Боснийский кризис. Линия Извольского

Революция в России, а затем в Турции вызвала новый подъем национально-освободительного движения балканских народов.

Это очень встревожило правительство Австро-Венгрии, которое опасалось потерн славянских земель, прежде всего Боснии и Герцеговины, находившихся с 1878 г. под австрийским управлением. Поэтому в Вене решили формально присоединить обе провинции к австро-венгерской империи.

2 (15) сентября 1908 г. состоялась встреча Извольского и Эренталя в замке Бухлау. Заключенное между ними соглашение было устным, «джентльменским»: Извольский не возражал против аннексии Боснии и Герцеговины, а Эренталь — против открытия проливов для русских военных кораблей и, кроме того, обязывался вывести войска из Ново-Базарского санджака. Оба министра согласились также признать Болгарию независимым королевством.

В ходе переговоров Извольский пытался добиться и «компенсаций» для Сербии и Черногории — передачи им хотя бы незначительной части Боснии и Герцеговины, признания права Черногории иметь военный флот и др. Но Эренталь отказался пойти на уступки.

Из Бухлау Извольский отправился получать согласие на открытие проливов у остальных держав. В Берхтесгадене он встретился с В. Шеном, ставшим уже статс-секретарем германского министерства иностранных дел, и получил заверение, что Германия не будет возражать против открытия проливов, но в свою очередь потребует компенсаций. Такое же заверение Извольский получил в Дезио при встрече с итальянским министром иностранных дел Т. Титтони. Оставались Париж и Лондон.

Однако в Париже обусловили согласие Франции на открытие проливов согласием Англии, а в Лондоне — согласием Турции (получить которое было мыслимо как раз лишь под давлением всех великих держав). Э. Грей заявил, что Англия по-прежнему не возражает пойти навстречу Госсии в этом вопросе, но считает момент для пересмотра конвенции о проливах неподходящим ввиду «неподготовленности общественного мнения». На деле ларчик открывался просто: раньше в Турции преобладало влияние Германии, а теперь новое турецкое правительство склонялось в сторону Англии. Одно дело было поддерживать претензии Госсии в пику Германии, и совсем иное,, когда явился шанс самой Англии стать хозяйкой проливов.

Пока Извольский кружил по Европе, Эренталь не терял времени даром; он тайно договорился с болгарским князем Фердинандом, и вскоре последовало провозглашение Болгарии независимым королевством, а затем — 24 сентября (7 октября) 1908 г.— официальное объявление об аннексии Боснии и Герцеговины. Россия и вся Европа были поставлены перед свершившимся фактом. Престиж царизма на Балканах и во всем мире оказался под угрозой. Тогда Извольский дал интервью редактору французской газеты «Тан», в котором по существу обвинил Эренталя в вероломстве, заявив, что обусловил свое согласие на аннексию Боснии и Герцеговины (чем открыто спекулировал Эренталь) созывом международной конференции для пересмотра Берлинского трактата 1878 г. 1 Извольский без труда добился согласия на созыв конференции со стороны английского и французского правительств, но в Берлине произошла осечка: о передаче вопроса о Боснии и Герцеговине на международный арбитраж Германия и Австро-Венгрия и слышать не хотели. В Петербург Извольский вернулся банкротом.