Критический анализ процесса модернизации религии обогащает арсенал средств научно-атеистического воспитания. В ходе этого процесса возникают обстоятельства, без учета которых атеистическая работа будет вращаться на холостом ходу. Усложнение борьбы с религиозной идеологией, вызванное ее обновленческими тенденциями, компенсируется разработкой эффективных средств противодействия утонченным формам религии. Перестраиваясь применительно к современности, церковники получают более широкий простор для маневра, хотя они вынуждены все чаще переносить борьбу на плацдарм, который им по существу навязан. На этом плацдарме атеистов ждет не спокойная жизнь, а упорная работа, требующая от них большего знания и умения, гибкости и такта.

Каковы основные выводы, следующие из анализа модернистских тенденций в религиозных объединениях?

Во-первых, нельзя изменение политической ориентации церкви смешивать с модернизацией ее идеологических позиций. В печатной и устной антирелигиозной пропаганде бывают случаи, когда необходимая критика идеологического реформаторства духовенства «дополняется» неуместным «разоблачением» его политического приспособления.

Смешение политического и идеологического аспектов позиции религиозных организаций ведет и к другой ошибке, когда отдельные авторы, с одобрением относясь к политической лояльности служителей культа, требуют приблизить «к жизни, к интересам народа» и религиозное учение. Отметив, что «современное духовенство, как и прежде, характеризуется отрывом от жизни», автор книги «Наследие вековой тьмы» В. Колобков упрекает его в отсутствии «серьезных попыток хоть как-нибудь приспособить свои догматы к требованиям времени» К

Политическая ориентация религиозных организаций далеко не безразлична для Советского государства. Ем. Ярославский отмечал, что «нам не все равно, призывает ли глава церкви к погромам, к сопротивлению, к борьбе с Советской властью, или он призывает исполнять законы Советского государства» 1 2. Русская и грузинская православные церкви, армяно-григорианское и мусульманское духовенство, церковь евангельских христиан-бапти-стов и другие религиозные организации ныне лояльно относятся к социалистическому государству, занимают прогрессивную позицию в вопросах борьбы за мир и безопасность народов, и «разоблачать» эту позицию было бы серьезной ошибкой. Социалистическое государство, как уже отмечалось, с должным пониманием относится к политической лояльности религиозных объединений, хотя известно, что благодаря этой лояльности они так или иначе укрепили свое влияние на верующих, получили относительно благоприятные условия для распространения религиозной идеологии. Само собой разумеется, что научно-материалистическое мировоззрение не приемлет религиозной интерпретации происхождения Советской власти.

Из факта отказа церкви от вражды к Советской власти и перехода на позицию лояльного к ней отношения не следует, что в таком же прогрессивном духе изменилось и религиозное учение. Новая политическая ориентация религиозных объединений, занятая ими в связи с победой социализма в СССР, не вытекает из их мировоззренческих позиций и не свидетельствует о соответствующем изменении этих позиций. При определенных обстоятельствах духовенство может занять прогрессивную позицию в том или ином общественном вопросе и в досоциалистическом обществе. Русская православная церковь придерживалась патриотической ориентации, например, в эпоху объединения русских земель вокруг Москвы.

Иногда можно слышать богословские рассуждения о том, что в форме модернизированного религиозного мировоззрения заключено прогрессивное содержание, в том числе стимул к преобразованию жизни на социалистических и коммунистических началах. Аргументируются эти рассуждения, в частности, тем, что верующие являются участниками коммунистического строительства. Если верующие вместе со всеми советскими людьми созидают новое общество, то это происходит не в силу их религиозных убеждений, а вопреки им. Хотя люди, находящиеся в плену религии, часто и не сознают этого, в практике борьбы за коммунизм они выступают не как верующие.

Модернизация ничего прогрессивного в религиозное учение не вносит и внести не может. В свое время марксисты дали отпор попыткам обновленцев 20-х годов представить модернизированное христианство в качестве прогрессивного мировоззрения. Специально касаясь этого вопроса, И. И. Скворцов-Степанов в своей брошюре «О «живой церкви»» писал: «Никакая церковь не может быть живою, никакое духовенство — прогрессивным, никакая религия — современной» !. Если в развитии политических, правовых, нравственных, художественных и философских идей наблюдается прогресс, то никакие метаморфозы в области религиозной идеологии не могут быть прогрессивными. Рассуждения о сближении религии и коммунизма, даже если авторы их искренне верят в возможность такого «синтеза», никоим образом не означают, что религия действительно может сделать какой-то реальный шаг навстречу коммунистической идеологии. Идеологическая перестройка церкви — это поиск путей для придания религии новых сил в борьбе с научным мировоззрением.

В свете этого попытки отдельных пропагандистов атеизма «поторопить» религиозные организации с обновлением их учения выглядят более чем странно. Когда еще в 1919 г. один из атеистов опубликовал в газете «Известия» статью, в которой содержались «практические рецепты для долголетия церкви», П. А. Красиков отметил неуместность такой «заботы коммуниста о религиозной реформации». «Забота рабоче-крестьянского правительства, — писал он, — должна состоять не в обновлении этого орудия всякого рабства... а в скорейшем и наиболее полном приобщении трудящихся к новому научному миропониманию» 1.

Любопытно, что служители культа выступают против того, чтобы факт признания религиозными объединениями Советского государства истолковать идеологически, в смысле измены их своему вероучению. В то же время они считают, что изменение политической ориентации церкви является основанием для отказа марксистов от критики религии.

Деятели православия, баптизма и некоторых других религиозных организаций взяли на вооружение широко распространенную в зарубежных христианских кругах теорию так называемого политического атеизма, согласно которой марксистский атеизм, будучи тактическим приемом коммунистов в борьбе против церкви, вызван к жизни не религией, а антинародной деятельностью духовенства. Один из крупных православных иерархов отмечал, что атеизм якобы возник как реакция на поведение церкви, оказавшейся безучастной к народному горю1 2. Разрыв связи духовенства с эксплуататорами приведет, следовательно, к тому, что атеизм отомрет, а религия органически впишется в ансамбль нового мира.

Эта концепция сводит отрицание религии к отрицанию церкви, поддерживающей эксплуататорские отношения. Марксистский атеизм порожден не просто деятельностью церковников, выступивших против рабочего движения. Это не политический лозунг, пригодный для определенного времени, не случайное явление в миросозерцании марксизма. Будучи системой научных, диалектико-материалистических взглядов, теория атеизма вытекает из самого существа марксистского учения. Как закономерный вывод векового развития науки и общественной практики, она отрицает любую религию независимо от политической ориентации ее сторонников и пропагандистов.

Во-вторых, для расшатывания позиций современной религии надо активно использовать разрушительные последствия ее модернизации. Идеологическая перестройка религиозных организаций под давлением исторических обстоятельств наглядным образом свидетельствует о земном происхождении религии. Ведь если духовенству приходится переосмысливать «данные однажды навсегда» божественные «истины», то не является ли это лучшим до* казательством того, что указанные «истины» — творения ума человеческого?

Раскрытие противоречий между тем, что провозглашено в «священном писании», и тем, чему поучают с амвона современной церкви, опровергает богооткровен-ность религиозных предписаний.

Отступления от прежней позиции, делаемые церковниками, вызывают сомнения и раздумья у паствы, наталкивают на размышления ту группу верующих, которая более или менее сознательно относится к религии. Особенно большую пищу для ума религиозная реформация дает людям, обуреваемым сомнениями насчет истинности религиозного веро- и нравоучения, критически относящимся к церковной догматике и морали. Духовенство видит эту опасную для веры сторону, которой сопровождается модернизация религии. Широкую известность получило утверждение высокопоставленного иерарха русской церкви о том, что стоит религиозные правила однажды нарушить и трудно будет определить, где предел, далее которого нельзя идти. В научно-атеистической работе с верующими следует на этот вопрос обратить больше внимания, чем это делалось до сих пор.

Та медленность п противоречивость, которые характеризуют приспособление религиозных объединений к современности, находят свое объяснение, кроме всего прочего, в боязни служителей культа оттолкнуть верующих слишком радикальным темпом религиозных реформ. Провал обновленчества 20-х годов, одной из главных причин которого была поспешность в осуществлении своих широко рекламируемых планов, научил, например, современных православных обновленцев действовать осторожно и без особого шума. Духовенство учитывает консервативность человеческого сознания, религиозное же сознание особенно консервативно. И. И. Скворцов-Степанов еще на заре приспособления религиозных организаций к условиям советской действительности сделал интересное наблюдение: «Если быстро отречься от мощей, чудотворных икон, икон вообще, учения о пресуществлении, божественности Христа и т. д., пасомые скажут о духовенстве, что оно — сума переметная, перевертень, что нельзя, не стоит верить ни тому, что оно говорило вчера, ни тому, что оно начнет говорить сегодня» л.

Особо надо сказать об использовании разрушительных последствий попыток символического истолкования «священного писания». Символическое истолкование религиозных мифов — это оружие, которое может повернуться против того, кто им пользуется. В силу своего противоречия оно независимо от желания богословов таит в себе опасность поставить под удар все религиозное учение. Проиллюстрируем это на конкретном материале. В свете современной науки библейский миф о шестидневном творении мира выглядит столь явным анахронизмом, что многие теологи вынуждены говорить о невозможности его вербального понимания. Дни творения истолковывает как «века» курс лекций по основному богословию для Киевской духовной семинарии1 2. «Журнал Московской патриархии» отмечал, что прежние представления о «днях творения» не имеют силы и должны быть истолкованы иносказательно3. Автор уже упоминавшейся рецензии на книгу «Трудные страницы Библии. Ветхий Завет» сочувственно излагает мысль католических богословов о том, что библейское повествование о шестидневном творении мира — красивый миф. «...Был создан, — читаем в рецензии, — красивый, с точки зрения восточного читателя, стройный и величественный рассказ о творении мира. Бесполезно искать в этом повествовании объективной хронологической последовательности» 4.

Эти ухищрения церковников, вопреки их намерениям, ставят религиозное учение в трудное положение: если «священному писанию» нельзя доверять в вопросе о «творении мира», то можно ли полагаться на него в целом? Если книгу Бытия считать символической, то следует ли буквально понимать евангельские сказания о Христе? Эта разрушительная логика модернизма, приводящая к подрыву авторитета «священного писания», явилась существенной причиной краха течения религиозного либерализма в католицизме и протестантизме. Боятся ее и современные религиозные модернисты. Попытки аллегоривеского истолкования «священного писания», в том числе и мифа о шестидневном творении мира, не случайно сопровождаются оговорками насчет соблюдения святоотеческих традиций.

В-третьих, в общем объеме научно-атеистического воспитания следует больше внимания уделить работе по активной нейтрализации влияния модернистских усилий духовенства на верующих. До сих пор часто получалось так, что разоблачение модернистских тенденций в деятельности религиозных организаций производилось уже после того, как они приносили свои плоды в виде закрепления религиозности масс. Нужна продуманная профилактическая научно-атеистическая работа, с тем чтобы «обезвредить» процесс обновления религии и церкви.

Уже говорилось об особой опасности утонченных, модернизированных форм религии. Опасность заключается не в самих этих формах; она возникает, когда им не противопоставляется соответствующая научно-исследовательская и пропагандистская деятельность атеистов. Система атеистического воспитапия включает в себя научную, глубоко и всесторонне обоснованную характеристику и критику современной религии, знание тенденций ее развития и форм проявления в сознании различных групп верующих. Исследователям и пропагандистам атеизма следует постоянно изучать тенденции приспособления религии к современному уровню социального, научного и нравственного прогресса и умелой атеистической работой предупреждать или ослаблять паразитирование ее на тех или иных проблемах нашего развития.

Нужно согласиться со справедливым мнением активного пропагандиста научного атеизма А. Б. Черткова о том, что «мы не должны идти на поводу у церковников. Мы должны внимательно следить за всеми направлениями в науке, в морали, в политике и делать из всего этого атеистические выводы... заранее воспитывать у верующих атеистическое восприятие действительности. Тогда церковникам будет уже трудпо по-своему истолковывать факты» Давая атеистическое решение новых вопросов жизни, науки, нравственности, подготовляя умы верующих к атеистическому восприятию этих вопросов, мы тем самым лишаем служителей культа одного из важных средств спасения религии от напора современности.

Многие верующие стремятся осовремепить свое мировоззрение, проявляют живой интерес к новому. Изменения в облике верующего, совершающиеся под давлением реальной жизни, расшатывают его религиозность. В свое время Ф. Энгельс писал, что даже самый последовательный христианин таит в себе «задатки, развитие которых могло бы повести к атеизму». Именно «могло бы»: сами по себе новые явления нашей жизни, захватывающие людей, находящихся под влиянием религии, иммунитет в отношении ее вырабатывают не всегда. И не всегда задатки, возникающие в связи с воздействием па верующего многообразных фактов социалистической действительности, развиваются в направлении к атеизму.

Хотя в попытках современного верующего внести изменения в свои религиозные взгляды часто сказывается его стремление вообще отойти от религии, духовенство эти искания и запросы стремится направить в религиозное русло. Можно привести примеры того, как новые идейные запросы людей, возникшие под воздействием современности, не получив своего атеистического удовлетворения, нашли разрешение «в лоне веры христовой». В научно-атеистической работе нужно шире опираться па отмечепные Ф. Энгельсом задатки атеизма в сознании верующих и развивать их, используя эти задатки как рычаг для полной переделки мировоззрения и морали людей в научно-материалистическом духе. Критикуя идеологическое перевооружение церкви, следует умело поддерживать все повое, что входит в жизнь современных верующих, активпо вовлекать их в общественную жизнь, расширять и укреплять их социальные связи, усиливать влияние на них науки, просвещения, социалистической идеологии.