Положение рабочего класса в 80—90-х годах 19 века в России

Конец XIX в. отмечен коренным переломом в общественно-политическом движении России. В течение 80-х годов революционное народничество стало отходить на второй план. В буржуазно-демократическом движении получает преобладание либеральное народничество. С середины 90-х годов начинается новый, пролетарский этап освободительного движения. В России рельефно обозначаются три главные политические силы, выступившие в революциях XX в.: промышленный пролетариат, демократическое крестьянство и либеральная буржуазия.

Первые успехи промышленного капитализма в России, как и в других странах, были куплены ценой беспощадной эксплуатации, страданий и вымирания целых поколений рабочего класса. К. Маркс в первом томе «Капитала» имел все основания констатировать, что на «русской почве, столь обильной всяческими безобразиями, находятся в полном расцвете старые ужасы младенческого периода английской фабричной системы».

Стремление капиталистов выжать посредством машин как можно больше прибыли приводило к безмерному удлинению рабочего дня. Конкуренция фабрики в свою очередь повлекла за собой еще большее увеличение его «в пограничных областях капитализма» — в мануфактуре, домашней промышленности и ремесле, основанных на ручном труде. В начале XIX в. продолжительность дневного труда работника, согласно ремесленному положению Екатерины II, держалась в пределах 10 часов* теперь же она нередко достигала 14 и 15 часов.

Более длинный рабочий день приходился на фабрики, работавшие в одну смену. При двухсменной работе, обычной во время промышленного оживления, каждая смена работала по 12 часов, иногда же ночная — И часов, зато дневная — 13 часов. Особенно пагубной для рабочих была система шестичасовых смен, когда рабочие и работницы, поспав урывками по три-четыре часа, должны были в течение суток дважды приходить на фабрику, чтобы отработать свой дневной урок.

На шахтах и рудниках Донбасса, работавших в две смены, рабочий день на подземных работах продолжался также 12 часов, а при односменной работе — 13—15 часов. Такой же рабочий день был и в других отраслях производства. Исключение составляли металлообрабатывающие предприятия, обычно имевшие рабочий день короче на полтора-два часа. Но часто практиковавшиеся на них сверхурочные работы делали рабочий день и здесь таким же длинным, как и везде.

Большую часть суток рабочий должен был проводить в помещении фабрики, как правило, грязном и полутемном. Узость проходов между машинами, неогражденность механизмов постоянно грозили жизни и здоровью рабочего и работницы. А для подростков и детей, число которых было весьма значительно, особенно па хлопчатобумажных фабриках, эти условия были прямо-таки губительными. Не случайно подавляющее большинство рабочих на хлопчатобумажных фабриках не доживало до 40 лет.

Еще более каторжными были условия труда на шахтах и заводах Донбасса, рудниках Криворожья. «Нужно привыкнуть т; мысли о смерти и не дорожить совсем жизнью,—писали земские статистики о труде углекопа,— чтобы решиться на рудничный труд, где малейшая оплошность рабочего, недосмотр администрации и т. II. могут окончиться смертью или погребением заживо...» 1

В подобных же условиях находились рабочие золотопромышленности, нефтяного дела и др. Фабричная система повлекла за собой применение в больших масштабах труда женщин и детей. Машина облегчила физический труд, но в то же время и сильно удешевила его. Для прокормления семья стало недостаточно труда мужчины. Капиталист имел тем большую возможность безнаказанно эксплуатировать труд женщин и детей, что они были меиее способны к отпору. Число женщин-работниц в 80-х годах на предприятиях по обработке волокнистых веществ достигало 38,3% всех рабочих, а па ткацких фабриках женский труд преобладал над мужским. О размерах применении детского труда на фабриках дают представление следующие цифры. По данным опроса Г>3 тыс. рабочих Московской губернии, произведенного в начале 80-х годов, третьи часть их пришла на фабрику в возрасте от 12 до 14 лет. Газета «Голос» в 1879 г. писала: «У нас множество детей на фабриках в таком возрасте, например, до 12-ти и да же 10-ти лет, в каком фабричный труд невозможен без загубления всей жизни человека»