слиться с божеством. И достигается оно, утверждал Бешт, не изучением Библии или Талмуда, а страстной, восторженной молитвой, благочестивым поведением и исполнением основных заповедей. Бешт освобождал набожного еврея от излишних, мелочных обрядов, в обилии внесенных раввинами в религиозную практику, и давал обездоленному люду утешение, что и он угоден богу, несмотря на незнание тонкостей талму-дистско-раввинистской схоластики.

Вероучение Бешта в религиозной форме отражало классовые противоречия внутри общины. Но к борьбе против социального и религиозного гнета оно не звало. Бешт и не думал звать своих сторонников к борьбе за освобождение. Он весь отдался мистической Каббале, по учению которой человек есть сосуд зла, пороков и нечистоты, а потому под угрозой мук ада требовавшей от своих приверженцев презрения ко всему земному, истязания плоти, постоянных очищений от грехов постом и молитвой.

Бешт и его преемники в свои поучения включили идею о цадике как «святом» человеке, одаренном якобы сверхъестественной силой и распоряжающемся всей природой по своему собственному произволу. По Бешту, цадик находится в постоянном общении с богом, ему открыта «книга судеб», он чудотворец и ясновидец, и паства обязана перед ним благоговеть.

Цадик стал идолом хасида. По всем вопросам он обращался за советом к цадику. А последний ничего не делал даром для своих поклонников. Слова Библии «не узрите лица божьего пустыми руками» строго соблюдались цадиками.

Со временем хасидизм выродился в крайне мистическое и реакционное течение иудаизма. Цадики, так же как и раввины, с фанатичной ненавистью относились к малейшему проникновению знаний в среду народных масс и опутывали жизнь своей паствы в соответствии с предписаниями «Шулхан-аруха».

В царской России еврейские трудящиеся, обреченные на бесправие и нищету, находились и под гнетом синагоги, которая затемняла сознание народных масс, отвлекала их от классовой борьбы, мешала еврейским трудящимся объединяться с трудящимися других национальностей в один союз против царизма и капитала.

Крупные еврейские капиталисты — Гинцбург, Поляков, Бродский финансировали строительство многих синагог в царской России. На деньги банкира барона Гинцбурга была построена главная синагога в Петербурге, на средства железнодорожного туза Полякова — в Москве, на деньги сахарозаводчика Бродского — в Киеве. В 1904 г. чаеторговец К. В. Высоцкий завещал московской синагоге 1 миллион рублей на благотворительные нужды.

Синагога внушала еврейским народным массам подчинение царской власти. Вот почему царизм, всячески ограничивавший в правах самих евреев, покровительствовал в то же время синагоге и раввинам. Согласно закону 1835 г., раввины должны были «направлять евреев к повиновению общим государственным законам и установленным властям». По «Законам Российской империи», раввины пользовались «правами купечества 1-й гильдии» (ст. 1331) и после десяти лет раввинской службы награждались золотыми медалями (ст. 1332).

Во время революции 1905—1907 гг. раввины в ряде мест создавали банды фанатиков для избиения революционно настроенной еврейской молодежи, сообщали в полицию о нелегальных собраниях, выдавали охранке активных революционеров. В Белостоке в начале 1905 г. клерикалы организовали два союза еврейской буржуазии— «Агудас иегудим» («Союз евреев») и «Агудас ахим» («Союз братьев») для борьбы с рабочим движением. В 1908 г. в Варшаве съезд раввинов обратился с благодарственным адресом к Николаю II по случаю подавления революции.