Календарь старой России, как известно, на 13 дней расходился с календарем, принятым в других странах и действующим ныне. 18 апреля 1917 года соответствовало, таким образом, 1 мая. В этот день рабочие и солдаты по всей стране свободно отмечали свой праздник, проводили демонстрации под лозунгами мира и свободы. Но именно в этот самый день министр иностранных дел Временного правительства, лидер кадетской партии П. Н. Милюков подписал ноту, призывавшую продолжать мировую войну «до решительной победы».

Когда рабочие и солдаты узнали об этой ноте, их возмущению не было предела. Массы «были удивлены, возмущены, исполнены негодования,— отмечал В. И. Ленин,— Они почувствовали — они не поняли еще этого вполне ясно, но они почувствовали, что они оказались обмануты».

Утром 20 апреля из казарм выступили солдаты Финляндского полка. Они несли знамя с надписью: «Долой захватную политику». К ним присоединились солдаты других полков. Собравшись у Мариинского дворца, где заседало Временное правительство, солдаты потребовали отставки Милюкова.

На следующий день демонстрации продолжались. До 100 тысяч рабочих и солдат вышли на улицы столицы с лозунгами: «Долой войну!», «Вся власть Советам!»

Громкое эхо апрельских событий разнеслось по всей стране. Это был апрельский кризис, первый политический кризис после Февральской революции. Широкие массы выразили свое недовольство политикой Временного правительства.

Во время апрельского кризиса Петроградский Совет имел полную возможность взять всю власть в свои руки. Но соглашательское руководство Совета отказалось от этой возможности. Меньшевистско-эсеровские вожди поспешили на помощь буржуазной власти. Правительство было реорганизовано. В него наряду с помещиком Львовым вошли меньшевики и эсеры. Но эти перемены ничего не меняли.

«Причины кризиса не устранены, и повторение подобных кризисов неизбежно»,— указывал Центральный Комитет большевистской партии в резолюции, написанной В. И. Лениным.

И действительно, не прошло и двух месяцев, как разразился новый, еще более грозный политический кризис.

В начале июня 1917 года в Петрограде начал свою работу 1 Всероссийский съезд Советов. Практически съезд представлял собой единственную организованную силу в стране. И пожелай он взять власть в свои руки, революция (как и предвидел В. И. Ленин) могла бы пойти мирным путем. Но из тысячи с лишним делегатов основную массу составили меньшевики и эсеры. Большевиков было всего 105 человек. Меньшевик Церетели с трибуны съезда заявил, что в России нет партии, которая могла бы полностью взять власть в стране в свои руки. Именно тогда на весь зал, на всю страну прозвучал голос В. И. Ленина:

«Я отвечаю: «есть! ...наша партия от этого не отказывается: каждую минуту она готова взять власть целиком».

В ответ раздались аплодисменты. И хотя аплодировали только 105 делегатов-большевиков, речь В. И. Ленина произвела большое впечатление на всех.

18 июня в Петрограде состоялась грандиозная демонстрация рабочих и солдат. В ней приняло участие около пятисот тысяч человек! Такого еще не видела революционная столица революционной России.

Меньшевики и эсеры приложили немало усилий, чтобы демонстрация прошла под лозунгами доверия Временному правительству. Они надеялись, что массы пойдут за ними, против большевиков. Но народ решил иначе. Он вышел на улицу, чтобы сказать свое веское слово: «Вся власть Советам!», «Контроль над производством», «Долой министров-капиталистов!»

И опять, как и в апреле, трудящихся Питера поддержали в Москве, Киеве, Твери (Калинине), Минске, Воронеже, Томске и многих других городах. Здесь тоже состоялись массовые революционные выступления. Временное правительство вновь оказалось перед лицом серьезнейшего кризиса.

 «Политический кризис, по признанию самих эсеров и меньшевиков вечером 18 июня, разразился бы наверное, если бы его не перерезало наступление на фронте»,— писал В. И. Ленин.

Да, в день демонстрации 18 июня, когда народ требовал мира, на Юго-Западном фронте заговорили пушки. Сотни батальонов двинулись по украинским полям на позиции австро-германских войск. На этом наступлении упорно настаивала Антанта. Цель «верных союзников» России была проста: отвлечь к русскому фронту возможно большее количество германских дивизий, русской кровью облегчить победу над Германией.

Российскую контрреволюцию не волновали страдания народа. Что ей было до его новых жертв! Она рассматривала наступление как беспроигрышную лотерею: если на фронте будет достигнут успех, то под гром победных литавр легче обрушиться на революционные силы, выступавшие против войны. Если же наступление провалится, то это можно использовать как предлог для разгрома большевиков, обвинив их в разложении армии.

Плохо подготовленное, проходившее вопреки желанию солдат, наступление окончилось неудачей. С большими потерями русские войска были вынуждены отступить.

Третьего июля с утра казармы первого пулеметного полка в Петрограде гудели, как потревоженный улей. Заседания ротных комитетов сменились непрерывным многочасовым митингом. Солдаты требовали немедленного вооруженного выступления против Временного правительства.

Возбужденные ораторы сменяли друг друга, за громкими возгласами одобрения следовал глухой ропот, крики «Долой!». Под вечер пулеметчики густой толпой повалили из ворот.

Над рядами были подняты плакаты: «Да погибнет буржуазия от наших пулеметов!», «Долой войну!», «Долой десять министров-капиталистов!» Заиграл полковой оркестр, солдаты пулеметного полка двинулись к центру города.

Улицы Петрограда стали заполняться демонстрантами. За пулеметчиками вышли Московский полк, Гренадерский полк и другие воинские части. Появились броневики с развевавшимися красными знаменами. Вслед за солдатами к Таврическому дворцу, где находился Совет, двинулись десятки тысяч рабочих. Стихийное выступление началось.

Большевистская партия считала вооруженное выступление против правительства преждевременным. В большинстве городов и губерний России широкие массы еще не освободились от плена оборонческих соглашательских иллюзий. Они не поддержали бы революционную столицу. Фронтовые части и большинство тыловых гарнизонов, боровшихся за мир и уже потерявших доверие к Временному правительству, еще верили своим комитетам, где верховодили эсеры и меньшевики. Открытое столкновение в этих условиях было бы на пользу контрреволюции. Поэтому большевики, поддерживая революционные настроения масс, стремились удержать их от выступления. У дворца Кшесинской, где помещался ЦК большевистской партии, перед солдатами выступили Я. М. Свердлов, Н. И. Подвойский. Обратившись к пулеметчикам, они призывали их повременить с выступлением. Но массы рвались в бой.

Народная лавина нарастала. «К 11 часам вечера выяснилось,— писал Я. М. Свердлов,— что удержать ни войска, ни рабочих нет возможности». Большевики должны были принять участие в выступлении масс. Коммунисты стали в ряды масс, стремясь придать демонстрации мирный и организованный характер.

На следующий день, 4 июля, более 500 тысяч демонстрантов — рабочих, солдат, матросов — потянулись к Таврическому дворцу. Мирно, организованно колонны трудящихся шествовали по городу. Перед демонстрантами выступил В. И. Ленин. Он призвал их к выдержке, стойкости, бдительности.

Но правительство не устраивал мирный исход выступления масс. И мирный гул толпы был нарушен треском выстрелов. Рабочие и революционные солдаты пытались дать отпор. На улицах появились баррикады. Правительство двинуло против демонстрантов регулярные войска с артиллерией. Исход схватки был предрешен.

Контрреволюция спешила закрепить достигнутый успех. Еще не смолкли стоны раненых на петроградских мостовых, как начались контрреволюционные погромы, развернулся террор против большевиков.

Английский посол в Петрограде Джордж Бьюкенен в июльские дни передал министру иностранных дел Терещенко свои «предложения» о мерах борьбы с революцией. Он требовал восстановить смертную казнь для солдат, разоружить рабочих и революционные воинские части, наказать «агитаторов», организовать военную цензуру с правом конфисковать революционные газеты и т. п.

Временное правительство послушно следовало этим «советам». Вот хроника его черных дел.

5 июля — разгром редакции газеты «Правда».

7             июля — постановление о расформировании частей, принимавших участие в июльской демонстрации.

8             июля — разгром помещения Союза металлистов.

8             июля — приказ о роспуске Центрального исполнительного комитета Балтийского флота (Центробалта), распоряжение об аресте «зачинщиков волнений» в Кронштадте.

9             июля — нападение на районные комитеты большевиков.

12 июля — введение смертной казни на фронте.

Такова лишь малая часть действий контрреволюции сразу после июльской демонстрации.

Временное правительство пошло на самую гнусную меру: оно распорядилось арестовать В. И. Ленина, осуществить над вождем революции физическую расправу.

О злодейских замыслах контрреволюции цинично рассказывал генерал Половцев, командовавший тогда войсками Петроградского военного округа:

«Офицер, отправляющийся в Териоки с надеждой поймать Ленина, меня спрашивает, желаю ли я получить этого господина в цельном виде или в разобранном. Отвечаю с улыбкой, что арестованные очень часто делают попытки к побегу».

Но поиски были напрасны: партия надежно укрыла своего вождя в глубоком подполье. В нескольких километрах от станции, за озером, в лесочке и ныне стоит небольшой шалаш. Рядом — строгий гранитный памятник. На памятнике высечена надпись: «На месте, где в июле и августе 1917 г. в шалаше из ветвей скрывался от преследования буржуазии вождь мирового Октября и писал свою книгу «Государство и революция»,— на память об этом поставили мы шалаш из гранита. Рабочие города Ленина, 1927 г.».

Не зарастает народная тропа к этому историческому месту. Здесь Владимир Ильич провел почти месяц. Он поддерживал тесную связь с Центральным Комитетом, к нему приезжали из Питера боевые соратники.

Июльские дни стали переломным этапом в развитии революции. Двоевластие окончилось. Вся власть сосредоточилась в руках контрреволюционного Временного правительства. Безвластный, бесправный придаток Временного правительства — вот что стали представлять собой возглавляемые меньшевиками и эсерами Советы после июльских дней.

В этих условиях лозунг «Вся власть Советам!» потерял былой смысл и был временно снят.

Правительство, вставшее на путь насилия над народом, сосредоточившее всю власть, уже нельзя было отстранить мирным путем. Мирный период революции закончился.

Июльские события явились огромным уроком для масс. Они наглядно и убедительно показали истинную классовую природу Временного правительства. Расстреляв мирную демонстрацию, правительство расстреляло многие иллюзии народа. Теперь он отчетливей увидел лицо и соглашателей — эсеров и меньшевиков, вставших в один ряд с генералом-карателем Половцевым.

Находясь в глубоком подполье, но тесно связанный с партией, В. И. Ленин всесторонне проанализировал обстановку в стране. В работах «Политическое положение», «Три кризиса», «К лозунгам», «Уроки революции» и других он обосновал новую тактику партии в изменившихся условиях. Эти ленинские труды легли в основу решений VI съезда партии. С 26 июля по 3 августа 1917 года делегаты обсуждали коренные вопросы революции.

Работа съезда проходила полулегально. В печати было объявлено лишь о созыве съезда, но не было указано место заседаний. А место пришлось менять. Сначала заседали на Выборгской стороне, потом — на противоположном конце города, у Нарвской заставы.

Ленина на съезде не было. Политический отчет Центрального Комитета сделал И. В. Сталин. С отчетом об организационной работе выступил Я. М. Свердлов. Каждому делегату была вручена работа В. И. Ленина «К лозунгам»; съезд единодушно избрал вождя партии почетным председателем, ленинские идеи легли в основу резолюций съезда.

Партия, давая оценку текущему моменту, отмечала: «...революция растет. Революция идет вперед. Террор буржуазии не может остановить ее неуклонную поступь».

Отныне в основу деятельности партии лег курс на вооруженное восстание. Это не означало призыва к немедленному восстанию. Для этого еще не было необходимых условий. Но нужно было готовиться к восстанию, приближать его час, собирать силы, быть во всеоружии, когда наступит время.

В свою очередь буржуазия считала, что июльские дни не принесли ей полной победы. Хотя власть и сосредоточилась в руках Временного правительства, но революционные силы не были разгромлены. Временное правительство, по мнению буржуазии, было не способно остановить неминуемое поступательное движение революции. «Нужна сильная рука»,— в один голос твердили генералы, финансовые воротилы, промышленные тузы.

«Нужна сильная рука»,— настаивали и представители Англии, Франции, США, все более и более беззастенчиво вмешивавшиеся в дела российской революции.

Выбор пал на генерала Корнилова...

План заговора состоял в том, чтобы двинуть на Петроград специально отобранные контрреволюционные части, поднять одновременно мятеж в городе и, захватив столицу, организовать беспощадную расправу с революционерами.

В заговоре вместе с Корниловым и генеральской верхушкой руководящую роль играли лидеры кадетской партии. Заодно с корниловцами действовал и министр-председатель Временного правительства А. Ф. Керенский. Сам Керенский заявлял не без гордости, что существо требований Корнилова было «вовсе не Америкой, им открытой, а являлось только своеобразной формулировкой тех мер, которые уже отчасти проводились, отчасти проектировались Временным правительством».

25 августа Корнилов двинул на Петроград конный корпус генерала Крымова. К 28 августа корниловские части приблизились к столице.

Опасность для революции была велика. Центральный Комитет большевистской партии обратился к народу с воззванием, в котором говорилось: «Торжество Корнилова — гибель воли, потеря земли, торжество и всевластие помещика над крестьянином, капиталиста — над рабочим, генерала — над солдатом». ЦК призывал рабочих и солдат доказать, «что не Корнилов задавит революцию, а революция сломит и сметет с земли попытки буржуазной контрреволюции». Большевики возглавили борьбу против корниловщины.

Трудовой Петроград всколыхнулся. Рабочие вооружались. Шло спешное формирование и обучение новых красногвардейских отрядов.

В казармах, так же как и на заводах, шли митинги. Солдаты принимали постановления об отправке их полков против Корнилова.

Под Петроградом рылись окопы, на позиции направлялась артиллерия. В устье Невы бросили якорь миноносцы, прибывшие из Гельсингфорса (Хельсинки) и Ревеля (Таллина). В самом Петрограде революционные отряды взяли под охрану важнейшие здания. Матросские патрули несли круглосуточное дежурство на улицах.

До 60 тысяч красногвардейцев, солдат и матросов выступили на защиту Петрограда.

По призыву большевиков железнодорожники снимали рельсы, забивали пути порожними составами, угоняли паровозы. В казачьих полках, двинутых на Петроград, появились большевистские агитаторы.

События развертывались быстро. Узнав правду о замыслах Корнилова, казаки отказывались идти вперед, арестовывали своих офицеров.

Сразу после начала мятежа премьер Керенский, поняв безнадежность задуманной авантюры, порвал с Корниловым, став в позу «защитника революции».

В новой обстановке большевистская партия, направив основной удар против корниловцев, не прекращала борьбы и против Временного правительства, разоблачая его контрреволюционную сущность.

Меньше чем за неделю мятеж был полностью разгромлен. Казавшаяся грозной военная сила, шедшая на Петроград, распалась. Генерал Крымов, оставшийся без войск, в страхе перед арестом не нашел другого выхода, кроме как покончить с собой. Корниловским мятежом контрреволюция хотела сделать шаг к своему торжеству. Но получилось иначе. Шаг вперед сделала революция.

Народ все более и более убеждался в правильности большевистских лозунгов, в контрреволюционности эсеров и меньшевиков и поддерживаемого ими буржуазного Временного правительства. Уже полгода прошло с тех пор, как победила Февральская революция. Но положение народа становилось все хуже и хуже. Экономическая разруха усиливалась. Непрерывно падало промышленное производство. В полное расстройство пришел транспорт. Надвигался голод. В сентябре и октябре в Москве и Петрограде рабочие получали меньше половины фунта хлеба в день.

Для ведения войны правительство брало все новые займы у своих союзников — империалистов Англии, Франции, США. Эти займы все больше закабаляли страну, грозили ей полной потерей независимости. Только социалистическая революция могла вывести страну на путь спасения и возрождения.

К осени революционный кризис в России назрел. Забастовочное движение рабочих достигло невиданного размаха. Вспыхнувшая в конце сентября всеобщая стачка железнодорожников, забастовка 100 тысяч рабочих Урала, начавшаяся в октябре стачка 300 тысяч текстильщиков Иванова и Кинешмы, забастовка печатников, московских кожевников, бакинских нефтяников, горняков Донбасса потрясали господство капитала.

В ходе забастовок рабочие все активней и организованней вмешивались в управление предприятиями, устанавливали свой контроль над производством и распределением.

В открытую, массовую борьбу против помещиков и, следовательно, против правительства вылилось и движение крестьянства. По существу, в стране развернулось крестьянское восстание. Это было, как отмечал В. И. Ленин, фактом огромнейшего политического значения. Одного этого факта было достаточно, чтобы убедиться в наличии общенационального кризиса.

С исключительной быстротой проходила большевизация армии. С каждым днем в партию вступали сотни солдат. Полки, батальоны один за другим принимали большевистские резолюции. Полностью стояли за большевиков моряки Балтийского флота, солдаты запасных полков. За большевиками шли солдаты важнейших фронтов — Северного и Западного, партию поддерживала подавляющая часть тыловых гарнизонов.

Развернулась большевизация Советов. 31 августа стало знаменательным днем в истории Советов, в истории революции. Петроградский — столичный — Совет рабочих и солдатских депутатов впервые принял большевистскую резолюцию.

Поздно вечером началось голосование. Эсеро-меньшевистское руководство Совета, привыкшее получать большинство, в волнении металось по залу. К четырем часам ночи стало известно: большевистская резолюция, требовавшая перехода всей власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства, получила перевес в 107 голосов. Старый президиум Совета сложил свои полномочия. Руководство Петроградским Советом перешло к большевикам.

5 сентября 1917 года большевистскую резолюцию принял и Московский Совет. Киев и Харьков, Казань и Уфа, Минск и Ташкент, Самара (Куйбышев), Красноярск и Брянск, города Урала и Донбасса — более 250 Советов России выступили в поддержку большевиков. Большевики вновь выдвинули лозунг «Вся власть Советам!».

Теперь он означал требование передачи всей власти большевистским Советам. Но в новых условиях этот лозунг носил уже не мирный характер. Свергнуть правительство можно было только силой.

О том, что решительный момент для выступления настал, говорила не только готовность масс, но и колебания в рядах врагов. В лагере контрреволюции царила растерянность. Глава правительства Керенский метался в поисках путей укрепления буржуазной власти.

Наиболее оголтелая часть контрреволюции требовала для борьбы с народом самых крайних мер. Буржуазия решилась на открытую национальную измену. Чтобы ослабить революцию, она сдала немцам Ригу и готовилась открыть фронт под Петроградом.

Намереваясь заключить сепаратный мир с Германией, буржуазия одновременно готовила вторую корниловщину: усиленно собирала «ударные батальоны», стягивала «надежные» воинские части, добивалась расформирования революционных полков.

Таким образом, буржуазия готовила свои силы. Откладывать восстание на долгий срок было нельзя. Об этом свидетельствовали народные волнения, солдатские митинги, разраставшееся национально-освободительное движение. Налицо были все условия для успешного свержения господства буржуазии.

«За нами большинство класса, авангарда революции, авангарда народа, способного увлечь массы,— указывал В. И. Ленин в сентябре 1917 года.— За нами большинство народа...»

Решительный момент приближался. Восстание ставилось на повестку дня как непосредственная практическая задача.

...Путь был не близок. Он вел Большим Сампсониевским проспектом по Выборгской стороне, Гренадерским мостом через Большую Невку на Петроградскую сторону и дальше — вдоль набережной реки Карповки.

Ленин шагал быстро, своей характерной энергичной походкой. Связной Эйно Рахья внимательно вглядывался в сырые осенние сумерки, сгущавшиеся над Петроградом. У дома № 32/1 остановились.

Сегодня, 10 октября 1917 года, здесь должно состояться историческое заседание Центрального Комитета большевистской партии.

Ленин присутствовал на заседании ЦК впервые после июльских дней. Лишь несколько дней назад машинист Гуго Ялава на паровозе № 293 привез его из Финляндии в Петроград. Еще не исчезли тревоги и опасности последнего подполья, еще конспиративный парик прикрывал лоб Ильича, еще нужны были рискованные переходы по пустынным, настороженным улицам мимо юнкерских патрулей... Но, несмотря ни на что, в самый решающий, переломный момент Ленин снова в Питере, здесь, где бьется сердце революции.

...То и дело открывается дверь в квартире большевички Сухановой, куда собираются на заседание члены ЦК. Большинство видит Ленина впервые после июльских дней и радостно приветствует Ильича. Двенадцать членов Центрального Комитета в сборе. Свердлов — председательствующий — открывает заседание.

За каждой фразой, внешне буднично простой, суховатой, за спокойной деловитостью обстановки — сознание величайшей важности происходящего, небывалой ответственности. Скромно и просто в повестке дня название ленинского доклада — «Текущий момент», скупы и четки фразы. А в нем, в этом докладе,— дыхание надвинувшейся грозы, поступь самой истории, неугасимое пламя революции. Ленинские слова полны необычайной внутренней силы. Неумолимая логика: восстание назрело, надо готовить его технически.

Доклад подходит к концу. Ленин берет в руки маленький, исписанный с обеих сторон листок бумаги в клетку. На листке — проект резолюции Центрального Комитета.

Сжатая до предела характеристика обстановки, где каждое слово стреляет, каждая фраза — заряд огромной взрывчатой силы. Четкий вывод: «Все это ставит на очередь дня вооруженное восстание». За выводом — короткое решение:

«Признавая таким образом, что вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предлагает всем организациям партии руководиться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы...»

Этот документ вобрал в себя зарево полыхающих в стране крестьянских восстаний; окопную солдатскую ненависть к войне; непреклонную волю пролетариата к свержению капитала; разноязычный ропот поднимающихся на борьбу народов национальных окраин; волнения в немецком флоте — первые искры германской революции. В этом документе все рассчитано и взвешено: и слабость, растерянность контрреволюции — враг зашатался, надо добить его,— и коварство, хитрость противника, и его лихорадочные попытки опередить революцию — не свалить врага, он оправится, сам нанесет опасный, может быть, смертельный удар.

За чеканными строками решения ЦК — поворот народного доверия в сторону большевиков, сформированная неустанной работой партии политическая армия революции, ставшие большевистскими Советы' Москвы, Петрограда и десятков других городов. За этими строками — штыки революционных гарнизонов, пулеметы кронштадтцев, ряды красногвардейцев, броня «Авроры». За этим решением — тысячи коммунистов. Они всюду — на боевых кораблях, в окопах фронта, в заводских цехах, на крестьянских сходках. Они среди народа и во главе него. Старая большевистская гвардия, седые ветераны баррикад, недавние узники Сибири и молодые партийцы, лишь вчера впервые в жизни спевшие «Интернационал». Все они спаяны единой волей, ждут приказа Центрального Комитета.

Момент настал. Центральный Комитет давал необходимый сигнал. В эти дни рабочий класс, как никогда раньше, доказал, какие могучие силы заложены в нем.

Для мобилизации революционных сил на восстание Петроградский Совет создал Военно-революционный комитет (ВРК). Военно-революционные комитеты были созданы и в ряде других городов страны.

В Петрограде в октябре насчитывалось примерно 23 тысячи обученных и вооруженных красногвардейцев. Ряды Красной гвардии росли и крепли по всей России. В 62 городах страны в отрядах Красной гвардии было до 200 тысяч рабочих. В ряде мест рабочая милиция фактически контролировала всю деятельность местных властей и предпринимателей. В Канавине, например, на 16 заводах, где работало 30 тысяч человек, рабочая милиция, по существу, выполняла функции подлинной пролетарской власти.

Напряженная подготовка к восстанию шла на кораблях Балтийского флота. На крупных судах и в береговых частях создавались постоянные боевые взводы. В нужный момент эти матросские взводы должны были принять участие в восстании. На морских базах военные корабли готовились к активным действиям.

К выступлению готовились и революционные полки петроградского гарнизона. В Смольном прошли собрания представителей ротных и полковых комитетов.

11 октября в Смольном собрался съезд Советов Северной области. На съезде преобладали большевики. Исключительно боевое, решительное настроение звучало в речах всех выступавших.

—           Долой Временное правительство!

—           Флот не доверяет Временному правительству!

—           Время для решительных действий настало!

—           Вся власть Советам!

Так заявляли сменявшие друг друга на трибуне представители местных Советов, солдат, матросов, рабочих.

—           Мы идем под знаменем революционного социализма,— сказал, закрывая съезд, большевик Н. В. Крыленко,— мы ведем непрестанную борьбу со всякого рода буржуазной коалицией, за революционную власть рабочих и крестьян и не пощадим жизни для торжества революции!

В октябре съезды Советов проходили по стране от Иркутска до Ревеля. И повсюду они, как чуткий барометр, отражали готовность масс к борьбе.

Повсеместно партийные организации готовили силы трудящихся к штурму. Московское областное бюро РСДРП (б) 14 октября приняло директиву ЦК о вооруженном восстании, создало боевой центр, разослало на места своих уполномоченных. Нижегородский губком создал штаб Красной гвардии, выделил специальную тройку для подготовки гарнизона к вооруженному выступлению. Самарский губком утвердил план установления Советской власти в городе.

Вечером 16 октября в Выборгском районе Петрограда состоялось заседание ЦК партии вместе с представителями Петроградского комитета и рабочих организаций. Спокойно, уверенно обсуждали руководители большевистской партии конкретные вопросы подготовки восстания, положение в столице и стране. В. И. Ленин огласил резолюцию, принятую на заседании ЦК 10 октября, и еще раз убедительно доказал необходимость вооруженного восстания. Я. М. Свердлов от имени секретариата ЦК доложил о положении дел на местах, рассказал об огромном усилении влияния партии.

Выступили В. Володарский от Петроградского Совета, В. В. Шмидт от профсоюзов, Н. А. Скрыпник от фабзавкомов, Н. В. Крыленко, М. И. Калинин, Ф. Э. Дзержинский и другие.

Все они единодушно поддержали резолюцию ЦК. Против, как и 10 октября, выступили двое — Зиновьев и Каменев. «Мы не имеем права рисковать, ставить на карту все»; «Должна быть оборонительно-выжидательная тактика»; «Данных за восстание теперь нет»; «Мы недостаточно сильны, чтобы с уверенностью в победе идти на восстание» — вот их «доводы», свидетельствующие о неверии в способность рабочего класса осуществить пролетарскую революцию. Участники заседания разбили эти тезисы. Было принято решение о «всесторонней и усиленнейшей подготовке вооруженного восстания».

Потерпев поражение, Каменев и Зиновьев совершили невиданный в истории партии поступок, пошли на открытое предательство: 18 октября в непартийной газете «Новая жизнь» Каменев заявлял о своем несогласии с курсом большевистской партии на вооруженное восстание. Это было настоящее штрейкбрехерство. «Каменев и Зиновьев выдали Родзянке и Керенскому решение ЦК своей партии о вооруженном восстании...» — с величайшим негодованием писал В. И. Ленин. Это была тяжелая измена. Но В. И. Ленин убежденно говорил, что рабочие сплотятся, крестьянское восстание и крайнее нетерпение солдат на фронте сделают свое дело!

Отбросив со своего пути маловеров и капитулянтов, партия еще более усилила практическую подготовку к восстанию. В. И. Ленин направлял и самым тщательным образом проверял ход этой работы.

Вечером 17 октября в Смольном к председателю Военной организации Н. И. Подвойскому подошел Я. М. Свердлов и шепотом сказал:

— Теперь пойдешь к Ильичу. Он вызывает тебя с отчетом о подготовке.

Обходя юнкерские патрули, зорко всматриваясь, не идут ли следом шпики, Н. И. Подвойский, В. А. Антонов-Овсеенко, В. И. Невский шли на Выборгскую сторону к Ленину.

Беседа затянулась далеко за полночь. В. И. Ленин уточнял данные, ставил направляющие вопросы, давал конкретные указания.

Н. И. Подвойский вспоминает: «С этого момента я стал смотреть на восстание глазами Владимира Ильича. Теперь мне было ясно, что именно следовало сделать в те несколько дней, которые оставались до восстания».

После 20 октября ВРК стал назначать комиссаров в революционные воинские части. В арсенал Петропавловской крепости был назначен М. К. Тер-Арутюнянц, в Павловский полк — О. П. Дзенис, в Гренадерский — А. Ф. Ильин-Женевский, в Преображенский — Г. И. Чудновский. Никакие приказы не могли исполняться без утверждения комиссарами. Огромная сила — столичный гарнизон, примерно 150 тысяч солдат, ставился, таким образом, под контроль штаба революции.

Все было готово к штурму.