Политика прямой реакции. Первые мероприятия Д. А. Толстого

Программу крепостнической реакции, уже провозглашенную в манифесте 29 апреля, Толстой принялся осуществлять незамедлительно. Содержание первого разговора Толстого с царем сохранилось, со слов самого Толстого, в записи дневника П. А. Валуева от 29 октября 1882 г. Толстой заявил царю, что он «не признает крестьянской России», и прибавил, говоря о дворянстве: «Ваши предки создали Россию, но они нашими руками ее создали». После этого замечания Толстого, гласит запись Валуева, царь «покраснел и отвечал, что он этого не забывает». Так характер деятельности Толстого в роли проводника крепостнической реакции был твердо и определенно намечен при первом же его свидании с царем. Как увидим, однако, не все могло быть в полной мере осуществлено, как того хотелось дворянству; препятствием служило развитие капиталистических отношений, оказывавшее все возрастающее воздействие на общее направление правительственной политики.

Печать и школа стали первыми жертвами наступающей реакции. Однако и здесь пока еще Толстой проявлял некоторую осторожность. В декабре 1882 г. Толстой писал Победоносцеву о печати, чт.1 «почти вся наша пресса отвратительна, многие газеты желательно было бы прекратить, но не благоразумнее ли действовать потише, постепенно»1. Толстым был проведен через Комитет министров новый закон о печати в виде «временных правил», утвержденных царем 27 августа 1882 г. Согласно этим правилам, периодические издания, приостановленные после третьего предостережения, при возобновлении своего выхода должны были представлять очередные номера в цензуру накануне выхода, к 11 часам вечера, и цензор мог задерживать помер по своему усмотрению. Естественно, что при таких условиях выход газеты, лишенной свежего материала, который обычно поступал в редакцию позднее И часов вечера и даже глубокой ночью, становился невозможным. Один пункт правил был направлен специально против возможности участия в печати революционеров и эмигрантов: по требованию Министерства внутренних дел редакции были обязаны сообщать имена авторов статей, помещаемых под псевдонимами.

В ближайшие два года (1883—1884) перестали выходить все радикальные и значительная часть либеральных изданий, в том числе и радикальное «Дело», в котором важную роль играл Н. В. Шелгунов и сотрудниками которого были также видные революционеры-эмигранты. Конечно, это торжество реакции было обусловлено не только мероприятиями правительства, но и поведением либералов, которые все более и более обнаруживали свою трусость и капитулировали. Запрещение выхода «Отечественных записок», руководимых М. Е. Салтыковым-Щедриным, стало крупным общественным событием. Это сознавало само правительство, мотивировавшее этот свой акт в пространном сообщении, перечислявшем существующие и несуществующие «прегрешения» журнала. Однако никто из либералов не только не выразил печатно своего отношения к этой, говоря словами Салтыкова-Щедрина, переполнившейся «мере беззакония», но даже не откликнулся на это и частным образом: «хоть бы одна либеральная свинья выразила сочувствие»,— писал по этому поводу Салтыков1 2. На этот разгром откликнулась лишь радикальная интеллигенция в подпольных листках и изданиях, преимущественно студенческих.

Наряду с печатью удары реакции направлены были и на школу. Министром народного просвещения незадолго до того был назначен И. Д. Делянов, ближайший помощник Толстого в бытность последнего министром народного просвещения. Основное правило политики Деляиова проф. II. И. Кареев в своих неизданных воспоминаниях охарактеризовал словами: «Он только угождал, а по сути ему одинаково было мало дела до всего» '. Моральные качества Делянова заставили Б. Н. Чичерина в разговоре с Победоносцевым, выдвинувшим эту кандидатуру, назвать Делянова «отребьем человеческого рода» 1 2.

Средней школе Министерство народного просвещения посвятило сцециальный циркуляр 20 ноября 1882 г. Циркуляр этот отмечал, что за последнее время в 18 школах произошли «крупные коллективные беспорядки или же неслыханные и почти невероятные бесчинства отдельных учеников», а в 24 школах «обнаружились на отдельных учениках более или менее значительные следы пагубного влияния преступной пропаганды». Циркуляр предлагал строго выполнять все распоряжения по дисциплинарной и воспитательной части, которые были изданы во времена Толстого.

В отношении высшей школы Делянов принялся за осуществление старых толстовских планов. Теперь наступило благоприятное время для возобновления давнишней борьбы Толстого против университетских порядков, созданных уставом 1863 г. Проект нового университетского устава был вновь внесен в Государственный совет. 23 августа 1884 г. он стал законом.

Новый устав полностью ликвидировал автономию университетов и отдал их во власть министра и попечителя учебного округа. Все выборные по уставу 1863 г. должности — ректора, деканов и профессоров подлежали замещению по назначению, причем при назначении данного лица учитывались «не одни ученые качества и заслуги», но и «религиозно-нравственное и патриотическое» направление (т. е. политическая благонадежность). Непосредственным начальником и полновластным распорядителем университета становился попечитель. Попечитель ведал университетской инспекцией и, охраняя «порядок и дисциплину» в университете, имел право превышения своей власти «в случаях чрезвычайных».

В дни коронации Александра III, в мае 1883 г., крепостническая реакция пошла дальше. Всего год тому назад с крестьянством заигрывали, понижая выкупные платежи, устанавливая обязательный выкуп, учреждая Крестьянский банк. Теперь же Александр III громко заявил крестьянству в лице собранных на коронацию волостных старшин и тминных войтов: «Следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным и нелепым слухам и толкам о переделах земли, даровых прирезках и тому подобному».

Вместе с этим категорическим признанием политической роли дворянства оно получило также материальное вознаграждение в обмен на некоторые уступки крестьянству, сделанные правительством. Таким вознаграждением за обязательный выкуп были, в частности, дополнительные платежи помещикам в размере V12 части выкупной суммы. Правда, и с крестьян была снята часть недоимок, но для оценки этого мероприятия надо не забывать о том, что взыскать недоимки было делом безнадежным.

Для полной ликвидации вынужденных уступок начала царствования оставалось упразднить так называемую Кахановскую комиссию, закончившую выработку проекта «Положения об устройстве местного управления», что и было сделано И апреля 1885 г.