Захватнические планы царской России и её союзников

Победа русских войск в Сарыкамышской операции имела важные последствия. Она упрочила фронт Кавказской армии, значительно облегчила англичанам оборону Суэца, а также их действия в Месопотамии и Сирии, поскольку турки были вынуждены снимать части с фронтов и посылать их на Кавказ.

Весьма остро проявлялись империалистические противоречия в лагере Антанты в вопросе о дележе будущей добычи. Сразу же после начала войны союзники пришли к соглашению о незаключении сепаратного мира с противником, а также договорились, что «когда настанет время для обсуждения условий мира, ни один из союзников не будет ставить мирных условий без предварительного соглашения с каждым из других союзников» '.

С инициативой в определении целей войны в лагере Антанты выступила Россия. Благодаря успехам русского оружия царская дипломатия и этот период имела сильные позиции. 1 (14) сентября 1914 г., т. е. в момент, когда русская армия после захвата Львова двигалась к границам Венгрии и Германии, Сазонов в нотах, адресованных французскому и английскому послам в Петрограде, определил основные условия будущего мира. Эта обширная программа включала присоединение к России нижнего течения Немана, Восточной Галиции, переход Познани, Силезии и Западной Галиции к Польше; не забыла царская дипломатия и союзников: Франции передавались Эльзас и Лотарингия и часть Рейнской области, Сербии — Босния, Герцеговина, Далмация и Северная Албания, германские колонии предполагалось поделить между Англией, Францией и Японией. Германия должна была выплатить военную контрибуцию. Вскоре Сазонов включил в эту программу дополнительное условие, касавшееся гарантии свободного прохода русских военных кораблей через Черноморские проливы.

Момент, выбранный Сазоновым для обсуждения условий будущего мира, был явно неблагоприятным для западных союзников России. Нависшая над Францией угроза поражения отнюдь не располагала союзных дипломатов заниматься разделом шкуры неубитого медведя, поэтому они ограничились принятием в общих чертах предложений Сазонова с некоторыми добавлениями.

После присоединения Турции к германскому блоку британская дипломатия фактически поставила на повестку дня вопрос о разделе «турецкого наследства». 9 ноября (н. ст.) лорд Грей заявил русскому послу в Лондоне, что «если Германия будет раздавлена, судьба проливов и Константинополя» разрешится сообразно с выгодами России'. Через несколько дней король Георг повторил Бенкендорфу то же самое в более категорических выражениях: «Что касается Константинополя, то ясно, что он должен быть вашим» 1 2. Британские политические деятели, испытывая определенную зависимость от России и ее вооруженных сил, решили воодушевить ее перспективами победы; не дожидаясь постановки вопроса о проливах Россией, они подняли его по своей инициативе, рассчитывая выговорить себе при этом определенные компенсации. В качестве платы за туманное обещание разрешить вопрос о Константинополе «в согласии с Россией» «лишь после поражения Германии», содержавшееся в ноте Грея от 1 (14) ноября, Англия вскоре аннексировала Египет. Вместе с тем британские дипломаты убеждали русских государственных деятелей в необходимости сосредоточить все усилия в борьбе против Германии и не перебрасывать больших сил против Турции (особенно в Персию), так как победа над ней не решит вопроса о проливах. Обещание, данное англичанами, было с радостью встречено царским правительством. Тем не менее Сазонов, полагая «крепко приобретенным только... то, что добыто нами самими», считал необходимым овладение обоими проливами и просил Ставку сообщить ему, «к каким военным операциям решено прибегнуть для фактического проникновения к проливам и захвата их». Ответ верховного главнокомандующего разочаровал его: «Одни мы захватить проливы не можем ни под каким видом» '.

Опасения, что Англия и Франция в случае захвата проливов не передадут их своей союзнице, особенно возросли в России после того, как в феврале 1915 г. британская и французская эскадры предприняли операцию по овладению Дарданеллами. На заседаниях Думы, в печати и на различных собраниях все громче начали раздаваться голоса представителей империалистических кругов, требовавших, наконец, овладеть «ключами от собственного дома», как называли Черноморские проливы. Известие о начале этой операции подтолкнуло царское правительство форсировать заключение по этому вопросу формального соглашения с союзниками. 19 февраля (4 марта) 1915 г. Сазонов обратился к английскому и французскому послам с официальной нотой, в которой выражал надежду на то, что союзники согласятся на включение Константинополя и проливов «в состав Российской империи». При этом Сазонов добавил, что союзники встретят со стороны правительства России сочувствие также осуществлению планов, которые могут явиться у них по отношению к другим областям Оттоманской империи и иным местам.

Англия памятной запиской от 12 марта (27 февраля) первая согласилась удовлетворить требования царского правительства при условии, «если война будет доведена до успешного конца и если будут осуществлены пожелания Великобритании и Франции в Оттоманской империи, так и в других местах» 1 2. Последние слова британская дипломатия расшифровала лишь в отношении Персии, потребовав передачи ей нейтральной зоны. Такая формулировка ноты позволяла ее составителям в любой удобный момент отказаться от выполнения соглашения под предлогом того, что осуществлены не все пожелания Великобритании «в Оттоманской империи и в других местах». Французское правительство, однако, было неоклонно удовлетворить требования России и при таких оговорках. Империалистические интересы французского капитала были сосредоточены в смежных с Дарданеллами районах. Чтобы сломить сопротивление Франции, Сазонов вынужден был прибегнуть к угрозам. 5 (18) марта он заявил французскому послу Палеологу, что дальнейшее сопротивление Франции заставит его подать в отставку, «что может привести к замене его другим министром из числа тех лиц, которые еще имеются в России и являются приверженцами старой системы ,,Dreikeiserbund’a“» (Союза трех императоров) '. Угроза не могла не подействовать. В Петрограде в это время активизировались сторонники заключения сепаратного мира с Германией.

28 марта (10 апреля) 1915 г. Франция согласилась на присоединение проливов и Константинополя к России на условиях, содержавшихся в английской ноте. Однако предварительно французское правительство добилось от России согласия на присоединение Сирии и Киликии к Франции. В ноябре 1915 г. между союзниками России начались переговоры о разделе Азиатской Турции, проходившие за спиной России. К концу года проект договора был готов.

Успешные операции русских войск на Кавказском фронте в начале 1916 г.— взятие Трапезунда, Эрзинджана и Битлиса — вывели их на ближайшие подступы к Сирии и Ираку. В этих условиях Англия и Франция пошли на согласование с Россией плана раздела Турции. К России должны были отойти «области Эрзерума, Трапезунда, Вана и Битлиса до подлежащего определению пункта на побережье Черного моря к западу от Трапезунда», а также часть Курдистана.

В апреле — мае 1916 г. союзники заключили соответствующие договоры. В начале 1917 г. между Францией и Россией было заключено соглашение о поддержке последней французских претензий на Эльзас-Лотарингию и Саарский бассейн. В обмен Франция подтверждала свое согласие на передачу России Константинополя и проливов и признавала свободу ее в определении своих западных границ.