Наделы и повинности крестьян при Александре II. Отмена крепостного права

Экономические взаимоотношения между помещиками и их бывшими крепостными определялись местными «Положениями», которые несли на себе яркую печать классовых помещичьих требований. Устанавливая нормы наделов и повинностей, правительство старалось учесть разнообразие природных и социально-экономических условий помещичьего хозяйства, поэтому территория России была разделена на различные районы, «полосы», «местности» и «разряды». Такой подход яснее всего обнаружился в «Местном положении о поземельном устройстве крестьян, водворенных на помещичьих землях в губерниях: Великороссийских, Новороссийских и Белорусских», которое определяло аграрные отношения в 34 губерниях (на территории современных Российской Федерации, Белоруссии и Южной Украины). Вся территория указанных губерний разделялась на три основные «полосы»: нечерноземную, черноземную и степную, а каждая «полоса» — на «местности». Если «полюбовное соглашение» между помещиками и крестьянами не достигалось, то вступали в силу определенные нормы наделов и повинностей, которым должны были подчиниться и помещики и крестьяне.

Для каждой местности нечерноземной и черноземной полос были определены высший и низший земельный надел. Первый колебался от 2,75 до 12 дес., в зависимости от хозяйственных условий, а второй должен был составлять треть высшего. Если средний дореформенный надел сельского общества превышал высшую норму, то от мирской, общинной земли отрезались угодья в пользу помещика, а если он не достигал низшей нормы, крестьяне имели право на прирезку из помещичьих земель. При этом высшие и низшие наделы были установлены так, что отрезки крестьянской земли становились правилом, а прирезки — редким исключением. Сокращение крестьянского надела должно было происходить и в других случаях: если у помещика оставалось меньше трети общего количества земли имения, если крестьяне соглашались принять четверть высшего надела в качестве подарка помещика (это был так называемый «дарственный», «нищенский» надел), если крестьяне соглашались отказаться от части земли, чтобы сократить повинности. 'Закон ставил только одно ограничение — чтобы в результате «полюбовных соглашений» и произведенных отрезок у крестьян осталось не меньше установленного низшего надела. В степной многоземельной полосе, где продолжало господствовать залежное хозяйство, закон устанавливал единый «указной» надел, причем помещик имел право сохранить за собой половину земли имения. За исключением северных лесных уездов крестьяне нигде не получали леса.)

В довершение этих односторонних условий помещикам предоставлялось право в течение шести лет требовать разверста-ния общих и чересполосных угодий, переносить за свой счет крестьянские усадьбы, если они стояли слишком близко к усадьбе помещика или вклинивались в барские угодья обменивать крестьянскую землю на другие участки, если помещик открывал полезные ископаемые, хотел организовать осушение и орошение земель и т. д. Земля, закрепленная за крестьянами уставной грамотой, составляла владение сельской общины, но по решению двух третей голосов сельскому сходу разрешалось перейти от общинного землепользования к подворно-наследственному, участковому)

При определении крестьянских повинностей закон тоже отдавал предпочтение «полюбовным соглашениям», причем договоры об отбывании барщины должны были заключаться на три года. Если соглашение не достигалось, входили в силу нормы, установленные законом. Повсеместно отменялись натуральные сборы — ягодами, грибами, пряжей и другими продуктами, так же, как добавочные повинности в форме караулов и «сго-нов» на помещичьи работы.

Формально барщинные и оброчные повинности крестьян рассматривались как плата за отведенный земельный надел, однако под давлением помещичьих требований они превратились в систему использования не только земледельческих, но и промысловых доходов крестьян. Этой цели служила так называемая «градация повинностей», придуманная либеральным Тверским комитетом. За высший земельный надел полагалась высшая душевая невинность от 8 до 12 руб. в год, которая уменьшалась при сокращении надела, но не пропорционально, а в зависимости от условий местности: в нечерноземной полосе иа первую десятину надела падала половина этой суммы, на вторую — четверть; последняя четверть равномерно распределялась на остальные десятиныJ Таким образом, при уменьшении высшего надела в результате произведенных отрезок помещик был обеспечен непропорционально большими размерами оброка. Та же система в смягченной форме была применена в черноземной полосе. Подобная же «градация» имела место при «издельной повинности» (барщине). За высший душевой надел поддгялппт. 40 мужских и 30 женских рабочих дней в течение года, причем 3/s йз~них~падало~ на летнее полугодие, т. е. на горячее время полевых работ. Большее число барщинных дней лежало на первых десятинах надела. Барщина должна была регулироваться специально составленным для каждой губернии «урочным положением». За исправное отбывание повинностей крестьяне отвечали круговой порукой всего «мира».

Правительство стремилось возможно быстрее ликвидировать барщину, которая не могла быть эффективной в условиях личной свободы крестьян. Поэтому сельским обществам и отдельным домохозяевам разрешалось переходить на оброк, но при соблюдении определенных условий: предупредив об этом помещика за год и внеся вперед причитающуюся полугодовую сумму.

В основном такие же принципы были применены и в других районах, но с некоторыми особенностями, вытекавшими из' местных условий. «Местное положение о поземельном устройстве крестьян, водворенных на помещичьих землях в губерниях малороссийских: Черниговской, Полтавской и части Харьковской»- йсходило из учета господствовавшей там системы подворно-наследственного пользования землей и связанного с нею разделения крестьян на «тяглых» (отбывавших барщину с тяглым скотом, т. е. более зажиточных) и «пеших» (отбывавших барщину без скота). В пределах мирской земли сохранялись прежние семейные наследственные участки, причем за основу семейного надела принимался высший «пеший» участок; вся остальная земля, обрабатываемая домохозяином, рассматривалась как «добавочный участок», который в известных случаях мог быть сокращен и даже отобран целиком для наделения безземельных и малоземельных односельчан. Крестьянин-барщинник освобождался от тяглой работы, если он сам не заключал о ней добровольного договора с помещиком. Взамен круговой поруки за выполнение барщины и оброка вводилась ответственность каждого отдельного домохозяина.

Несколько иначе было составлено «Местное положение о поземельном устройстве крестьян, водворенных на помещичьих землях в губерниях: Киевской, Подольской и Волынской». Здесь, на Правобережной Украине, помещиками были преимущественно поляки, а крестьянами — украинцы. При наличии классового антагонизма и национально-религиозных различий царское правительство стремилось привлечь к себе крестьянство в своей борьбе с польским национально-освободительным движением. Еще в 40-е годы здесь были введены «инвентаря», определявшие размеры наделов и повинностей. Официально утвержденные инвентари и послужили основой для составления местного «Положения» 19 февраля 1861 г. В пределах закрепленной мирской земли сохранялось потомственное пользование землей, но при наследовании допускалось сосредоточивать в одних руках не более двух усадеб и двух участков,., установленных для пеших дворов, Распространенные в этом районе женские и сгонные дни, как и тяглая барщина, отменялись.

Сходные условия существовали в районе Литвы. «Местное положение о поземельном устройстве крестьян, водворенных на помещичьих землях в губерниях: Виленской, Гродненской, Ко-венской, Минской и части Витебской», тоже опиралось на ранее составленные инвентари, сохраняя потомственное пользование подворными участками. В отличие от Правобережной Украины здесь допускалась наряду с мужской женская барщина. Пресловутая отрезка земли, которая заняла большое место в «Положениях», касавшихся центральных, южных и западных губерний, на Правобережной Украине и в Литве не имела таких больших размеров.