Классовые основы политики Временного правительства

В основе всей политики Временного правительства лежали классовые интересы и устремления буржуазии. В этом заключалось одно из основных противоречий объективной действительности: во главе революционной страны находилось поставленное волей революционного народа правительство, по своей классовой природе заведомо враждебное интересам большинства народа. В обстановке революции это противоречие не могло сохраняться долго. Но требовался собственный политический опыт масс, чтобы они в конце концов осознали всю несообразность такого положения.

Временное правительство отдавало себе полный отчет в непримиримости представляемых им классов делу революции, но в период двоевластия оно не могло выступать против революции с открытым забралом, ибо сила была на стороне революционного народа. Более того, обязанное своим происхождением революции и находясь под постоянным давлением снизу, Временное правительство вынуждено было действовать под флагом охраны и развития завоеваний революции. По точному определению Ленина, Временное правительство было «вынуждено лгать, вертеться, выгадывать время, как можно больше „провозглашать" и обещать..., как можно меньше исполнять, одной рукой давать уступки, другой отбирать их» '. Тормозить революцию потихоньку и осторожно, скрывать свое классовое родство с капиталистами — таков был главный метод борьбы Временного правительства с революцией. Однако уже в дни апрельского кризиса кадетские министры поставили вопрос о переходе к репрессиям против революционных рабочих и солдат и против партии большевиков.

Вопреки провозглашенным революцией принципам свободы и демократии Временное правительство проводило курс на сохранение старого государственного аппарата и ограничение демократических завоеваний народа. К апрелю Временное правительство поставило на службу буржуазии доставшийся ему в наследство от царизма государственный аппарат (министерства, ведомства и т. п.). При этом в центре оно ограничилось минимумом преобразований, пополнив гигантскую армию старого, заскорузлого и реакционного чиновничества за счет кадетов, эсеров и меньшевиков. Опорой власти и проводниками политики Временного правительства на местах являлись губернские и уездные комиссары, действовавшие в контакте с так называемыми комитетами общественных организаций — временными коллегиальными органами местного управления. Как правило, руководящая роль в них принадлежала буржуазным элементам. По требованию Советов и других демократических организаций Временное правительство в апреле-июне вынуждено было обновить состав своих комиссаров. Вместо откровенно реакционных деятелей, крупных дворян и капиталистов на эти посты были назначены более приемлемые для общественности лица — преимущественно из числа деятелей кадетской и эсеровской партий. С созданием демократических органов городского и сельского (земского) самоуправления Временное правительство не спешило, предпочитая действовать путем оттяжек, чтобы сохранить старые буржуазно-помещичьи городские думы и земства. Правда, последние разрешено было несколько демократизировать «для придания должного авторитета и доверия народных масс».

Постановлением Временного правительства было введено всеобщее и равное избирательное право при тайном голосовании для выборов в органы городского и земского самоуправлений. В мае-июне начались выборы в новые городские думы, растянувшиеся почти до октября. Земские выборы, начавшись в августе, за исключением волостных земств, вообще не были закончены до Октябрьской революции. В итоге демократическое местное самоуправление при Временном правительстве повсеместно фактически так и не было создано. И это не случайно. В ходе первых же выборов в городские думы буржуазия, несмотря на подлоги, фальсификацию и т. п., понесла тяжелое поражение. Достаточно сказать, что в думы губернских городов кадеты провели менее 15% гласных (депутатов) '.

Предметом особых забот Временного правительства была армия. Буржуазия требовала, чтобы правительство взяло в свои руки контроль над армией, положило конец ее «разложению» и восстановило ее боеспособность. Сама буржуазия немало потрудилась, чтобы путем лжи и клеветы оторвать солдатские массы от пролетариата, вбить клин между ними. Но, сохраняя армию под командованием бывших царских генералов и офицеров, не демократизируя ее, а главное, не разрывая с империалистическими целями войны, нельзя было сделать армию боеспособной. Отставка в начале мая А. И. Гучкова с поста военного министра показала, что буржуазное Временное правительство не смогло овладеть армией.

Временное правительство сохранило почти необновленными суд и прокуратуру. Но из-за противодействия Советов ему все же не удалось восстановить под видом милиции разбитый революцией полицейский аппарат. Как указывалось в отчете Министерства внутренних дел, к июлю формирование милиции было далеко не закончено и власть на местах не располагала необходимой полицейской силой.

Не спешило Временное правительство и с юридическим закреплением завоеванных народом демократических свобод и прав. Почти полтора месяца потребовалось ему для того, чтобы подготовить закон о собраниях и союзах. Изданный 12 апреля закон провозгласил общий буржуазный принцип свободы собраний и союзов. Но революционные массы, не ожидая закона, явочным путем широко осуществляли подлинно народную свободу собраний.

Укрепившись, Временное правительство еще в период двоевластия стало предпринимать шаги по ограничению демократических свобод. В мае оно благосклонно отнеслось к предложению министра юстиции «социалиста» П. Н. Переверзева о временном введении института внесудебного ареста. Всеобщее возмущение рабочих Петрограда вызвал вооруженный набег юнкеров и казаков на дачу Дурново, организованный тем же Переверзевым 19 июня с целью выселения разместившихся там рабочих и демократических организаций.

Особенно показательно для характеристики антидемократического курса Временного правительства его отношение к созыву Учредительного собрания. Собственно, весь смысл существования этого правительства состоял в том, что оно должно было подготовить выборы и в кратчайший срок созвать Учредительное собрание. Но это не соответствовало классовым интересам буржуазии: она боялась, что в обстановке революции состав депутатов «хозяина земли русской» окажется слишком левым. Поэтому с созывом Учредительного собрания буржуазные круги не спешили. По словам одного из кадетских деятелей, следовало вести дело так, чтобы Россия пришла к Учредительному собранию «измученная и обессиленная, растерявшая по пути значительную часть революционных иллюзий» *.

Опасаясь Учредительного собрания и не желая его созыва, буржуазия вместе с тем спекулировала на этом популярном тогда в народе лозунге, чтобы отодвинуть разрешение насущных задач революции. Все чаще ссылались на то, что основные вопросы жизни страны правомочно разрешить только Учредительное собрание.

По обоим пунктам — не спешить с Учредительным собранием и отсрочить до него основные вопросы — буржуазия нашла деятельную поддержку у эсеров и меньшевиков. Эти мелкобуржуазные демократы в данном случае стали жертвой собственной фетишизации институтов буржуазной демократии. Учредительное собрание представлялось им неким «надклассовым» органом, способным «справедливо» и «мирно» разрешить все вопросы и тем увенчать «славную» революцию.

В угоду буржуазии Временное правительство изыскивало различные предлоги, чтобы оттянуть созыв Учредительного собрания. Только в конце марта было принято постановление об образовании Особого совещания для выработки проекта положения о выборах в Учредительное собрание. Ровно два месяца заняло формирование состава этого совещания, в которое вошли виднейшие деятели буржуазно-помещичьих партий. Приступив к работе, совещание не торопилось с разработкой законопроекта о выборах. И если бы большевики не назначили на 10 июня демонстрацию рабочих и солдат Петрограда, неизвестно, когда удосужилось бы Временное правительство объявить о дате выборов в Учредительное собрание. Демонстрация не состоялась, но перепуганное Временное правительство для успокоения масс приняло 4 июня постановление о назначении выборов на 17 сентября.

Оттягивая выборы в Учредительное собрание, Временное правительство проявляло трогательную заботу о третъеиюньской IV Государственной думе, ставшей одним из центров буржуазно-помещичьей контрреволюции; оно отказывалось пойти навстречу требованиям пролетариата о роспуске Думы.