Линия Столыпина во внешней политике

Под впечатлением неудач Извольского Столыпин, ранее почти не вмешивавшийся в сферу компетенции министра иностранных дел, теперь стал специально заниматься внешней политикой. Он сумел глубже понять настроения влиятельных кругов русских помещиков и буржуазии, ратовавших не за раздел Балкан с Австро-Венгрией, а за ее вытеснение оттуда, внимательно прислушивался к голосу «общественного мнения», которое требовало «натолкнуть балканские государства на мысль о необходимости безотложного единения, чтобы уйти из-под готовящегося им австро-германского ярма», требовало обеспечить России роль «верховного арбитра между всеми христианскими народностями и государствами на Балканах».

К этому времени у Столыпина сложилась определенная система взглядов в отношении балканской политики России, которую он начал пропагандировать в печати и которая сводилась приблизительно к следующему: нужно примирить все балканские государства с Турцией и между собой, нужно объединить их в общий Балканский союз,— конечно, под эгидой России; объединение снимет споры между ними из-за Македонии и других областей, которым можно предоставить автономию; Балканский союз станет могучей опорой России, коренным образом изменит расстановку сил на Балканах в ее пользу.

Аннексия Боснии и Герцеговины, которая вызвала взрыв возмущения в Турции, Сербии и Черногории, показалась Столыпину неповторимым предлогом для сплочения балканских государств и вообще для усиления влияния России на Балканах.

Столыпин выразил протест против того, что сделка в Бухлау была заключена без ведома Совета министров, предписал Извольскому прервать переговоры и возвратиться в Петербург. Извольский отказался подчиниться главе правительства, напомнив, что отвечает за свои действия только перед царем. Столыпин и Чарыков обратились к Николаю II; они предупредили его, что согласие России на аннексию Боснии и Герцеговины вызовет возмущение «общественного мнения» страны и считается неприемлемым всеми министрами. Они настаивали на немедленном отзыве Извольского в Петербург.

Николай II занял уклончивую позицию. Тогда Столыпин и Чарыков решили действовать обходным путем. Чарыков разработал проект соглашения с Турцией, по которому та признавала независимость Болгарии и обязывалась не возражать против открытия проливов для русских военных кораблей в обмен на гарантию Россией соответствующих «компенсаций» (возвращение Ново-Базарского санджака, отмена ограничения суверенитета над Македонией и Арменией, отмена режима капитуляций, отказ России от невыплаченного еще Турцией остатка контрибуции за войну 1877—1878 гг. и т. п.). Затем они добились одобрения этого проекта царем. Кроме того, Чарыков вступил в переговоры с турецким послом и получил согласие турецкого правительства принять русский проект в качестве материала для обсуждения на будущей международной конференции.

Как только Извольский вернулся в Петербург, Столыпин потребовал обсуждения его действий в Совете министров. Извольский долго отказывался. Наконец, Столыпин настоял на своем, и Совет министров специально собрался для обсуждения дальнейшего курса балканской политики.

После прений линия Столыпина восторжествовала. Было решено продолжать переговоры с Турцией, а в отношении Австро-Венгрии, как выразился один из участников заседания, «дело длить и вести в затяжку», ожидая, чем кончатся ее переговоры с Сербией и Турцией, и не настаивая пока на конференции.