30 сентября 1941 г. с линии Гадяч — Путивль — Глухов — Новгород-Северский начала наступление на Орел и Брянск, на Москву 2-я танковая группа Гудериана в составе 15 дивизий, из которых 10 было танковых и моторизованных. Ее поддерживали почти все силы 2-го воздушного флота, приданного группе армий «Центр».

У советского командования на этом направлении после поражения Юго-Западного фронта оставалось мало сил, не было оперативных резервов. Действовавшие здесь 13-я армия Брянского фронта и группа войск генерала А. Н. Ермакова сражались героически, но противник, используя громадный перевес сил, к исходу дня прорвал оборону и, не встречая в ее глубине резервов, безостановочно шел к Орлу. Город не был подготовлен к обороне, времени на ее организацию не осталось, и немецкие танкисты ворвались на его улицы.

Одновременно часть сил 2-й танковой группы, продвигаясь по тылам Брянского фронта с юга и юго-востока, захватила Карачев и вместе со 2-й полевой армией, наступавшей с северо-запада, 6 октября овладела Брянском. Брянский фронт оказался в оперативном окружении. Его командующий генерал А. И. Еременко отдал 3-й, 13-й и 50-й армиям приказ на прорыв вражеского кольца. В труднейших, порой гибельных условиях армии пробивались из окружения. 13 октября был ранен и увезен в Москву на самолете А. И. Еременко. Вскоре смертельное ранение получил командующий 50-й армией генерал М. П. Петров. С захватом Орла и Брянска противник образовал огромный плацдарм для наступления на Москву с юга и юго-запада. Перед ним открывались шоссе Мценск—Тула—Москва и Брянск—Москва.

2             октября перешли в наступление 3-я и 4-я танковые группы, 9-я и 4-я полевые армии — остальные силы группы армий «Центр». Ее командование сосредоточило главные усилия войск на направлении городов Белый, Сычевка и вдоль шосе Рославль — Москва. Подавляющие удары пришлись по стыку 30-й и 19-й армий Западного фронта, где 4 советские дивизии были атакованы 12 дивизиями противника, в том числе 3 танковыми (415 танков), и по 43-й армии Резервного фронта, где против 5 советских дивизий действовало 17 дивизий противника, из них 4 танковые. Их наступление поддерживали сотни самолетов 2-го воздушного флота.

Неглубокая оборона наших дивизий не могла выдержать массированных ударов авиации, танковых групп и армейских пехотных корпусов. Они прорвались в центре Западного и на левом фланге Резервного фронта и углубились в их оперативные тылы. На участках, где атаки противника велись без танков и авиации, они успешно отражались, но при этом танковые группы врага получали возможность обходить позиции стойко оборонявшихся армий, охватывать нх фланги.

3-я танковая группа прорвалась на Белый, Сычевку, перерезала железную и шоссейную дороги Ржев—Вязьма и повернула на юг в тыл нашим войскам, оборонявшимся западнее Вязьмы. 4-я танковая группа, достигнув Спас-Деменска и Юхнова, повернула на север и также вышла восточнее Вязьмы. Соединившись 7 октября, эти танковые группы замкнули кольцо окружения вокруг

19-         й, 20-й \ 24-й и 32-й армий Западного и Резервного фронтов. Используя успех танковых групп, 4-я и 9-я полевые армии вышли к Вязьме с севера, запада и юга, уплотнили кольцо окружения.

Вяземская группировка советских войск оказалась в тяжелом положении. Кольцо окружения сжимали 28 дивизий противника, в том число 6 танковых, имевших около 1 тыс. танков. Советские войска героически сражались, стремясь пробиться па восток.

В это же время отдельные корпуса противника развивали наступление на других участках фронта. 9 октября они захватили Гжатск, 13 октября овладели Калугой и продвинулись к Тарусе, создав угрозу Серпухову. 14 октября дивизии 3-й танковой группы ворвались в Калинин и продолжали наступление по Ленинградскому шоссе в сторону Вышнего Волочка. Это угрожало тылам Северо-Западного фронта, отсекало последний от Западного фронта и открывало врагу возможность обойти Москву с севера.

Опасность грозно нарастала также на других направлениях советско-германского фронта.

Группа армий «Север» наносила удар на Грузино — Тихвин с целью соединиться с финскими войсками на р. Свири и полностью изолировать Ленинград не только по суше, но и по Ладожскому озеру. Группа армий «Юг», захватив Полтаву и Харьков, наступала через Донбасс к Ростову и Таганрогу. Отдельная 11-я армия генерала Манштейна ворвалась в Крым, приблизилась к Севастополю.

Осенние дни 1941 г. были самыми мрачными и грозными в истории пашей Родины. Гитлер тогда объявил на весь мир, что созданы, наконец, предпосылки для того, чтобы посредством мощного удара сокрушить Красную Армию еще до наступления зимы. В его ставке и в генеральном штабе сухопутных войск царило приподнятое настроение. Немецкое командование было единодушно в оптимистической оценке перспектив наступления на Москву. 12 октября 1941 г. генеральный штаб передал группе армий «Центр» следующую директиву: «Фюрер вновь решил, что капитуляция Москвы не должна быть принята, даже если она будет предложена противником. Моральпое обоснование этого мероприятия совершенно ясно в глазах всего мира... Необходимо иметь в виду серьезную опасность эпидемий... Всякий, кто попытается оставить город и пройти через наши позиции, должен быть обстрелян и отогнан обратно»1.

Но шли дни, недели, а победы фашизма все не было. Усилия гитлеровцев парализовали воины Красной Армии, советский народ, руководимый Коммунистической партией. Армии Западного и Резервного фронтов были окружены, и казалось, что кратчайшие пути к Москве открыты, но двинуться вперед главные силы группы «Центр» не могли, ибо они были скованы боями у Вязьмы.

Все окруженные армии, атакуемые со всех сторон танками и пехотой, находясь под массированными ударами авиации и артиллерии, лишенные снабжения боеприпасами, продолжали неравную героическую борьбу. 19-я армия генерала М. Ф. Лукина и фронтовая оперативная группа генерала И. В. Болдина с первых дней боев наносили удары по 3-й танковой группе противника. Они уничтожали десятки немецких танков, тысячи его солдат, сражаясь до последней возможности. 107-я мотострелковая дивизия полковника П. Г. Чанчибадзе с боями пробилась из окружения и вышла к своим, сохранив большую часть личного состава и боевой техники. Успели прорваться из-под Вязьмы 2-я Московская дивизия народного ополчения комбрига В. Вашкевича и 45-я кавалерийская дивизид полковника А. Стученко.

Сражавшиеся вне кольца окружения 22-я, 29-я, 31-я армии и часть сил 30-й армии отошли на северо-восток, сохранили боеспособность. Из них был вскоре образован Калининский фронт. 50-я,

3-я и 13-я армии Брянского фронта, пробиваясь из окружения, сковали большую часть дивизий 2-й танковой армии Гудериана *, лишили его возможности с ходу прорваться к Туле.

Эта героическая борьба имела большое оперативно-стратегическое значение: противник нес потери в людях и боевой технике и терял время, в течение которого советское командование подводило резервы, создавало новые очаги обороны, а затем и сплошной фронт.

4             октября решением Ставки был образован Тульский боевой участок. 6 октября Ставка отдала директиву остановить противни-f ка на Можайской линии обороны. Директивой от 12 октября был создан Западный фронт под командованием генерала Г. К. Жукова, в который вошли также войска Резервного фронта и дивизии из резерва Ставки. С 12 октября оборона Москвы и ее ближних подступов была возложена на Московскую зону обороны под командованием генерала П. А. Артемьева. 17 октября был образован Калининский фронт под командованием генерала И. С. Конева. Войска получили твердое управление фронтовых командований. Ими непосредственно руководили также Ставка и Генеральный штаб Красной Армии. Все эти критические дни и ночи неустанно формировались резервы, которые без промедления выдвигались на важнейшие участки обороны.

В условиях, когда не было сплошного фронта обороны, а в глубину ее прорывались немецкие танки, исключительную роль сыграли советские танкисты.

Когда 4-я танковая дивизия гитлеровцев, прорвавшись от Орла на Мценск, двигалась на Тулу, она была остановлена и понесла тяжелые потери в боях с 4-й танковой бригадой полковника М. Е. Катукова. Ночью в штабе Северо-Западного фронта стало известно, что немецкая 1-я танковая дивизия, захватив Калинин, развивает наступление на Вышний Волочек, в тыл Северо-Западному фронту. И тогда навстречу ей устремилась 8-я танковая бригада полковника П. А. Ротмистрова. Нанеся потери передовому отряду 1-й танковой дивизии, она отбросила его к северной окраине Калинина. С южной окраины Калинина противник выдвигался на московское направление, но был отброшен 21-й танковой бригадой полковника А. Л. Лесового. 10-я танковая дивизия и дивизия СС «Рейх» спешили от Гжатска к Можайску, но им преградили путь 18-я и 19-я танковые бригады полковников В. М. Дружинина и С. А. Калиховича. 19-я танковая дивизия противника прорывалась на Малоярославец и Боровск, но была остановлена 9-й и 17-й танковыми бригадами. Действия наших танкистов имели важное оперативное значение. И потому не случайно 8-й танковой бригаде боевую задачу ставил лично начальник штаба Северо-Западного фронта генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин, 21-й танковой бригаде — начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников, 18-й и 19-й танковым бригадам — командующий Западным фронтом генерал-полковник И. С. Конев. О действиях 4-й танковой бригады докладывалось непосредственно в Ставку.

Бригады были только что сформированы и имели на вооружении наряду с танками Т-34 машины устаревших конструкций. Не было у них своей зенитной и противотанковой артиллерии. Они не успели установить взаимодействие с другими родами войск и сражались с обнаженными флангами и неприкрытыми тылами. Но танкисты знали, что надо остановить врага, и проявляли высокое воинское мастерство, стояли насмерть. В течение первой недели, последовавшей после окружения наших войск, танковые бригады были основной маневренной наземной силой, способной сорвать темп немецкого наступления. Но это была далеко не единственная сила обороны.

На мценское направление был переброшен 1-й гвардейский стрелковый корпус, у Калинина сражалась 5-я стрелковая дивизия, к Калуге была направлена 5-я гвардейская стрелковая дивизия, на фронт были срочно выдвинуты 40 артиллерийских полков, отряды военных училищ, запасные стрелковые полки.

Отборным дивизиям Гитлера оказали упорное сопротивление героические дивизии Красной Армии: 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И. В. Панфилова, покрывшая себя славой в боях у Волоколамска; 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, ранее прославившаяся в боях у озера Хасан и теперь умножившая свою славу в боях на Бородинском поле; 1-я мотострелковая дивизия Героя Советского Союза полковника А. И. Ли-зюкова, остановившая противника у Наро-Фоминска, Подходили 82-я мотострелковая дивизия, отличившаяся в боях на р. Халхин-Гол, 93-я стрелковая дивизия и другие части и соединения.

На можайской линии обороны приводились в порядок войска, отошедшие с вяземской линии обороны. Развернулись пока еще немногочисленные вновь сформированные армии: 16-я под командованием генерала К. К. Рокоссовского у Волоколамска, 5-я под командованием генерала Д. Д. Лелюшенко, а затем генерала Л. А. Говорова у Можайска, 33-я под командованием генерала М. Г. Ефремова у Наро-Фоминска, 43-я генерала К. Д. Голубева у Малоярославца, 49-я генерала И. Г. Захаркина у Серпухова.

Ко второй половине октября, когда армии группы «Центр», сломив сопротивление окруженных у Вязьмы частей, двинулись на Москву, они опять встретили организованный фронт обороны и вынуждены были снова его прорывать. С 13 октября развернулись ожесточенные бои на рубежах Можайского и Малоярославец-кого, а с 16 октября и Волоколамского укрепленных районов.

В течение пяти дней и ночей войска 5-й армии отражали натиск моторизованного и пехотного армейского корпусов. Лишь 18 октября танки противника ворвались в Можайск. В тот же депь пал Малоярославец. Положение под Москвой обострилось. Враг понес невосполнимые потери в людях, боевой технике и во времени, но его силы по-прежнему намного превосходили силы Западного фронта, имевшего в то время всего 90 тыс. воинов.

Первые же грозные сообщения с подмосковных фронтов мобилизовали всю Московскую партийную организацию, всех трудящихся столицы. Москва за первые месяцы войны уже дала фронтам 360 тыс. коммунистов и комсомольцев. Сотни тысяч москвичей вступили в дивизии народного ополчения, истребительные отряды, строили укрепления. На усиление опасности Москва ответила новыми десятками тысяч добровольцев. Городской партийный актив, собравшийся 13 октября, заверил Центральный Комитет партии, что коммунисты, все трудящиеся Москвы готовы отстаивать столицу, ие щадя жизни.

С 20 октября столица была объявлена на осадном положении. К тому времени Москва преобразилась, стала прифронтовым городом, ощетинилась стальными противотанковыми «ежами» и надолбами. Баррикады преградили улпцы и въезды в столицу. Шла массовая эвакуация населения, учреждений и предприятий, и в то же время в цехах эвакуированных заводов снова налаживался выпуск военной продукции. Москва стала надежным тылом фронта. Она не только снабжала его оружием, боеприпасами, резервами, по и вдохновляла воинов на подвиги, укрепляла их веру в победу. И чем ближе подходил враг к Москве, тем упорнее становилась ее оборона. На защиту Москвы поднималась вся страна. Из ее глубин — с Урала и Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии — шли с курьерской скоростью поезда с резервами. Все шире развертывалось формирование новых частей и соединений.

С каждым днем наступление противника становилось все медленнее, он нес все большие потери. После успеха под Можайском гитлеровцы захватили Дорохово, но встречным ударом подоспевших полков 82-й мотострелковой дивизии были отброшены, и в конце концов далее подступов к Кубинке 5-я армия не отошла. Противнику удалось захватить и Волоколамск, а развить успех ему не дали войска 16-й армии. Точно так же 33-я армия, не позволив врагу продвинуться далее Наро-Фоминска, закрепилась на р. Наре.

Весь центр Западного фронта устоял. Обойти же Москву с севера оказалось невозможно потому, что Калининский фронт сковал обороной и контратаками 9-ю немецкую армию и угрожал северному флангу группы армий «Центр». Не удалось прорваться к советской столице и с юга. 2-я танковая армия Гудериана, которая 23 октября снова повела наступление на Тулу, к исходу этого месяца понесла тяжелые потери и была остановлена героическими действиями защитников города. Это обеспечило устойчивость левого крыла обороны столицы.

Исключительную роль в защите Москвы сыграли военно-воздушные силы. С первого и до последнего налета фашистской авиации столица Советской страны оставалась недоступной ее массированным ударам. Отдельные асы Геринга, проникавшие в небо Москвы, находили там свою гибель. В дни прорыва танковых дивизий противника в глубину нашей обороны, когда терялось управление войсками и наземная разведка не могла осветить обстановку на фронтах Подмосковья, авиация помогала советскому командованию добыть необходимые данные и порой была единственным средством для быстрых ударов по вражеским танковым колоннам. При подавляющем господстве противника в воздухе от советских летчиков требовались высокое мастерство и героизм. Ставка Верховного Главнокомандований с каждым днем наращивала силы авиации, перебрасывала на подмосковные аэродромы из глубин страны, с других фронтов авиаполки и дивизии. Она включала в операции дальнебомбардировочную авиацию и по мере приближения противника нацеливала на его войска авиацию ПВО и Московской зоны обороны.

В ходе оборонительных боев с 30 сентября по 31 октября советские летчики совершили 26 тыс. самолето-вылетов, в том числе до 80% на поддержку и прикрытие своих войск. Только по данным штаба ВВС Западного фронта, противник потерял 228 самолетов, из них 120 были сбиты в воздушных боях. Советские летчики уничтожили много вражеских танков, до 2500 автомашин с войсками и грузами, 130 орудий и большое количество другой боевой техники. Общие же потери немецкой авиации на московском направлении с 30 сентября по 14 ноября составили 1020 самолетов.

К концу октября — началу ноября группа армий «Центр» стала выдыхаться. Ее наступление на Москву было остановлено железной стойкостью советских воинов.

В те дни наш народ готовился встретить 24-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Центральный Комитет ВКП(б) в лозунгах к этой знаменательной дате призывал к беспощадной борьбе с фашистскими захватчиками, к напряжению всех сил для разгрома врага. И каждый советский человек сознавал, что это борьба за сохранение завоеваний Великого Октября, что в ходе борьбы решался вопрос: быть или не быть Советской Родине.

В канун праздника на фабриках, заводах, в колхозах проводились собрания и митинги, посвященные 24-й годовщине Великого Октября. В Москве в зале станции метро «Маяковская» состоялось торжественное заседание Московского Совета депутатов трудящихся совместно с партийными и общественными организациями столицы, на котором с докладом выступил И. В. Сталин. На другой день, 7 ноября, в столице на Красной площади состоялся парад войск Красной Армии.

Торжественное заседание, посвященное 24-й годовщине Великою Октября, и парад 7 ноября на Красной площади были новым политическим ударом по фашистским захватчикам. Весь мир увидел в лице Советского Союза единственную силу, способную не только остановить врага, но и нанести ему поражение.