Перевод народного хозяйства на рельсы военной экономики коренным образом изменил привычный уклад жизни населения в тылу. На советскую землю вместо растущего благосостояния пришли постоянные спутники войны — материальные лишения, бытовые невзгоды'. Чем больше материальных средств и трудовых ресурсов поглощало военное производство, тем меньше становилась доля личного потребления гражданского населения. Сокращались фонды продовольственных и промышленных товаров, предназначенных к продаже населению, ухудшалось коммунальное обслуживание жителей городов и рабочих поселков. До крайней степени обострились жилищные трудности, особенно в восточных районах, куда прибыл основной поток эвакуированного населения.

Недостаток электроэнергии, большая часть которой отпускалась на нужды оборонной промышленности, перебои со снабжением топливом сказались на работе городского транспорта и различных учреждений коммунального хозяйства.

Война поистине ворвалась в каждый дом, и ее неумолимые законы определили на ряд лет условия жизни советских людей. Поэтому забота о быте и материальном благосостоянии трудящихся составила неотъемлемую часть хозяйственной политики Коммунистической партии в период войны, служила делу создания и укрепления советской военной экономики, поддержанию на должном уровне рабочей энергии и моральной устойчивости тыла.

Решение этих важнейших задач военной экономики требовало огромных усилий со стороны партийных органов и государственного аппарата и протекало в исключительно трудной и сложной обстановке. Большие потери понесла пищевая и легкая индустрия страны — главный производитель потребительских товаров для населения. Из 10400 предприятий Наркомата пищевой промышленности 5500 оказались на оккупированной территории. Сахарная промышленность, от работы которой зависит производство большей части предприятий пищевой индустрии, потеряла около 200 предприятий, в том числе 2 самых крупных комбината, перерабатывавших 36 тыс. ц свеклы в сутки. В результате эвакуации текстильная промышленность потеряла около 3 млн. прядильных веретен и свыше 45 тыс. ткацких станков. Эвакуированные предприятия этих отраслей восстанавливались на новых местах сравнительно медленно, особенно в первые месяцы войны, когда все усилия были направлены в первую очередь на развертывание производства военных заводов, переброшенных в восточные районы.

Из 310 эвакуированных предприятий текстильной, трикотажной, обувной, кожевенной и других отраслей легкой промышленности к концу 1941 г. было восстановлено вместо 99 по плану лишь 35. Многие из вновь восстановленных фабрик и заводов легкой индустрии были далеки от прежнего уровня производства. Крупнейшие трикотажные фабрики Советского Союза «КИМ» и имени Клары Цеткин, дававшие в год 83 млн. пар чулок, или 20% всех чулочно-носочных изделий страны, после восстановления их в Ульяновске и в Мелекессе производили вместе не более 6 млн. пар в год, причем значительная часть их продукции предназначалась фронту.

Во второй половине 1941 г. потери мощностей по трикотажным изделиям составили 57 %, по кожаной обуви — 55, по жестким кожевенным товарам и хрому — 58 %. Продукция всех предприятий легкой промышленности уменьшилась в 1942 г. по сравнению с 1940 г. на 52 %, а пищевой промышленности — на 58 %.

Но не только прямые потери в результате военных действий явились причиной сокращения выпуска потребительских товаров. Работа действующих фабрик текстильной промышленности не лимитировалась, например, во второй половине 1941 г. нехваткой сырья. Выпуск текстильных товаров на рынок снизился прежде всего в связи с призывом в армию многих квалифицированных работников текстильного производства (помощников мастеров, мюльщиков и шлихтовальщиков) и в результате массовой мобилизации текстильщиков московских и ивановских фабрик на строительство оборонительных рубежей под Москвой. Некоторые текстильные предприятия Иванова были эвакуированы на восток. Почти все действующие фабрики Иванова вследствие нехватки рабочих рук перешли с трехсменной на двухсменную работу. Большая часть их продукции шла на нужды фронта. Удельный вес выработки хлопчатобумажных тканей для военных нужд на тех же текстильных фабриках повысился с 16,5% в первом полугодии 1941 г. до 39 % во второй половине того же года, шерстяных тканей — с 38 до 93, льняных — с 13,5 до 40%. Производство марли из льняного сырья увеличилось за полгода в 4,5 раза, шинельного сукна — в 2,7, брезента — й 2 раза. В среднем удельный вес выпуска продукции для фронта по легкой промышленности во второй половине 1941 г. возрос до 75—80%, а но ряду отраслей достиг 95—100%. Выпуск армейской обуви по сравнению с первым полугодием 1941 г. повысился на 241,7%, шинелей — на 295%. Большинство действующих предприятий пищевой промышленности с первых же дней войны получили задание во много раз увеличить выпуск необходимой для снабжения войск специальной продукции: концентратов, сухарей и витаминов. Производство концентратов в последние шесть месяцев 1941 г. увеличилось в 2,5 раза по сравнению с 1940 г.

К началу войны наша страна располагала крупными запасами зерна и продовольствия. Это позволило Советскому государству, несмотря на потери важных источников сельскохозяйственного сырья и резкое снижение выпуска товаров широкого потребления, произвести перераспределение централизованных товарных фондов в интересах бесперебойного снабжения фронта и тыла и выиграть время, необходимое для проведения перестройки в тылу торговли и общественного питания в соответствии с требованиями военного времени.

18 июля 1941 г. СНК СССР принял решение ввести в Москве, Ленинграде и их пригородах и в отдельных городах Московской и Ленинградской областей карточки на хлеб, мясо, жиры и сахар, а также на промышленные товары первой необходимости. Уже в августе населению Москвы, Ленинграда и жителям Московской области было выдано 8870 тыс. продовольственных карточек. В том же месяце нормированное снабжение хлебом, сахаром и кондитерскими изделиями было введено более чем в 200 городах и рабочих поселках городского типа. В ноябре началась нормированная продажа населению мяса, рыбы, жиров, крупы и макарон в 43 промышленных центрах страны *.

На население деревни, непосредственно связанное с сельским хозяйством, система нормированного распределения продовольственных и промышленных товаров не распространялась. Хлеб от государства получала только сельская интеллигенция — врачи, учителя, а также работники районных учреждений. В тех районах, где преобладало производство технических культур, крестьяне приобретали продовольствие в магазинах потребительской кооперации по нормам, установленным в зависимости от количества сданной государству продукции г.

Продажа товаров по карточкам производилась по довоенным государственным ценам, которые оставались в основном неизменными на протяжении всей войны. Такого никогда не знала ни одна страна. В этом факте ярко проявились преимущества социалистической системы хозяйства.

Иное положение было в воюющих капиталистических странах. Как и в первую мировую войну, все лишения и материальные ограничения в капиталистических странах коснулись лишь трудовой, наиболее бедной части населения *. Правители фашистской Германии решали проблему снабжения населения рейха путем безудержного ограбления оккупированных стран и выкачки продовольствия из стран-сателлитов. Почти вся Европа была посажена гитлеровцами на голодный паек.

Однако попытки фашистских правителей создать в Германии достаточно устойчивую систему нормированного снабжения населения не могли дать полного успеха в условиях капитализма. «Многим семьям,— вынуждена была признать в одном из своих выступлений в начале 1942 г. газета «Франкфуртер цейтунг»,— приходится изворачиваться, чтобы1 найти средства использовать свои продовольственные карточки, т. е. удовлетворить минимальные потребности». Заработная плата многих рабочих была так низка, пишет Макс Зейдевитц (известный исследователь внутреннего положения Германии в годы второй мировой войны), что ее едва хватало для того, чтобы выкупить продукты по карточкам после уплаты за квартиру, отопление и освещение. К тому же одних нормированных пищевых продуктов было совершенно недостаточно, чтобы удовлетворить минимальные потребности. Низкооплачиваемые рабочие, мужчины и женщины терпели жестокие лишения 1 2 2.

На протяжении всей войны в Германии, как и в других капиталистических странах, существовал «черный рынок», на котором буржуазная часть населения могла приобретать любые продукты питания без ограничения.

В Советском Союзе в основу распределения продуктов питания был положен принцип дифференцированного снабжения отдельных групп и категорий населения, учитывавший значение той или иной отрасли промышленности в военной экономике. Исключение составляли дети, которым отдавалось все лучшее по нормам, необходимым для поддержания здоровья подрастающего поколения.

Карточная норма хлеба для рабочих и служащих имела две категории. По первой категории снабжались рабочие, служащие и инженерно-технические работники предприятий угольной промышленности, рудников, занятые на подземных работах, трубопрокатных заводов черной металлургии, нефтяной промышленности, вредных цехов химической промышленности и т. п. По второй категории хлеб получали работники остальных отраслей промышленности. По первой категории нормы колебались от 800 г до 1—1,2 кг в сутки. По второй категории рабочие и инженерно-технические работники получали 500 г. Служащие различных отраслей народного хозяйства получали от 400 до 450 г хлеба, иждивенцы и дети старше 12 лет — 300—400 г. На многих предприятиях рабочие, выполнявшие и перевыполнявшие нормы выработки, а также имевшие удлиненный рабочий день, получали ежедневно, кроме положенного по норме, дополнительное питание. Дополнительным снабжением пользовались, кроме рабочих вредных и горячих цехов, молодые рабочие, окончившие ремесленные училища, школы фабрично-заводского ученичества, научные работники, писатели и деятели искусства *.

Соотношение обычных норм снабжения работников промышленности продуктами питания, кроме хлеба, и норм повышенных и особо повышенных, было примерно следующим (в месяц в кг).

Все дело перестройки системы снабжения и переход к новым формам торговли осуществлялось под постоянным контролем и непосредственным руководством партийных организаций. По решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 10 декабря 1941 г. в составе всех ЦК компартий союзных республик, в крайкомах, обкомах и в 66 горкомах партии наиболее крупных промышленных центров были введены должности секретарей и созданы отделы по торговле и общественному питанию. Перед вновь созданными отделами были поставлены нелегкие задачи. Необходимо было, кроме централизованных фондов, изыскать и привести в действие дополнительные источники производства продуктов питания, улучшить способы их реализации. Необходимо было также использовать возможности и резервы промышленности и промкооперации в целях расширения производства товаров широкого потребления. Наконец, необходимо было путем массового развития индивидуального и коллективного огородничества улучшить питание населения городов картофелем и овощами.

При ВЦСПС был создан Комитет содействия индивидуальному и коллективному огородничеству рабочих и служащих. Для оказания огородникам государственной помощи были образованы сельскохозяйственные отделы при городских и районных Советах больших городов.

Начиная с 7 апреля 1942 г., когда было принято первое постановление Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) «О выделении земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих», и до конца войны развитие индивидуального и коллективного огородничества составляло важнейшую часть деятельности партийных и профсоюзных организаций по улучшению материальных и бытовых условий жизни трудящихся.