На защиту Москвы поднялась вся страна. Все шире развертывалась исполинская мощь советского народа, руководимого Коммунистической партией.

На Волге и Урале, в Средней Азии и Казахстане, в Сибири и на Дальнем Востоке — на всей необъятной территории нашей Родины комплектовались полки, дивизии, армии — стратегические резервы государства. Новые воинские части, формируемые в самой столице командованием Московской зоны обороны по приказу Ставки, готовились к выдвижению на опаснейшие участки фронта. Подготовка резервов принимала все более широкий размах. Никакой мобилизационный аппарат любой капиталистической страны не справился бы с такой задачей в условиях, какие сложились осенью 1941 г. для Красной Армии. Осуществление ее было под силу лишь Советскому государству.

То было тяжелое для нашей Родины время. Производство промышленной продукции, в том числе военной, упало до самого низкого уровня, снабжение войск и населения крайне осложнилось. Огромные трудности переживал транспорт, на который легла задача эвакуировать население, оборудование фабрик и заводов, колхозное имущество из западных и центральных областей на восток и одновременно обеспечить крупнейшие и срочные воинские перевозки из глубинных районов страны на фронт. В этот момент вновь сказались всеобщий подъем народа на защиту Родины; организаторский гений и опыт Коммунистической партии; государственный размах, приданный собиранию сил; величайшие возможности, заложенные в самой основе советского общества. В районы формирований по единым планам стекались люди, подвозилось оружие, боевое снаряжение, на местах готовилось обмундирование, собирался провиант. Войсковые контингенты обучались военному делу днем и ночью, стремясь скорее вступить в бой с врагом. В глубокой тайне грузились и мчались к фронту воинские эшелоны.

Северо-восточнее Москвы сосредоточилась 1-я ударная армия генерала В. И. Кузнецова, юго-восточнее — 10-я армия генерала Ф. И. Голикова. Близ северной окраины столицы на базе оперативной группы полковника А. И. Лизюкова из резерва Ставки развернулась 20-я армия. Кроме того, Ставка передала уже действовавшим на фронте армиям девять стрелковых и две кавалерийские дивизии, восемь стрелковых и шесть танковых бригад.

К началу декабря 1941 г. соотношение сил на Западном стратегическом направлении существенно изменилось. Противник все еще имел под Москвой численное превосходство, но оно уже не было подавляющим. Его войска здесь насчитывали свыше 800 тыс. человек, около 10 400 орудий и минометов, 1 тыс. танков и более 600 самолетов. В наших фронтах было 719 тыс. человек, 5908 орудий и минометов, 415 установок реактивной артиллерии, 667 танков (205 тяжелых и средних, 462 легких) и 762 самолета (593 новых и 169 устаревших конструкций).

Таким образом, противник сохранил превосходство в численности войск, артиллерии и танков. Лишь в авиации небольшое преимущество было на советской стороне. Оно подкреплялось тем, что с приближением линии фронта к Москве в борьбу с противником включилась и столичная противовоздушная оборона. Объединенные военно-воздушные силы ПВО, фронтов, Московского военного округа и авиации дальнего действия превзошли ВВС противника и завоевали господство в воздухе.

Возросли силы Красной Армии и на всем советско-германском фронте. Против армий гитлеровской Германии и ее сателлитов, насчитывавших около 5 млн. солдат и офицеров, 26 800 орудий и минометов, почти 1500 танков и около 2500 самолетов, действовали советские войска, имевшие в своем составе 4,2 млн. человек, около 22 тыс. орудий и минометов, 583 установки реактивной артиллерии, 1730 танков (из них 30% КВ и Т-34) и 2495 самолетов (из них 57,3% новой конструкции).

Изменение в соотношении сил даже при отсутствии перевеса советских войск дало возможность Верховному Главнокомандованию принять решение о переходе от обороны в контрнаступление.

В этом проявилось не только различие возможностей воюющих государств, но и разница во взглядах на стратегию и роль стратегических резервов. В СССР стратегические резервы готовились перед войной и в ходе ее. Их ввод в бой определял ход борьбы под Ленинградом и Киевом, под Смоленском и Москвой. Гитлеровская же Германия начала вторжение в Советский Союз, имея в резерве всего 24 дивизии. А к кульминационному моменту кампании 1941 г. в распоряжении ОКБ было только 6,5 дивизии, у ОКХ — словацкая дивизия и 4 венгерские бригады.

Командование группы армий «Центр» имело в резерве к декабрю 1941 г. лишь одну бригаду — 900-ю. Несмотря на это генерал-фельдмаршал Бок продолжал гнать свои войска в наступление, рассчитывая победить, ворвавшись в Москву, хотя бы с «последним батальоном». Это была авантюра, но авантюра опасная.

Оборона должна была устоять до ввода в сражение резервов Ставки, и командование Западного фронта маневрировало своими силами. Чтобы остановить врага, оно снимало с менее опасных участков дивизии, полки, а в кризисные дни даже взводы, вооруженные противотанковыми гранатами и ружьями. Дороги были каждый день, каждый километр подмосковной земли.

Для перехода в контрнаступление нужно было выбрать момент, когда наступательные возможности противника уже иссякнут, но он еще не успеет перейти к обороне. Определение этого момента, а также направлений решающих ударов потребовало от Ставки и командования фронтов большого искусства, точного расчета, смелых решений. Тем более что советские войска, как уже показано выше, не имели перевеса сил, а резервы только подходили. Однако на стороне Красной Армии были искусство командования и превосходство морального духа советских воинов, многогранная деятельность политорганов, настойчиво воспитывавших в войсках несокрушимую волю к победе, и героический пример коммунистов, сражавшихся в первых рядах защитников Родины. «Под Москвой должен начаться разгром врага» — этой мыслью жил каждый советский воин.

К этому времени войска Юяшого фронта нанесли поражение 1-й танковой армии под Ростовом и отбросили ее за р. Миус. Одновременно советские войска начали наступление под Тихвином.

Одновременно готовилось контрнаступление на московском стратегическом направлении. Директивой Ставки Калининскому фронту было приказано нанести удар по войскам 9-й армии генерала Штрауса, разгромить их и, освободив Калинин, выйти на фланг и в тыл группе армий «Центр». Юго-Западному фронту предписывалось нанести поражение вражеской группировке в районе Ельца и содействовать Западному фронту в разгроме противника на тульском направлении. Западному фронту Ставка приказала разгромить немецко-фашистские ударные группировки северо-западнее и южнее Москвы, нанести поражение основным силам группы армий «Центр». В основу директивы Ставки лег план контрнаступления, представленный командованием Западного фронта. Он предусматривал для войск последнего задачу внезапными охватывающими ударами разбить угрожавщие столице 3-ю и 4-ю танковые группы в районе Клин — Солнечногорск — Истра и 2-ю танковую армию в районе Тула — Кашира и затем охватить и разгромить 4-ю полевую армию, наступавшую на Москву с запада.

Этот план учитывал, что войска группы армий «Центр» растянуты на тысячекилометровом фронте, в частности, полоса наступления 3-й и 4-й танковых групп составляла 250 км, 2-й танковой армии — 300 км. Причем эти ударные группировки, наступая, оказывались в оперативно опасном положении, позволившем нашим войскам охватить их фланги.

Единое планирование и руководство Ставки обеспечивало оперативно-стратегическое взаимодействие Западного, Калининского и Юго-Западного фронтов, которым предстояло сокрушить основную на советско-германском фронте силу врага — группу армий «Центр» и обезопасить советскую столицу от нового нападения. В то же время контрнаступление советских войск под Ростовом и Тихвином лишало гитлеровское командование возможности перебрасывать оттуда свои войска к Москве. На тылах противника усиливали боевую деятельность партизаны, и так как охранных дивизий для борьбы с ними у врага не хватало, он был вынужден снимать для этого войска с фронта.

Переход от обороны к контрнаступлению было решено осуществить без оперативной паузы, вырвать у врага инициативу, навязать ему свою волю.

К началу декабря войска Калининского фронта (командующий генерал-полковник И. С. Конев) вели боевые действия между Осташковом и Московским морем, Западного (командующий генерал армии Г. К. Жуков) — к югу от последнего до Дона. Рубежи войск Западного фронта проходили по линии Судамирка, Трех-святское, Дмитров, Яхрома, Языково, Озерецкое, Красная Поляна, Крюково, западнее Дедовска, Павловская Слобода, западнее Кубинки, Наро-Фоминск, западнее Серпухова, Алексин, р. Ока, Тула, юго-западнее Каширы. Восточнее линии Ефремов, Елец действовали войска правого крыла Юго-Западного фронта под командованием Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко.

В первые дни декабря бои на всех фронтах продолжались с нарастающей силой и ожесточением. Атаки сменялись контратаками. Населенные пункты, высоты, узлы дорог переходили из рук в руки. Шла крайне напряженная борьба за инициативу.

Гитлеровцы не хотели примириться с мыслью, что Москва им недоступна. Советская столица, казалось, была совсем близко. Это впечатление еще больше усиливали сверкавшие над нею по ночам разрывы зенитных снарядов и освещенное прожекторами московское небо. Фашистское командование прилагало все усилия, чтобы сломить оборону ее защитников. Это были уже последние потуги. Они завершились 5 декабря отчаянной попыткой противника прорваться через Крюково, Красную Поляну и Белый Раст к окраине Москвы. Но и здесь в ожесточенном ближнем, порой рукопашном бою враг был остановлен.

Бои на всех участках фронта показали, что войска группы армий «Центр» больше не в состоянии наступать, и 8 декабря они получили, наконец, директиву немедленно перейти к обороне. Ссылаясь на преждевременность наступления зимы и затруднения в снабжении, директива требовала удержать районы, имеющие оперативное значение, и создать предпосылки для наступления в 1942 г. Гитлеровская пропаганда сравнивала Москву с Верденом, уверяя, что прекращение наступления вызвано нежеланием терять войска в боях, подобных верденским, и что позднее будет начато третье наступление па советскую столицу.

Но уже не Берлину принадлежала стратегическая инициатива. На всем фронте от Калинина до Ельца перешли в контрнаступление советские войска.

5             декабря атаковали врага войска Калининского фронта, положив этим начало контрнаступлению па московском стратегическом направлении. Понимая значение Калинина — важнейшего узла обороны на левом крыле группы армий "Центр», откуда можно было угрожать смежным флангам Западного и Северо-Западного фронтов, гитлеровское командование попыталось удержать этот город. Закрепившаяся в нем 9-я армия генерала Штрауса оказала советским войскам упорное сопротивление. На подступах к городу шли тяжелые бои.

29-я армия генерала И. И. Масленникова атаковала противника юго-западнее Калинина. Перейдя здесь Волгу по льду, она вклинилась во вражескую оборону. 31-я армия генерала В. А. Юшкевича после трехдневпых боев прорвала оборону противника и перехватила железную дорогу Калинин — Москва.

Шесть дивизий 9-й армии врага были разбиты. Охватываемый с флангов и тыла противник начал поспешное отступление. 16 декабря был освобожден Калинин и очищены от фашистских оккупантов Ленинградское шоссе и железная дорога — важнейшие коммуникации, связывающие Москву с Калинином и территорией Северо-Западного фронта.

6             декабря перешли в контрнаступление войска Западного фронта. 30-я армия генерала Д. Д. Лелюшенко, усиленная сибирскими дивизиями, в упорном бою освободила Рогачево и, развивая наступление на Клин, вышла 9 декабря к его северной и северо-западной окраинам. Южнее атаковала врага 1-я ударная армия генерала В. И. Кузнецова, в авангарде которой действовали стрелковые части, составленные из моряков Тихоокеанского флота. Сломив сопротивление противника, она освободила Яхрому и вышла к южной окраине Клина. Гитлеровцы, оборонявшиеся в этом городе, отказались сдать его, но, понеся потери и оказавшись под угрозой окружения, поспешно отступили на запад. 15 декабря Клин был освобожден.

В те же дни развернулось контрнаступление на ближайшем к Москве участке, в районе Красной Поляны, Крюкова, откуда гитлеровцы намеревались ворваться на улицы столицы. Здесь действовала ударная группировка 16-й армии в составе 8-й и 9-й гвардейских дивизий (командовали ими генералы В. А. Ревякин и А. П. Белобородов) и 1-я гвардейская танковая бригада (командир генерал М. Е. Катуков). Им не сразу удалось сломить сопротивление врага.

Село Крюково, застроенное каменными строениями, и кирпичные заводы между ним и Каменкой были приспособлены противником к упорной и длительной обороне. Подвалы зданий были превращены в доты. При поддержке 60 танков 5-й немецкой танковой дивизии гитлеровцы отбили первые фронтальные атаки наших войск.

Лишь 8 декабря после ожесточенных боев, в ходе которых приходилось выбивать фашистов из каждого здания, танки бригады Катукова прорвались на флангах обороны врага. Развивая успех танкистов, стрелковые дивизии 16-й армии отбросили противника к Истринскому водохранилищу, обошли его и 11 декабря освободили Истру. 20-я армия, овладев Красной Поляной, пересекла дорогу Москва — Калинин и вместе с частями 1-й ударной армии 12 декабря выбила гитлеровцев из Солнечногорска.

К середине декабря северная группировка противника повсюду неорганизованно отступала, бросая раненых, оружие, танки, теряя сотни солдат пленными и оставляя в снегу тысячи трупов.

Южнее Москвы, в районе Тулы, в первых числах декабря продолжались тяжелые бои. До подхода резервов Ставки противник превосходил здесь 50-ю армию в численности войск в 3 раза, в танках — в 4 и в артиллерии — в 6 раз.

Опасность усугублялась тем, что правофланговые дивизии Брянского фронта при отходе на восток обнажили левый фланг Западного фронта. Пользуясь этим, Гудериан намеревался, перегруппировав свои разбросанные по разным направлениям войска, продолжать наступление.

Тем временем подошла 10-я армия генерала Ф. И. Голикова, и 2-я танковая армия противника оказалась зажатой между ней и

50-й армией. По флангу и тылу войск Гудериана нанесли удары дивизии 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала П. А. Белова и 112-я танковая дивизия полковника А. Л. Гетмана. Опасность, угрожавшая Туле, Кашире и, следовательно, Москве, с юга была устранена. В ходе контрнаступления советские войска освободили и на этом направлении сотни населенных пунктов, в том числе города и станции Михайлов, Сталиногорск, Узловая и Епифань.

Действуя по единому плану Ставки, двинулись в наступление на елецком направлении правофланговые соединения Юго-Западного фронта. Они разгромили 34-й армейский корпус, обеспечивавший южный фланг группы армий «Центр», создали угрозу ее тылам.

Войска центра Западного фронта, продолжая контратаки, сковали 4-ю армию противника и лишили ее возможности поддержать терпящие поражение фланговые группировки. В те дни на участке

5-й армии в прорыв был введен 2-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Л. М. Доватора. Героические конники устремились на запад. Продвигаясь по 40—50 км за ночь, в мороз, по глубоким снегам, они атаковывали вражеские штабы и рвали связь, нарушая управление и захватывая пленных. В районе с. Ордино гвардейцы-кавалеристы разгромили 78-ю пехотную дивизию, отходившую к Рузе.

Фашистское командование оказалось не в состоянии отразить удары советских войск. Приказ Гитлера от 16 декабря угрожал солдатам, офицерам и генералам смертью за оставление позиций под Москвой и требовал фанатического сопротивления. Но и этот приказ не спасал положения. Отборные танковые, моторизованные, пехотные дивизии, части СС подверглись разгрому. Весь мир, следивший, затаив дыхание, за Московской битвой, услышал по радио из советской столицы сообщение «В последний час»: «6 декабря 1941 г. войска нашего Западного фронта, измотав противника в предшествующих боях, перешли в контрнаступление против его ударных фланговых группировок. В результате начатого наступления обе эти группировки разбиты и поспешно отходят, бросая технику, вооружение и неся огромные потери» ’.

Поражение группы армий «Центр» резко отразилось на моральном состоянии вражеских войск. Внезапность удара, стремительность и решительность контрнаступления лишали врага возможности организовать прочную оборону. К тому же гитлеровское командование, уверенное в успехе молниеносной войны, не готовило свои войска к боевым действиям зимой, и это дало себя знать: фашистская боевая техника оказалась неприспособленной к зимним условиям, солдаты не были обеспечены зимней одеждой. Не спасал и грабеж теплых вещей у населения. Он лишь превратил гитлеровских солдат по внешности в бродяг. Потерпев поражение, они еще больше озверели: отступая, расстреливали мирных жителей и уничтожали населенные пункты.

Фашистская пропаганда уверяла, что группа армий «Центр» совершает преднамеренное стратегическое отступление. Но она уже не могла обмануть даже своих солдат. Особенно потрясающими для гитлеровских солдат были страшные потери, понесенные ими под Москвой. Сокрушительное поражение развеяло в прах их веру в непобедимость вермахта.

Этот перелом в сознании солдат передает в дневнике ефрейтор Карл Верл: «Если кругом все грохочет и стреляет, а на каждых двух-трех метрах земли лежит труп, то взгляды на вещи меняются». На смену самоуверенности пришло чувство обреченности. Солдат Иоганес Бантер перед боем писал жене: «Через час мы встретимся с русскими лицом к лицу. Страшно! Допустим, мы займем деревню, другую, а дальше? Дальше смерть на русской земле. Нам, солдатам, известно будущее. Где-то недалеко от места, откуда я пишу тебе письмо, будут еле заметные холмики. Здесь мы ляжем костьми. И это все, что добудет наш брат в России...» 1

Немецкий солдат понял, что «блицкриг» не удался и живым из войны не выйти. Если солдаты увидели катастрофу, то тем более понимали ее неотвратимость многие гитлеровские генералы. Единственным шансом на спасение они считали немедленное отступление. На этом настаивали командующие группами армий «Юг» и «Север» фельдмаршалы Рундштедт и Лееб.

Гитлер неистовствовал. Он запретил отход, угрожая расправой, а узнав о начавшемся отступлении, пришел в ярость и сместил командующих группами армий «Север», «Центр» и «Юг» фельдмаршалов Лееба, Бока и Рундштедта, командующего сухопутными войсками Германии фельдмаршала Браухича, командующих танковыми армиями Гудериана, Хепнера и многих других генералов. Но это не помогло. Гитлеровская армия продолжала отступать.

Контрнаступление советских войск развивалось с неослабевающей силой.

К концу декабря войска Калининского фронта овладели Старицей, вышли к Ржеву и Зубцову. Освободив сотни населенных пунктов, воины этого фронта продвинулись на ржевском направлении на 120 км.

На Западном фронте правофланговые армии освободили 20 декабря Волоколамск и достигли рубежа рек Лама и Руза. В центре перешедшие 18 декабря в наступление 49-я, 43-я, 33-я и 5-я армии очистили от врага Наро-Фоминск, Боровск, Малоярославец и продолжали продвигаться на Рузу, Можайск и Юхнов.

Южнее Тулы 50-я армия освободила Щекино и Ясную Поляну. Ее подвижная группа прорвалась в тыл противника и, пройдя около 100 км по бездорожью, ворвалась в Калугу. Противник стянул туда резервы и отрезал подвижную группу. Но советские воины в тяжелых уличных боях удержали захваченные позиции и вместе с подошедшими фронтовыми резервами освободили город. Действовавшие на крайнем левом фланге Западного фронта 10-я армия и 1-й гвардейский кавалерийский корпус развивали наступление в широкой полосе. Громя войска 2-й танковой армии, они отбросили ее на 250 км к западу.

Правофланговые части Юго-Западного фронта продолжали наступление на елецком направлении.

Декабрьское контрнаступление перерастало в общее наступление Красной Армии.