Развитие естественных и общественных наук во второй половине 19 века в России

В середине и второй половине XIX в. в России все прочнее и глубже утверждались капиталистические отношения, что не могло не стимулировать развитие науки и техники.

Общественный подъем в период падения крепостного права дал значительный толчок научной деятельности. Передовая общественная и философская мысль достигла к 50—60-м годам исключительно высокого по тому времени уровня. Наряду с таким замечательным мыслителем, как Герцен, на общественную арену вышли вожди разночинной демократии Чернышевский и Добролюбов; велико было влияние наследия не так давно умершего Белинского. Все они, внесшие бесценный вклад в общественные науки, содействовали развитию и естествознания. К ним надо присоединить Писарева с его неутомимой пропагандой естественных наук. Белинский и Герцен, Чернышевский, Добролюбов, Писарев воспитывали в лучших представителях научной мысли чувства демократизма и патриотизма, сознание огромной роли науки в жизни, в выработке мировоззрения. Неоценимое значение для научного прогресса имела материалистическая философия, положения которой отстаивали и развивали корифеи революционно-демократической мысли.

Крупнейшие успехи естествознания, начиная с 60-х годов, были во многом подготовлены предшествующими достижениями отечественной науки от Ломоносова до Лобачевского, Бэра и Пирогова. Но русская наука развивалась, разумеется, не изолированно. Ее поступательное движение было связано с развитием всей мировой науки, органическую часть которой она составляла. Обмен опытом между русской и западной наукой, которая, по словам К. А. Тимирязева, в ту пору вступила в полосу «блестящего расцвета естествознания», становился все более оживленным, принося возрастающую пользу обеим сторонам.

Развитие экономики, общественный подъем, материалистическая проповедь вождей демократической общественной мысли, плодотворные национальные научные традиции, а также успехи мировой науки благоприятствовали развитию русской пауки.

Но немало было и тормозящих обстоятельств, замедлявших как развитие самой науки, так и практическое приложение научных достижений.

Самодержавный режим был враждебен науке. История России за вторую половину XIX в. знает множество случаев преследования ученых. Выдающийся ученый-революционер Чернышевский был отправлен на каторгу, историк-демократ А. П. Щапов сослан в Сибирь. Нередко отстранялись от преподавания в высшей школе не только демократически, но и либерально настроенные профессора (В. И. Семевский, М. М. Ковалевский, А. С. Пос-ников, С. А. Муромцев и др.). Биолог И. И. Мечников, математик С. В. Ковалевская вынуждены были работать за рубежом.

Следует иметь в виду крайнюю скудость казенных ассигнований на содержание научных учреждений, неповоротливость и равнодушие официальных лиц при решении вопросов о практическом использовании открытий я изобретений. Безразличие, недоверие к отечественным достижениям проявлялись порой и теми представителями промышленных кругов, от которых непосредственно зависела реализация новых изобретений. Наконец, относительно низкий уровень развития производительных сил, отсталость экономики страны сами по себе создавали преграду для использования части научных достижений. Так, замечательные идеи электротехников П. Н. Яблочкова и А. Н. Лодыгина не получили необходимого осуществления на родине. Оставались в стадии проектов многие плодотворнейшие идеи Д. И. Менделеева, касавшиеся промышленного и сельскохозяйственного прогресса.

Высшим научным учреждением страны по-прежнему оставалась Академия наук. Однако ее авторитет в обществе был не очень высок. Правительство ставило во главе Академии людей консервативного и реакционного образа мыслей. Протесты общественности против порядков в Академии принимали иногда острый характер (так было, например, в 1880 г., когда физико-математическое отделение Академии забаллотировало при выборах в академики гениального Менделеева). Тем не менее в Академии проводились ценные исследования. В ее составе находились математики В. Я. Буняковский, П. Л. Чебышев, химики Н. Н. Зинин, А. М. Бутлеров и другие видные ученые. В конце века в Академию вступили математик А. А. Марков, химик Н. Н. Бекетов, астроном Ф. А. Бредихин, биолог А. О. Ковалевский, геолог А. П. Карпинский. Положительный вклад был сделан рядом ученых, работавших в Академии в области языкознания и литературоведения (Ф. И. Буслаев, А. Н. Веселовский), востоковедения (В. В. Радлов, В. Р. Розен), византиноведения (В. Г. Васильевский), античной истории (В. В. Латышев).

Важными центрами научной мысли были университеты. «Современник» утверждал в середине 60-годов, что «во многих отраслях науки представители нашей университетской учености не только не уступают, но даже превосходят своими достоинствами представителей учености академической». Велико было значение и ряда специальных высших школ — Медико-хирургической (Военно-медицинской) академии, Технологического и Горного институтов в Петербурге, Петровской сельскохозяйственной академии под Москвой, Московского высшего технического училища. Специальные учебные заведения возникли в некоторых национальных районах (Харьковский технологический институт, Рижский политехникум и др.).

Большую роль в развитии естествознания и общественных наук играли научные общества. В дореформенное время число их было незначительно. Среди них выделялись «Вольное экономическое общество», «Минералогическое общество», «Московское общество испытателей природы», «Русское географическое общество», «Общество любителей российской словесности при Московском университете». Для пореформенной эпохи, наряду с оживлением работы этих обществ, характерно образование многих новых. При университетах возникли общества естествоиспытателей и математические. Серьезный вклад в науку внесли «Русское химическое (позднее — «физико-химическое») общество», «Русское астрономическое общество», ряд медицинских. Общества, занятые изучением природы, появились на Урале, г. Поволжье; существовали они и в Прибалтике. На Украине, в Сибири, на Кавказе, в Средней Азии были открыты отделы «Географического общества». Многочисленные отделения имело учрежденное в 1866 г. «Русское техническое общество».

С историей юридических и социально-экономических наук связана деятельность «Московского юридического общества». «Русское историческое общество» в Петербурге, «Общество истории и древностей российских» в Москве (основанное еще в начале XIX в.) развернули работу по публикации исторических документов. 13 Киеве работало «Историческое общество Пестора-летопиеца», в Одессе — местное «Общество истории и древностей», в Казани — «Общество археологии, истории и этнографии». Некоторые общества целиком посвятили себя археологическим исследованиям.

В числе факторов научного прогресса следует назвать съезды специалистов в различных областях знания. По инициативе известного зоолога К. Ф. Кесслера, при поддержке Н. И. Пирогова, в 1861 г. в Киеве состоялся местный съезд естествоиспытателей. Лишь через шесть лет удалось добиться разрешенаш на созыв всероссийского съезда естествоиспытателей и врачей (зимой 1867/68 г.). До конца века прошло 10 подобных съездов. Если первые съезды собирали сотни, то позднейшие — тысячи участников. Большой общественный отклик находили медицинские «Пироговские съезды», созывавшиеся с 1885 г. Между 1869 и 1899 гг. состоялось И археологических съездов. Россия не раз избиралась местом международных научных съездов. Русские ученые участвовали в международных конгрессах в западных центрах.

С расширением деятельности ученых обогащалась периодическая научная литература. По подсчетам библиографа Н. М. Лисовского, в 1855 г. в России выходило 61 научное или специальное издание, из них 44 в Петербурге, 10 в Москве и только семь во всей провинции. К 1900 г. существовало 525 научных и специальных изданий: 263 в Петербурге, 83 в Москве, 179 в провинции. Для гуманитарных наук важнейшее значение имели общие журналы. На страницах прогрессивных журналов публиковались работы лучших представителей общественной мысли по философии, политической экономии, истории, литературоведению.

Большими успехами отмечено в обозреваемый период развитие математики. П. Л. Чебышев сделал важнейшие открытия в математическом анализе, теории чисел, теории вероятностей. Он ярко выразил характерное свойство русской прогрессивной науки — стремление к установлению тесной связи теории и практики. Чебышев положил начало прославленной «петербургской» математической школе, из которой вышли такие ученые, как А. А. Марков, А. М. Ляпунов; со школой Чебышева была связана Софья Ковалевская. В развитии физики выдающуюся роль сыграл А. Г. Столетов, автор ценных исследований в области фотоэлектрических явлений, занявших видное место в подготовке современной электронной техники. Создатель школы русских физиков в Московском университете, защитник материалистических идей в естествознании, друг студенчества, Столетов не был допущен в 90-х годах реакционными элементами в Академию наук. Крупные заслуги принадлежат Н. А. Умову, разрабатывавшему учение о движении энергии. Воспитанник Московского университета виднейший астроном Ф. А. Бредихин создал учение о кометных формах.

К величайшим мировым открытиям в области физико-математических наук относится изобретение радио А. С. Поповым. 25 апреля 1895 г. на заседании «Русского физико-химического общества» он доложил о достигнутых им результатах в изучении проблемы использования электромагнитных волн для передачи сигналов на расстоянии и продемонстрировал созданный им прибор — грозоотметчик, явившийся первой в мире приемной радиостанцией. Этот день (7 мая по новому стилю) считается днем изобретения радио. В дальнейшем Попов провел серию успешных опытов и предпринял настойчивые попытки внедрить радиосвязь в практику военно-морского флота, но встретил сопротивление косных рутинеров, державших в своих руках управление морским ведомством.

Выдающимися электротехниками были Г. Н. Яблочков и  А. Н. Лодыгин. Яблочков создал дуговую лампу («свеча Яблочкова») и первым осуществил трансформацию переменного тока. Лодыгин, работавший над проблемой создания летательного аппарата и его электрооборудования, изобрел более совершенную лампу накаливания. М. О. Доливо-Добровольский трудился над решением задачи передачи электроэнергии на большие расстояния. Важное значение для развития промышленной технологии имели работы Н. Н. Бенардоса и Н. Г. Славянова, создателей электрической дуговой сварки металлов. Далеко за рамками военого дела нашли применение труды группы ученых, занимавшихся усовершенствованием артиллерии. К их числу принадлежали Д. К. Чернов, заложивший основы современного металловедения, И. А. Вышнеградский, обосновавший теорию автоматического регулирования, Н. В. Маиевский, основавший русскую школу баллистики, А. В. Гадолин и В. Л. Кирпичев, которые наряду с Д. И. Журавским много сделали для разработки теории упругости и теории сопротивления материалов. И. В. Мещерский создал основы механики тел переменной массы. С развитием железнодорожного строительства были связаны успехи мостостроителей. Построенные по проектам Н. А. Белелюбскоги, Л. Д. Проскурякова и других инженеров мосты не уступали лучшим европейским и американским образцам. Техническими проблемами морского дела много занимался известный флотоводец, являвшийся одновременно крупным географом, С. О. Макаров. В конце XIX в. над проблемами теории корабля успешно работал механик и математик А. Н. Крылов.

Общеизвестны заслуги русских ученых и изобретателей в области воздухоплавания. А. Ф. Можайский создал в 70—80-х годах первый самолет. В последней четверти XIX в. начал свои исследования К. Э. Циолковский, своими открытиями в реактивной технике предвосхитивший современные гигантские достижения в освоении космоса. К 90-м годам относятся ранние работы Н. Е. Жуковского по теории авиации.

Шестидесятые годы и ближайший к ним период недаром именуют «золотым веком» химии в России. А. М. Бутлеров обессмертил свое имя созданием теории химического строения, основополагающей для современных представлений о природе химических соединений. Ученики Бутлерова А. М. Зайцев (казанский профессор) и В. В. Марковников (профессор Московского университета) успешно продолжили его дело. Один из главных своих центров химия имела и на Украине — в Харьковском университете, где на протяжении десятилетий работал известный фи-зико-химик Н. Н. Бекетов.

К 50-м годам относится начало деятельности титана научной мысли Д. И. Менделеева, открывшего один из основных законов природы — периодический закон химических элементов. Менделеев дал первый набросок периодической системы в 1869 г. Окончательно сформулировав к 1871 г. свой закон, он предсказал свойства еще неизвестных науке элементов. Блестящее подтверждение стих предсказаний обеспечило всеобщее признание гениального открытия Менделеева. Круг исследований Менделеева был крайне разнообразен (учение о растворах, работы по воздухоплаванию, метрологии и г. д.), Химия, как впоследствии указывал С. И. Вавилов, в трудах Менделеева «получила новую основу, реформировавшую все химическое мышление». Работы Менделеева имели неоценимое философское значение, нанося неотразимые удары идеализму, подтверждая правильность диалектико-материалистического подхода к изучению явлений природы.

Среди естественных наук, получивших во второй половине XIX в. особое развитие в России, наряду с химией стоит биология. Руководящей мыслью большей части биологических работ, осуществленных в это время русскими учеными, И. И. Мечников справедливо назвал учение Дарвина о преемственности видов. Знаменитый биолог при этом отмечал, что дарвиновское учение, столкнувшееся на Западе с многочисленными предрассудками, в России «привилось сразу и легло в основание множества специальных исследований». Конечно, и в России находились ожесточенные противники дарвинизма (вроде небезызвестного автора «России и Европы» Н. Я. Данилевского). Но враги дарвинизма не могли похвалиться успехами. Русская биология много сделала для подкрепления дарвинизма новыми экспериментальными данными и дальнейшего углубленного его развития.

Исключительно важны достижения русской физиологии. «Отец русской физиологии» И. М. Сеченов заложил основы материалистической физиологии и психологии. И как великий ученый-исследователь, и как замечательный популяризатор науки Сеченов оказывал большое влияние на самые широкие круги, что настораживало и пугало правящие сферы. Огромный отклик, в частности, получили сеченовские «Рефлексы головного мозга», напечатанные впервые в 1863 г. в специальном медицинском органе — после запрещения их публикации в некрасовском «Современнике» (цензурные обстоятельства вынудили и к отказу от первоначального заглавия труда — «Попытка ввести физиологические основы в психические процессы»). Учеником Сеченова был И. П. Павлов, крупнейший физиолог мира новейшего времени, деятельность которого началась в 70—80-х годах. Велики заслуги в области зоологии А. О. Ковалевского и И. И. Мечникова, которые создали сравнительную эволюционную эмбриологию. Мечников позже перенес свою исследовательскую работу в область сравнительной патологии и микробиологии, сделав и здесь важные открытия (учение о фагоцитозе, защитных свойствах организма). Брат А. О. Ковалевского — В. О. Ковалевский явился родоначальником эволюционной палеонтологии.

Гениальным ученым, передовым общественным деятелем был ботаник К. А. Тимирязев, исследователь процесса фотосинтеза растений, виднейший историк естествознания, блестящий популяризатор научных знаний. Страстный поборник дарвинизма, Тимирязев творчески развивал учение Дарвина в трудах о наследственности, естественном отборе, проблеме вида. Придавая огромное значение практическому приложению выводов науки, Тимирязев стал одним из основоположников научной агрономии.

В неразрывной связи с успехами биологии и естествознания в целом находилось развитие медицинской науки. В середине и второй половине XIX в. продолжалась деятельность великого хирурга и анатома Н. И. Пирогова. На вторую половину века падает творчество продолжателя дела Пирогова — Н. В. Склифосовского. Тогда же работал знаменитый ученый и врач-терапевт С. П. Боткин, являвшийся, по отзыву И. П. Павлова, лучшим олицетворением союза медицины и физиологии. Нельзя не назвать и Ф. Ф. Эрисмана, возглавлявшего в 80—90-х годах кафедру гигиены Московского университета. Именно Эрисман придал гигиене в России серьезное практическое, общественное значение.

Разносторонни исследования русских ученых в широкой области геологии. С 60-х годов в ней работал А. А. Иностранцев, исследователь Кавказа, Донецкого бассейна, Урала. Несколько позже началась деятельность иследователя Сибири И. Д. Черского (участник польского восстания 1863 г., сосланный в Сибирь). Большой вклад в науку внес И. В. Мушкетов, автор трудов о Средней Азии, Кавказе, монументальной «Физической геологии». В 1866 г. окончил Горный институт А. П. Карпинский, которому суждено было стать основателем школы русских и советских геологов. Он дал выдающиеся исследования о геологическом прошлом Европейской России, геологии Урала. Замечательным геологом был Е. С. Федоров. Один из основоположников современной науки о кристаллах, он оставил богатый след и в минералогии, петрографии. В молодости Е. С. Федоров принимал активное участие в революционном движении 70-х годов. Прогрессивным духом проникнута вся его последующая научно-общественная деятельность (как академика, директора Горного института).

Славу самого крупного минералога России по праву стяжал В. И. Вернадский. Он положил начало новой науке — геохимии.

Его учителем был В. В. Докучаев, которому паука и сельское хозяйство обязаны созданием новой дисциплины — научного почвоведения. Классический труд Докучаева «Русский чернозем» вышел в 80-х годах. Большие заслуги в почвоведении имеет и П. А Костычев.

Деятельность ряда геологов непосредственно смыкается с комплексом географических наук, в которых русские ученые добились во второй половине XIX в. больших успехов. Важную роль в развитии этих наук сыграло «Русское географическое общество»— одно из старейших в мире, возникшее в 1845 г. В его истории почетное место принадлежит П. П. Семенову (Семено-ву-'Гян-Шанскому), возглавлявшему его в течение десятилетий. Семенов занимался географией, геологией, ботаникой, энтомологией, был видным статистиком. Как географ и путешественник Семенов особенно прославился исследованием Тянь-Шаня, осуществленным им в 1856—1857 гг. Оно явилось толчком к целой полосе исследований Средней и Центральной Азии. С «Географическим обществом» связаны путешествия Н. М. Пржевальского. На протяжении 1867—1885 гг. он совершил пять экспедиций, из них четыре — в Центральную Азию, давшие богатейшие научные результаты. Составленные Пржевальским описания его путешествий, при строгой научности, отличались высокими литературными достоинствами и завоевали популярность во всем мире. Рядом с Пржевальским следует назвать имена М. В. Певцова, Г. Н. Потанина. Изучение Сибири в географическом и геологическом отношении заняло крупное место в научной деятельности II. А. Кропоткина, соединявшего в своем лице выдающегося ученого и активного революционера. Исследованию природы Туркестана посвятил много сил путешественник, зоогеограф Н. А. Северцов.

Блестящие открытия по географии и этнографии Новой Гвинеи и Малакки связаны с именем путешественника Н. Н. Миклухо-Маклая. Прекрасный знаток географии, зоологии, этнографии и антропологии, Миклухо-Маклай подолгу ниш среди папуасов, собрал во время своих экспедиций исключительно ценный материал, касавшийся Океании и ее населения. Миклухо-Маклай выступал решительным сторонником видового единства и взаимного родства рас человека, отвергал деление рас на высшие и низшие, горячо протестовал против гнета, грабежа и насилий, которым подвергалось местное население со стороны европейских колонизаторов. Большие заслуги в борьбе против расистских взглядов имеет и Д. Н. Анучин, географ, антрополог, этнограф, археолог, создатель русской «университетской» географической школы.

К числу наиболее крупных деятелей географических наук второй половины XIX и начала XX в. принадлежит А. И. Воейков, автор капитального труда «Климаты земного шара, в особенности России» (1884 г.), составившего эпоху в климатологии.

Творчество русских естествоиспытателей и деятелей в области техники во второй половине XIX в. заняло большое и важное место в развитии мировой науки. Выступая при открытии IX съезда русских естествоиспытателей и врачей в 1894 г., К. А. Тимирязев говорил: «Возьмите теперь любую книгу иностранного научнюго журнала, и вы почти наверное встретите русское имя». Ученый подчеркнул с гордостью, что русская наука «заявила свою равноправность, а порою и превосходство» особенно в сфере больших теоретических обобщений, как, например, раскрытие основных законов истории развития организмов, основных законов химических явлений. Выдающиеся естествоиспытатели, двигая вперед отдельные отрасли науки, вносили крупнейший вклад в построение и пропаганду целостного передового научного мировоззрения, в развитие философской мысли.

К середине XIX в. в русской философии сложилась солидная материалистическая традиция, упроченная и развитая в дальнейшем. Н. Г. Чернышевский обогатил достижения своих ближайших предшественников Герцена и Белинского. Он опирался также на успехи западноевропейской мысли. Философия Чернышевского выражала интересы угнетенных масс и была полностью поставлена на службу борьбе за их освобождение. Чернышевский считал себя учеником Фейербаха, но преодолел некоторые из присущих ему слабостей. Он стремился материалистически переосмыслить диалектику Гегеля. В силу отсталости русской жизни Чернышевский, как разъяснял В. И. Ленин, не мог подняться до диалектического материализма Маркса и Энгельса. Тем не менее его боевая материалистическая проповедь имела большое значение для воспитания передовых кругов общества, для развития демократической культуры. Ленин говорит о нем как великом русском писателе, который с 50-х до конца 80-х годов оставался на уровне цельного философского материализма и боролся со всякими уступками идеализму, агностицизму, мистике

Вокруг выступлений Чернышевского («Антропологический принцип в философии», 1860 г. и др.) развертывалась острая борьба, в которой вместе с ним шли Н. А. Добролюбов, сотрудник «Современника», талантливый философ-материалист М. А. Антонович, Д. И. Писарев. Возглавляемый Чернышевским и Добролюбовым лагерь материалистов наносил тяжелые удары представителям идеализма и поповщины — П. Д. Юркевичу, С.              С. Гогоцкому и пр., а также активно поддерживавшему их Каткову.

Среди демократических деятелей, пришедших на смену Чернышевскому и Добролюбову и принадлежавших к народническому лагерю в тесном смысле слова, наблюдается понижение уровня философской мысли. Значительное распространение получил среди них позитивизм, «партия середины» в философии, претендующая стать выше материализма и идеализма, путающая, по словам В. И. Ленина, по каждому отдельному вопросу материалистическое и идеалистическое направления '.

Под влиянием позитивизма, агностицизма находился Н. К. Михайловский, принимавший, по собственному признанию, «основные положения позитивизма о границах исследования», объявлявший «сущность вещей» — «вечной тьмой». К позитивизму был довольно близок другой народнический теоретик — П. Л. Лавров, отличавшийся, впрочем, эклектизмом (как и Михайловский), находивший, что и позитивизм, и материализм, и «эволюционизм» дали «важные частные указания» для построения научной философской системы. От увлечения Контом, одним из основоположников позитивизма, не был свободен и М. А. Бакунин, хотя у него заметно стремление трактовать Конта в материалистическом духе.

Учение Конта и позитивизм в целом оказали влияние на определенные либеральные круги. К видным позитивистам принадлежал живший за границей Г. Н. Вырубов. С позитивизмом связана деятельность ряда либеральных историков, социологов, литературоведов — М. М. Ковалевского, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, А. Н. Веселовского, А. Н. Пыпина и др.

Не все либеральные ученые и литераторы, однако, ориентировались на позитивизм; часть из них выступала против него справа. Среди либералов были «чистые» идеалисты, недовольные уступками материализму, которые они усматривали в позитивизме. Чем ближе к концу века, тем резче проявлялись именно эти тенденции. Либерально-оппозиционные политические мотивы соединялись с крайним идеализмом религиозно-мистического характера у В. С. Соловьева, влиятельнейшего представителя идеалистической философии в России последней трети XIX в. Идеализм и поповщину защищали изо всех сил откровенные реакционеры из профессуры духовных академий и университетов.

В 80—90-х годах с появлением и утверждением социал-демократии в России открывается новая глава в передовой русской философии. Выдающимся теоретиком и пропагандистом марксизма был Г. В. Плеханов. С именем В. И. Ленина связан новый этап в истории марксизма.

Уже в ранних ленинских произведениях наряду с анализом экономических и политических проблем получили разностороннее и глубокое освещение важнейшие вопросы марксистской философии и социологии в свете задач наступавшей новой исторической эпохи.

В историографии, как и в философии, наиболее передовые позиции в домарксистский период занимали представители революционной демократии. Чернышевский и Добролюбов в понимании исторического процесса во многом еще оставались под влиянием просветительско-идеалистических взглядов. Но у них были и серьезные зачатки материалистического подхода к истории, проявлявшиеся в признании закономерности истории, внимании к «обстоятельствам экономической жизни» и их влиянию на остальные стороны жизни, к борьбе классов, к роли народных масс, которую они выдвигали на первый план в историческом процессе. Дававшиеся ими трактовки вопросов о социальной природе российской монархии, реформах Петра, народных движениях в России и на Западе, их общие методологические взгляды имели очень крупное значение для развития прогрессивноп исторической мысли и формирования исторических представлений широких демократических кругов.

Одним из главных представителей демократической школы историков был А. II. Щапов. С демократических, в значительной мере народнических, позиций он освещал историю раскола, органов самоуправления древней Руси, прослеживая роль народа в исторических судьбах страны. С историческими работами выступали такие представители демократического лагеря, как Г. 3. Елисеев, Н. В. Шелгунов, И. А. Худяков, И. Г. Пры-жов и др.

Н. И. Костомаров, историк России и Украины, был умеренным либералом и к тому же находился под влиянием романти-чески-националистических воззрений. Но современники из демократического лагеря ценили оппозиционный дух, который в большей или меньшей мере был присущ его трудам, его внимание к «внутренней» истории, к народу.

Взгляды Щапова и других историков-демократов, в некоторой степени и Костомарова, противостояли позициям и направлению исследований «государственной школы», начало формирования которой относится к 40-м годам. Ее виднейшими представителями были С. М. Соловьев (при некоторых, правда, особенностях его взглядов), К. Д. Кавелин,, позже Б. Н. Чичерин. В свое время воззрения либерально-буржуазной государственной школы и постановка вопроса о внутренней законосообразности исторического процесса встречали общественное сочувствие. В 60—70-е годы работы московского профессора С. М. Соловьева, наиболее крупного из буржуазных историков середины века,— и прежде всего его капитальный труд «История России с древнейших времен»,— вызывали критику в демократической среде за решительное преобладание в них истории государственной власти, идеализацию роли последней, за осуждение народных движений. В то же время большинство критиков признавало большое значение труда Соловьева как богатейшего свода источников; принимался ряд его частных выводов. Наследовавший после Соловьева кафедру русской истории в Московском университете В. О. Ключевский в свою очередь являлся одним из крупнейших представителей буржуазной исторической науки. Связанный с концепциями «государственной» школы, Ключевский расширил тематику исследований. Он проявил серьезный интерес к социальной и экономической истории, исследовал вопросы, связанные с историей крепостного права в России. Ключевский соединял исследовательский дар с незаурядным литературным и лекторским талантом, что обеспечивало большой успех его лекционного курса. Появившийся в печати лишь в начале XX в. его «Курс русской истории», насыщенный богатым материалом и яркими характеристиками, вместе с тем отразил умеренно-либеральные (даже подчас с консервативным уклоном) воззрения историка и эклектичность его общей методологии.

В последней трети XIX в. заметную роль в науке истории России играли историки чисто народнического направления. Положительной стороной их работ было большое внимание к судьбам крестьянства и истории освободительного движения. Видное место среди историков-народников занимает В. И. Се-мевский, преподававший одно время в Петербургском университете и отстраненный министром-мракобесом Деляновым. «Честный русский историк крестьян», как о нем писали демократически настроенные студенты после его увольнения, Семевский издал в 80—90-х годах (и частью в первые годы XX в.) книги «Крестьяне в царствование Екатерины II», «Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века», «Рабочие на сибирских золотых приисках». Позже Семевский создал ценные, несмотря на идеалистическую методологию автора, труды о декабристах и петрашевцах. Труды по истории общины в России опубликовали историки-народники П. А. Соколовский, А. Я. Ефименко. Одним из пионеров изучения истории революционного движения с народнических позиций был Г1. Л. Лавров, давший в конце века богатую фактами работу о движении народников 70-х годов. Лавров создал труд о Парижской Коммуне, написанньш под известным влиянием Маркса и занявший почетное место в литературе по истории Коммуны.

Разумеется, наряду с учеными, освещавшими прошлое России с демократических, народнических или либерально-буржуазных позиций, существовала группа «казенных» историков, откровенно услужавших царизму и энергично поддерживаемых правительством, которое старалось обеспечить им господствующее положение в преподавании, в учебной литературе (например, Д. И. Иловайский и др.).

Много сделано русскими учеными по всеобщей истории. Россия выдвинула крупных исследователей истории древнего мира (египтолог В. С. Голенищев, ассириолог М. В. Никольский, историки античности Ф. Ф. Соколов, В. В. Латышев).

Целая плеяда ученых разрабатывала историю средневековья и нового времени. Несмотря на ограниченность их методологических и общественно-политических позиций, были достигнуты успехи, сыгравшие во многих случаях определяющую роль в мировой науке. Раньше других начал свою работу профессор Московского университета В. И. Герье; его учениками были П. Г. Виноградов и Н. И. Кареев. Видное место в науке заняли И. В. Лучицкий и М. М. Ковалевский. Виноградов прославился трудами по истории феодальных отношений в Англии и Италии. Лучицкий исследовал историю реформации и религиозных войн во Франции и французское землевладение XVIII в. Весьма разносторонними были работы Ковалевского и Кареева. Ковалевский опубликовал труды «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства», «Происхождение современной демократии»; особое значение имеют его работы о происхождении и судьбах крестьянской обхцины. Маркс и Энгельс положительно оценили ети работы, а также книгу Н. И. Кареева «Крестьяне и крестьянский вопрос во Франции в последней четверти XVIII века». Работами Лучицкого, Кареева, Ковалевского и др. была создана «русская школа» в изучении «старого порядка» и революции во Франции. Как историк и литературовед мировое признание получил А. Н. Веселовский.

Характерен для русской науки большой интерес к византиноведению и славяноведению. Среди византинистов наибольшие заслуги принадлежат В. Г. Васильевскому и его ученику Ф. И. Успенскому. Изучение социально-экономических отношений занимает в их трудах важное место. Оба историка много сделали для освещения византийско-славянских отношений. В славистике тесно переплетались исторические, лингвистические, историко-литературные интересы. Эти же черты едва ли не в большей степени присущи востоковедению. И. П. Минаев явился основателем выдающейся русской индологической школы; его учениками и продолжателями были С. Ф. Ольденбург и Ф. И. Щербатской. С иранским языкознанием связаны имена К. Г. Залемана, В. Ф. Миллера. Изучением тюркских языков занимался В. В. Радлов. В. Р. Розен был виднейшим авторитетом в области арабистики. Один из основателей факультета восточных языков Петербургского университета (в 50-х годах), В. П. Васильев, положил, совместно с Н. Я. Бичуриным, начало китаеведению в России.

Для передовых представителей русского востоковедения типично глубокое уважение к культуре восточных народов, признание важности их вклада в мировую цивилизацию. В связи отчасти с востоковедением следует указать на ценные труды по этнографии, социологии, языкознанию, археологии, выполненные ссыльными революционерами на восточных и северо-восточных окраинах России (работы Д. А. Клеменца, В. Г. Бого-раза-Тана, Л. Я. Штернберга, В. И. Иохельсона, Э. К. Пекарского и др.).

Многие ученые трудились в области общего и сравнительного языкознания, русской филологии, истории русской литературы; велись исследовательские работы по западным литературам и языкам. Во второй половине XIX в. продолжали работать известные филологи, историки древней русской литературы Ф. И. Буслаев и И. И. Срезневский. Эпоху в развитии науки о языке составили труды русского и украинского филолога, профессора Харьковского университета А. А. Потебни. Филологические исследования в Московском университете в последней четверти XIX в. возглавил Ф. Ф. Фортунатов. К 80-м годам относится начало деятельности замечательного филолога и исследователя русского летописания А. А. Шахматова.

Древнерусскую литературу плодотворно изучал и Н. С. Ти-хонравов, занимавшийся такяге изданием сочинений Гоголя. Изучению биографии Пушкина и изданию его произведений посвятил себя П. В. Анненков. Связавший впоследствии свое имя с пушкиноведением С. А. Венгеров внес немалый вклад в изучение русской литературы XIX в.; он был вместе с тем одним из самых энергичных библиографов. Для ознакомления общества с историей русской литературы, этнографии, общественной мысли немало сделал А. Н. Пыпин.

С литературоведением связаны работы по изучению фольклора, составлявшие, впрочем, лишь часть богатой и разносторонней области по исследованию материальной и духовной жизни народа — «народоведения». В I8G1 —1868 гг. выходило в свет первое издание известнейшего «Толкового словаря живого великорусского языка», составленного на протяжении нескольких десятилетий писателем, лексикографом, этнографом В. И. Далем. Литературовед и фольклорист А. Н. Афанасьев, один из видных представителей «мифологической» школы в фольклористике, автор трехтомного труда «Поэтические воззрения славян на природу» (1866—1869 гг.), опубликовал в 50— 60-х годах знаменитый сборник «Народные русские сказки» и сборник «Народные русские легенды», а также исследование о русской сатирической журналистике XVIII столетия. В конце 50-х годов «Современник», отдавая должное Афанасьеву как составителю сборника «Народные русские сказки», выдвигал программу более тесной связи работы собирателей с изучением всей внутренней и внешней обстановки народной жизни. По этому пути стремился идти ряд фольклористов и этнографов, принадлежавших к революционно-демократическому лагерю или более или менее близких к нему. Сюда относятся, например, П. И. Якушкин, П. Н. Рыбников, П. С. Ефименко, известный по каракозовскому делу И. А. Худяков, участник нечаевского дела И. Г. Прыжов.

В связи с развитием историко-филологических наук, этнографии, фольклористики нельзя не подчеркнуть значения исследований, посвященных отдельным народам России. Серьезную роль в этом отношении сыграли научные общества, в частности «Русское географическое общество» с его отделами, созданными в национальных районах: Юго-Западным в Киеве (закрыт правительством в 1876 г. по полицейско-политическим мотивам), Северо-Западным в Вильне и др. Немало сделали по истории, языкам, фольклору разных народов и русские ученые и ряд ученых из местных национальностей. В Киеве, Вильне, Тифлисе были изданы десятки томов исторических документов («Архив Юго-Западной России», «Акты, издаваемые Виленской археографической комиссией», «Акты, собранные Кавказской археографической комиссией» и пр.). Все растущее выдвижение ученых из числа местных деятелей было знаменательным явлением. Наиболее объективное и отвечавшее интересам освободительного движения освещение истории и культуры народов давалось представителями демократических и революционных кругов, обращавшимися к прошлому своих народов в публицистических или специально исторических работах (И. Франко на Украине, М. Налбандян в Армении и др.). Часть национальных историков принадлежала к либерально-буржуазным кругам. В сочинениях таких историков нередко сказывались националистические тенденции и настроения.

Главой буржуазно-националистического течения в украинской историографии был автор многочисленных трудов по истории и археологии, профессор Киевского университета В. Б. Антонович (он занимался также историей Белоруссии и Литвы).

Сложными и противоречивыми были научные взгляды ученого, публициста и общественного деятеля М. П. Драгоманова. В украинскую историографию внес серьезный вклад А. М. Лазаревский, позиции которого по существу противостояли положению Антоновича о «бесклассовости» украинской нации. Александра Ефименко в украинской (как и в русской) историографии представляла народническое направление.

С изучением белорусской культуры тесно связано имя П. В. Шейна, неутомимого собирателя народно-поэтического творчества — как белорусского, так и великорусского. Е. Ф. Карский явился в 80-х годах основоположником белорусской филологии; позже, с самого начала XX в., стал выходить его фундаментальный труд «Белорусы». В Литве в области истории и этнографии работал И. Басанавичюс. Исторические и фольклорные исследования в Латвии связаны во многом с деятельностью младолатышей. В Эстонии работали Ф. Ви-деман, М. Веске (филологи), Я. Хурт, известные писатели-просветители Крейцвальд, Якобсон. В Грузии большое значение имела деятельность группы шестидесятников, возглавляемой И. Чавчавадзе. Д. Бакрадзе, историк, археолог и этнограф, основатель грузинской либерально-буржуазной историографической школы, испытал влияние этой группы. В Петербургском университете протекала работа видного грузинского лексикографа Д. Чубинашвили, в Московском университете (и в Лазаревском институте восточных языков, важном центре востоковедения) — деятельность А. Хаханашвили, автора фундаментальной истории грузинской литературы. В Петербургском же университете работал К. Патканян, автор ряда трудов по армянской историй и языкознанию. Азербайджан дал одного из видных востоковедов России, профессора Казанского и Петербургского университетов Казем-бека. Исторические, филологические, этнографические труды посвящались народам Молдавии, Поволжья, Сибири, Средней Азии. Много сделал для изучения народов Казахстана и Средней Азии выдающийся сын казахского народа Ч. Валиханов.

Большое научное и общественно-политическое значение имела разработка экономических проблем. Величайшим экономистом в домарксистский период русской общественной и научной мысли был Н. Г. Чернышевский — непримиримый враг феодально-крепостнического строя и вместе с тем глубокий критик капитализма; свою экономическую теорию, остававшуюся еще в целом в рамках утопического социализма, он называл политической экономией трудящихся. Существенное место в воззрениях Чернышевского занимает его учение об общине, послужившее к обоснованию социально-экономических концепций народничества. Борьбу Чернышевского против буржуазных экономистов высоко оценил К. Маркс. Глубину критики капитализма Чернышевским подчеркивал В. И. Ленин.

Особое внимание общественности привлекали работы экономистов, статистиков, публицистов, посвященные положению деревни, трудящихся масс. Большой материал содержали очерки Скалдина (Ф. П. Еленева) «В захолустье и в столице», печатавшиеся в конце 60-х годов в «Отечественных записках» и затем изданные отдельно. В 1869 г. вышла известная книга В. В. Берви-Флеровского (в отличие от Скалдина — демократического общественного деятеля и писателя) «Положение рабочего класса в России». Книге Флеровского, как разоблачению истинного экономического положения царской России, важное значение придавал Маркс. В конце следующего десятилетия появился груд ученого-статистика либерального направления Ю. Э. Яясона «Опыт статистического исследования о крестьянских наделах и платежах», в котором автор показал недостаточность крестьянских земельных наделов и полную несоразмерность лежавших па крестьянах платежей с их доходами от земли.

Многие экономические работы вышли на протяжении 70— 90-х годов из-под пера народников, главным образом либерально-народнических писателей. Обоснованием экономической стороны народнической доктрины занимались В. В. (псевдоним В. П. Воронцова) и Николай — он (псевдоним Н. Ф. Даниельсона). В книге «Судьбы капитализма в России» и других работах Воронцов пытался доказать невозможность успешного развития в России капиталистического производства. Даниельсон, переводчик «Капитала» на русский язык, долгие годы находился в переписке с Марксом и Энгельсом. Он выдавал себя за истинного последователя Маркса, но на деле в оценке экономических процессов России коренным образом расходился с духом марксова учения. В «Очерках нашего пореформенного общественного хозяйства» он старался доказать, что развитие капитализма подрывает существование России и русского народа, и призывал «прекратить ломку» старых форм производства. Ошибочные положения либерально-народнической экономической литературы были подвергнуты глубокой и исчерпывающей критике в работах В. И. Ленина. Критике их много внимания уделено и в произведениях Г. В. Плеханова.

С историей народнической экономической литературы связано имя А. Н. Энгельгардта, химика и еконюмиста-публициста, автора известных писем «Из деревни».

К некоторым идеям либерального народничества довольно близок был А. И. Чупров, профессор Московского университета, один из видных деятелей русского либерализма. Среди множества его работ по общим вопросам политической экономии, истории экономических идей и пр. выделяется специальное исследование «Железнодорожное хозяйство», которое Маркс использовал при освещении в «Капитале» роли транспорта.

Работа многочисленного отряда земских статистиков (В. И. Орлов, П. П. Червинский, Н. Ф. Анненский, Ф. А. Щербина, Д. И. Рихтер, В. Е. Варвар и др.) имела выдающееся значение в изучении сельского хозяйства и социально-экономических отношений пореформенной деревни. Больным пунктом земской статистики В. И. Ленин считал обработку ею собранных богатых данных. Большинство среди работников земской статистики составляли народники разных оттенков. Ошибочные представления народничества о характере социальных отношений в крестьянстве неблагоприятно отражались на анализе данных земской статистики. К концу XIX в. круг работников земской статистики стал пополняться марксистскими элементами, и это способствовало повышению ее уровня. Следует отметить статистико-экономические исследования по рабочему вопросу, производившиеся в последние десятилетия XIX в. Санитарное обследование предприятий Московской губернии было1 осуществлено Ф. Ф. Эрисманом, А. В. Погожевым и Е. М. Де-' ментьевым в конце 70-х и в 80-х годах. Дементьев опубликовал ценную книгу «Фабрика, что она дает населению и что она у него берет». Много данных о положении фабрично-заводского пролетариата напечатал И. И. Янжул.

В России сравнительно рано стали известны экономические труды Маркса и Энгельса. В 60—70-х годах некоторые важнейшие их работы являлись предметом полемики в русской печати К крупным фактам, связанным с ознакомлением русских читателей с марксистской литературой, относится появление в 1861 г. в «Современнике» статьи Н. В. Шелгунова «Рабочий пролетариат в Англии и во Франции». Много откликов вызвал выход в Петербурге в 1872 г. перевода первого тома «Капитала» Маркса — первого иностранного издания великого труда основоположника научного коммунизма.

В истории проникновения марксистских идей в Россию видное место принадлежит Н. И. Зиберу, ученому-экономисту, работавшему одно время в Киевском университете. Наряду с рядом журнальных статей, в которых Зибер популяризировал экономическое учение Маркса, он опубликовал большой труд «Давид Рикардо и Карл Маркс в их общественно-экономических исследованиях». Впрочем, сам Зибер еще не был в подлинном смысле марксистом, он не усвоил идеи пролетарской революции и диктатуры пролетариата, выступал с реформистско-утопическими планами.

Новый этап в истории общественных наук в России связан с возникновением и развитием русской социал-демократии. Группа «Освобождение труда» в лице Плеханова дала марксистскую оценку развития русской экономики, показала, что Россия вступила в капиталистическую эпоху, разъясняла передовую роль пролетариата в борьбе за освобождение страны. Плеханов создал ценные марксистские труды как по экономическим вопросам, так и по философии, социологии, литературной критике. Большое место в научном творчестве Плеханова заняли работы, посвященные истории общественной мысли (труды о Белинском, Чернышевском и т. д.). Хотя работы Плеханова и не лишены слабых сторон,— его деятельность знаменовала крупнейший шаг вперед в развитии обществознания в России.

В. И. Ленин открыл новую эру в развитии русской и мировой науки, подняв на высшую ступень, соответствующую условиям новой эпохи всемирной истории, марксистское учение. Гений Ленина озарил все области науки об обществе. Ленин дал последовательно марксистское освещение экономического развития России со всеми его характерными чертами и особенностями; он создал глубокую концепцию русской истории — и социальной и политической. Ленин уделил огромное внимание истории общественных идей в России, он дал четкую классовую оценку различных течений общественной мысли и литературы, блестящий анализ социальной природы народничества, определив его объективный исторический смысл. Теория и практика были самым органическим образом слиты в деятельности Ленина. Своими трудами публицистического, экономического, философского, социологического, исторического содержания он выковал победоносное идейное оружие революционного рабочего класса России.