Великую Октябрьскую социалистическую революцию церковь встретила враждебно. Она не могла спокойно расстаться с огромными богатствами, которые накопила в течение долгих веков поборами и эксплуатацией трудового народа. Поэтому с самого начала церковь в лице своей правящей верхушки включилась в непосредственную борьбу с революцией. С ее стороны были нередки и прямые вооруженные выступления. На Поместном соборе русской православной церкви, состоявшемся 30 мая — 2 июня 1971 г. по случаю избрания нового патриарха, митрополит Пимен признал в своем докладе, что в годы революции отношения между церковью и государством складывались очень трудно. «Мы не снимаем ответственности за это,— сказал он,— с тех многих деятелей Церкви, которые, будучи тесно связанными с господствующими классами, лишенными своих преимуществ в ходе Великой Октябрьской социалистической революции, не сумели уразуметь значение октябрьских событий для благих преобразований нашего Отечества и для изменения хода исторического развития всего мира» *.

Высокопоставленные служители культа ожесточенно боролись против революционного народа. Так, в декабре 1917 г., спустя месяц после свержения власти буржуазии, церковный собор обратился к верующим с посланием, в котором всячески проклинал Советскую власть, руководителей партии и правительства. Патриарх Тихон отлучал от церкви и предавал анафеме революционную власть и призывал верующих противостоять ей с оружием в руках.

Следующая попытка поднять верующих против Советской власти связана с опубликованием 23 января (5 февраля) 1918 г. декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви. Этот декрет впервые в истории человечества гарантировал действительную свободу совести трудящимся России, лишал церковь права юридического лица и права владения собственностью. Церковь теряла былое экономическое могущество, свою власть над умами и сердцами людей. Патриарх Тихоп с монархистски настроенной частью служителей культа начал злобно клеветать на большевиков, называя их в своих посланиях «гонителями веры и церкви», «извергами рода человеческого».

В 1922 г. Советское правительство издало декрет об изъятии церковных ценностей в помощь голодающим Поволжья. И этот декрет церковники встретили крайне враждебно. Забыв христианские заповеди о любви к ближним, руководство церкви организовывало всякого рода «братства для защиты церковного имущества», устраивало демонстрации против мероприятий государства, запрещало священникам под страхом лишения сана и отлучения от церкви сдавать государству церковные ценности.

Не ограничиваясь одними контрреволюционными воззваниями, многие церковники выступали против Советской власти с оружием в руках. Они создавали «иисусовы» и «богородицыны» полки, которые вливались в армии белогвардейцев и иностранных интервентов.

Все эти контрреволюционные меры и действия церковников выявили их подлинное политическое лицо, показали, чьи интересы они отстаивают. В народе усиливается критическое отношение к религии, церкви и ее служителям.

Наиболее дальновидная часть духовенства, боясь окончательно потерять влияние в массах, стала приспосабливаться к новому государственному строю, к изменившимся социальным условиям. Вдохновителями этого движения явились религиозные группы, образовавшиеся в период гражданской войны и после нее: «Живая церковь», «Союз общин древнеапостольской церкви» и другие, объединенные под общим названием «обновленчество». В русской православной церкви произошел раскол. Обновленчество противопоставляло себя контрреволюционной, монархически настроенной части духовенства, возглавляемой патриархом Тихоном. Оно выступило против антисоветской позиции патриарха и его сторонников, признало социалистическую революцию справедливой, объявило капитализм смертным грехом, а Советскую власть — властью, строящей царство божие на земле.

Руководство церкви также убедилось, что к прошлому эксплуататорскому строю возврата нет. Желая сохранить авторитет религии и церкви среди верующих, патриарх Тихон 16 июня 1923 г. обратился в Верховный суд РСФСР с заявлением, в котором признал правильным решение о привлечении его к ответственности за антисоветскую деятельность и раскаялся в совершенных преступлениях против государства.

Укрепление советского строя и успехи социалистического строительства заставили подавляющее большинство служителей культа стать на лояльные позиции по отношению к Советской власти. Это был вынужденный шаг, продиктованный жизнью. После контрреволюционных выступлений наступило время изменения политической ориентации, приспособления к новому укладу жизни. Процесс перехода церкви на лояльные позиции был долгим и мучительным. Он завершился к середине тридцатых годов. В результате сложились нормальные отношения между церковью и государством.