Революция 1905 года. На пути к восстанию

Общедемократический фронт борьбы продолжал расширяться. В немалой степени это была заслуга Советов рабочих депутатов, особенно Петербургского как столичного, где были представлены центральные комитеты революционных партий. Этот Совет, по оценке руководящего центра большевиков, «был как бы вторым правительством рядом с сохранившимся старым царским правительством» *. Петербургский Совет пользовался доверием масс; его работа была у всех на виду. В рабочей прессе печатались подробные отчеты о заседаниях Совета; депутаты систематически информировали своих избирателей-рабочих о принятых Советом решениях. Тысячи пролетариев контролировали каждый шаг Совета; в любой момент они могли сменить своих депутатов. Важнейшие вопросы, как правило, предварительно обсуждались в Федеративном Совете РСДРП, на фабрично-заводских рабочих собраниях, в районных Советах рабочих депутатов, а затем уже окончательно в Петербургском Совете. Его решения были, таким образом, результатом всестороннего обсуждения вопроса и выражали волю всего столичного пролетариата.

В. И. Ленин уделял огромное внимание Петербургскому Совету, включавшему цвет питерских рабочих. Достаточно сказать, что большинство депутатов составляли металлисты (351 из 562). В работе Совета постоянно принимали участие специально уполномоченные члены ЦК РСДРП. На нескольких заседаниях исполнительного комитета и пленума Совета рабочих депутатов участвовал Ленин. Разумеется, это накладывало свой отпечаток на характер деятельности Совета и принимаемые им решения, по все же большевикам не удалось добиться устойчивого влияния в Совете, руководство в нем принадлежало меньшевикам.

Первоначально, когда Ленин находился в эмиграции, а петербургские большевики не сумели еще оценить значение только что возникшего Совета, председателем Совета был избран беспартийный (позже — меньшевик) Г. С. Хрусталев-Носарь — популярный в рабочей среде адвокат, выступавший на судебных процессах по конфликтным делам между рабочими и предпринимателями. В Совете и его исполнительном комитете со временем большую силу приобрел Л. Д. Троцкий, отличавшийся, как и его единомышленник Парвус, крайностями — то «левым» авантюризмом, то капитулянтством. Меньшевистское руководство пагубно сказывалось на деятельности Совета, но нередко объективная обстановка, противодействие большевиков, воля рабочих депутатов и их избирателей заставляли меньшевистских лидеров в Совете идти не своим, а большевистским путем.

Петербургский Совет провел в жизнь ряд революционных мер. Декретировав свободу печати, он сам стал издавать свой орган, а следуя его примеру, и многие провинциальные Советы выпускали «Известия» Совета рабочих депутатов. Петербургский Совет, несмотря на возражения эсеров и некоторых меньшевиков, декретировал 8-часовой рабочий день, уже вводившийся рабочими на фабриках и заводах явочным путем. Ленин высоко оценил этот вполне закономерный в тех условиях революционный акт. Петербургский Совет выступил в защиту Польши и потребовал отмены введенного там военного положения. Царское правительство вынуждено было уступить. Одновременно Петербургский Совет по настоянию рабочих решительно выступил в защиту активных участников кронштадтского восстания, которым грозили военно-полевой суд и смертная казнь. Демонстративная всеобщая забастовка петербургских рабочих спасла жизнь кронштадтским матросам и солдатам. Это укрепляло авторитет Петербургского Совета и вызывало симпатии со стороны солдатской массы.

Петербургский Совет поддержал начавшуюся в середине ноября всероссийскую забастовку почтово-телеграфных служащих; она была объявлена в ответ на запрещение их союза и на репрессии, которым подверглись его активные деятели.

В ноябре забастовки охватили Николаевскую, Риго-Орловскую, Псково-Рижскую, Средне-Азиатскую и некоторые другие железные дороги. Когда на станции Кушка военно-полевой суд вынес смертный приговор обвиняемым в революционной агитации, возникла угроза всеобщей железнодорожной забастовки; многочисленные железнодорожные организации ультимативно потребовали отмены приговора. Правительство снова вынуждено было уступить. Министр путей сообщения К. С. Немешаев экстренной телеграммой уведомил все железные дороги, что приведение в исполнение приговора приостанавливается.

Политическая забастовка почтово-телеграфных служащих продолжалась месяц. Как и железнодорожные забастовки, она имела большое значение для развития революции, прерывала связь правительственного центра с периферией и расстраивала весь государственный механизм. В борьбу втягивались средние слои населения, воспринявшие пролетарские методы борьбы и открыто признававшие рабочий класс в лице Советов рабочих депутатов своим руководителем.

Наряду с идейно-политической подготовкой вооруженного восстания большевики все больше расширяли его военно-техническую подготовку. В городах увеличивалось число боевых дружин. Боевые организации заботились о снабжении их оружием, самодельными бомбами. Часть оружия на средства, собранные путем пожертвований, была закуплена и доставлена из-за границы, другая — различными способами приобретена внутри страны. Так, петербургская боевая организация с помощью болыневиков-рабочих И. Анисимова, Т. Поваляева, И. Яковлева, Н. Емельянова организовала доставку винтовок к разобранном виде с Сестрорецкого завода, где они работали. Затем эти винтовки собирались. Мастерские по изготовлению бомб были созданы в Киеве, Екатерияославе, Москве, Петербурге и Ростове-на-Дону. Одновременно, как уже отмечалось, усиливалась работа большевиков в армии.

Однако трудности военно-технической подготовки были настолько велики, что она развертывалась значительно медленнее и не в тех масштабах, каких требовало опережавшее ее стихийно растущее восстание.

Мобилизовав все реакционные силы, царское правительство решило опередить революцию и начало постепенно переходить в наступление, пытаясь отобрать у народа его завоевания. Прежде всего царизм попытался расстроить ряды столичного пролетариата, нанести удар по революции там, где решались ее судьбы,— в самом центре страны.

Царское правительство вошло в сговор с капиталистами. В ответ на введение Советом революционным путем 8-часового рабочего дня в столице был объявлен локаут на казенных и многих частных предприятиях. 100 тыс. рабочих остались без работы и средств существования.

Опасаясь, как бы авантюристически настроенные лица из руководящего состава Петербургского Совета не толкнули на опрометчивые шаги Совет, Ленин явился 13 ноября на заседание Совета и как представитель ЦК РСДРП выступил с речью, в которой разоблачил заговор контрреволюции. Член исполнительного комитета большевик Б. М. Кнунянц огласил написанный Лениным проект постановления о мерах борьбы с локаутом. Принятое Советом постановление было опубликовано в большевистской газете «Новая жизнь» 15 ноября вместе с ленинской статьей «Неудавшаяся провокация».

В. И. Ленин писал: «Петербургский пролетариат, истощенный предыдущей борьбой, хотят провоцировать на новую битву при условиях, самых невыгодных для него» Постановление Совета предостерегало петербургский пролетариат, чтобы он не дал заманить себя в ловушку; Совет потребовал от правительства и капиталистов немедленного открытия заводов и возвращения на работу всех рассчитанных рабочих. В случае отказа Сонет намерен был призвать к всеобщей политической забастовке, к вооруженному восстанию.

С разных концов страны в Петербургский Совет присылали взносы в фонд безработных. Совет организовал бесплатные столовые и оказывал другие виды помощи жертвам локаута.

Советы рабочих депутатов были лишь зачатками новой, революционной власти. По сравнению с рядом находящейся старой властью Советы опирались на плохо вооруженные силы. Особенно это относилось к Петербургу, где был самый крупный гарнизон, сосредоточены все гвардейские полки. Соотношение сил здесь складывалось не в пользу повой власти, которую к тому же ослабляло меньшевистское руководство. И тем не менее, как это ни было позорно и унизительно для царского правительства, оно вынуждено было 50 дней терпеть рядом с собой «власть рабочего Совета». Только 26 ноября царское правительство решилось на пробный удар по Совету, арестовав его председателя Г. С. Хрусталева-Носаря. Дело было, конечно, не в личности, а в вызове, который бросало царское правительство Совету рабочих депутатов. Незадолго перед тем царское правительство арестовало и бюро Всероссийского крестьянского союза.

На митингах и собраниях рабочие и крестьяне требовали немедленного освобождения арестованных по политическим причинам. Но этим все и ограничилось. Стихийного массового движения новая провокация царизма не вызвала. Петербургский Совет вместо «взятого в плен» председателя избрал временную председательскую коллегию (Л. Д. Троцкий, Д. Ф. Сверчков и П. А. Злыднев — все трое меньшевики) и заявил о намерении продолжать «готовиться к вооруженному восстанию».

Петербургский Совет совместно с Крестьянским союзом и революционными партиями решили помешать заключению царским правительством внешнего займа, необходимого ему для удушения революции. 27 ноября с целью подорвать финансовый престиж царизма Совет постановил выработать манифест к народу с предложением забирать вклады из сберегательных касс, требовать обмена бумажных денег на золотую монету, не платить налогов и податей. Это была важная мера, направленная на дезорганизацию и ослабление врага, но она далеко еще не решала всего дела подготовки вооруженного восстания. Совет не форсировал подготовку восстания, пребывал в нерешительности, а царское правительство торопилось действовать.

29 ноября появился царский указ, предоставлявший местным властям право в случаях почтово-телеграфных и железнодорожных забастовок «прибегать к применению чрезвычайных мероприятий без испрошения на то разрешения центральной власти»; другим указом устанавливалась уголовная наказуемость «наиболее опасных проявлений участия в забастовках» *. Под действие этого закона можно было подвести не только прекращение работы на железных дорогах, почте, телеграфе, телефоне, но и на многих других предприятиях. Министерства юстиции и внутренних дел разослали секретные циркуляры об ускорении рассмотрения судебных дел и усилении репрессий против лиц, ведущих революционную пропаганду в армии, а также о необходимости выявления и ареста видных революционеров.

2 декабря в связи с опубликованием полностью или в изложении «Финансового манифеста» Петербургского Совета, революционных партий и организаций царские власти начали уголовное преследование редакторов, наложили арест и запретили издание большевистской газеты «Новая жизнь» и еще семи меньшевистских, эсеровских и либерально-буржуазных газет.

Но самый дерзкий и наиболее чувствительный удар по революции последовал на следующий день. На вечерние часы 3 декабря в Соляном городке был назначен пленум Петербургского Совета рабочих депутатов. Надлежало обсудить ответные меры на действия царского правительства. Несколькими часами раньше этот же вопрос обсуждался исполнительным комитетом Совета.

Для большевиков было очевидно, что не реагировать на возраставший натиск реакции нельзя. Наступил момент, когда, несмотря на недостаточную подготовленность, необходимо было во что бы то ни стало выступить и дать реакции решительный отпор. Речь шла теперь не об обычной демонстративной забастовке. Члены исполнительного комитета большевики П. А. Красиков и Б. М. Кнунянц считали, что удержаться в рамках лишь всеобщей забастовки не удастся, она неизбежно выльется в вооруженное восстание. Представители рабочих Василеостровско-го и Московского районов поддержали делегатов Петербургского комитета РСДРП и заявили, что предстоящая забастовка «связана с выступлением к восстанию». Представитель эсеров высказался против, считая несвоевременным объявление всеобщей забастовки и тем более перевода ее в вооруженное восстание 1 2. За отсрочку всеобщей забастовки стояли делегаты от железнодорожников и от Выборгского района. Представитель почтовотелеграфного союза, напротив, решительно высказался за своевременность всеобщей забастовки, перерастающей в вооруженное восстание. Меньшевистское руководство Советом несколько дней пребывало в растерянности. Совет упустил драгоценное время, затратив его на обычные текущие малозначимые дела. В решающий час он оказался неспособным превратиться в орган вооруженного восстания. Речь председательствующего Троцкого не только не мобилизовывала, а сеяла неверие в силы и возможности столичного пролетариата.

В ходе заседания стало известно о грозящем Совету аресте. Вместо того, чтобы избежать опасности, призвать всероссийский пролетариат к восстанию и взять руководство им в свои руки, Совет под давлением Троцкого продолжал заседать. Все 87 присутствовавших на заседании членов исполнительного комитета и 230 делегатов, явившихся на пленум Совета, были арестованы и брошены в тюрьму. Вместе с другими были арестованы члены большевистского ЦК РСДРП А. А. Богданов и Д. С. По-столовский, а также ряд видных деятелей Петербургской организации. В руки полиции попали найденные при обыске архив Совета рабочих депутатов и другие важные документы, в том числе список представителей РСДРП в Совете по районам.

Арест Петербургского Совета отрицательно повлиял на столичный пролетариат, усугубив гнетущую обстановку. В стране, наоборот, во многих городах и районах проявилась решимость защитить запооваппыо пародом крохи демократических свобод. Правда, реакция вызывала рабочих на улицу в крайне неблагоприятный, особенно в Петербурге, момент для восстания, но выбора не было; отступить без боя всероссийский пролетариат не мог. Делом чести было ответить на удары врага решительным контрударом. Сдача позиции без борьбы могла деморализовать массы гораздо больше, чем неудачи в борьбе. Да и все развитие революции, достигшей в конце 1905 г. наивысшего подъема, делало вооруженное восстание естественным и неизбежным.

Петербургский Совет рабочих депутатов был быстро воссоздан; арестованных членов Совета заменили ранее избранные кандидаты или вновь избранные депутаты. В Исполнительный комитет вошли от ПК РСДРП В. П. Ногин, М. И. Калинин и другие большевики.

4 декабря Ленин принял участие в совещании представителей руководящих центров большевиков и меньшевиков совместно с исполнительным комитетом Совета рабочих депутатов второго состава. Совещание постановило объявить всеобщую политическую забастовку. В тот же день ЦК РСДРП командировал а Москву И. А. Саммера своим уполномоченным на открывавшуюся 5 декабря конференцию представителей 29 железных дорог. После ареста Петербургского Совета позиция Всероссийского железнодорожного союза сразу же изменилась, и для него стала очевидной необходимость немедленной всеобщей забастовки. И на этот раз большевикам удалось добиться единства действий всех левых сил. Даже Центральное бюро и комитет Союза союзов, заявив о своей солидарности с Советом рабочих депутатов, призвали все союзы, входившие в его состав, «приступить к мобилизации своих сил, чтобы быть готовыми немедленно примкнуть к всеобщей политической забастовке, как только она будет объявлена» '.

Петербургский Совет рабочих депутатов, Российская социал-демократическая рабочая партия, партия эсеров, Бунд призвали весь народ к всеобщей политической забастовке, решив начать ее в Петербурге в полдень 8 декабря. «Подымайтесь все-рабочие, крестьяне, интеллигенция, — подымайтесь, борцы за народную свободу и народное счастье...,— говорилось в воззвании.— Лучше умереть в борьбе, чем жить в рабстве». К выступлению одновременно призывались солдаты и матросы: «Восстаньте заодно с нами. Нет силы, которая могла бы пойти против армии, объединившейся с народом».