Встречное наступление революции и контрреволюции в 1917 году

Никогда еще угроза национальной катастрофы не была так осязаемо близка. Великий народ не мог безропотно примириться с уготованной ему перспективой. Трудность положения страны удесятерила его силы и решимость бороться. Оказалось, что июльская победа буржуазии была неполной и временной. Благодаря гибкости политики большевиков революционный пролетариат вышел из июльских событий, не будучи обескровлен и деморализован. Под руководством партии он оказался в состоянии дать организованный отпор наступавшей контрреволюции, не только отстоять свои революционные завоевания, но и заметно расширить их.

Соучастие эсеров и меньшевиков в расправе над революционными рабочими и солдатами, капитуляция перед буржуазией, отказ от удовлетворения народных нужд подорвали их авторитет в широких народных массах. Вследствие этого усилился отход рабочих, солдат и крестьян от этих партий. Ход событий быстро просвещал массы. «...Факты говорят,— писал В. И. Ленин,— что именно после 3—4 июля, именно... в связи с тем, что массы увидали в большевиках своих передовых борцов, а в ,,со-циал-блокистах“ изменников, начинается развал эсеров и меньшевиков» '.

Партия большевиков, мужественно встретив и отбив атаки реакции, расширила свое влияние во всех массово-политических организациях трудящихся. Уже в сентябре она сплотила вокруг себя большинство промышленного пролетариата. На VI съезде партия констатировала, что мирный переход власти к Советам стал невозможен, и приняла решение об общеполитической подготовке вооруженного восстания.

Революция набирала силу. Попытки Временного правительства стать «твердой властью» натолкнулись на решительное сопротивление революционных масс. Рабочий класс резко осудил так называемое Московское государственное совещание (12—14 августа), созванное для консолидации контрреволюционных сил. Особенно внушительной была всеобщая забастовка московских рабочих, проведенная 12 августа по призыву большевиков.

Буржуазия п военщина сделали вывод, что Временное правительство не способно справиться с революцией, что для спасения господства буржуазии необходимо осуществить контрреволюционный переворот и потопить революцию в крови рабочих и крестьян. За организацию заговора взялся верховный главнокомандующий генерал Л. Г. Корнилов, поддержанный кадетами, финансово-монополистическими кругами и союзниками. Составной частью контрреволюционного заговора была предательская сдача немецким войскам Риги, рассчитанная на нагнетание атмосферы страха в стране и деморализацию революционных сил. 26 августа Корнилов двинул свои войска на Петроград, для подавления якобы намечавшегося «выступления большевиков». Он потребовал от Временного правительства передачи ему государственной власти с целью установления военной диктатуры. Кадетские члены Временного правительства, солидаризируясь с Корниловым и уверенные в его успехе, подали в отставку, развязав тем самым новый, третий по счету и наиболее продолжительный, правительственный кризис.

Грозная опасность буржуазно-генеральской контрреволюции всколыхнула массы. Повсюду возникли чрезвычайные революционные органы по борьбе с контрреволюцией, широкий размах приобрело формирование отрядов Красной гвардии и вооружение рабочих, вновь оживилась деятельность Советов. Став во главе революционных масс, партия большевиков организовала всенародный отпор мятежникам. Мелкобуржуазная демократия, напуганная контрреволюционным выступлением, колебнулась влево, в сторону революционного пролетариата. В дни борьбы с корниловщиной (26—31 августа) впервые в истории революции стихийно, снизу сложился блок большевиков с эсерами и меньшевиками против буржуазной контрреволюции. При этом, если лидеры эсероЕ и меньшевиков, участвуя в борьбе с корниловщиной, спасали правительство Керенского, т. е. другой фланг все той же буржуазной контрреволюции, то эсеро-меньшевистские «низы» вместе с большевистскими рабочими и солдатами боролись за искоренение всякой контрреволюции. Так образовался единый общереволюционный фронт в защиту завоеваний революции. Столкнувшись с этой силой, корниловский мятеж потерпел поражение.

С разгромом корниловского мятежа в стране сложилось новое соотношение классовых и политических сил. Поражение корниловцев — ударной силы буржуазно-помещичьей контрреволюции — резко ослабило политические позиции буржуазии. Участие кадетов в генеральском заговоре скомпрометировало их в глазах широких народных масс и навсегда подорвало у них веру в жизненность коалиции с буржуазией. В эти дни блок меньшевиков и эсеров с кадетами дал трещину. Руководящие органы соглашательских партий заговорили даже о разрыве коалиции с кадетами. В меньшевистской и эсеровской партиях усилился рост левых элементов, выступивших против новой коалиции с буржуазией, за сотрудничество с большевиками на платформе борьбы за власть Советов. Сплошь и рядом массы, идейно ориентировавшиеся еще на эсеров и меньшевиков, на деле поддерживали большевистские требования и действия. Все это красноречиво свидетельствовало об общенародном характере большевистских лозунгов.

Революционный подъём

Разгром корниловщины положил начало новому мощному революционному подъему. Ведущей его силой был рабочий класс. Из дней корниловских он и его боевой авангард — партия большевиков — вышли с многократно возросшим морально-политическим авторитетом в глазах самых широких масс. Рабочий класс к Октябрю завершил свое сплочение вокруг большевиков, восстановив тем самым революционное единство пролетариата, нарушенное первой .мировой войной. Меньшевики утратили в нем сколько-нибудь заметное влияние. 27 сентября «Рабочий путь», опираясь на сообщения с мест, констатировал «почти полное исчезновение в рядах рабочего класса партии меньшевиков». Революционно-пролетарское движение приобрело в сентябре — октябре широчайший размах; его характерными чертами были единство пролетарских рядов, сочетание политической и экономической борьбы, решительность действий против капиталистов. Массовое стачечное движение потрясло страну.

Корниловщина послужила предметным уроком для мелкобуржуазных масс; они не только увидели кровавый оскал контрреволюции, грозившей восстановлением былой власти генералов, помещиков и капиталистов, но и осознали, что это стало возможно вследствие соглашательства эсеров и меньшевиков с буржуазией. С ростом влияния большевиков среди этих слоев трудящихся резко упал авторитет эсеро-меныиевиков. Даже эсеровское «Дело народа» 12 сентября 1917 г. вынуждено было признать: «Большевизм усилился. Это вне сомнений. Он усилился, поглотив собой все революционные элементы. Он усилился численно за счет с.-р. и меньшевистских трудовых масс».

Особенно сильно возросло влияние большевиков среди солдат, отдававших партии свои голоса на выборах в Советы, городские думы, земства и т. п. Солдатское движение осенью достигло громадной силы, по сути дела выбив армию как организованную силу из рук правительства и командного состава.

Покончило со своими колебаниями и крестьянство. Оно все больше прислушивалось к голосу большевиков, становясь в борьбе против буржуазной власти на сторону пролетариата. Осенью в стране развернулась аграрная революция, полыхало пламя крестьянского восстания против помещиков.

Острый конфликт между нерусскими народами страны и Временным правительством превратил национально-освободительное движение, даже там, где им руководили буржуазно-националистические партии, в силу, объективно направленную против власти Временного правительства, сливавшуюся с революционным движением рабочих, солдат и крестьян России.

В обстановке революционного подъема Советы, особенно в крупных промышленных районах, переживали бурный процесс большевизации. Вслед за Петроградским (31 августа) и Московским (5 сентября) большевистскими становится большинство Советов рабочих и солдатских депутатов по всей стране. Показательны данные о преобладающем влиянии большевиков в Советах рабочих и солдатских депутатов Центрального промышленного района (14 губерний). На состоявшемся в начале октября ] 1 Московском областном съезде Советов из 104 представленных на нем Советов рабочих и солдатских депутатов 42 Совета были представлены только делегатами-большениками, среди делегатов 14 других Советов большевики составляли не менее половины, в делегациях от 4 Советов большевики были в большинстве вместе с интернационалистами Большевики политически доминировали в Советах даже там, где еще не имели формального большинства (Нижний Новгород, Тверь, Баку и др.).

Революция в своем стремительном росте явно опережала контрреволюцию. В то время как революционный лагерь сплачивал вокруг пролетариата свои силы, буржуазно-соглашательский блок переживал состояние разброда. Управлявшая страной после распада 2-го коалиционного правительства Директория из 5 лиц во главе с Керенским явно не справлялась с этим делом. Буржуазия выражала недовольство правительством и соглашателями, не оправдавшими ее надежд. Потерпев поражение, буржуазия не только не смирилась с ним, но, напротив, мобилизовала все силы своего класса, чтобы еще раз нанести удар по революции. На своем знамени она открыто написала лозунг Рябушин-ского: локаут, саботаж и «костлявая рука голода». Буржуазно-предпринимательские круги, сделав ставку на экономическую контрреволюцию, надеялись удушить революцию голодом. Одновременно были предприняты попытки организовать новый, на этот раз более удачный контрреволюционный заговор1 2.

Сделав ставку на террористическую военную диктатуру, буржуазия окончательно отказалась от буржуазной демократии. Ото был вынужден признать сам Милюков, писавший, что в сентябре создалось парадоксальное положение: буржуазная республика, «защищаемая одними социалистами умеренных течений, не находила более опоры в массах... — и в то же время потерявшая последнюю поддержку „буржуазии11...». Она мечтала о возврате назад, к монархии. Откровенной демонстрацией приверженности имущих классов монархическим идеалам было решение Поместного собора православной церкви (открылся 15 августа в Москве) о восстановлении патриаршества. Таким образом, практикой русской революции было подтверждено, что в XX веке в капиталистической стране буржуазия неспособна решать оощедемократические и общенациональные задачи. Они по плечу только победившему пролетариату.

Буржуазия начала искать спасения от собственного народа у германских империалистов, т. е. докатилась до прямой национальной измены. Если среди части буржуазных деятелей, ввиду бесперспективности войны, осенью появились настроения в пользу сепаратного выхода из войны (оно мыслилось с согласия союзников!), то наиболее влиятельным течением в ее среде стало контрреволюционное пораженчество. О подлинных настроениях этих кругов поведал М. В. Родзянко, открыто заявив в начале октября о своем желании, чтобы Петроград был сдан немцам для наведения в нем «порядка».

В проекте резолюции о современном политическом моменте (сентябрь 1917 г.) В. И. Ленин писал: «Восстание Корнилова доказало для России то, что для всех стран доказала вся история, именно, что буржуазия предаст родину и пойдет на все преступления, лишь бы отстоять свою власть над народом и свои доходы»

Если смертельная опасность до известной степени сплачивала буржуазию в одно контрреволюционное целое, то эсероменьшевистский блок находился в состоянии полного развала и разброда. Обе партии — и меньшевистская и эсеровская — переживали острейший кризис. Их революционные элементы либо уходили к большевикам, либо оформлялись в виде левых фракций своих партий, отвергавших политику коалиции с буржуазией. Верхи же эсеровской и меньшевистской партий, потеряв опору в массах, все более круто поворачивали вправо. Несмотря на очевидные уроки жизни, они продолжали цепляться за коалицию с буржуазией. Перед Октябрем они заняли свое место на буржуазной стороне баррикад.

Эсеро-меньшевистские лидеры прилагали отчаянные усилия, чтобы сорвать нараставший революционный подъем, дезориентировать массы, расколоть революционные ряды. После шестимесячной оттяжки Временное правительство решилось 1 сентября провозгласить Россию республикой, а через несколько дней приняло долгожданное постановление и о роспуске ненавистной народу Государственной думы. С той же целью ЦИК Советов созвал Демократическое совещание (14—22 сентября). Но оно, напротив, показало, что идея коалиции отвергается большинством демократических масс. Одновременно эсеро-меньшевистские лидеры трудились над сколачиванием новой коалиции с буржуазией, стремясь превратить ее в широкий антибольшевистский фронт. Вслед за буржуазией они, став генералами без армии, пришли к выводу о необходимости «решительными мерами расправиться с большевизмом» и тем положить конец «вечным потрясениям в государстве» * 2, т. е. революции. Несмотря на совпадение взглядов по этому вопросу, противоречия раздирали буржуазно-соглашательский блок, ослабляя его перед лицом революции. По этой причине правительственный кризис затянулся на целый месяц. Об этом времени меньшевик Н. Н. Суханов писал: «Министров нет. либо не то есть, не то нет» 3. 25 сентября было сформировано 3-е и последнее коалиционное правительство. В его состав пошли, помимо кадетов и «социалистов», представители московских монополистических кругов (А. И. Коновалов, С. Н. Третьяков и С. А. Смирнов). Всю свою деятельность правительство подчинило тому, чтобы подавить нараставшую революцию. Деревня вновь увидела карательные экспедиции, с той лишь разницей, что их направляли теперь не царские опричники, а «социалистические» министры. Рабочему классу тоже готовилась кровавая бойня. В конце сентября в Донбасс по требованию монополий были введены казачьи части. Керенский грозил «железом и кровью» подавить бунт «черни». Авторитет правительства, сулившего народу одни репрессии, окончательно пал. Не выдержав экзамена на управление страной, отвергнутый и презираемый народом буржуазно-соглашательский блок, однако, судорожно цеплялся за власть. Нужны были организованные действия революционных масс, чтобы вырвать государственную власть из рук политических банкротов.