Разгон первой Думы и выборгский манифест

9 июля депутаты, прибывшие в Таврический дворец, нашли двери его запертыми; ворота охранялись часовыми с ружьями, а на столбе ворот был наклеен указ о роспуске Думы.

В манифесте о роспуске Думе ставилось в вину, что она не успокаивала население, а лишь разжигала смуту. Вместе с тем в страхе перед неминуемыми, казалось, «общими беспорядками» царь не рискнул заодно с роспуском Думы изменить закон о выборах. В манифесте подтверждалось, что закон об учреждении Государственной думы будет сохранен без изменений.

Со своей стороны кадеты, уверенные в близости девятого вала революции, хотели придать протесту против разгона Думы такую форму, которая давала бы «наименее рискованный» выход наэлектризованному настроению масс. Кадеты остановились на мысли о призыве населения к пассивному сопротивлению — к отказу платить налоги и давать рекрутов правительству.

Тем временем у трудовиков зрел план собраться в Петербурге и издать манифест о том, что Дума не подчиняется акту о роспуске и зовет население сплотиться вокруг нее. Но кадеты страшно боялись всяких выступлений народа, даже в защиту Думы, и во избежание их предложили всем членам Думы ехать в Выборг. Трудовики понимали, что выезд в Выборг будет истолкован как простое бегство народных представителей за границу, где им меньше всего угрожает опасность преследования. К счастью для кадетов, трудовики никогда не отличались последовательностью своей политической линии; поэтому после робких протестов они из боязни «дробления сил» решили присоединиться к кадетам.

На собрании в Выборге 9 и 10 июля кадеты под влиянием вестей из Петербурга, что там все спокойно, забили отбой. При обсуждении проекта манифеста большинство кадетских ораторов предлагали ограничиться только протестом против роспуска и отбросить всякие призывы к сопротивлению. Прибывший на

собрание выборгский губернатор объявил, что он получил из Петербурга приказ распустить собрание. С. А. Муромцев, который вел заседание, удалился.

Неописуемое волнение охватило всех присутствующих в 8але.

По свидетельству секретаря собрания князя Д. И. Шаховского, «некоторые были не прочь подчиниться непреодолимой силе и оставить дело не доведенным до конца». Всякий порядок был нарушен. «Выручил» кадет И. И. Петрункевич, предложивший подписать воззвание «как оно есть». Предложение это тотчас же было проголосовано и принято почти единогласно'.

Большинство кадетской фракции не сочувствовало воззванию, не верило в него, считало его ошибкой. Почему же в таком случае кадеты отдали дань «революционному увлечению» в Выборге?

В период I Думы кадеты, по собственному признанию, переоценили силы революции и недоучли жизнеспособность старого режима. Отсюда и их «ошибки», заключавшиеся в том, что они шли «на штурм». Нечто похожее произошло с ними и в Выборге, куда они ехали с тяжелым предчувствием, что роспуск Думы вызовет «стихийные кровавые столкновения». В этой атмосфере выборгский манифест был для кадетов предохранительным клапаном на случай «общего взрыва». Указывая народу мирный путь пассивного сопротивления, заявил Муромцев на судебном процессе над выборжцами, кадеты стремились «прорыть каналы и отвести поток по этим каналам от угрожаемых им жилищ» 1 2.

Но роспуск Думы прошел сравнительно спокойно. Не то, чтобы рабочие равнодушно отнеслись к этому акту произвола со стороны правительства; просто опыт кадетской Думы убеждал широкие массы, что только всероссийское вооруженное восстание может привести к свержению самодержавия.

В. И. Ленин писал в эти дни, что объективный ход событий поставил перед пролетариатом и крестьянством задачу борьбы не за безвластную Думу, а за свержение самодержавия и созыв действительно властного народного представительства — Учредительного собрания. Момент требовал использовать роспуск Думы как повод к концентрированной агитации, для усиления практической подготовки к всенародному восстанию