Первые успехи реконструкции народного хозяйства внесли существенные изменения в соотношение обобществленного и частнокапиталистического секторов. Чтобы полностью подчинить частный капитал государственному регулированию, надо было возможно более точно знать размеры его в промышленности и торговле, тенденции его развития, пути накопления, соотношение между собственными и заемными средствами, органический состав капитала, частоту оборота и т. д. Возникла необходимость методического анализа деятельности частного капитала в сфере народного хозяйства.

Постановление Совнаркома СССР от 31 декабря 1926 г. «Об учете деятельности частного капитала» обязывало все собираемые и разрабатываемые ведомствами данные о деятельности частного капитала в различных отраслях народного хозяйства передавать в ЦСУ СССР для их систематизации и изучения.

Глубоко научно изучая деятельность частного капитала, Советское государство овладевало рычагами регулирования частного сектора. В 1928 г. частная собственность охватывала более ’/з основных производственных фондов народного хозяйства (без скота). Однако если в сельском хозяйстве частная собственность на средства производства (кроме земли), оставалась еще господствующей, то в промышленности и торговле частник уже был оттеснен на третьестепенные позиции.

В валовой продукции промышленности доля капиталистического и мелкого частного производства составляла 17,6%, а в цензовой индустрии — и того меньше (4 %). Основная масса частных промышленных предприятий была сконцентрирована в отраслях, занятых переработкой сельскохозяйственных продуктов: в маслобойной, мукомольной, винокуренной и т. п.

Весьма характерно изменение позиций частного капитала в торговле. Здесь частник терпел поражение даже в своей основной сфере — в розничном товарообороте; в его руках в 1928 г. оставалось менее lU всей розницы, а во всем товарообороте (и в оптовом, и в розничном) доля частника была менее 9%.

Частные торговые предприятия были, как правило, мелкими (именно поэтому они составляли более 50% предприятий розничной торговли), и специализировались они главным образом на торговле товарами сельскохозяйственного и кустарного производства. Нэпманы концентрировали в то время свои капиталы в тех областях производства и обращения, которые обслуживали потребительский рынок (производство дефицитных товаров народного потребления, мелкая розничная торговля, сфера обслуживания) .

Если сравнить положение частного сектора в начале реконструктивного периода с первыми годами нэпа, станет очевидно, что социализм уже достиг решающих успехов в экономическом соревновании с нэпманской буржуазией.

Однако неправильно было бы сбрасывать со счетов экономическую изворотливость частника, его умение приспосабливаться ко всяким условиям, находить слабые места и лазейки для проникновения во все отрасли народного хозяйства страны. Несмотря на относительное уменьшение доли частного капитала в народном хозяйстве, в течение 1927 г. еще имел место некоторый абсолютный рост его по сравнению с предыдущими годами.

Частный капитал оставлял свои позиции в металлической, текстильной, горнодобывающей отраслях промышленности, но еще цепко держался в пищевкусовой, кожевенной, швейной отраслях производства. Частные предприятия с собственным основным капиталом составляли только 25% всей цензовой частной промышленности, а 75% частных предприятий были организованы на базе арендованных у государства зданий и оборудования. Частник в условиях нэпа не стремился вкладывать свои средства в основной капитал, он пытался с помощью небольших оборотных средств (причем частично полученных за счет государственного кредита) прибыльно использовать арендованные у государства предприятия.

Необходимость ускоренного вытеснении частнокапиталистических элементов

Классовая борьба в экономике особенно обострилась в обстановке тех трудностей, с которыми столкнулся советский народ в ходе социалистической реконструкции народного хозяйства.

Огромные капитальные вложения в промышленность резко расширяли емкость внутреннего рынка. Росло городское население, а значит увеличивался и спрос на продукты питания и другие потребительские товары. Годовой фонд заработной платы рабочих и служащих во всех отраслях народного хозяйства, составлявший в 1928 г. 8,2 млрд, рублей, вырос за два последующих года до 13,6 млрд. Увеличились и доходы сельского населения.

Но растущие потребности рабочих и крестьян удовлетворялись не полностью. Строившиеся предприятия могли дать продукцию только через несколько лет, к тому же легкая промышленность развивалась более медленно, чем тяжелая. Производство промышленных товаров широкого потребления не поспевало за ростом покупательной способности трудящихся. Поскольку спрос крестьянства на продукты промышленности удовлетворялся только частично, замедлялся рост товарной части сельскохозяйственного производства, увеличивались хлебные накопления крестьянства, что в свою очередь отражалось на снабжении промышленности, городского населения. В 1928 г. в интересах бесперебойного снабжения городского населения в некоторых городах Украины, а с начала 1929 г. в Ленинграде, Москве и других городах были введены карточки на продукты питания. Нормированное снабжение вводилось и на некоторые промышленные товары широкого потребления.

Напряженной рыночной обстановкой воспользовались капиталистические элементы. Трудности хозяйственного развития страны в условиях капиталистического окружения были усугублены стремлением кулацкой части деревни и спекулянтов взвинтить цены на хлеб и сорвать советскую политику цен.

В соответствии с ростом цен в капиталистической торговле росли цены и в рыночной торговле крестьян, во внутридеревенском товарообороте. Львиную долю всех прибылей получали зажиточные слои деревни, в равной степени использовавшие свое положение на рынке для того, чтобы наживаться как за счет рабочего класса, так и за счет бедноты и середняков. Начавшийся в период хлебозаготовительной кампании 1927/28 г. подъем цен в частной торговле продолжался и в дальнейшем.

Если в 1927/28 г. цены в частной торговле были выше, чем в обобществленной, на 24%, то в следующем году этот разрыв увеличился до 50%. Особенно сильно возросли цены па продукты питания. По сравнению с предыдущим годом уровень цен частной розничной торговли вырос в 1927/28 г. на 16,2%, а в 1928/29 г.-на 38,9%.

Повышение цен в первую очередь отразилось на материальном положении рабочего класса, вынужденного еще значительную часть (в конце 1929 г.— около lU) продуктов питания покупать на частном рынке. Прирост номинальной заработной платы в значительной степени шел, таким образом, на покрытие растущих рыночных цен. В результате плановые задания по увеличению реальной заработной платы недовыполнялись.

Наряду с торговой буржуазией стремились усилить эксплуатацию трудящихся владельцы промышленных предприятий.

В годы восстановления хозяйства частная промышленность сыграла определенную роль в насыщении рынка потребительскими товарами. С завершением восстановления крупной государственной промышленности частный сектор превращался в тормоз на пути ее дальнейшего развития. Частник уже не способствовал, а препятствовал изживанию товарного голода по некоторым видам товаров. Только за счет недостатка сельскохозяйственного сырья в 1928/29 г. государственная промышленность не выполнила плана по кожевенно-обувной, крахмало-паточной, маслобойной и табачной отраслям. Растущие производственные мощности перерабатывающей промышленности не использовались полностью из-за недостатка сельскохозяйственного сырья. В то же время частная промышленность с ее примитивной техникой, отвлекая сырье от экономически более рациональной крупной государственной и кооперативной промышленности, давала продукцию меньше по количеству и хуже по качеству. Производство растительного масла, например, оставалось еще в значительной степени в руках частника (в 1926/27 г. частник переработал 54% всего количества маслосемян, а в 1927/28 г., хотя удельный вес его в общей выработке снизился до 41,5%, абсолютный объем его продукции вырос). Но так как на частных предприятиях процент выхода масла из маслосемян был невелик, это приносило народному хозяйству в целом большие убытки.

Задачи социалистической реконструкции советский народ должен был решать при наличии ограниченных материальных ресурсов, при невозможности в достаточной степени удовлетворить потребности трудящихся города и деревни. Выход из этих трудностей Коммунистическая партия видела не в снижении темпов индустриализации, не в развертывании частнокапиталистической инициативы, а в скорейшем решении задач социалистической реконструкции народного хозяйства на основе вытеснения остатков эксплуататорских классов.

Ослабление позиций частника

Успехи социалистической реконструкции позволили в конце 20-х годов перейти от прежних мер регулирования частного капитала к более жесткой политике вытеснения капиталистических элементов.

Государство все шире стало использовать такие методы, как ограничение числа выдаваемых патентов на торговлю, расторжение договоров с владельцами арендованных предприятий, не выполнявшими всех пунктов соглашений, и т. д. Значительно усилились и методы экономического воздействия на частное предпринимательство.

Поскольку обобществленная торговля была уже в состоянии довести до потребителя основную массу товаров социалистической промышленности, было прекращено кредитование и резко сокращено товарное снабжение частной торговли. Если в 1925/26 г. городской частник закупал у государственных и кооперативных оптовых организаций 40% общего количества поступивших от них в продажу продуктов, то на следующий год частные закупки в социалистическом секторе составили лишь 25 %, а еще через год — 17 %.

Сокращались и непосредственные закупки частника у крестьян и ремесленников, так как процесс кооперирования мелких товаропроизводителей постепенно ликвидировал и этот источник частных товарных поступлений.

Основную массу промышленных товаров широкого потребления производили государственные и кооперативные предприятия. Плановые заготовки охватили большую часть товарной сельскохозяйственной продукции (роль частника оставалась значительной только в закупках животноводческих продуктов и овощей). Государственные предприятия установили прочную взаимовыгодную экономическую связь с широкими массами единоличного крестьянства без частных посредников. Если в 1924/25 г. крестьянство РСФСР сбывало по каналам обобществленной торговли только 2/s всей рыночной продукции, то в 1927/28 г. — уже 2/з (без учета непосредственных продаж односельчанам и городскому населению). По главному продукту — зерновым хлебам — удельный вес обобществленной торговли поднялся с 50 до 70%. Еще больше частник был потеснен на рынке промышленных товаров. В 1927/28 г. крестьянское хозяйство снабжалось через государственную и кооперативную торговую сеть хлопчатобумажными тканями на 97%, сельскохозяйственным инвентарем — на 83, кровельным железом — на 88, гвоздями —на 96% и т. д. Такие товары производственного назначения, как сложный сельскохозяйственный инвентарь, удобрения, шли в деревню исключительно через обобществленную торговлю.

Усиление борьбы со спекуляцией хлебом и зерновыми продуктами в 1926/27 г. привело к значительному сокращению частных предприятий в мукомольном производстве, а также в отраслях промышленности, непосредственно использующих сельскохозяйственное сырье: кожевенной, махорочной и некоторых других. Кредитование частной промышленности велось главным образом частными обществами взаимного кредита, пользовавшимися государственным кредитом через акционерные банки и Государственный банк. В связи с тем, что общества взаимного кредита стали в 1926—1927 гг. усиленно заниматься спекулятивной деятельностью, Наркомфин запретил акционерным банкам выдавать им ссуды. За спекуляцию и злоупотребление государственными ссудами многие общества взаимного кредита были закрыты. Их задолженность Государственному банку резко снизилась (с 15,8 млн. рублей на 1 октября 1926 г. до 3,6 млн. на 1 октября 1927 г.).

Частные предприятия не выдерживали экономического соревнования с государственной промышленностью. Происходило дальнейшее перемещение частного капитала из цензовой промышленности в мелкую и кустарно-ремесленную, в промысловую кооперацию.

По мере того, как крепли экономические позиции государственной и кооперативной промышленности и торговли, становился изворотливее и наглее частник. Не имея возможности экономически противостоять обобществленному сектору, частный капитал уходил в подполье, развертывал там оставшиеся капиталы.

Используя хозяйственные трудности, частник усиливал спекулятивную деятельность на товарном и валютном рынках, маскировался, подкупал и использовал в своих интересах бюрократические элементы в советском и финансовом аппарате. Частники проникали в кустарно-ремесленную и домашнюю промышленность в качестве скупщиков и раздатчиков сырья, эксплуатировали кустарей и ремесленников, увертываясь от обложения налогами.

В резолюции Совнаркома и СТО по докладу Госплана о контрольных цифрах пародного хозяйства на 1926/27 г. было предложено «максимально усилить обложение частного капитала, обратив особое внимание на уловление доходов, до сих пор не уловленных (частные капиталисты, оперирующие в среде кустарей, ремесленников и т. п.)»1. Нелегальная торговля, спекуляция, проникновение в государственный и хозяйственный аппарат и другие формы выдвигались на первый план в классовой борьбе отмирающей буржуазии против рабочего класса и трудового крестьянства.

Наркомфин провел специальное обследование в крупных экономических центрах, давшее ответ на вопрос: что сделали со своим капиталом бывшие владельцы частных торговых и промышленных заведений, закрывшие свои предприятия в 1928/29 г.? Только 21,2% этих лиц пытались вновь использовать накопленные капиталы в легальной форме. В то же время наиболее многочисленная (42,1% числа бывших владельцев), главным образом экономически сильная, группа нэпманов направила свои капиталы в область подпольной спекулятивной деятельности. Остальная часть бывших нэпманов или проедала накопления, или, растеряв их, старалась пролезть в государственный и кооперативный хозяйственный аппарат и использовать его в своих корыстных интересах.

По мере того, как свертывались частнокапиталистические предприятия, росло число фиктивных артелей и кооперативов.

Обследование «диких», незарегистрированных артелей показало, что среди них к концу 20-х годов в Москве 30%, а в Ленинграде более 40% служили лишь ширмой для спекулятивной деятельности бывших частных промышленников и торговцев.

Развитие промысловой кооперации, вовлечение в нее широких масс кустарей-ремесленников сопровождалось борьбой с фиктивными кооперативами, чисткой кооперации, разоблачением нэпманов, создававших фиктивные артели, в которых продолжалась эксплуатация ремесленников.

В 1926 г. подоходный налог с частного капитала был увеличен. При годовом доходе, превышавшем 24 тыс. рублей, нэпман обязан был около 50% этого дохода уплатить в качестве налога. Наряду с усилением налогового обложения государство предприняло ряд дополнительных мер, ограничивших частное предпринимательство в промышленности и торговле. Государственным и кооперативным организациям было запрещено реализовывать свою продукцию с помощью частных торговых посредников, были установлены предельные цены на одежду, обувь и другие товары народного потребления. Перевозка грузов, принадлежавших частникам, по железным дорогам была строго лимитирована и производилась по повышенному тарифу.

Вытеснение частного капитала из промышленности и торговли сопровождалось ростом политической сознательности рабочих, занятых в частнокапиталистическом секторе. В начале нэпа частникам еще иногда удавалось подкупать несознательных рабочих подачками. Хозяева старались «разбавить» небольшие коллективы частных предприятий своими родственниками и преданными им лицами, оказывавшими разлагающее влияние на рабочих. Часто фабзавкомы на таких предприятиях либо оказывались целиком под влиянием предпринимателя, либо их влияние на коллектив было в значительной степени парализовано частником. В 1926/27 г. положение резко изменилось, профсоюзы на частных предприятиях активизировались, сплотили рабочих и противопоставили интересы рабочих интересам частного предпринимателя.

Общее число членов профсоюзов на частных и концессионных предприятиях на 1 октября 1927 г. составляло 218 тыс. человек. Об усилении классовой борьбы на частных предприятиях свидетельствует рост забастовок. На этих предприятиях в 1926 г. состоялась 121 забастовка, в 1927 г. таких забастовок было уже 146. Около 97% этих забастовок закончилось победой рабочих.

XV съезд партии указал, «что по отношению к возросшим в своей абсолютной массе,— хотя и в гораздо меньшей степени, чем социалистический сектор хозяйства,— элементам частнокапиталистического хозяйства должна и может быть применена политика еще более решительного хозяйственного вытеснения» *.

Экономическое наступление на частный капитал, намеченное на XV съезде партии, сопровождалось ожесточенной классовой борьбой. Теснимый социалистической экономикой, частный капитал прибегал к полулегальной и нелегальной деятельности, нарушал советские законы, пытался усилить эксплуатацию рабочих, но не мог удержать своих позиций. Однако экономическая обстановка 1926—1927 гг. еще не давала оснований ставить вопрос о немедленной и полной ликвидации частного сектора в промышленности и торговле, особенно в розничной.

1927 год был переломным в процессе развития частного капитала. С 1928 г. начинается резкое падение его абсолютных размеров, а вместе с ним и численности частных предприятий, и числа занятых в них рабочих, и объема выпускаемой продукции.

Усилив классовую направленность налога, изменив порядок и совершенствуя технику его сбора, государственные регулирующие органы поставили жесткие рамки существованию эксплуататорских элементов. Как показали обследования, причины закрытия частных предприятий объяснялись главным образом экономическими факторами: они не выдерживали конкуренции с кооперативными и государственными предприятиями. Не получая товаров в кредит у государства и кооперации, владельцы мелких предприятий под тяжестью налогов или разорялись, или, не дожидаясь этого момента, прекращали свою деятельность. Административные меры применялись главным образом к крупным нэпманам: за уклонение от уплаты налогов, за злостную спекуляцию и т. п.

Решающее значение в определении судьбы частнокапиталистического уклада имело кооперирование крестьянства. Утверждавшиеся в деревне социалистические производственные отношения подрывали корни буржуазии. К тому же сама политика раскулачивания, которая начала проводиться с конца 1929 г., означала ликвидацию большого отряда торговой и промышленной буржуазии, так как собственниками торгово-промышленных заведений в сельской местности в значительной степени были кулаки.