Национально-освободительное движение угнетенных народов Средней Азии и Казахстана в конце 19 века

После присоединения к России Средней Азии и Казахстана в экономике и культуре населяющих их народов происходят большие изменения. У кочевых народов наблюдается переход к оседлости, занятию земледелием, растет товарное производство.

Царское правительство стремилось сделать вновь завоеванные районы поставщиками дешевого сельскохозяйственного сырья, прежде всего хлопка, и рынками сбыта промышленных товаров. Специализация районов и областей на производстве различных продуктов сельского хозяйства вела к оживленному обмену между ними, к разрушению былой замкнутости.

Развивается промышленность по первичной переработке сельскохозяйственного сырья, а также пищевая (маслобойная, фруктово-консервная, винокуренная и т. д.). Около половины этих предприятий принадлежало местной буржуазии. Появляются рабочие из среды местного населения.

Процесс образования единого рынка, территориальной консолидации, возникновения культурной общности у народов Средней Азии и Казахстана только начинался. Более развитыми в социально-экономическом и культурном отношении были оседлые узбеки и таджики, стоявшие на стадии перехода от феодального строя к капиталистическому. Другие же народности находились на стадии патриархально-феодальных отношений, не освободились полностью от пережитков родового строя. Экономических и других условий общности национальной жизни у них еще не было.

Присоединение Казахстана и Средней Азии к России создавало предпосылки для объединения трудящихся масс всей страны в борьбе против царизма и местных феодалов. Вопреки колониальной политике царизма, тирании бухарского эмира и хивинского хана, в Среднюю Азию и Казахстан проникала русская демократическая культура, сыгравшая важную роль в развитии национального самосознания и культуры узбекского, киргизского, туркменского, таджикского и казахского народов. Население Средней Азии втягивалось в русло общероссийского освободительного движения.

Жестокая эксплуатация, варварские методы взимания налогов, грабеж со стороны чиновников заставляли народ подыматься на борьбу за свои права. Крупными выступлениями против царизма и местных деспотов являлись восстание в Бальд-жуанском бекстве (1872 г.) и вооруженный стихийный бунт 10-тысячной толпы в Ходженте (1870 г.) против местной царской администрации, поводом к которому послужила прививка оспы. В 1873 г. вспыхнуло восстание в Киргизии против кокандского хана. После начавшейся вслед за ним междоусобной борьбы между различными группами феодальной знати за ханский трон, борьбы, в которую были широко втянуты и народные массы, царские власти упразднили Кокандское ханство.

Начиная с 80-х годов волнения среди трудового народа Средней Азии становятся все более частыми. Дехкане нападают на чиновников, сборщиков налогов, должностных лиц, разрушают водоразборные сооружения, уничтожают межевые знаки. В 1885—1886 гг. крестьяне Кулябского, Ширабадского бекств и других мест отказывались от уплаты налогов, требовали ограничения произвола. В Ферганской области с 1889 по 1895 г. число народных выступлений возросло с 57 до 145 '. Одним из наиболее крупных было восстание 1888 г. в Бухарском ханстве во главе с бедняком Восе.

В 1892 г. произошло восстание в Ташкенте, поводом к которому послужило попрание царскими властями старинных мусульманских обычаев во время эпидемии холеры.

В конце XIX в. в Средней Азии имели место и неорганизованные выступления тогда немногочисленных и политически незрелых рабочих (например, бунт на Зауран-Кштутском руднике).

В Туркестанском крае и Степном генерал-губернаторстве царское правительство провело ряд административно-экономических реформ, ущемивших интересы местной аристократии. Высшее духовенство, лишившееся вакуфных земель, бывшие ханы, султаны, их приближенные и челядь в борьбе за «утраченный рай» пытались использовать народное недовольство действиями царских администраторов. Однако их выступления, проходившие под реакционным лозунгом «газавата» — священной войны против «неверных», не получили широкой поддержки народа.

В столь сложных условиях освободительной борьбы позиция национальной интеллигенции, крайне к е м н о г о ч и с л е н н о й и политически еще незрелой, естественно, не могла быть единой. Некоторая ее часть открыто сотрудничала с царской администрацией, выступая в качестве апологетов политики национального гнета.

Ханско-султанская, байско-манапская идеология нашла выражение в реакционном литературно-общественном течении «Зарзаман». Участники его (Мурат, Шортомбай, Дулай, Арстан-бек и др.) изображали падение влияния кочевой аристократии как эпоху «плача и скорби», выступали против оседлого образа жизни, европейской цивилизации и культуры вообще, воспевали патриархальное средневековье.

Выразителями интересов трудящихся масс Средней Азии и Казахстана были просветители-демократы, а также народные певцы и сказители (у кочевых народов, не имевших письменности). В их творчестве отразилась идея дружбы народов России. Акын-просветитель Токтогул Сатылганов, брошенный на каторгу царскими властями и вырвавшийся на волю с помощью простых русских людей, восклицал:

«Вижу рядом: казах, русский, киргиз, узбек,

Вижу: стоят вокруг, несчастные, как и я,

Каждый мне брат и друг...» '.

Понимание единства исторических судеб народов России, Средцей Азии и Казахстана, борьба с социальным и национальным гнетом, страстные выступления в защиту русской демократической культуры, против реакционного мусульманского духовенства — великая историческая заслуга таких деятелей, как Абай Кунанбаев, Токтогул Сатылганов, Чокан Валиханов и др.

Высоко ценили русскую демократическую культуру, звали к дружбе народов и выступали против произвола феодальной аристократии и национально-колониального гнета передовые общественные деятели, просветители, мыслители, поэты Ахмад Дониш, Фуркат, Валиханов, Мукими, Завки и др. Для этих представителей примитивной крестьянской демократии характерно осуждение средневековых порядков, дикости, невежества, междуусобиц и грабительских набегов на соседние племена.

Расцвет своей родины, «всеобщее спокойствие и благополучие» народа, его просвещение и овладение силами природы Дониш свяэывал с ликвидацией ханского произвола. С помощью русского народа мечтал преобразовать свою родину Фуркат, заявивший, что народу нужно быть с русскими вместе, подражать всему хорошему у них для собственной пользы. Завкн разоблачал реакционные действия Мадали-ишана, поднимавшего в 1898 г. народ на «газават».

Чокан Валиханов— известный путешественник и казахский просветитель — хорошо знал русскую культуру, со многими ее славными деятелями был знаком лично. Валиханов ближе всех других просветителей Средней Азии подошел к правильному пониманию значения русской демократической культуры в решении исторических судеб своего народа. Но и он нс связывал установление всеобщего равенства и благополучия с революционными действиями, а ожидал разумных актов от мудрых правителей. Высоко оценивая работу первых просветителей, закладывавших основы демократической культуры народов Средней Азии и Казахстана, не следует забывать, что перед нами не широкое общественное течение, а самоотверженная деятельность одино-чек-энтузиастов. Они пробивали лишь первые бреши в цитадели средневекового мракобесия и религиозного фанатизма. Мечети, шариат, муллы и ишаны господствовали над умами крестьян и горожан, а дети последних одурманивались в мектебе и медресе.

Только в последние десятилетия XIX в. в Казахстане, Ферганской долине, а затем в Киргизии, Хиве и Бухаре стали возникать русско-туземные, а затем и новометодные школы.

Реакционное духовенство, беки и ханы чинили всякие препятствия реформе школы. К тому же царская администрация в крае после некоторых колебаний встала на защиту мусульманской духовной школы. Такое отношение к школе и просвещению вполне соответствовало общему направлению царской колониальной политики в Туркестане.

Несколько иной курс проводило царское правительство в Казахстане (Степном генерал-губернаторстве). Здесь оно в сравнительно широких масштабах применяло систему Ильминского, основывая русско-туземные школы для подготовки кадров миссионеров, но дальше этого не шло. Сам Ильминский цинично заявлял, что давать казахам «слишком высокое воспитание... даже вредно». Царские администраторы стремились к русификации населения степей. С этой целью в конце 80-х годов в Омске при канцелярии генерал-губернатора Степного края была создана «Киргизская степная газета», выходившая на казахском и русском языках.

Царские чиновники пытались превратить казахских просветителей в проводников политики обрусения «инородцев». Известный педагог Ибрагим Алтынсарин был назначен в 1879 г. инспектором училищ Тургайской области. Следуя системе К. Д. Ушинского, он в короткий срок организовал несколько школ-интернатов, сельскохозяйственных и ремесленных училищ, развернул подготовку кадров учителей, перевел некоторые произведения Л. Н. Толстого, И. А. Крылова, К. Д. Ушинского, создавал и оригинальные работы, реформировал алфавит. Просветительская деятельность Алтынсарина внушала царской администрации подозрения и страх. Просветителя начали травить. Подорвав свои силы в этой тяжелой неравной борьбе, Алтынсарин скончался в 1889 г. в возрасте 48 лет.

Идеологией местной буржуазии в Средней Азии стал джади-дизм, идеи которого проникли сюда в конце 80-х годов.

Слабость процесса формирования наций у народностей Средней Азии и Казахстана, сохранение феодально-теократических деспотий в Хиве и Бухаре, общая отсталость кочевых племен не создавали условий для массовых национальных движений. Трудящиеся вели еще стихийную борьбу со своими угнетателями. Вспышки их протеста без особого труда подавлялись царскими войсками. То обстоятельство, что восставших иногда возглавляла родовая феодальная знать, стремясь использовать недовольство народа в своих корыстных целях, отнюдь не содействовало ни успеху восставших, ни развитию национального и классового сознания народов Средней Азии и Казахстана.

Национально-освободительные движения в пореформенной России, направленные против национально-колониального гнета царизма и связанные с ломкой феодального строя и развитием капитализма, способствовали вовлечению населения окраин в борьбу с пережитками средневековья в экономике, политике и культуре. Поэтому они были движениями прогрессивными, подрывавшими устои реакции, наносившими удар одному из самых застарелых остатков феодализма — царизму.

Как уже отмечалось, из-за разнообразия социально-экономических условий обширной страны национальные движения в разных ее районах имели свои особенности. Борьба двух тенденций — демократической и либерально-националистической прослеживается в более развитых движениях Прибалтики, Украины и менее заметна у народов Средней Азии, Казахстана и др. Однако и на западных окраинах национальное движение было еще недостаточно развитым. Борьба различных социальных, классовых сил отражалась на страницах прессы в столкновениях по вопросам просвещения, религии и т. п. Для появления развитых буржуазных национальных движений не везде еще созрели условия. Сказывалось засилье феодально-крепостнических, а в Средней Азии, Азербайджане, у народов Сибири, Дальнего Востока — и патриархальных пережитков.

В период первого и второго демократического подъема в России (60—70-е годы) в национальных общественно-политических движениях активную роль играли революционно-демократические деятели. Они выдвигали на первое место борьбу против самодержавия и помещичьего землевладения, призывали народы России к совместному выступлению против угнетателей, а национальный вопрос подчиняли социальному, задачам и потребностям общероссийского освободительного движения, которое рассматривали как составную часть общеевропейской революционной борьбы. Благодаря этому революционные демократы завоевали на свою сторону значительную часть разночинной интеллигенции, студенчества и других демократических сил, заинтересованных в полном уничтожении пережитков феодализма.

Наличие в национальных движениях революционно-демократического направления вело к возникновению межнациональных революционных связей, к разрушению национальной замкнутости, обособленности. В начавшейся борьбе с силами реакции, с шовинизмом и национализмом постепенно вызревали условия для создания общего фронта борьбы революционных сил всех народностей и наций с царизмом, что имело немаловажное значение для судеб ^освободительного движения в нашей многонациональной стране. С борьбой против социального и национально-религиозного угнетения неразрывно связано возникновение и развитие национальных демократических культур. Активное участие в национальных движениях передовых деятелей культуры — писателей, композиторов, художников, создателей реалистических произведений, правдиво отражающих труд и борьбу, страдания и надежды народа, содействовало пробуждению масс, развитию общедемократического движения на окраинах страны.

Царизму, поддержанному аристократической знатью, реакционным духовенством, верхушкой торгово-промышленных сословий окраин, удалось отбить первый и второй общедемократические натиски и обеспечить временное торжество реакции. Период после 1881 г. на национальных окраинах отмечен разгулом шовинизма, свирепым подавлением «инородцев» и «иноверцев». В годы реакции и временного ослабления революционно-демократических сил, укрепления экономических позиций национальной буржуазии, роста ее рядов (особенно в связи с расколом деревни и усилением кулачества) на окраинах страны в национальных движениях активизируется либерально-буржуазная, националистически настроенная интеллигенция. Этот процесс в некоторых районах совпадает с другим явлением — широким распространением в кругах разночинной интеллигенции либерально-народнической идеологии с ее проповедью «малых дел». На общественно-политическом движении на Украине, в Литве и в Белоруссии, где традиционно оно тесно переплеталось с борьбой польского парода за национальную независимость, не могло не сказаться то обстоятельство, что после поражения восстания 1863 г. польская шляхта, буржуазия, и обслуживающие их круги интеллигенции отказались от борьбы с царизмом, проводя политику лояльности и «органического сотрудничества» с правящими кругами держав, осуществивших раздел Польши.

Общедемократическое содержание (протест против угнетения), имевшееся в буржуазно-национальных движениях 70— УО-х годов, все более ограничивалось и приглушалось проповедыо национальной исключительности, замкнутости, стремлением национальной буржуазии обеспечить для себя путем сговора с царизмом особые права и преимущества за счет народа, за счет «своих» крестьян и рабочих. Национальная буржуазия срасталась своими интересами с помещиками, землевладельцами. Ее идеологи выдвигали в качестве первоочередных задач народа борьбу за национальную школу, богослужение на национальном языке и тому подобные цели, обходя социальные вопросы и прежде всего аграрный. Но крестьяне стремились решить в свою пользу в первую очередь именно вопрос о земле, они не сочувствовали национализму.

Национальная буржуазия с ее либерально-националистической идеологией оказалась, таким образом, не в состоянии поднять знамя борьбы за национальную свободу, стать руководящей силой национального движения, объединить вокруг себя массы. Имея в виду это обстоятельство, В. И. Ленин указывал, что Россия была тюрьмой народов не только в силу военно-феодального характера царизма, поддерживаемого великорусской буржуазией, но и потому, что национальная буржуазия свободу наций, демократизм принесла в жертву интересам капиталистической наживы ’.

Если в годы падения крепостного права трудящиеся угнетенных народностей вместе с идейными представителями нарождающейся буржуазии боролись против царизма, русской и местной аристократии, то к исходу XIX в. они на собственном опыте все более убеждались, что национальная буржуазия склонна предавать интересы нации и переходить в лагерь ее угнетателей. Передовые демократические деятели, выступавшие за полное освобождение народа от социального и национального угнетения, начинают обращать свои взоры в сторону растущего рабочего движения. Пролетариат и его марксистская партия приняли на себя, среди других нерешенных демократических задач, и задачу освобождения народов России от национально-колониального гнета.