Потсдамское соглашение

После Боснийского кризиса проблема отношений с Германией оставалась открытой, но в Берлине не собирались, сложа руки, смотреть, как Россия окончательно становится членом враждебной коалиции. Как раз к 1911 г. истекал срок русско-персидского соглашения о железнодорожном строительстве, и Германия дала понять, что если Россия не пойдет на сближение с ней, то расплачиваться придется потерей персидского рынка.

В апреле — мае 1910 г. этот вопрос неоднократно обсуждался в Совете министров; было признано желательным «войти в соглашение с берлинским кабинетом на сколь возможно выгодных основаниях» *. Но германские угрозы стали известными не только правительству, и вокруг вопроса о соглашении с Германией снова закипела борьба.

Крупная русская буржуазия через Совет съездов представителей промышленности и торговли, а также через Московский биржевой комитет требовала принять меры «к развитию торговых отношений с Ближним Востоком»1 2. Багдадской дороге предлагалось противопоставить Трансперсидскую железную дорогу Тифлис — Карачи (Индия). О согласии на ответвление Багдадской дороги в сторону Закавказья и Персии русская буржуазия не желала и слышать.

Напротив, влиятельные придворные и правительственные круги видели в осложнении отношений с Германией лишь новое доказательство необходимости русско-германского сближения, чтобы разрешить все спорные вопросы полюбовно. Опираясь на такую поддержку в самом Петербурге, Германия усиливала нажим на Россию. В августе 1910 г. германский посол в России Ф. Пурталес повел переговоры с Сазоновым о русско-германском соглашении. В октябре вопрос о том, насколько далеко следует идти навстречу Германии, снова обсуждался в Совете министров, а затем Сазонов отправился в Берлин. Николай 11 гостил в то время в одном из немецких замков и 22 октября (4 ноября) 1910 г. нанес визит Вильгельму в его резиденции под Берлином, в Потсдаме. Сазонов сопровождал императора на очередном свидании монархов. Вильгельм и новый статс-секретарь германского Министерства иностранных дел А. Кидерлеи-Вехтер в беседах с Сазоновым вновь повторили доводы о необходимости восстановления «традиционных уз дружбы». Уезжая из Потсдама, Сазонов согласился рассмотреть новый проект русско-германского соглашения, который обещала представить германская сторона.

18 ноября (1 декабря) 1910 г. Пурталес передал Сазонову проект соглашения, по которому Германия обязывалась не поддерживать политику экспансии Австро-Венгрии на Балканах, а Россия — не поддерживать враждебную Германии политику Англии. Чтобы окончательно скомпрометировать Россию в глазах Парижа и Лондона, отрезав ей пути к отступлению, германский канцлер Бетман-Гольвег буквально через несколько дней после вручения этого документа Сазонову выступил в рейхстаге с заявлением, что Россия и Германия обязались не принимать участия во враждебных друг другу «комбинациях». Но этим он лишь ослабил позиции сторонников сближения с Германией в правящих кругах России.

Дело в том, что один только слух о сближении с Германией вызвал крайнее возбуждение «общественного мнения» России. Крупные московские фабриканты и банкиры, собравшись на квартире у Г1. Рябушинского, выразили протест против русско-германских переговоров. Последовали также запросы со стороны Парижа и Лондона, где царское правительство только что разместило очередной заем на 0,5 млрд. руб. Да и сами по себе условия соглашения, присланные из Берлина, были заведомо неприемлемы для России: за словесное обещание Германии «сдерживать» Австро-Венгрию на Балканах (с оговоркой, что из Вены уже получены заверения самого успокоительного характера) от России требовалось фактически такое заявление, которое, будучи предано огласке, заведомо поссорило бы ее с Антантой, т. е. привело бы к реальному ослаблению внешнеполитических позиций царизма. В итоге германский проект соглашения был отклонен.

Что касается соглашения по персидским делам, то переговоры о нем сдвинулись с места только летом 1911 г., когда Германия и Франция снова оказались па волосок от войны из-за Марокко. В условиях напряженной борьбы с Англией и Францией Германия приняла в основном русский проект соглашения. 6 (19) августа 1911 г. русско-германское соглашение по персидским делам было подписано. Это соглашение, вошедшее в историю под названием Потсдамского, сводилось к тому, что Германия обязывалась не добиваться железнодорожных и других важных концессий в «русской зоне» Персии, а Россия — начать постройку железной дороги от Тегерана к Ханекину на турецкоперсидской границе не позже, чем через два года после того, как Германия завершит сооружение ответвления Багдадской дороги к Ханекину. Подписанные обязательства были по существу лишь оттяжкой решения спора: Германия рассчитывала возобновить требование о железной дороге к Тегерану после того, как будет завершено в основном строительство самой Багдадской дороги, а Россия выгадывала время, чтобы собраться с силами для отпора германской экспансии.

Взаимный обман в целях выигрыша времени — вот все, что осталось от проектов далеко идущего соглашения между Россией и Германией.