Заключение Рапалльского договора вызвало большое недовольство Англии и Франции. Последняя настаивала, чтобы союзники потребовали от Германии и Советской России немедленного аннулирования договора.

Особенно бурно реагировали на заключение договора в Ра-палло США. Они настаивали на том. чтобы отстранить Советскую страну от дальнейшего участия в конференции, подобно тому, как была отстранена Германия. Однако Англия, Франция и Италия не решились на такой шаг. Конференция продолжалась. 20 апреля 1922 г. Чичерин вручил Ллойд-Джорджу письмо советской делегации, в котором согласился принять некоторые предложения союзников, в том числе о признания Советской Россией частных долгов при условии оказания ей финансовой помощи, признания де-юре и выполнения некоторых других условий. Считая этот шаг Чичерина ошибочным, В. И. Ленин обратился 24 апреля с письмом к членам Политбюро, в котором он обосновывал необходимость направления новых указаний руководству советской делегации. Он писал: «Ошибка именно в том, что Чичерин, ничего практического не достигая, может лишить нас единственного, вполне выгодного, принципиально важного и дающего в дальнейшем верный выигрыш объяснения разрыва: именно разрыва из-за несогласия восстановить частную собственность иностранных капиталистов» !.

Предвидение В. И. Ленина о том, что капиталистические державы будут оказывать дальнейший нажим на Советское государство, полностью подтвердилось.

2 мая 1922 г. советской делегации был вручен новый меморандум западных держав — ухудшенный вариант кабальных условий лондонского меморандума экспертов. Меморандум 2 мая носил на себе следы закулисного вмешательства США, заинтересованных в срыве Генуэзской конференции. Через Чайлда США дали понять участникам конференции, что они не признают ни одного экономического соглашения с Советской Россией.

19 мая 1922 г. Генуэзская конференция, продолжавшаяся 39 дней, закончила свою работу, не дав практических результатов. Как отметил Чичерин, конференция не сделала смелого шага в направлении к новым экономическим и политическим методам творчески созидательной работы. «Нам помешали вынести на конференцию вопрос о разоружении, точно так же, как и некоторые другие вопросы. ...Конференция оказалась, за небольшими и незначительными исключениями, неспособной прибавить что-либо к существующим фактам или же к резолюциям, принятым предшествующими конференциями» '. Конференция не придерживалась принципа равенства государств социалистической и капиталистической систем, провозглашенного самими же союзниками в Каннах, и в этом была причина ее неудачи.

Вместе с тем участие Советского государства в первой международной конференции, обсуждение ряда вопросов со странами, многие из которых до этого отказывались иметь отношения с Советским правительством, было шагом к юридическому признанию РСФСР. По мнению советского представителя в Лондоне Я. А. Берзина, сам факт участия на конференции наших представителей был равносилен такому признанию.