ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ЗАЙМЫ И КРЕСТЬЯНСТВО В КОНЦЕ 1920-1930 гг.

(На материалах Урала кон.1920-1930-х г.г.)

А.Н. Глебов

Научный руководитель -д-р ист.наук, доц. О.Ю. Винниченко

Форсированная индустриализация конца 20-30-х гг.20 века позволила СССР встать в один ряд с передовыми странами Запада. Но, как уже не раз отмечалось в исторической литературе, цена этих преобразований была очень высока для всего общества, а особенно для крестьянства. Многоканальная система выкачки ресурсов из деревни обеспечивала индустриальное строительство, одним из каналов которого являлись государственные займы, распространявшиеся среди всего населения на добровольной основе. Данная работа посвящена анализу методов распространения госзаймов среди крестьянства. Рассмотрение этого частного вопроса даст возможность лучше понять сущность процессов модернизации в СССР 1930 -х годов, а также помогает раскрыть механизм функционирования тоталитарного государства.

Займы предоставляли огромные средства, так за годы двух первых пятилеток с 1927 по 1937 год они дали государству 24 млрд.600 млн. руб. (в масштабе цен 1937 г.) III. Только лишь на средства займов 1-ой пятилетки можно было построить 3 Магнитстроя или 7 Кузнецкстроев или 42 тракторных завода /2/. Госзаймы занимали не последнее место в доходах госбюджета, так в 1933 г. при доходах госбюджета РСФСР в 504,5 млн. руб. займы дали 56,0 млн.руб.( в масштабе цен 1961г.) /3/.

Итак, займы были важным источником финансирования индустриализации, поэтому в их распространении был широко задействован бюрократический механизм партийных и советских органов. Роль этого механизма была особенно велика в деревне. Там государству не всегда удавалось проконтролировать поступление денежных средств в карман крестьянина. Следовательно, здесь было необходимо определенное давление на крестьян, чтобы те “добровольно” приобретали облигации займов. Как же распространялись займы среди крестьян? Все мероприятия, связанные с займами, характеризует жесткое, централизованное, бюрократическое планирование и проведение. В вопросе распространения займов действовал вертикальный механизм при-нятия решений, т.е. готовое решение спускалось сверху нижестоящим органам, которым оставалось только воплотить его в жизнь. Так, например, в 1931 г. были выпущены акции “Трактороцентра”, которые распространялись следующим образом. Нарком земледелия СССР выслал земельным органам областей контрольные цифры распределения акций. Эти органы совместно с финотделами облисполкомов составляли контрольные цифры реализации акций по районам. Контрольные задания после утверждения их облисполкомом доводились до райисполкомов, а те, в свою очередь, до отдельных сельсоветов и колхозов /4/.

К работе по распространению займов советскими и партийными органами привлекались широкие сдои общественности. В июле 1930 г. бюро Уральского обкома приняло по этому поводу постановление “О реализации займа “Пятилетка в четыре шда”, в котором партийным органам на местах рекомендовалось тщательно подготовится к развертыванию кампании по размещению займа в деревне. С этой целью предлагалось активизировать работу сельских комиссий содействия госкредиту путем обновления их состава за счет наиболее активных колхозников. Для организации агитмассовой работы подлежало создать займовский актив из колхозников и бедняков. Также в постановлении рекомендовалось втянуть в активную работу по агитации и по организации подпис-ки на займ школы, избы-читальни, пионерскую организацию, женских делегаток /5/

Среди методов, которые использовались непосредственно для внедрения займов, можно назвать следующие: соцсоревнования, агитационные митинги, собрания, беседы, премирование красными и рогожными знаменами, подворные обходы и т.д. Не последнюю роль играла пресса и радио.

Целью проводившихся кампаний по размещению займов являлось создание с помощью имеющихся средств такой идеологической атмосферы и такого общественного мнения в деревне, при которых крестьяне были вынуждены добровольно приобретать облигации займов. Но не всегда удавалось с помощью вышеописанных методов убедить крестьян добровольно помочь государству в деле индустриального строительства, и тогда в работе советских и партийных органов, распространявших займы, могли появляться пресловутые “перегибы”. Самый “невинный” и наиболее распространенный метод -“перегиб” заключался в следующем. Крестьян созывали на собрание по поводу займа и удерживали на нем, пока они не подпишутся на займ. Были и более экстраорди-нарные методы. Так в 1931 г. в нескольких сельсоветах Шумихинского района Уральской области советские работники за нежелание крестьян подписываться на займ, описывали у них имущество, изымали коров, сажали в темную, лишали колхозников пайков и т. д. 161. Но самые радикальные способы работы с крестьянами предлагала применять в 1928 г. уполномоченная окружкома по Лебяжьевскому району Курганского округа Уральской области т. Швайнтштейн: “наганом постращать”, ’’ставить их к стенке”, ’’припугнуть арестом”/7/. Имели место и курьезные случаи: так в с.Леневка Режского района Свердловского округа Уральской области в 1928г.в магазине продавали водку в нагрузку с облигациями займа: покупаешь четверть - бери облигацию в 5 руб., пол-четверти - облигацию в 2.5 руб./8/.

В целом, методы давления и применения насилия в реализации займов осуждались вышестоящими советскими и партийными органами как перегибы, потому что: “Советская власть - как верно подметил в 1928г. ответственный секретарь Курганского окружкома ВКП(б) т. Головин -будет ведь жить и завтра, надо думать и об этом дне. Займ мы выпускаем не последний, гак что дискредитировать это было бы не только ошибкой, а прямо преступлением”^/

Но в действительности, несмотря на все методы воздействия, имели место случаи отказа крестьян от приобретения займов. Так, в августе 1932г. в Шкодинском сельсовете Курганского района Уральской области крестьянин Никитин в следующих словах выразил нежелание подписываться на займ: “Пятнадцать лег советская власть шкуру дерет' этими займами с нас. И еще будут находиться дураки, подставлять свою шкуру сами, чтобы ее драли, помогают той власти, которую за это давно надо сжечь. ”(Из докладной записки оперуполномоченного ОГПУ)/Ю/.

Итак, если крестьянин отказывался от подписки на заем, он тем самым, по мнению компепетентных органов, подрывал финансирование строительства гигантов индустрии, что в свою очередь означало выступление против политики Советской власти. Следовательно, этот кресгьянин являлся врагом народа, и его можно было привлечь к уголовной ответственности по пресловутой политической 58 статье УК. Привлечение к уголовной ответственности, конечно, было крайней мерой, но сама возможность быть осужденным и попасть в места лишения свободы была мощным устрашающим фактором. В целом, “перегибы” были осуждаемы, но периодически они допускались, как и привлечение к уголовной ответственности “за слово” против займов. Это происходило, вероятно, потому, что отклонения от нормы сеяли среди крестьян страх и неуверенность за свою судьбу, пресекали попытки противостоять политике государства. Таким образом, эти крайние методы были своеобразным “последним доводом короля”. Их наличие страховало государство от неудач в проводимой им политике по распространению займов среди крестьян.

В итоге, используя различные методы воздействия, государству удавалось размещать среди крестьян растущие из года в год суммы займов. Но остается до конца не выясненным вопрос о глубинных причинах применения государством охарактеризованных выше методов. Они связаны, вероятно, с утвердившимся в России типом модернизации (модернизация - процесс перехода от традиционного аграрного общества к современному индустриальному)/! 1/. Для данного типа модернизации характерно то, что локомотивом модернистских преобразований выступает государство, и при этом преобразования, проводимые сверху, чужды народу и проводятся за его счет.Таким образом, можно предположить, что любое действие государства на пути модернизации вызывает противодействие и недовольство народа, что ведет к складыванию в России сильного государства. А в периоды ускорения процессов модернизации государственный аппарат еще более усиливается, что, возможно, связано со следующими факторами.

Во-первых, необходимость интенсивных преобразований в стране, при слабой инициативе общества в модернизационных процессах, вела к тому, что многие функции общества в этой сфере брала на себя растущая бюрократия.

Во-вторых, при грандиозном размахе модернизационных преобразований, государству были нужны людские, материальные, финансовые ресурсы, которые можно было взять у своего народа, поэтому без мощных государственных структур выкачки ресурсов здесь было не обойтись.

В-третьих, в условиях ускорения модернизации могли появляться социальные и политические движения, выступающие против этих преобразований, а также мог ло расти общее недовольство народа политикой государства, для нейтрализации данных возмущений усиливаются государственный репрессивный и агитационно-пропагандиский аппарат. Две эти части государственного механизма действовали согласованно по принципу “кнута и пряника”. В рассмотренной ситуации с займами наглядно прослеживается вышеохарактеризованная тенденция усиления государства в связи с ускорением российской модернизации. Так в этой ситуации модернизационные устремления советского государства сталкиваются с “молчаливым” нежеланием крестьян помочь в деле индустриального строительства. Но благодаря работе различных частей государственного механизма это нежелание трансформируется в “энтузиазм”, с которым “трудящиеся требуют от правительства новых займов...’712/.