Состав и положение рабочих в Средней Азии в 19 веке

Рост предприятий по переработке сельскохозяйственного сырья и постройка Закаспийской железной дороги, которая, по выражению В. И. Ленина, «стала „открывать“ для капитала Среднюю Азию», способствовали возникновению здесь первых кадров рабочих.

На хлопкоочистительных и маслобойных заводах п па предприятиях пищевой промышленности Туркестанского края, по приблизительным данным, из 10 тыс. рабочих свыше 70% составляли представители местного населения '.

На строительстве железной дороги формировались кадры строительных и железнодорожных рабочих. Начало строительству было положено первым железнодорожным батальоном, сформированным в Москве и отправленным в Закаспийский край в 1880 г. Как первый, так и второй железнодорожный батальоны, посланные сюда, состояли из железнодорожных рабочих Киевской, Московской, Курской, Тифлисской и других губерний России и Кавказа. Кроме рабочих железнодорожных батальонов, в строительстве принимали участие и наемные рабочие: русские, узбеки, таджики, туркмех[ы, персы, лезгины, армяне, татары и др. На самаркандской линии земляные работы производились узбеками и таджиками из Бухары. На участке Самарканд — Андижан были заняты преимущественно узбеки. Служба эксплуатации железной дороги в 90-х годах насчитывала свыше 5 тыс. человек, четвертую часть которых составляли туркмены, таджики, узбеки, персы. Таким образом, на строительстве и эксплуатации железной дороги формировались многонациональные кадры рабочих.

Условия труда в промышленности Туркестана были значительно тяжелее, чем в центральной России. В 80-х и 90-х годах рабочие Средней Азии были еще недостаточно организованы, но все же они время от времени выражали протест против эксплуатации предпринимателей. Нерусские рабочие нанимались на более тяжелых условиях, чем русские. Их заработная плата была ниже. В этом сказывалось колониальное положение края.

В 80-х годах недовольство рабочих условиями труда выражалось в отказе от работы и в массовом уходе с предприятий и строек. В 90-х годах выступления рабочих приобретают более активный характер. К 1895 г. относятся волнения рабочих на красноводском участке строительства Закаспийской железной дороги.

В 1898 г. произошли волнения среди рабочих-строителей в Коканде и рабочих винокуренных заводов в Самарканде. Рабочие протестовали против низкой заработной платы и систематического обсчета.

Таким образом, в последнее десятилетие XIX в. в Средней Азии уже имелись рабочие как русского, так и местного происхождения. Намечается и новое явление: зарождение совместной борьбы национальных рабочих кадров с русскими рабочими против классовой и колониальной эксплуатации. Особенно ярко эта борьба проявилась в период революции 1905—1907 гг.

Средняя Азия – колония

После занятия Ташкента в 1865 г. из завоеванной территории была создана Туркестанская область, подчиненная оренбургскому генерал-губернатору, а в конце 1867 г. образовано Туркестанское генерал-губернаторство во главе с генералом К. И. Кауфманом, наделенным особыми полномочиями вплоть до права объявления войны и заключения мира с окружающими Туркестан владениями. По мере завоевания новых территорий они включались в Туркестанское генерал-губернаторство, которое состояло из областей Сыр-Дарьинской, Семире-ченской (с 1882 по 1898 г. входившей в состав Степного генерал-губернаторства), Зерафшанской (позднее переименованной в Самаркандскую), Ферганской и Аму-Дарьинского отдела (включенного в Сыр-Дарышскую область).

Генерал-губернатор, подчиненный Военному министерству, представлял и военную и гражданскую власть; высшие и средние административные должности занимались почти исключительно военными. Управление низшими административными единицами находилось в руках представителей местных жителей, которые выбирались населением и затем утверждались туркестанскими властями. Эти выборные представители населения в волостях, аулах и кишлаках принадлежали обычно к зажиточным слоям. При выборах имели большое распространение подкуп и другие злоупотребления. В случае выбора неугодных начальству лиц оно их не утверждало и назначались вторичные выборы. Эта административная система в крае была названа «военно-народным управлением». Один путешественник по Средней Азии отмечал в 1891 г., что «вместо ожидаемого цивилизующего влияния» выборы внесли в жизнь «лишь порчу нравов, разврат, разорение» ’.

Организация административного устройства края вызвала наплыв в Среднюю Азию военных и гражданских чиновников, жаждавших орденов и наживы. На этой почве пышным цветом расцвели взяточничество и коррупция, к которым были причастны не только рядовые чиновники, но и лица, занимавшие высокие должности. Прибывшие из России спекулянты и авантюристы, которым великий русский сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин дал меткое прозвище «господа ташкентцы», не стесняясь грабили население: захватывали участки минеральных месторождений, конфисковывали земли населения и спекулировали ими.

В 1886 г. были изданы «Положение об управлении Туркестанским краем» и «Правила о введении поземельного податного устройства в Туркестанском крае». Первый параграф «Правил» утверждал за оседлым населением земли, «состоящие в постоянном, потомственном его владении, пользовании и распоряжении (земли амляковые) на установленных местным обычаем основаниях». Переход земли из рук в руки разрешался согласно местным обычаям, а переход ее в руки пришлого населения должен был оформляться купчей крепостью. При этом покупатель приобретал «те только права на купленную землю, которыми пользовался продавец». Усадебные участки городских жителей признавались их собственностью. Мульки были приравнены к податным амляковым землям. Количество вакуф-ных земель было сокращено, и учреждение новых вакуфных земель ограничено. Земли кочевого населения были объявлены государственной собственностью *.

Таким образом, мероприятия 1886 г. нанесли серьезный удар привилегиям крупной феодальной (светской и духовной) знати. Земля переходила во владение других слоев населения.

Крупные земельные владения теперь концентрировались у ростовщиков, баев и спекулянтов, которые скупали земельные участки дехкан, а также захватывали общинные земли. Основной формой эксплуатации дехкан была, как и раньше, издольная аренда. Широко было распространено чайрикерство, при котором крестьяне в разных районах и в зависимости от условий ведения хозяйства (наличия или отсутствия скота, орудий производства и т. п.) получали пятую или четвертую часть, а иногда и половину урожая. В период хлопковой горячки 80-х годов была сделана попытка устройства плантаций хлопчатника, но она потерпела неудачу; в начале 90-х годов владельцы плантаций стали разоряться. Причина этого заключалась в господстве в Средней Азии феодального способа производства: не хватало свободных рабочих рук, и, кроме того, было более выгодным эксплуатировать мелкое дехканство путем ростовщичества и кабалы.

Мелкие производители хлопка и других земледельческих продуктов не могли быть непосредственно связаны с фабрикой, поэтому посредниками выступали скупщики-баи. Отсутствие кредитных учреждений предоставляло им полную свободу для ростовщических операций. Такая эксплуатация дехкан приводила к разорению их и сопровождалась продажей земельных участков.

Расширение посевов хлопчатника привело к сокращению земельной площади под пшеницей, которая раньше была здесь основной зерновой культурой. Вследствие недостатка собственного хлеба в Среднюю Азию стал ввозиться русский хлеб.

Наплыв русских товаров в Среднюю Азию вызвал снижение внутреннего спроса на местные изделия, особенно ткани, вытеснявшиеся с рынка более дешевыми привозными. Последствием конкуренции русских товаров был упадок местной кустарной промышленности. В Ташкенте, например, из 300 красильных заведений, имевшихся в 60-х годах, к 1892 г. осталось только 20. Пострадали и другие отрасли. По данным губернаторских отчетов, в 1871 г. в Ташкенте было 341 кожевенное предприятие, а в 1892 г. их осталось только 66 ’. Сильно сократилась металлообработка.

Падало производство и добывающей промышленности. Только в конце XIX в. она начинает расти. Увеличивается число шахт, рудников, нефтепромыслов и т. д.

Колониальный гнет царизма порождал недовольство трудящихся, которое время от времени выливалось в массовые восстания. Эти выступления народных масс стремились использовать светские и духовные феодалы, желавшие возвращения утерянных привилегий. Объявляя лозунг «газавата», становясь во главе движения, представители духовенства и светских феодалов искали и часто находили поддержку у бухарского эмира и турецкого султана. Последние шли на это, пользуясь советами англо-индийского правительства, заинтересованного в ослаблении позиций России в Средней Азии. Стремление феодалов обратить в свою пользу недовольство и протест народных масс не меняет того положения, что колониальный гнет тяжело отражался на сельском и городском, на оседлом и кочевом населении Средней Азии и вызывал с его стороны активное противодействие.