Основной причиной, заставившей торков и печенегов стать в подчиненное положение к киевским князьям, было нашествие на южнорусские степи кипчаков, или, как называли их русские, половцев. Союз кипчакских племен на северных склонах Алтая упоминается источниками еще в последние века до нашей эры. Активной роли в истории Сибири и Центральной Азии кипчаки не играли.

Однако с конца IX в. кочевые племена урало-алтайских степей пришли в движение. Источники ничего не говорят нам о каких-либо внешних причинах, побудивших сибирских кочевников к новому (после гуннов — второму) наступлению на Запад. Мы не знаем ни о каких крупных потрясениях, обрушившихся на южносибирских кочевников в IX—X вв. По-ви-димому, причины захватнических настроений нужно искать в экономических и социальных изменениях, происходивших в среде канглов и кипчаков в конце I тысячелетия н. э. Рост стад, сосредоточение в одних руках огромных богатств привели, во-первых, к необходимости расширения пастбищ и, во-вторых, к резкому имущественному расслоению кочевников. В связи с этим и богатая аристократическая верхушка и нищающие массы стремились к военным походам, которые обеспечили бы их и землей, и богатой добычей (в том числе рабами).

Результатом начавшейся экспансии явилось прежде всего вторжение печенежского союза в южнорусские степи. Затем, за печенегами, на Днепр и Дунай пришли теснимые кипчака-ми-половцами торки. Видимо, половцы уже в самом начале XI в. захватили все Заволжье, в первые десятилетия XI в.— Волго-Донецкое междуречье, и в 1055 г. передовые их орды появились у берегов Днепра, под Переяславлем. «Приходи Болушь с половьци, и створи Всеволод мир с ними, и возвра-тишася половци вспять»,— говорит русский летописец.

С этого года, несмотря на заключенный мир, половцы вплоть до начала XIII в. оставались злейшим и опаснейшим врагом Русского государства.

Структура половецкого кочевнического общества периода завоевания половцами южнорусских степей внешне мало отличалась от общественного устройства печенегов. Основой уклада был патриархальный род. Роды в свою очередь объединялись в более крупные образования — орды (племена). Племена, или орды, опять-таки как у печенегов, соединялись в союзы, границей между которыми, по-видимому, был Днепр.

Окончательное сложение двух крупных государственных объединений (союзов племен) — днепровского и донского — произошло во второй половине XI в. Бурное разложение племенного строя, стремление к обогащению и захвату земель определяют и внешнюю политику этого периода половецкой истории, а именно, чрезвычайную агрессивность по отношению ко всем оседлым соседям, особенно к Руси. За время от 1061 г., когда «придоша половци первое на Русьскую землю воевать», до 1092 г. летопись постоянно сообщает о грабежах и разорении пограничных русских земель: «рать велика... от половец повсюду». Они вели себя дерзко и вызывающе. Так, в 1093 г., после смерти великого князя Всеволода, половцы направили к его преемнику Святополку послов. Предложенные половецкими послами условия мирного договора были настолько тяжелы и оскорбительны, что Святополк, схватив послов, запер их в погребе и категорически отказался от переговоров. Половцы двинулись на Русь. Русские князья, как раз в это время затеявшие между собой распри, не смогли противостоять половецким силам. Половцы бросились грабить Киевскую землю. Только в 1094 г. Святополку удалось заключить мир с половцами и взять себе в жены дочь хана Тугор-кана — главы днепровского половецкого союза.

Впрочем, победа половцев над киевским князем не дала им абсолютного перевеса над Русью, так как уже в следующем году русские князья демонстративно нарушили договор 1094 г. В 1095 г. половцы правобережных днепровских орд ушли в поход на Византию с одним из претендентов на византийский престол — Девгеневичем *. Опасаясь нарушения мира со стороны русских князей, главы двух пограничных орд — Итларь и Китян — направились к Владимиру под Переяславль для заключения повторного договора о мире. Владимир же, воспользовавшись отсутствием основных половецких сил, убил Итларя и Китяна, перебил их дружину и затем вместе со Святополком взял и разорил несколько половецких кочевий на Ворскле. Византийский поход половцев кончился неудачей, императору удалось захватить Девгеневича, и половцы вынуждены были вернуться в свои степи.

Набег половцев на поросский г. Юрьев, предпринятый тотчас после возвращения из византийского похода, был, видимо, местью за смерть Итларя и Китяна. Юрьев был сожжен, окрестности его разорены, однако ослабленные византийским походом половцы не решились проникнуть в глубь русской земли. Летом 1096 г. борьба между Русью и днепровским объединением, во главе которого стояли ханы Тугоркан и Боняк, разгорелась с новой силой. Боняк в мае подступил к Киеву, а Тугоркан — к Переяславлю. Стремительным нападением Святополку и Владимиру удалось разбить половцев под Переяславлем. В битве погиб и сам Тугоркан. Боняк, разграбив окрестности Киева, поспешил отступить в степи.

Долобский съезд русских князей (1103 г.) утвердил предложенную Владимиром Мономахом политику систематического наступления на половцев. Он положил начало новому (второму) периоду половецкой истории, который определяется не столько внутренними процессами (продолжающееся разложение родо-племенного строя, начало феодализации), сколько активной борьбой Руси с кочевниками.

В этот период в борьбу против Руси было втянуто и восточнодонское объединение. До 1107 г. и Русь, и донские половцы избегали серьезных столкновений. Тем не менее сильное половецкое объединение мешало Руси в торговле с Востоком, отрезав ее от Волги, от Тмутаракани и Белой Вежи. Разгромив в 1107 г. под Лубной войско хана Шарукана, соединенное с боняковскими дружинами, русские перешли в решительное наступление против донской группировки и нанесли ей ряд крупных поражений, в результате которых, по образному выражению летописца, «Володимер Мономах пил золотым шеломом Дон и приемшю землю их всю..., изгнавши Отрока (сына Шарукана,— Ред.) в Обезы, за Железные ворота», в Грузию.

Другая часть половцев отступила на восток. Вероятно, во время этого отступления, начавшегося после похода 1116 г., половцы разорили Белую Вежу, столкнулись с окружавшими ее печенегами и торками и, наконец, в 1117 г. подошли к Волжской Болгарии. Князь Болгара выслал им под видом почетного угощения отравленное вино.

Таким образом Болгар освободился от необходимости давать половцам военный отпор. При Мстиславе Владимировиче половцы, по словам летописца, загнаны были «за Дон и за Волгу, за Яик».

Владимир Мономах пытался обезвредить некоторые западные половецкие орды и мирным путем, в частности посредством браков своих сыновей с дочерьми половецких ханов и беков. Политика заключения сепаратных договоров с влиятельными половецкими ханами нарушала единство и подтачивала непрочное объединение половцев. Половецкое наступление было остановлено.

Однако это не означало, что Русь в последующие годы избавилась от половецких набегов. В 30-х годах XII в. начинается третий период половецкой истории, характеризующийся в основном участием кочевников в междоусобицах русских князей, разделившихся на два враждебных лагеря: Моиома-ховичей и Ольговичей. Ольговичи широко привлекали к борьбе против Мономаховичей половцев восточного объединения, среди которых у них было много родни и союзников. В условиях междоусобных распрей кочевники беспрепятственно проходили по русской земле, «воююче села и города..., люди ем-люще, а другие секуще». Возможно, именно за счет постоянных грабежей обогатилось и благодаря этому окрепло и возродилось разбитое Мономахом донское объединение половцев.

С 70-х годов XII в. начался четвертый период половецкой истории. Его можно назвать периодом политического возвышения восточного (донского) союза, возглавляемого ханом Кончаком (внуком Шарукана, сыном Отрока).

Западные половцы так и не сплотились вновь в единый массив. Номинальным правителем западных орд был хан Ко-бяк, не сумевший создать из них сильного объединения. В 1183 г. русские князья Святослав и Рюрик организовали поход в глубь половецких земель, наголову разбили объединенное западное войско, «а поганого Кобяка из луку моря от железных великих полков половецкых, яко вихрь, выторже: и падеся Кобяк в граде Киеве, в гриднице Святославли»,— писал славный автор «Слова о полку Игореве». С западным половецким союзом было покончено.

К этому времени в результате тесного общения с земледельческим феодальным государством, постоянных войн, обогащения аристократической верхушки, с одной стороны, и обнищания масс — с другой, в половецком обществе произошли значительные изменения: оно перешло в новую стадию общественного развития — в стадию феодализма. О разложении рода как основы родо-племенного строя свидетельствует появление новой общественной единицы — большой патриархальной семьи. Глава семьи владеет уже всеми богатствами независимо от рода, который в свою очередь не оказывает ему материальной поддержки. В такую семью включались не только близкие — домочадцы и челядь (рабы), но и воины-дружинники (нукеры) хана, или баатура. Роды и племена (орды) в дальнейшем существовали уже как военные и административные, а не общественные, единицы.

Иерархическая феодальная лестница, заключающая вассальные отношения половцев в строгие и продуманные рамки, была, как и весь быт кочевников, прикрыта старыми родовыми формами.

Внизу лестницы стояли свободные половецкие воины — главы семей. Наиболее богатые из них назывались по-русски «добрыми мужами» или «господчичами». Половецкий словарь 1 именует их беями. Как беи, так и бедные, но свободные главы семей были вассалами беков — князей, стоявших во главе родов. Беки в свою очередь подчинялись главам орд, или племен,—солтанам (князьям). Правителей половецких племенных союзов половцы называли ханами, русские — великими князьями. Сила и прочность власти ханов зависели от их активности: если хан возглавлял и организовывал постоянно военные походы, обогащавшие аристократию, она поддерживала его, и влияние хана возрастало почти до абсолютной власти. Таковы два могущественных хана — Боняк и Тугоркан, делившие власть над западным союзом, или хан Шарукан — глава донского союза. В первой половине XII в. власть ханов почти не имела реальной силы, вероятно, в связи с многочисленными удачными походами русских в глубь степи, разрушившими оба объединения половцев. Именно этим можно объяснить слова еврейского путешественника XII в. Петахьи: «Куманы не имеют общих владетелей, а только князей (солтанов.— Ред.) и благородные фамилии» (беков и беев.— Ред.).

Власть ханов и солтанов по старым племенным обычаям была выборной и ограничивалась советом старейшин — съездом аристократии. Однако в связи с том, что и те и другие могли избираться только из определенных богатых и знатных родов, власть по существу оставалась наследственной.

Развитие феодальных отношений в половецком обществе, борьба антагонистических классов привели в конце XII в. к необходимости создания сильной центральной власти. Ханом — объединителем всей половецкой земли стал выдвинутый половецкой аристократией Кончак.

Кончак поле смерти Кобяка остался единственным активным ханом, способным продолжать борьбу с Русью. В 1184 г. в ответ на разгром западного союза и смерть Кобяка он выступает в поход на Русь, угрожая «пленяти грады Русские и пожещи огнем». Особенно серьезным и разорительным для Руси был поход Кончака и Гзака в 1185 г. после победы над князем Игорем, когда эти ханы разгромили окрестности Переяславля и Путивля, взяли Римов и ушли с полоном в степи. Поход этого года на Русь был объявлен местью за великого хана правобережного днепровского объединения — Боняка и его дружину, что явно показывает стремление Кончака объединить под своей властью всю Половецкую землю, от Волги до Днестра.

Вся политическая деятельность Кончака была направлена на создание из разрозненных половецких орд и эфемерных союзов единого государства с крепкой наследственной властью. По-видимому, ему удалось добиться многого. Известно, что наследником Кончака был его сын — Юрий Кончакович, названный русским летописцем «больший всех половец». Тем не менее государство Кончакидов не имело еще ни стройной налоговой системы, ни управленческого аппарата, ни достаточных средств для поддержания власти хана. Войско по-прежнему, как и в период разложения родового строя, не отделялось от народа, так как вооруженный народ и был войском, и участие в нем было правом и обязанностью всех свободных. Отсутствие постоянной армии, естественно, ослабляло центральную власть и все государство в целом.

То же можно сказать и о правовых отношениях кочевников, о которых летопись сообщает: «половци закон держат отец своих»,— то есть руководствуются «обычным правом», характерным для племенного строя. Специальные судьи, вероятно знатоки «обычного права», были у них только в крупных торговых (крымских) городах. Они следили за исполнением законов половцами и разъясняли их представителям других народов в случае недоразумений, возникавших между ними и половцами.

Основным источником дохода, как и у других кочевнических паразитических государств (Хунну, Тюркский каганат, отчасти Хазарский каганат), были грабежи соседних государств, откупы и торговые пошлины с караванов, проходивших через их земли, и с купцов, торговавших в приморских городах, захваченных половцами. К таким городам относились, например, Тмутаракань, которую в конце XII в. автор «Слова о полку Игореве» называет уже «землей незнаемой», Судак. Сами половцы активно участвовали в торговле этих городов. Основным их товаром были рабы, захваченные преимущественно на Руси. Недаром русский летописец с горечью и ненавистью писал о рыщущих в пограничных русских землях половецких всадниках: «Ездяху по оной стороне Днепра, люди емлюще».

Несомненно, что доходы, зависящие в основном от военных успехов, не были постоянными и во время военных неудач тысячи кочевников разорялись, впадали в нищету и вынуждены были продавать детей или закабаляться. Обнищавшие кочевники, лишенные стад и земель, переходили к земледелию (как это было в VIII в. в Хазарском каганате после неудачных войн с арабами). Оседали они по берегам рек, вначале, по-видимому, вокруг небольших поселков, заселенных прежним населением Волго-Днепровского междуречья, оставшимся в степях после прихода сюда печенегов и половцев.

В этих же поселениях и в крымских городах под покровительством более или менее централизованной устойчивой власти начали развиваться различные ремесла. Из источников известно, что, ведя натуральное хозяйство, кочевники не только обрабатывали продукты, получаемые от скотоводства, но и изготовляли почти все предметы, необходимые для жизни. В Половецком словаре приводится более десяти названий специа-листов-ремесленников:            кузнец, токарь, седелыцик-уздечник,

лучник, выделыватель стрел, мечник, каменщик и др. Чрезвычайно характерно, что слово гончар в словаре не упоминается. Гончарный круг так и не проник в среду кочевников, а значит, не было у них ни гончарного ремесла, ни ремеслен-ников-гончаров. Горшки грубо, от руки, лепили женщины, а иногда их привозили из соседних стран (в частности, из Руси). Ремеслом занимались в основном жители городов и поселков, где преобладало алано-болгарское население, подчиненное половцам и влившееся в их союзы. Поэтому, например, появилось у половцев в начале XII в. производство зеркал, широко распространенное еще в VIII—IX вв. в Хазарском каганате. Особенно следует отметить ремесло камнесечцев. Они занимались изготовлением каменных статуй, очень характерного атрибута половецкой культуры. Каменные статуи изображали умерших богатых воинов и женщин. В настоящее время мы можем говорить о нескольких мастерских или даже «школах», изготовлявших эти статуи по заказу родственников умершего. В подавляющем большинстве случаев статуи изображали абстрактно идеальных в понятии кочевника мужчин и женщин. Только некоторые из них отличаются необычайной реалистичностью и имеют портретное сходство.

Статуи помещались на высоких скифских курганах или естественных холмах, на перекрестке дорог. Им приносили дорожные жертвы все проезжавшие мимо кочевники. Дорожные жертвоприношения духам — покровителям рода или семьи умершего — были частью религии половцев. Основные черты этой религии отображены в источниках XI—XIV вв.: поклонение вещам, волхование, вера в злых духов и главного бога, вера в загробную жизнь как продолжение земной. Нередко половецкие князья совмещали две функции: главы орды или даже союза и верховного жреца, что характерно для периода разложения родо-племенного строя. Таким ханом-ша-маном был хорошо известный русским Боняк. Сцена волхования Боняка перед боем поэтически описана в русской летописи: «Яко бысть полунощи, и встав Боняк отъеха от вой, ипо-ча выти волчьскы, и волк отвыся ему, и начата волци выти мнози». Этой перекличкой со своими онгонами-покровителя-ми — волками — Боняк стремился узнать результат предстоящего боя.

Следует отметить, что в условиях постоянного общения с Русью и русскими, в условиях почти ежегодно заключающихся миров и брачных договоров многие половцы начали уже в середине XII в. переходить (часто целыми родами) в христианство. Даже сын и наследник Кончака Юрий был крещен (вероятно, его мать была русская). К концу XII в. соотношение сил между кочевниками-полов-цами и Русью резко изменилось в пользу последней. Русь выдержала и отразила организованное Кончаком наступление на южнорусские княжества. С 90-х годов напор половцев становится все слабее и слабее. Походы русских князей в степь (в 1190—1193 гг.) подорвали силы половцев, и набеги их прекратились почти совершенно. В ослаблении половцев большую роль сыграло обнищание масс и разгорающаяся в связи с этим борьба внутри общества.

В первые годы татаро-монгольского вторжения в Восточную Европу особенно ускорился переход половцев в христианство: половецкие князья вместе с подвластными им ордами отдавались под защиту Киева. Так, в 1224 г. ханы Юрий Кон-чакович и Бастий обратились за помощью к русским князьям, стремясь к единству и военному союзу с ними в борьбе с новым страшным врагом — татаро-монгольскими полчищами.

Татаро-монгольская армия Джебе и Субедея в 1220— 1223 гг. прошла огнем и мечом весь Северный Иран, вышла на Кавказ, разбила встретившее ее войско грузинского царя, разорила и сожгла несколько городов и через горы двинулась на Северный Кавказ — в Дагестан и Прикубанье. Там монголы сначала разбили аланов, потом кипчаков-половцев. Разрозненные половецкие отряды бежали к своим сородичам на Днепр и Дон, неся весть о поражении и о беспощадной силе, хитрости и злобе татаро-монголов. Преследуя этих беженцев, Джебе и Субедей проникли в Крым, затем в южнорусские степи. В кровавой битве при Калке они встретились с объединенными русско-половецкими войсками и наголову разбили их.

Неокрепшее и рыхлое половецкое государство Кончакидов рухнуло, не выдержав первого столкновения со скованными железной дисциплиной полками татаро-монголов.

Правда, в некоторых персидских источниках XIV в. сохранились сведения о восстании завоеванных татаро-монголами степных народов (в 40-х годах XIII в.). В восстании участвовали не только половцы, но и аланы, и волжские болгары, а возглавил его половецкий бек Бачман из орды Бурлы. Долгое время подвижные отряды Бачмана вели партизанскую войну с татаро-монголами. Неожиданные и опустошительные налеты наносили войску татаро-монголов и их экономике существенный урон. Понимая, что ему не выдержать открытого боя, Бачман постоянно менял места своих кочевок и в течение ряда лет успешно скрывался от упорно преследовавших его татаро-монгольских войск. После долгих усилий им, наконец, удалось напасть на след Бачмана и открыть его ставку на одном из островов волжской дельты. Воспользовавшись тем, что сильный ветер отогнал воду из рукава, отделявшего остров от берега, татаро-монголы посуху ночью переправились на остров, захватили его и уничтожили всех повстанцев, в том числе и Бачмана.

Разграбленные, обедневшие кочевья оставшихся в степях половцев вошли в состав Золотой Орды, образовавшейся в половецких степях (или, как их называли восточные авторы, Дешт-и-Кыпчак). Этнический состав Дешт-и-Кыпчака почти не изменился: основной массой кочевников оставались половцы. Вот что писал по этому поводу перс ал-Омари: «В древности это государство (Золотая Орда.— Ред.) было страной кипчаков, но когда им завладели татары, то кипчаки сделались их подданными. Потом они [татары] смешались и породнились с ними [кипчаками] и... все они стали точно кипчаки, как будто они одного [с ними] рода».

Таким образом, с татаро-монголами произошло то же, что в свое время с хазарами: они образовали государство и растворились в массе объединенных и завоеванных ими народов.

История Золотой Орды, культура этого государства — это в значительной степени история и культура порабощенных татаро-монголами степных народов — половцев, аланов, болгар и др.