Оборона Порт-Артура. Бои в Маньчжурии

После завоевания господства на море японское командование решило взять Порт-Артур штурмом. Эта задача была поставлена перед 3-й армией генерала Ноги, которая располагала 45—50 тыс. штыков при 394 орудиях.

К началу войны в крепости была более или менее готова лишь береговая оборона (и то большинство батарей вчерне). Сухопутной обороны фактически не существовало. Комендантом крепости с августа 1903 г. был генерал-лейтенант

A. М. Стессель (в марте 1904 г. он стал начальником Квантунского укрепленного района) — поверхностный и неуравновешенный, склонный к паникерству человек. Но среди гарнизона оказались энергичные, способные люди, сумевшие организовать работы по усилению крепости. Такими были: начальник 7-й Восточносибирской стрелковой дивизии генерал Р. И. Кондратенко, назначенный начальником сухопутной обороны крепости, начальник артиллерии крепости генерал

B.            Ф. Белый, инженеры С. А. Рашевский, А. В. Шварц и др. Поспешно строились форты, возводились батареи и редуты. К началу осады в Порт-Артуре был создан сильный оборонительный пояс. Вооружение крепости составляло 646 орудий и 62 пулемета. Гарнизон крепости насчитывал к тому времени 42,5 тыс. человек, из них около 30 тыс. пехоты; кроме того, имелось 8 тыс. моряков.

3 августа генерал Ноги прислал парламентеров с предложением сдать крепость, но получил отказ. 6 августа начался общий штурм крепости.

Японские войска атаковали почти по всему фронту обороны. Главный удар намечался между фортами II и III, прорыв обороны на этом участке выводил японцев прямо к Старому городу и рассекал линию обороны надвое. Противник сосредоточил здесь до двух дивизий против двух русских полков. Два дня японские осадные батареи бомбардировали русские укрепления, превратив их в развалины. В ночь на 8 августа японская пехота начала яростные атаки. Все японские атаки были отбиты. Ноги сделал последнюю отчаянную попытку прорвать оборону крепости. Между фортами II и III он сосредоточил три бригады. После полуночи японцы стремительно бросились на Китайскую стенку и прорвались в район между Заредутной батареей и Большим Орлиным гнездом. Но тут они попали в мешок. Русская артиллерия в упор била но густым массам японцев, которых освещали прожекторами, пехота атаковала их с флангов. Прорыв был ликвидирован. На атом попытки японцев взять крепость одним ударом закончились; началась методическая осада. Неудачный штурм стоил японцам 15 тыс. человек (против 6 тыс. у русских). Героизм защитников Порт-Артура и умелые действия Кондратенко и его помощников позволили одержать первую победу в этой войне. Значение отбитого штурма выходило за рамки местного успеха под Порт-Артуром. Маршалу Ояме пришлось отказаться от расчетов на поддержку армии Ноги под Ляояном, что значительно облегчало положение маньчжурской армии.

Ляоянское сражение

На маньчжурском театре японские армии в июне — июле медленно продвигались на север. Имея силы, по меньшей мере равные силам противника, Куропаткии боялся потерпеть поражение до подхода крупных подкреплений и уклонялся от решительного боя. Неудачи преследовали русские войска на левом крыле маньчжурской армии, где япопцы вытеснили их с горных перевалов и заставили отойти на оборонительный рубеж, прикрывавший подступы к Ляоянской позиции.

Постоянные отступления подрывали в солдатах и офицерах веру в своих начальников; моральное состояние армии было подавленным.

В начале августа маньчжурская армия, разделенная на два отряда (Южный и Восточный), занимала оборону на подступах к Ляоянским позициям. Всего в распоряжении Куропаткина насчитывалось до 128 тыс. штыков при 673 орудиях, однако из них на позициях находилось не более 70 тыс. штыков при 338 орудиях. Остальные силы составляли резерв и были разбросаны по флангам, так как Куропаткин боялся обходов. Японские войска насчитывали 110 тыс. штыков при 496 орудиях.

Утром 17 августа после усиленной артиллерийской подготовки японская пехота начала штурм русских позиций под Ляояном. Однако атаки японцев были отбиты повсеместно. Успешная оборона подняла боевой дух русских войск; кроме того, в этот день было объявлено о поражении японцев при штурме Порт-Артура. Куропаткину следовало использовать боевой подъем войск, неудачу японского наступления и перей-тп в контрнаступление, но на это он не решился. Еще до начала боя он допускал возможность отхода к Мукдену и с утра 17 августа начал эвакуацию тыловых учреждений из Ляояна.

В свою очередь командующий 1-й японской армией Куроки, приняв движение эшелонов, на которых из Ляояна вывозили раненых, за начавшееся отступление русских, приказал форсировать Тайцзыхэ и обойти левый фланг русских, чтобы не упустить их. Несмотря на то, что в районе переправы находился весь 17-й корпус, его командир генерал А. Я. Биль-дерлинг даже не пытался оказать сопротивление переправлявшемуся противнику, а спокойно наблюдал за действиями японцев, ожидая указаний свыше. Куропаткин же, как всегда. переоценил угрозу и принял решение об отводе войск в ночь на 19 августа на главные позиции, непосредственно окружавшие Ляоян, с тем чтобы иметь возможность выделить крупные силы для парирования флангового удара, масштабы которого он явно преувеличивал.

Приказ Куропаткина об отходе с передовых позиций был встречен войсками с возмущением. К утру 19 августа отход был закончен. План Куропаткина для парирования обхода левого фланга был очень сложным; выполнение его маневра требовало большой четкости в управлении войсками и быстроты. Войска были утомлены, командиры не понимали смысла происходящего, в их распоряжении не было даже точных карт района операций. Вечером японцы, переправив более трех бригад, начали наступление; они заняли Четырехголовую сопку, затем захватили Нежинскую сопку и Сыквантунь.

Неудачи продолжали преследовать русские войска. Отряд Орлова заблудился в гаоляне, попал под сильный фланговый огонь с Четырехголовой сопки и в беспорядке отступил. Контратака Нежинской сопки была организована исключительно плохо; общее руководство отсутствовало, хотя наступало пять отдельных отрядов. Бой принял хаотический характер, некоторые части по ошибке стреляли по своим. И все-таки Сыквантунь и Нежинскую сопку взяли, но затем ночью войска отошли по приказу своих начальников.

21 августа Куропаткин, который перед сражением заявил «от Ляояна не уйду, Ляоян — моя могила», под влиянием пессимистических донесений командиров корпусов отдал приказ об отступлении, хотя обстановка вовсе этого не требовала.

Японские войска совершенно выдохлись. В штабе Куроки царило мрачное настроение; японцы боялись, что русские перейдут в контрнаступление и окружат их. Маршал Ояма, который уже давно беспокоился за положение 1-й армии, считая его крайне рискованным, собирался отдать приказ об отводе ее назад. И тут выяснилось, что русские отступают. «Нашей удаче пока как-то даже трудно верить»,— признавались японские офицеры. В ходе кровопролитных 12-дневных боев под Ляояном (11—22 августа) японцы потеряли около 24 тыс. человек, русские — свыше 18 тыс. К вечеру 24 августа русская армия отошла к р. Шахэ.