Процесс роста и консолидации рабочего класса, подъема его культурно-технического уровня сопровождался общим улучшением его материального положения. Заработная плата рабочих по всей крупной промышленности к концу 1925 г. почти достигла довоенного уровня (96,9%). При этом по основным отраслям легкой промышленности (текстильной, кожевенной, пищевой) довоенный уровень был превышен. Но по ряду отраслей тяжелой промышленности (горной, металлообрабатывающей) заработная плата составляла около 70—80% по отношению к 1913 г.

Почему же заработная плата в легкой промышленности росла, как правило, быстрее? Дело в том, что легкая промышленность, работавшая на широкий рынок, располагала большими оборотными средствами и, следовательно, имела большие возможности для повышения заработной платы.

Кроме того, стала преодолеваться сложившаяся в дореволюционные годы неравномерность в уровне зарплаты работников легкой и тяжелой промышленности. Рабочие легкой промышленности получали в прошлом более низкую заработную плату, и в первой половине 20-х годов происходило известное сближение уровней зарплаты.

Правда, даже при некотором превышении довоенного уровня заработной платы, средний заработок текстильщика составлял в августе 1925 г. 23—24 рубля, а металлиста — свыше 33 руб.

Если в капиталистических странах вопросы заработной платы всегда являются предметом ожесточенной классовой борьбы, то в СССР, как отмечал в одной из своих статей Ф. Э. Дзержинский, они решались на основе учета экономических возможностей и перспектив народного хозяйства. «Рабочий класс сам для себя решает,— писал Ф. Э. Дзержинский,— сколько он может взять для непосредственного потребления в виде заработной платы, что должно быть накоплено и вложено в промышленность для ее дальнейшего расширения и улучшения».