Развитие социал-демократии в начале 20 века в России

Переломные моменты в рабочем движении и пробуждение демократических слоев русского общества выдвигали новые задачи перед российской социал-демократией. Ее успехи в предыдущие годы, особенно деятельность ленинского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» и социал-демократических организаций Москвы, Киева, Екатеринослава и других городов, были связаны прежде всего с широкой экономической агитацией, к которой русские марксисты перешли от пропаганды научного социализма в узких рабочих кружках. Но они понимали, что массовое рабочее движение, если даже оно не выходит за пределы экономической борьбы, доводит до столкновения с правительством, тем самым подводя рабочих к борьбе политической. Поэтому широкую экономическую агитацию на почве «законных» требований рабочих русские марксисты середины 90-х годов рассматривали как одно из направлений своей деятельности, выдвигая наряду с ней «самые широкие исторические задачи русской социал-демократии вообще и задачу ниспровержения самодержавия в особенности» '.

В конце 90-х годов экономическая агитация уже не могла быть средством дальнейшей организации классовой борьбы пролетариата; между тем практиками того периода она по-прежнему рассматривалась в качестве главного, даже больше — единственно целесообразного направления социал-демократической деятельности. Это и было исходным пунктом возникновения в рядах РСДРП первого оппортунистического течения, получившего название экономизма.

Поворот деятелей многих местных комитетов РСДРП к экономизму совпал по времени с первой полосой ревизионистских наскоков на основные положения учения К. Маркса. Как известно, наиболее активно с требованиями «поправок» к Марксу выступил германский социал-демократ Эд. Бернштейн. Из

партии социальной революции социал-демократия должна превратиться в партию социальных реформ — таково его главное политическое требование. В России поход против основных положений научного социализма возглавили «легальные марксисты».

Показателем намечавшейся связи легальной «критики» марксизма и западноевропейского ревизионизма с оппортунизмом экономистов было несколько «программных» документов, появившихся в 1899 г. в России и за границей. Важнейший из них — составленное Е. Д. Кусковой заявление с претенциозным заглавием «Credo» («Верую»), Для пего, как и для других документов подобного рода, характерно «критическое» отпошепие к теории Маркса, изображение массового рабочего движения в России как движения, преследующего только экономические цели, наконец, противопоставление революционной социал-демократии как якобы только интеллигентской организации «чистому» стихийному рабочему движению, «не нуждающемуся» в вождях и руководителях.

Осуществление программных положений экономистов привело бы к ликвидации политического руководства классовой борьбой пролетариата со стороны социал-демократии и, следовательно, к подчинению рабочего движения интересам буржуазного либерализма.

Однако такая перспектива большинством деятелей местных комитетов партии не была осознана; в конце 90-х годов ни один из комитетов не выступил против экономизма. С тем большим негодованием встретили «Credo» Ленин и его товарищи по сибирской ссылке. В конце августа — начале сентября 1899 г. на собрании 17 социал-демократов (в селе Ермаковском Минусинского округа) был единогласно принят написанный Лениным «Протест российских социал-демократов». В «Протесте» подчеркивалось, что осуществление программы «Credo» было бы равносильно «политическому самоубийству русской социал-демократии»; в нем содержался страстный призыв к русским социал-демократам «объявить решительную войну всему кругу идей, нашедших себе выражение в „Credo11», и «приложить все усилия к окончательному укреплению партии, к выработке программы партии, к возобновлению ее официального органа» '.

В борьбе за "Искру"

Опубликование «Протеста» и ряд направленных за границу резолюций об одобрении этого документа имели важные последствия. Группа «Освобождение труда» во главе с Г. В. Плехановым решительно выступила против тяготевшего к экономизму большинства заграничного «Союза русских социал-демократов» и его органа — журнала «Рабочее дело». Весной 1900 г. группа вышла из «Союза» и возглавила самостоятельную организацию «Социал-демократ». Тогда же появилось Объявление о возобновлении изданий группы «Освобождение труда». Вместе с тем «Протест», написанный за полгода до окончания срока ссылки В. И. Лепина, составил первое звено и другой цепи событий. В заключительной части «Протеста», как и в «Объявлении» группы «Освобождение труда», формулировались очередные задачи русских социал-демократов. Но если группа Плеханова главной задачей своей последующей деятельности считала ведение непримиримой теоретической борьбы с антире-волюционными элементами в партии, то для Ленина активная идейная борьба с ними была лишь одним из направлений будущей многогранной деятельности в целях окончательного укрепления партии.

Центральной идеей ленинского плана создания революционной партии пролетариата была организация боевой общероссийской политической газеты. Ее регулярный выход делал возможным непосредственное руководство движением путем подробного освещения классовой борьбы пролетариата, пропаганды наиболее целесообразных форм борьбы, формулирования лозунгов, объединявших эту борьбу. С выходом газеты открывались широкие перспективы для развертывания активной идейной борьбы с оппортунизмом и ревизионизмом внутри партии, а также с либерализмом и мелкобуржуазным анархизмом вне ее Наконец, в связи с необходимостью организации доставки корреспонденций в газету и распространения ее в России должен был постепенно сложиться остов будущей общероссийской партийной организации, опирающейся на действительно революционный класс — пролетариат, постоянно пополняющейся лучшими представителями этого класса, оберегаемой им от преследований и репрессий правительства. Все эти положения были развиты Лениным в написанных в ссылке статьях для «Рабочей газеты», затем на страницах «Искры» и в книге «Что делать?»

Первым шагом к постановке общероссийской политической газеты было создание «Литературной группы». Ленин списался с находившимся в ссылке Ю. О. Мартовым и А. Н. Потресо-вым и заручился их согласием на участие в работе редакции будущего органа.

29 января 1900 г. закончился срок ссылки Ленина. В тот же день рано утром он выехал из Шушенского в Псков, где ему было разрешено поселиться. Около месяца находился Ленин в пути, максимально использовав это время для подбора корреспондентов и агентов будущей газеты, получения адресов и явок.

В апреле 1900 г. на совещании в Пскове было утверждено название будущей газеты — «Искра» — и эпиграф к ней — «Из искры возгорится пламя!», принято решение об издании теоретического журнала «Заря» и одобрен написанный Лениным проект заявления редакции «Искры» и «Зари». В июле, совершив еще одну поездку по стране, Ленин выехал за границу, чтобы практически заняться подготовкой издания «Искры» и «Зари». Газету решено было издавать не в Швейцарии — главном центре русской эмиграции, а в Германии. Местопребыванием редакции был избран Мюнхен. Помимо соблюдения конспирации, такой выбор определялся соображениями удобства при организации сношений с Россией. Предстояли переговоры с группой «Освобождение труда». Ленин неоднократно говорил и писал о заслугах группы в распространении марксизма в России, очень высоко ценил работы Плеханова и без самого деятельного участия Г. Плеханова, П. Аксельрода и В. Засулич не мыслил постановку «Искры» и «Зари». Со своей стороны, Плеханов и его товарищи также исключительно высоко оценивали Ленина и его деятельность. Впервые члены группы встретились с ним летом 1895 г. Общение Ленина с группой «Освобождение труда» не приостановилось и в период сибирской ссылки — в конце 90-х годов в Женеве был напечатан ряд ленинских статей и брошюр. И тем не менее летом 1900 г. в лицо членов группы «Освобождение труда», с одной стороны, и Ленина — с другой, встретились разные поколения русских марксистов, расходившиеся в оценках новой исторической полосы, складывавшегося соотношения классовых сил в стране и вытекавших из этого задач русской социал-демократии.

Длительное время оторванные от России, члены группы «Освобождение труда» потеряли реальное ощущение русской действительности, воспринимали ее сквозь призму своих непосредственных впечатлений почти двадцатилетней давности. В той или иной мере это чувствовали русские революционеры, приезжавшие в Женеву в 90-х годах. Понимал это и Ленин. Правда, в 1895 г. при первой встрече с Плехановым и Аксельродом Ленин не счел нужным вступать с ними в полемику; и все-таки, когда Аксельрод, прочитав работу Ленина против Струве, напал на него за резкую критику либералов («В данный исторический момент, — говорил Аксельрод, — ближайшие интересы пролетариата в России совпадают с основными интересами других прогрессивных элементов общества»), Ленин, улыбаясь, коротко заметил в ответ: «Знаете, Плеханов сделал по поводу моих статей совершенно такие же замечания. Он образно выразил свою мысль: ,,Вы,— говорит,— поворачиваетесь к либералам спиной, а мы — лицом*1» ‘.

Так, уже в 1895 г. завязался узелок противоречий между будущим создателем «Искры» и его коллегами по редакции — членами группы «Освобождение труда».

Позднее, находясь в ссылке, Ленин четко, но в то же время корректно и с большим тактом в расчете на полное взаимопонимание указал на главную причину разногласий между ним и группой «Освобождение труда», выявившихся при первой встрече. Разбирая составленный Плехановым «Проект программы русских социал-демократов» как основу для разработки программы РСДРП, Лепин обратил внимание, что в середине 80-х годов члены группы «Освобождение труда» «не видели еще перед собой сколько-нибудь широкого и самостоятельного рабочего движения в России». С тех пор оно появилось. «Из этого различия, — подчеркивал Ленин, — вытекает необходимость выставить на первый план и подчеркнуть сильнее тот экономический процесс развития, который порождает материальные и духовные условия социал-демократического рабочего движения, и ту классовую борьбу пролетариата, организовать которую ставит себе задачей социал-демократическая партия» '.

К сожалению, члены группы «Освобождение труда» не смогли в полной мере подняться до понимания очередных задач рабочего движения и российской социал-демократической партии. Этим объясняется и недооценка Плехановым роли «Искры». Он больше тяготел к журналу «Заря», которому рассчитывал придать главным образом теоретический характер. Кроме того, длительное пребывание Плеханова в эмиграции, с ее постоянными склоками, до чрезвычайности развило в нем недоверчивость и подозрительность. Все это и выявилось в середине августа 1900 г. на совещаниях В. И. Ленина и А. Н. Пот-ресова с членами группы «Освобождение труда», происходивших в Корсье и Женеве.

Соглашение о совместном редактировании газеты и журнала было достигнуто с большим трудом. Характер разногласий подтвердил правильность решения Ленина об издании газеты в стороне от женевского эмигрантского центра, но теперь это решение вытекало не только из интересов конспирации и большего удобства при организации сношений с Россией; это было и организационное отделение.

Приехав в Германию, Ленин с головой ушел в работу по подготовке издания «Искры» и «Зари». В канун 1901 г. первый номер газеты вышел в свет.

Ленинская «Искра» дала имя целой полосе в истории революционно-освободительного движения в России, полосе, подводящей к народной революции. Уже в первом номере «Искры» содержалась четкая программа формирования революционных сил во главе с пролетариатом, которые сметут ненавистное самодержавие. От имени русского рабочего класса газета резко критиковала политику царизма в отношении Финляндии и призывала трудящихся всех национальностей России к совместной борьбе против самодержавия. Газета обращалась к народным учителям — самому приниженному, но самому многочисленному отряду русской интеллигенции: «Не может быть плодотворной деятельность на пользу истинного просвещения народа вне борьбы за его политическую свободу». Одобрив вывод петербургских студентов, увидевших в высылке курсистки лишь «частичное проявление господствующего режима», газета указывала на необходимость более решительных выступлений. «Искра» обратила внимание на расправу правительства с далеким от революционной деятельности Вольным экономическим обществом и на этом примере учила рабочих: «Для нас, социал-демократов, правительство — прямой враг. Наш долг — извлекать уроки политического воспитания рабочего класса из всякой расправы правительства с мирными и дозволенными законом обществами и учреждениями. Наш долг всегда напоминать о том, что из врагов нашего врага мы должны уметь выбирать себе союзников». И как бы сводя все вместе, газета словами Ленина формулировала главный вывод и вместе с тем программу деятельности: «Перед нами стоит во всей своей силе неприя-

тельская крепость, из которой осыпают нас тучи ядер и пуль, уносящие лучших борцов. Мы должны взять эту крепость, и мы возьмем ее, если все силы пробуждающегося пролетариата соединим со всеми силами русских революционеров в одну партию, к которой потянется все, что есть в России живого и честного»

То, что в конце 90-х годов проявилось как симптом или своего рода тенденция, бурно вырвалось наружу уже в самом начале 1901 г. в Петербурге и других городах.

11 января в газетах появилось правительственное сообщение об отдаче в солдаты 183 студентов, принимавших участие в студенческих волнениях в Киеве в конце 1900 г. Оно вызвало бурю протестов. Прекратились занятия в высших учебных заведениях Петербурга. Массовые сходки следовали одна за другой. Аудитории наводнялись прокламациями. 14 февраля 1901 г. во время общего приема в министерстве народного просвещения студент П. В. Карпович несколькими выстрелами из револьвера смертельно ранил министра Н. П. Боголепова.

В такой обстановке среди студентов Петербургского университета созрел план проведения демонстрации на площади у Казанского собора с требованием отмены «Временных правил» и амнистии сданных в солдаты киевлян.

19 февраля, в 40-летнюю годовщину отмены крепостного права, в Казанском соборе собралось около 300 студентов. Выйдя на площадь, они двинулись по Невскому проспекту. «Сначала народу собралось тысячи три, потом — целая лава»,— сообщал в одном из писем А. М. Горький1 2. Конные и пешие полицейские окружили манифестантов, сбили их в кучу. У здания городской думы началась кулачная расправа.

Демонстрация вызвала сочувствие самых различных слоев русского общества. Так было и раньше. Новым и знаменательным моментом явилось участие в студенческой демонстрации рабочих петербургских фабрик и заводов. Их никто специально но звал; они, не сговариваясь, пришли сами. Активное участие рабочих стало характерной, определяющей чертой демонстрационного движения начала 1901 г. И не только в столице.

19 февраля одновременно с демонстрацией в Петербурге внушительная манифестация рабочих и студентов прошла в Харькове. Особенно активно против правительственной расправы над студентами протестовали рабочие Москвы. 4 марта состоялась новая демонстрация студентов и рабочих в Петербурге. Но затем в студенческих организациях взяли верх либерально настроенные студепты, выступавшие против демонстраций, за чисто академическую борьбу. Их доводы встретили «понимание» и со стороны социал-демократов Петербурга, среди которых преобладали экономисты. В результате назначенная на 11 марта третья демонстрация на Невском проспекте была отменена. Тем не менее рабочие массами явились в город. Не дождавшись призыва к борьбе, они разошлись, ругая студентов и умеренных социал-демократов.