В степях нашего юга в начале бронзового века наиболее широко была распространена катакомбная культура. Название ее связано с особенностью погребального обряда: для погребения в одной из стенок глубокой подкурганной ямы вырубали особую камеру — катакомбу. Однако не один только этот обряд объединял население обширнейших территорий. Едва ли не самым характерным признаком этой культуры служат для археологов близкие формы посуды и особенно ее орнаментация в виде шнура и плетеной тесьмы. Близки и находимые в погребениях и на стоянках металлические изделия и украшения с рельефным орнаментом в виде спиралей и концентрических кругов, выполненных в бронзе, но имитирующих шнуровые узоры.

Катакомбная культура сменила в степях Поволжья и Приднепровья ямную культуру энеолитического времени. Этот переход прослеживается на многих археологических памятниках.

Особенно четко последовательность культур наблюдается в знаменитом Одесском кургане (в слободе Романовна), где хорошо видна очередность произведенных под насыпью захоронений: ямных, катакомбных, позднетрипольских и погребений развитого бронзового века, близких к срубным.

Для определения времени катакомбных погребений весьма важно, что они предшествуют там позднетрипольским. Хронология позднетрипольских захоронений установлена сейчас на основании многих данных. Дата их примерно XXIV—XXIII вв. до н. э.

Таким образом, катакомбные погребения в Одесском кургане сооружены не позднее XXIII столетия до н. э. Длительность развития катакомбной культуры в степях между Волгой и Днепром выражается примерно в 500 лет, так как только в XVIII или XVII вв. до н. э. здесь начинается распространение новой культуры — орубной.

Племена катакомбной культуры уже полностью освоили земледелие и скотоводство. Об этом свидетельствуют прежде всего особенности поселений. Главным образом они изучены на западной окраине территории катакомбной культуры — в Приднепровье. Прежде всего бросаются в глаза значительные размеры поселений (протяженность их — несколько сот метров). Большое количество находок и мощность жилых слоев на них говорят о длительной оседлости их обитателей. О земледелии свидетельствуют находки серпов с кремневыми вкладышами и кремневых серповидных ножей, мотыг из рога и кости, зернотерок, пестов, а также зерен проса и ячменя. Скотоводство, судя по составу стада, было вполне развитым: племена катакомбной культуры разводили овец, коров и лошадей. Охота и рыболовство играли в это время уже явно подчиненную роль. На очень высоком уровне были домашние промыслы и прежде всего бронзолитейное дело. Анализы показывают, что бронза, которой пользовались обитатели поселений катакомбной культуры, была кавказского происхождения. Из этой бронзы изготовляли листовидные черенковые кинжалы, шилья с черенком, сходные с кавказскими (древневосточными), проушные колунообразные и плоские клиновидные топоры, тонкие пластинчатые острия, похожие на вкладыши в рубанок, и массивные долота. Все эти орудия имеют ближайшие аналогии в северокавказских памятниках майкопской культуры. Из бронзы выделывали и всевозможные украшения: бусы, спиральные височные кольца, мелкие привески, расширяющиеся книзу, медалевидные привески с литым шнуровым узором, круглые бляшки, нашивавшиеся на одежду, украшенные выбитыми изнутри шашечками, и т. д. Вся бронзовая металлургия катакомбной культуры теснейшим образом была связана с Кавказом.

Как и у большинства племен бронзового века, у племен катакомбной культуры наряду с бронзовыми орудиями употреблялись и каменные. На поселениях катакомбной культуры, открытых, например, на Дону, кремневых орудий было настолько много, что очень долго эти стоянки относили к неолиту. Однако среди кремневых орудий неолитического облика можно различить и такие формы, которые специфичны для времени катакомб. Из них наиболее характерны сверленые полированные топоры. Их первичное распространение в степях Причерноморья относится еще к энеолиту, ко времени ямной культуры (IV—III тысячелетия до н. э.) и к среднему этапу трипольской (первая половина III тысячелетия до н. э.). Появление сверленых полированных топоров связывают с подражанием в камне первым клиновидным проушным медным топорам. Однако только в катакомбной культуре сверленые каменные топоры отличаются большой дифференцированностью форм и разнообразием орнаментации. Выделяются массивные колуны с характерной отделкой поверхности рубцами и гранями. Они имеют сходство с каменными топорами, распространившимися по Средней Европе (особенно в прирейнских областях и в Восточной Франции).

Если при этом учесть, что по всей Средней Европе, от Польши до Венгрии и Словении, встречаются спорадически погребения в катакомбах, неотличимые по своей конструкции от южнорусских, то и сходство в топорах получит объяснение. Очевидно, выходцы из многолюдной и богатой металлом «страны катакомб» проникали далеко на запад, вплоть до Северной Италии и Рейна.

Катакомбный сверленый топор другого типа отличается некоторой изогнутостью профиля. Эти топоры сходны с кавказскими, как и катакомбные легкие топоры — секиры с оттянутым молотовидным обушком. Один из них, найденный в кургане под Луганском, сделан из зеленоватого змеевика кавказского происхождения, другой, из-под Мелитополя, находит себе прямую аналогию среди топоров, найденных в Северной Осетии. Все это еще раз подтверждает тесные связи племен катакомбной культуры с населением Кавказа. Именно оттуда перенимали камнерезы и литейщики их форму, орнаментацию и способы обработки материала, а иногда и самый материал, из которого отливали и шлифовали орудия и оружие, столь сходные с кавказскими.

Гораздо более самобытна глиняная посуда, выделывавшаяся на поселениях катакомбных племен. По преимуществу это лепные горшки и банки с суженным горлом, покрытые орнаментом в виде отпечатков шнура и тесьмы. Эти отпечатки образуют параллельные линии, елочку и фестоны. Особый вид катакомбной посуды, по-видимому изготовлявшейся специально для погребений, представляют вазочки-курильницы на поддоне. Они встречаются почти на всей территории расселения катакомбных племен — от Днепра на западе, до Волги на востоке, от района Камышина на севере до предгорьев Кавказа на юге. На всей этой территории они так близки к кавказским, что едва ли можно отрицать тесную связь катакомбных племен с Кавказом, а их обычаев — с обычаями северокавказских племен.

Изучение памятников катакомбной культуры убеждает в том, что племена, оставившие их, сыграли исключительно важную роль в истории южнорусских степных областей. Будучи тесно связаны с Кавказом, они разнесли по огромным пространствам нашего юга все те достижения культуры, которые были накоплены кавказскими племенами, постоянно общавшимися с центрами древневосточной цивилизации.

В развитии этих сношений большую роль должен был играть транспорт. В одном из курганов, раскопанных на Дону, в Ростовской области, на дне глубокой ямы, ведшей к катакомбе, была найдена поставленная там во время погребения большая деревянная четырехколесная повозка, аналогичная кавказским. Таким образом, очевидно, что племена катакомбного времени уже вполне освоили это совершенное для своей эпохи средство передвижения.

Исследование многих памятников катакомбной культуры позволяет также заключить о значительном шаге вперед и в общественной жизни. Успехи в области хозяйства, особенно в области скотоводства и металлургии, были причиной накопления катакомбными племенами значительных богатств — преимущественно общинных стад. Охрана этих богатств стала одной из постоянных забот. Этим было вызвано широкое вооружение мужского населения, столь ярко отразившееся в погребальном инвентаре, а также постройка укреплений вокруг поселков, особенно в пограничной полосе, в Приднепровье.

Однако сравнительное изучение катакомбных погребений не дает признаков сколько-нибудь заметной дифференциации внутри общин. Катакомбные племена, по-видимому, все еще сохраняли прежний первобытнообщинный строй, «когда держалась общая связь, самое общество, дисциплина, распорядок труда силой привычки, традиций, авторитетом или уважением, которым пользовались старейшины рода...» '.

Племена катакомбной культуры, конечно, не одновременно расселились по всей территории, где найдены их памятники. И не везде это расселение было мирным. В южном Приднепровье, например, катакомбные племена сначала занимали все территории, на которых до этого широко расселялись племена ямной культуры. Им удалось продвинуться вплоть до Одессы. Однако к 2250 г. до н. э. они покинули эти места, и их заняли позднетрипольские, так называемые усатовские племена.

Судьба катакомбных племен была различна. На одних территориях они были очень рано (в XVII—XVI вв. до н. э.) вытеснены или ассимилированы расселившимися из Поволжья племенами срубной культуры. Такая смена культуры очень ясно видна, например, на Северском Донце и в ряде других районов. В некоторых местах, например в Приазовье и в Северном Крыму, катакомбные племена жили очень долго, сохраняя свои культурные особенности не только в первой, но и во второй половине II тысячелетия до н. э. То же произошло и в ряде районов расселения катакомбных племен на Северном Кавказе, где они продержались до конца II тысячелетия до н. э. в окружении племен срубной и северокавказской культур.

Последний вопрос, который следует поставить, касается места племен катакомбной культуры среди других обитателей нашего юга. Антропологи пришли к выводу, что племена катакомбной культуры по физическому облику не являются ни потомками своих предшественников — ямных племен, ни предками сменивших их срубных племен, генетически связанных с ямными. Катакомбное население оказывается ближе к племенам, обитавшим на Северном Кавказе.