Дилемма добра и зла в социокультурной традиции и современном звучании

Истина, добро, красота — три стержня человеческой жизни и его культуры. Если поисками истины озабочена логика, жажда красоты волнует эстетику, то этика выражает свое содержание прежде всего через категории добра и зла, являющиеся основополагающими, более того, фундаментальными категориями нравственного сознания. Если добро символизирует торжество жизни, то зло — символ смерти. Если добро ассоциируется с гармонией и совершенством, то зло изначально несет в себе дисгармонию и несовершенство. Но где границы добра и зла? Каковы их истоки? Откуда в мире зло? И наконец, разрешима ли дилемма добра и зла? — Эти и многие другие вопросы, решение которых уходит вглубь человеческой культуры, не могут оставить безучастным ни одного сколько-нибудь мыслящего человека. Каждый тип культуры вкладывал и вкладывает в понятие добра и зла свое содержание, созвучное эпохе и ее ценностным ориентациям. Уже христианская концепция добра и зла предлагает отнюдь не однозначное их рассмотрение. Так Аврелий Августин выделил два основных аспекта этой проблемы: метафизический, или философский, и эстетический, или в более широком плане — культурологический. Согласно метафизическому представлению, добро и зло присутствуют уже в самом акте сотворения мира Богом: порядка из хаоса, бытия из небытия, добра из зла, которое рассматривается как строительный материал для добра. То есть речь идет о том, что природа зла изначальна. Зло неизбывно, а потому неистребимо.

Согласно эстетическим представлениям, мир прекрасен и благ, где благо есть ни что иное, как синоним добра. Зло — лишь либо тень добра, его видимость, либо выражение недостатка добра. Однако и метафизический, и эстетический аспекты христианской концепции добра и зла во многом оставляют проблему открытой, ибо обнаруживается при ближайшем рассмотрении, что либо Бог всеблаг, но не всемогущ, либо он всемогущ, но не всеблаг. Пытаясь разрешить эту дилемму, другой средневековый мыслитель Фома Аквинский выделил два относительно самостоятельных вида зла: физическое зло, выражающееся в несовершенстве вещей, причина которого в божественной предопределенности мира; и нравственное зло, проявляющее себя в греховных мыслях, поступках людей, пороках, их одолевающих. И в первом, и во втором случае зло, в отличие от добра, не субстанционально и самостоятельного смысла не имеет. Оно выражает несовершенство вещи или недостаток добра, блага в помыслах людей, их поступках, несовершенство, на фоне которого добро представляется еще более рельефным, значимым и прекрасным.

Разработанная христианством концепция добра и зла, воспринятая и развитая западноевропейской культурой, вылилась, с одной стороны, в развернутую систему богооправдания, разработанную в Новое время Г. В. Лейбницем, а с другой стороны, — в чрезвычайно своеобразную этическую концепцию И. Канта, безоговорочно отвергшего христианскую идею предустановленной гармонии. Мир, созданный Богом, с точки зрения Лейбница, прекрасен и совершенен, насколько может быть прекрасным и совершенным творение, в которое вложен образ и подобие его Творца. Несовершенство отдельных его частей, выражающееся в греховности, в наличии страдания — результат неизбежной рассогласованности с предустановленной гармонией и совершенством целого. Более того, зло, как считает Лейбниц, способно сыграть своеобразную очистительную роль, ибо страдания, им вызываемые, — кратчайший путь к совершенству. В отличие от Лейбница, теория Канта сосредоточена не на богооправдании и не на обосновании благости и справедливости божественного миропорядка, а на критике основных аргументов христианской концепции добра и зла. Кант выражает абсолютное несогласие с идеей универсальности, абсолютности добра и случайности, ничтожности, незначительности зла. Зло, с точки зрения Канта, становясь образом мыслей и действий человека, развращает его, опустошает душу, сеет раздор, вражду и отчуждение, злобу и ненависть. Возникает вопрос, если незначительность и ничтожность зла неоспоримы, если оно не играет никакой сколько-нибудь существенной роли в жизни человека и общества, носит частный характер и полностью нивелируется вечностью, то почему оно неистребимо, почему с неотвратимостью сопутствует добру и почему столь притягательным является для человека?

С точки зрения христианства, любое проявление зла (злоба, зависть, убийство, клевета, богоненавистничество, идолопоклонство и т. д.) — греховно, а потому заслуживает возмездия. Самым тяжким из всей совокупности греховных помыслов и деяний является грех человека против Бога, его отступничество от веры. Отступник становится легкой добычей Дьявола. Идея первородного греха, наиболее рельефно выраженная в библейском мифе о грехопадении Адама и Евы, стала одной из основных не только для христианской, но и для всей последующей западноевропейской культуры, пришедшей к выводу об изначальной отягощенности человека злом.

Иную концепцию добра и зла развивает Ж. П. Сартр, утверждавший, что человек как творение Бога получил вместе с жизнью ключ для управления миром и для познания его тайн. «Как хорошо иметь ключ, как это полезно! — восклицает Гец, один из героев пьесы Сартра “Дьявол и Господь Бог” ...Воздадим Господу хвалу за то, что он дал нам руки. Ключ в руке — совсем не плохо. Воздадим Господу хвалу за все руки, которые в это мгновение держат ключи во всех краях света! Но Господь снимает с себя всякую ответственность за то, что делает с ключом рука, его, бедняжки, это не касается. О Господи, ты ведь сама невинность! Ты, ставший мерой полноты всего, как можешь ты понять, как можешь осознать Ничто? Твой взгляд есть свет, и он все превращает в свет. Как можешь ты познать потемки моей души?... Ненависть и слабость, насилие, смерть, отвращение — все это лишь от человека, все это лишь мое царство, в нем я один. За все, что в нем произойдет, в ответе только я»1.

Человек, исполненный религиозной веры, воспринимает эти строки как кощунственные, атеист выразит свое согласие с содержащимися в них мыслями. Но самое главное, от чего не может и не должен отрекаться ни верующий, ни приверженец атеистических убеждений, — это признание личной ответственности человека за все происходящее в мире. Чувства, мысли, желания человека, побуждающие его к тем или иным как к праведным, так и греховным, как к добродетельным, так и злым, порочным побуждениям и поступкам, сливающимся с побуждениями и поступками бесчисленного множества других людей, образуют единый, мощный поток жизни, ее безбрежный океан, каждая капля которого необыкновенно значима для сохранения его неиссякаемой полноводности. А потому каждому из нас, живущих на Земле людей, необходимо осознать свое великое предназначение — быть человеком, воля, разум, труд которого способны сотворить чудо — искоренить стихию зла, расширив тем самым царство добра и справедливости. Ибо вне добра нет культуры. Почва зла для нее губительна. А без культуры, если не физическая, то духовная жизнь человека обречена на погибель.