Временное правительство и хозяйственная разруха

Чтобы спасти страну от нависшей угрозы экономической катастрофы, новая государственная власть должна была предпринять поистине героические, смелые революционные меры. Надо было осуществить контроль, надзор, учет и регулирование со стороны государства, мобилизовать производственные, сырьевые, продовольственные, финансовые и людские ресурсы страны, не останавливаясь перед «священной» частной собственностью и прибылями капиталистов. Неспособное в силу своей классовой природы на такую революционную политику в области экономики, Временное правительство ограничилось мерами реакционно-бюрократического регулирования отдельных ведущих отраслей. 1-е коалиционное правительство под давлением масс- пообещало в своей официальной программе (декларации от 6 мая) вести решительную борьбу с разрухой посредством планомерного проведения государственного и общественного контроля и даже организации производства ’. На доле никаких решительных мер против разрухи принято не было. Слегка демократизировав прежний регулирующий аппарат, оно оставило его в руках капиталистов. В конце июня было принято решение о создании новых высших регулирующих органов — Экономического совета и Главного экономического комитета. В итоге система регулирования оказалась настолько сложной и громоздкой, что самим чиновникам, по свидетельству буржуазного современника, пришлось составить «путеводитель по дебрям ведомств, совещаний и комитетов». Все регулирование, как и раньше, почти не затрагивало организации производства и ограничивалось чиновничье-бюрократическим распределением основных видов промышленной продукции и сырья между потребителями, в первую очередь работавшими на «оборону», и повышением цен по контрактам и казенным поставкам. О таких действительно революционно-демократических мерах контроля и регулирования, как национализация банкоЕ и капиталистических монополий, отмена коммерческой тайны, принудительное синдицирование, всеобщая трудовая повинность, Временное правительство и не помышляло. Оно всячески помогало дорвавшейся до власти буржуазии наживаться на войне, на страданиях и бедствиях народа. В начале мая Особое совещание по обороне признало необходимым прийти на «помощь» промышленности путем повышения цен по казенным заказам, ввиду якобы выявившейся после революции убыточности производства для промышленников. На «законном» основании цены по военным поставкам по требованию монополистов пересматривались несколько раз и каждый раз в сторону повышения. Щедрой рукой финансировало Временное правительство крупную монополизированную промышленность, предоставляя многомиллионные ссуды, авансы, субсидии. Даже лево-меньшёвистская печать назвала этот разгул неприкрытого грабежа казны капиталистами «вакханалией мародерства».

Временное правительство не принимало никаких мер и против дезорганизации производства предпринимателями. Между тем именно дезорганизацию избрали капиталисты в качестве средства не столько экономической, сколько политической борьбы с рабочим классом. Расчет капиталистов заключался в том, чтобы сломить рабочий класс локаутами, безработицей и голодом, и, еще сильнее расстроив хозяйство, свалить всю вину на революцию.

Одной из острейших проблем был вопрос о хлебе, вопрос о спасении трудящихся масс от голода. Под давлением Петроградского Совета Временное правительство, не без колебаний, приняло 25 марта закон о передаче хлеба в распоряжение государства по твердым ценам. Эта мера, несомненно, была целесообразной и демократической, отвечавшей интересам широких народных масс. Однако она ущемляла интересы помещиков, банкиров, торговцев и кулаков. Влиятельные торгово-промышленные и банковские круги высказались против хлебной монополии, за возврат к свободной торговле и вольным ценам. Помещики, буржуазия города и деревни саботировали государственные хлебозаготовки. Временное правительство проявило обычную в отношении имущих классов робость и уступчивость и не приняло мер для практического проведения хлебной монополии. Оно предпочитало брать хлеб у трудового крестьянства, льстя ему — устами министра земледелия А. И. Шингарева — как «исконному радетелю русской земли и ее кормильцу», и взывая к его патриотизму. И пока крестьянство верило правительству и Советам, оно везло хлеб. Однако хлеба все же не хватало, и в мае — июне продовольственное положение после кратковременного улучшения вновь стало крайне напряженным.

В финансовой политике Временное правительство, столкнувшись с необходимостью покрывать непомерно возросшие военные расходы (40 млн. руб. в день в 1916 г. и 55,5 млн. руб. в первой половине 1917 г.), не решилось ни на какие радикальные меры. Правда, 12 июня, напуганное предполагавшимся в те дни выступлением питерских рабочих и солдат, оно приняло сразу 3 налоговых закона о повышении ставок подоходного налога и налога на военную сверхприбыль (до 90%). Но •что был еще один жест, рассчитанный на обман масс. Вместо налогового обложения капиталистов и покрытия государственных расходов за счет их прибылей оно в еще больших размерах выпускало бумажные деньги. Это вело к росту инфляции и дороговизны, от чего страдали главным образом рабочие и крестьяне. Правительство в поисках денежных средств в конце марта выпустило пресловутый «Заем свободы». Его реализация, однако, шла туго и не дала ожидаемого эффекта; народные массы не хотели поддерживать военный заем, а имущие классы воздерживались от подписки, ибо не верили в прочность государственной власти. Усиленно пыталось Временное правитель--ство получить новые займы у своих союзников — Англии, Франции и особенно США. Но союзники, утрачивая веру в его способность восстановить «порядок» и продолжать войну, опасались давать новые кредиты и урезывали размеры финансовой помощи.