Незадолго до Октябрьской революции В. И. Ленин подчеркивал, что, как только возникнет пролетарское государство, оно скажет: «Нам нужны в большем и большем, против прежнего, числе инженеры, агрономы, техники, научно образованные специалисты всякого рода...» Но где взять необходимые для социалистического строительства командные кадры?

Решая эту необычайно сложную задачу, партия выдвинула на руководящие посты в советском хозяйственном аппарате таких надежных борцов и талантливых специалистов, как энергетики Г. М. Кржижановский, Л. Б. Красин, химик Л. Я. Карпов, врач Н. А. Семашко, профессор физики и астрономии П. К- Штернберг, экономист С. Г. Струмилин и многие другие.

Повсеместно развернулась борьба трудящихся с саботажниками. Широкий размах приняла разъяснительная работа среди служащих, среди работников науки и искусства. Обращаясь к учительству, нарком просвещения А. В. Луначарский писал: «Народ зовет вас работать вместе,— он будет делать свое дело один с верными своими сотрудниками и добровольческими силами.

Возврата к прежнему нет».

И честные, наиболее сознательные представители старой интеллигенции откликнулись на призыв Советского правительства сразу. Щедро делясь своими знаниями с новыми учениками — выходцами из народных глубин, эти люди обрели подлинное счастье.

Каждое утро отправлялся читать лекции в МВТУ Н. Е. Жуковский. Когда встал вопрос о развертывании научных исследований, он вместе со своим учеником, ставшим всемирно известным авиаконструктором, А. Н. Туполевым принес в ВСНХ проект создания института гидро- и аэродинамики. Не дожидаясь, пока будет подготовлено помещение, ученый отвел под него часть своей квартиры и приступил к делу.

74-летним стариком встретил революцию К- А. Тимирязев. «Всякий беспристрастный русский человек,— писал он,— не может не признать, что за тысячелетнее существование России в рядах правительства нельзя было найти столько честности, ума, знания, таланта и преданности своему народу, как в рядах большевиков». Рабочие вагонных мастерских Московско-Курской железной дороги избрали знаменитого ученого депутатом Моссовета. В. И. Ленин, прочитав его книгу «Наука и демократия», писал:

«Дорогой Климентрй Аркадьевич! Большое спасибо Вам за Вашу книгу и добрые слова. Я был прямо в восторге, читая Ваши замечания против буржуазии и за Советскую власть. Крепко, крепко жму Вашу руку и от всей души желаю Вам здоровья, здоровья и здоровья!

Ваш В. Ульянов (Ленин)».

Владимир Маяковский, вспоминая 1917 год, говорил: «Выбирать или не выбирать — для меня такого вопроса не было. Моя революция». Подобно Маяковскому, Октябрь сразу же приняли и кораблестроитель А. Н. Крылов, и химик А. Н. Бах, и математик О. Ю. Шмидт, и геолог И. М. Губкин, и основоположник современной космонавтики К. Э. Циолковский, и преобразователь природы И. В. Мичурин.

Всем жаром своего сердца приветствовал Октябрь Александр Блок. В январе 1918 года он закончил свою лучшую поэму «Двенадцать», посвященную революции. В вихре событий и Валерий Брюсов. Он пишет:

Мир раскололся на две половины.

Они и мы! Мы — юны, скудны,— но

В века скользим с могуществом лавины,

И шар земной сплотить нам суждено!

По-прежнему на сцене поют Л. В. Собинов, А. В. Нежданова, танцует Е. В. Гельцер, концертируют А. Б. Гольденвейзер, К. Н. Игумнов, дирижируют В. И. Сук, В. В. Небольсин.

2 мая 1920 года Москва торжественно чествовала М. Н. Ермолову. В зале — В. И. Ленин. Читаются приветствия. Снова и снова овации. Вместо ответного слова актриса читает монолог Жанны д’Арк:

Се битвы клич!

Полки с полками стали!

Взвилися кони — трубы зазвучали!

В тот день М. Н. Ермолова стала первой народной артисткой республики.

Переход лучшей части старой интеллигенции на сторону Советской власти был знамением времени. Для многих этот переход был делом отнюдь не простым, порой даже мучительным. «К моменту революции я притащил сорокалетний хвост, который сразу не отрежешь. Было у меня много предрассудков, кажущееся благополучие, мертвые традиции, равнодушие к окружающей действительности. Можно было, конечно, поторопиться и перекраситься снаружи в красный цвет. Мне это казалось несолидным. Я стал переделываться изнутри, я стал активным строителем нашей героической жизни»,— делился своими переживаниями народный артист СССР И. М. Москвин.

К сожалению, не все сумели вырваться из цепких объятий прошлого и найти верный ориентир. Кое-кто растерялся, не понял своего народа, эмигрировал.

Пройдут годы. Под влиянием наших побед некоторые осознают свои ошибки, пересмотрят свой жизненный путь. Вернутся писатели А. Н. Толстой и А. И. Куприн, композитор С. С. Прокофьев и скульптор С. Т. Коненков. Возвратится и генерал А. И. Верховский, бывший военный министр Временного правительства, вступит в Красную Армию, станет профессором, видным специалистом.

Ф. И. Шаляпин и С. В. Рахманинов не вернулись. Вдали от родных мест умер и шахматист А. А. Алехин. В чужих краях похоронены писатель И. А. Бунин и химик В. Н. Ипатьев. Почти все они публиковали мемуары, давали интервью журналистам, переписывались с родными и знакомыми. Сколько там невыразимой горечи, тоски по Родине, по народу, который без них построил новую жизнь, поднялся на вершины мировой культуры.

Большая часть старой интеллигенции пошла правильной дорогой, пошла вместе с трудящимися, пошла под знаменем коммунистов.

Даже многие из тех, кто сначала считал народ «невежественной разрушительной силой», постепенно убеждались в обратном. Академик В. М. Бехтерев, известнейший невропатолог, в 1923 году рассказывал: «Еще в 1920 году, после моих публичных выступлений в пользу Советской власти, мне товарищи по науке проходу не давали, считали изменником, предателем. Сейчас же в ученом кругу считается даже странным не признавать огромных успехов и исторической мудрости Октябрьской революции».

Характерен пример с академиком А. Н. Северцовым. Октябрь вызвал у ученого большое смятение, настроение у него было подавленное. Ему казалось, будто его исследования сейчас не ко времени, никому не нужны. Но вот летом 1920 года, находясь в Подольской губернии, ученый получил приглашение прочитать лекцию для красноармейцев. В густо набитом людьми клубе он рассказывал о появлении на земле органической жизни. К его изумлению, зал слушал с огромным интересом.

После этой встречи, вспоминает жена ученого, А. Н. Северцов как-то сразу воспрянул духом; в нем снова пробудилась вера в себя, в то, что и он нужен своему народу. Он увидел, какие огромные усилия, несмотря на продолжавшуюся войну, на голод и разруху, прикладывают у нас партия и правительство к тому, чтобы лучше утолить проснувшуюся в массах рабочих и крестьян потребность все понять и все осмыслить. В творческой деятельности крупного исследователя начался невиданный ранее подъем.

То, что лучшие представители отечественной науки и искусства активно включились в строительство новой жизни, было для рабочего класса большим подспорьем, особенно на первых порах. Но чтобы успешно осуществить индустриализацию страны, создать материально-техническую базу социализма, нужны были сотни тысяч специалистов — инженеров и ученых, учителей и врачей.

Государство ускоряло массовое строительство институтов и техникумов во всех республиках. Впервые были открыты высшие учебные заведения в Белоруссии, Средней Азии и Казахстане, в Армении и Молдавии. Рабфаки и вузы заполнили представители трудового народа.

В солдатской шинели приехал в Горную академию Василий Емельянов. Подобно ему, сотни других вчерашних красноармейцев — рабочих и крестьян заняли места в аудиториях. Они снимали кожанки, ватники, буденовки, доставали огрызки карандашей и оберточную бумагу. Кого это могло смутить? Шел 1923 год. Вся стипендия и продпаек состояли из муки и селедки. Муку обменивали на готовый хлеб: вес на вес, а из селедочных голов варили суп. Почти все работали и учились. Стал лаборантом и Емельянов.

Ректор И. М. Губкин, собрав работников академии, сказал: «Средств для оборудования лаборатории нет, и рассчитывать на их получение в ближайшие годы нереально». Потом своим ярославским говорком, сильно окая, добавил: «Ищите заказы, выполняйте работы для промышленности и на заработанные деньги приобретайте оборудование для лабораторий. Установим такой порядок: 40 процентов от выручки пусть берут себе те, кто выполнял работы, а 60 процентов можно расходовать на оборудование».

Само собой разумеется, что, как только заказы появлялись, на аппаратуру тратили все вырученные средства.

Так начинал путь в науку академик В. С. Емельянов. Не легче было и его друзьям-однокашникам — будущему писателю

A.           А. Фадееву, будущему наркому И. Ф. Тевосяну и многим другим.

В те же годы студентами стали братья Коробовы и еще совсем юные И. В. Курчатов, А. С. Яковлев... Всех не перечтешь. Советская Россия действительно стала превращаться в страну студентов. И пусть не хватало учебников, тетрадей, приборов (постепенно все это появится), пусть было тесно в лабораториях (потом мы построим Дворцы науки), пусть посмеиваются иностранные специалисты, но именно это поколение советской интеллигенции будет сооружать и осваивать Днепрогэс и Магнитку, «Азовсталь» и Хибины, именно оно покорит Северный полюс, построит самолеты для В. П. Чкалова и В. К. Коккинаки, создаст знаменитые танки «Т-34» и реактивные «катюши». Это оно обучит миллионы других студентов, вырастит кадры, вместе с которыми проникнет в тайны атомного ядра и начнет штурм космоса.

Конечно, тем, кто учился в 30-е годы, стало уже куда легче. Оци получили лучшую подготовку в школе, производственную практику проходили на первоклассных предприятиях.

Особой заботой партия и правительство окружили передовиков социалистического соревнования. В промышленных академиях, созданных для повышения квалификации руководящих хозяйственных кадров, им выделяли специальные места. Так получили высшее образование Н. А. Изотов, А. X. Бусыгин, П. Ф. Кривонос, М. И. Виноградова, М. Н. Мазай и другие новаторы.

Накануне Великой Отечественной войны в 817 высших учебных заведениях занималось около 812 тысяч человек, более половины из них составляли женщины. Общее количество советских студентов намного превышало число студентов в 22 странах Европы, вместе взятых, включая Англию, Германию, Францию, Италию.

Широко распахнулись перед трудящимися и двери в науку. Вы не забыли балтийского моряка Василия Купревича? Заочно окончив пединститут, он поступил в аспирантуру. К 1941 году

B.            Ф. Купревич уже был доктором наук, крупным ученым, автором ряда широко известных работ по ботанике и физиологии. Он возглавлял Академию наук БССР. Много талантливых исследователей, изобретателей, новаторов науки и техники выдвинул из своих рядов народ. Среди них и академик Б. Н. Петров, один из творцов современной автоматики, некогда работавший колхозным счетоводом, токарем.

А вот еще пример. Преподаватели Ленинградского университета ознакомили третьекурсников с работами известного английского астрофизика Милна. Один из студентов пишет против Милна запальчивую статью, скорее, даже памфлет. В том же 1926 году статья была напечатана в английском журнале. Друзья подшучивали над ее 18-летним автором: Давид против Голиафа. Но юноша не сомневался в своей правоте. Он верил: кончит университет, станет научным работником и опровергнет идеалистическую концепцию Милна. Пройдут годы, академик В. А. Амбарцумян сдержит свое слово.

Да, культурная революция подняла к творчеству миллионные массы, открыла им дорогу к знаниям, лучшим из лучших помогла подняться к их вершинам. Только за годы довоенных пятилеток (1928—1940) было подготовлено 900 тысяч специалистов с высшим образованием. Число научных работников достигло 98,3 тысячи человек против 10 тысяч в 1913 году.

Благодаря политике партии день ото дня росло и крепло содружество ученых и производственников, тружеников города и деревни, закалялся союз науки и труда. Уже в первые годы Советской власти он дал замечательные результаты.

Одним из достижений советской науки явились работы Нижегородской радиолаборатории. Они проводились под непосредственным наблюдением В. И. Ленина, который придавал исключительное значение радио. В январе 1920 года удалось организовать первую пробу радиотелефонной передачи из Нижнего Новгорода в Москву. Опыты прошли успешно.

В конце 1920 года произошел «радиоразговор» между советскими работниками и Берлином. Тем самым был установлен мировой рекорд дальности радиотелефонных передач. Любопытно, что немецкая правительственная станция отчетливо слышала русскую речь, но ответить не смогла: аппаратура не ладилась.

17 сентября 1922 года транслировался первый большой радиоконцерт с участием Н. А. Обуховой и других артистов. Построенная в Москве радиостанция имени Коминтерна в 12 киловатт в то время была самой мощной в мире.

Широкую известность уже в 20-е годы приобрело имя И. К. Матросова. Революция позволила рядовому машинисту получить среднее образование, окончить училище техников и стать изобретателем. Предложенный Матросовым автотормоз был внедрен на железных дорогах страны. Совместно с научными работниками он разработал ряд новых конструкций, которые оказались лучше иностранных систем Вестингауза и Кнора, имевших монополию в этой области на протяжении полувека.

Поистине сенсационным для всего мира был успех советских химиков, сумевших по методу академика С. В. Лебедева наладить получение синтетического каучука в большом промышленном масштабе.

Творческая мысль наших теоретиков и практиков, не знающих оков частной собственности, свободных от ига капитала, неудержимо рвалась вперед. Не думая ни о какой сенсации, спокойно и деловито занимались наукой маститые академики и начинающие ученые. Радиоактивные элементы исследовал В. Г. Хлопин; цепные реакции изучал Н. Н. Семенов; над новыми конструкциями самолетов думали А. Н. Туполев, С. А. Лавочкин, А. С. Яковлев,

A.           И. Микоян, С. К. Туманский.

В Ленинграде А. Ф. Иоффе организовал физико-технический институт, в котором работали молодые ученые П. Л. Капица, Н. Н. Семенов, И. В. Курчатов, Л. А. Арцимович, Д. В. Скобельцын, А. И. Алиханов, Я. И. Френкель, П. П. Кобеко, А. Б. Чернышев, Ю. Б. Харитон, имена которых мало кто знал в 20-е годы и мало кто не знает сегодня. Один за другим здесь включились в коллективное творчество Л. Д. Ландау, А. П. Александров,

B.            Н. Кондратьев, впоследствии академики, основатели крупнейших научных школ. Многие ученые уехали « Москву, Днепропетровск, Харьков, Томск, на Урал, в Грузию, и там возникали новые институты, закладывался фундамент наших современных достижений.

Сначала мало кто всерьез принимал разговоры о межпланетных полетах, но последователи К- Э. Циолковского подняли в небо первую в СССР ракету. Точную копию ее можно увидеть в Москве, на улице Радио, в авиационном зале Научно-мемориального музея Н. Е. Жуковского. На борту ракеты надпись: «ГИРД-Х».

ГИРД — это группа изучения реактивного движения. Ее образовали энтузиасты, которыми руководил Ф. А. Цандер. Еще в 1920 году молодой изобретатель (ему было тогда 33 года) читал доклад о космическом корабле.

В 1932 году московскую группу гирдовцев возглавил инженер

C.            П. Королев. Ему тогда исполнилось всего 26 лет, но за его плечами был уже немалый жизненный опыт. К 16 годам он окончил двухгодичную профессиональную строительную школу, работал столяром, крыл черепицей крыши, потом ушел на производство, к станку. В 1930 году С. П. Королев получил диплом инженера. Именно в МВТУ он узнал впервые об обществе межпланетных сообщений, слушал лекции энтузиастов освоения космоса, сам научился управлять самолетом.

Космос тогда не был злобой дня. До эры спутника оставалась целая четверть века. Но гирдовцы не хотели ждать. Они собирались в сыром и темном подвале на Садовой-Кудринской улице в Москве, спорили и мечтали, работали не покладая рук. В шутку говорили: «ГИРД? Что это такое? Группа инженеров, работающая даром».

И все же они трудились недаром! 17 августа 1933 года гирдовцы погрузили свое детище на автомашину, выехали на «полигон» — опушку леса. Наконец следует команда: «В укрытие!» Идут последние секунды.

—           Контакт!

Вырвалось пламя, и ракета как бы нехотя покинула свое ложе.

«Старт состоялся 17 августа в 19 час. 00 мин.,— говорилось в акте, составленном по этому поводу.— Во время полета работа двигателя проходила нормально. Ракета поднялась на высоту нескольких сот метров, наклонилась и пошла к земле. При падении была смята оболочка и сломан соединительный кран».

Никто в начале 30-х годов не подозревал и того, что через каких-нибудь два десятилетия наш век получит название атомного. В первом издании Большой Советской Энциклопедии тогда говорилось, что уран практического значения не имеет. Но тем не менее молодой И. В. Курчатов в спорах с товарищами призывал их заниматься атомным ядром. И уже в 1935 году он вместе с группой сотрудников сделал в этой области важнейшие открытия.

Огромные достижения на культурном фронте, как и общие достижения социалистического строительства, нашли яркое отражение в новаторстве советского искусства и литературы. Под могучим воздействием партии, сочетая коммунистическую партийность с лучшими традициями реализма, росло новое поколение писателей и поэтов, артистов и музыкантов, художников и скульпторов, работников кино и печати. Каждый из них старался утверждать мораль нового мира, каждый стремился внести свою лепту в строительство социализма. Характерной чертой их творчества была неразрывная связь с народом, активное участие в его повседневных делах.

По инициативе Максима Горького началась работа над многотомной «Историей гражданской войны в СССР», стали выходить журналы «СССР на стройке», «За рубежом», была основана серия «Жизнь замечательных людей», развернулось издание книг по истории фабрик и заводов, в котором самое непосредственное участие приняли широкие массы трудящихся.

Исключительным по своему размаху и общественному резонансу было творчество Владимира Маяковского. О жизни и деятельности пролетарского поэта написано много книг и статей, сняты кинофильмы и поставлены спектакли. И все же день ото дня мы узнаем о нем новое.

...1927 год. В газетах тревожные статьи. Обостряется международная обстановка. На одной из «летучек» в «Комсомольской правде» редактор Тарас Костров высказывает пожелание:

—           Хорошо бы нам выступить с боевыми злободневными стихами.

—           Правильно,— поддержал кто-то с места.— А заказать их надо Маяковскому!

—           Вы опоздали...

В дверях стоял Владимир Владимирович. — Извините, товарищи, что я врываюсь без стука, но стихи уже готовы...

Следующий номер «Комсомольской правды» открывался его строками:

Раскрыл я

с тихим шорохом

И потянуло

порохом от всех границ.

В конце 1929 года в редакцию «Комсомольской правды» позвонили от Г. К. Орджоникидзе. К нему поехал редактор Ильин. Вернулся часа через полтора: «Надо немедленно разыскать Маяковского. Дело связано с ним...» Когда поэта наконец нашли, Ильин заговорил:

«Я имел беседу с товарищем Орджоникидзе... Суть дела вот в чем: мы сейчас много пишем о соревновании, рассказываем об отдельных ударниках, поднимаем их. Все это важно и полезно, но еще важнее с государственной точки зрения другое: бороться за то, чтобы были у нас ударные бригады, пролеты, цехи и целые заводы. При этом Орджоникидзе добавил: «Хорошо было бы, если б и Маяковский помог своим пером. Передайте ему мою просьбу — и не только мою,— пусть поможет партии и правительству в этом большом деле».

Вскоре появился «Марш ударных бригад».

Подобно В. В. Маяковскому, лучшие писатели и поэты выступали в рабочих аудиториях, ездили по стране, работали в газетах. «Правда» регулярно печатала статьи и очерки Н. Ф. Погодина, М. Е. Кольцова, фельетоны И. А. Ильфа и Е. П. Петрова, стихи Д. Бедного, карикатуры Б. Е. Ефимова.

На Урале, в Сибири, Средней Азии подолгу жили и трудились многие талантливые литераторы, публицисты, журналисты. Так появились рожденные самой жизнью повести В. П. Катаева «Время, вперед!», К. Г. Паустовского «Колхида» и «Кара-Бугаз», романы И. Г. Эренбурга «День второй» и «Не переводя дыханья», Б. Ясенского «Человек меняет кожу» и десятки других книг.

Во время одной из поездок на Урал писатель В. П. Ильенков как бы невзначай сказал Анталу Гидашу: «Сколько у нас хороших песен, а о первой пятилетке еще ничего нет». Они стояли у окна вагона. Мимо проносились стройки, новые заводы, рабочие поселки. Потом на Урале писатели снова и снова встречались с ударниками. И Гидаш, написавший до этого не одну песню, понял Ильенкова. На обратном пути в Москву он показал ему новые стихи. Через несколько месяцев уже вся страна знала марш «Кипит, ломая скалы, ударный труд». Его пели школьники на пионерских сборах, пели рабочие на собраниях и демонстрациях, им открывали парады на Красной площади.

Большой популярностью пользовались радостные, полные оптимизма и энергии песни В. И. Лебедева-Кумача, А. А. Суркова, М. В. Исаковского. Музыку к ним писали И. О. Дунаевский, Д. Я. Покрасс, М. И. Блантер, В. И. Соловьев-Седой. Утренние передачи радио начинало песней Д. Д. Шостаковича:

Не спи, вставай, кудрявая,

В цехах звеня,

Страна встает со славою Навстречу дня.

Хорошей традицией стало участие поэтов и писателей в работе заводских многотиражек. Их стихи и очерки, эпиграммы, частушки и фельетоны помогали бороться за план, за новый быт, за социалистическую культуру.

На заводе имени Петровского в 1930 году стихотворные эпиграммы печатались на маленьких листах бумаги и наклеивались на спичечные и папиросные коробки, на бутылки с молоком, а то и прямо выдавались в столовых при получении обеда. На тракторных и автомобильных предприятиях выпускались листовки. Обычным явлением стали «молнии».

В многотиражке «Красного путиловца» работали И. П. Уткин и О. Ф. Берггольц. В газете завода имени Владимира Ильича печатался С. Я. Маршак. С химиками и горняками Хибин сотрудничал Л. И. Ошанин, с магнитогорцами — Б. А. Ручьев, с украинскими машиностроителями — Б. Л. Горбатов. Среди московских метростроевцев трудился Е. А. Долматовский.

А вот еще один образец понимания художниками своего «места в рабочем строю».

...1933 год. Партийная организация завода имени Владимира Ильича проводит проверку своих рядов. Один за другим отчитываются ильичевцы — рабочие, инженеры, служащие — о своих делах. Но вот председатель собрания объявляет: «Демьян Бедный». На сцену выходит всем известный поэт революции, считавший для себя честью состоять на партийном учете в коллективе производственников.

И поныне хранится в архиве протокол того памятного собрания. Есть в нем такие строчки: «Выступающие характеризовали тов. Бедного как подлинно пролетарского поэта, громившего своими баснями, своей сатирой всех, кто тормозил победоносный ход пролетарской революции и социалистического строительства. Обращали внимание Демьяна Бедного на то, чтобы он теснее связал свою литературно-творческую работу с жизнью низовых партийных организаций, еще более развернул свою творческую деятельность вокруг задач, поставленных партией во второй пятилетке». И далее следовал единодушный вывод: «Считать тов. Придворова Ефима Алексеевича (Демьяна Бедного) проверенным».

Неразрывная связь с массами помогала писателям и художникам, артистам и музыкантам создавать произведения и образы исключительной глубины и правдивости, страстной партийности и принципиальности. О судьбах казачества, о жизни своих земляков в годы гражданской войны писал М. А. Шолохов в романе «Тихий Дон». О партизанах Дальнего Востока рассказал А. А. Фадеев в книге «Разгром». О героической молодости Павки Корчагина написал Н. А. Островский. Д. А. Фурманов, сражавшийся против белых бок о бок с В. И. Чапаевым, вошел в литературу, создав бессмертный образ этого легендарного начдива.

В 1934 году по повести Д. А. Фурманова был снят кинофильм «Чапаев». Одним из его создателей был С. Д. Васильев, в дни Октября занимавшийся доставкой по назначению пакетов правительственной и военной почты. После революции бывший связной пошел учиться, закончил вуз, стал кинорежиссером. Поставленный им в содружестве с Г. Н. Васильевым фильм о Чапаеве триумфально обошел экраны всего мира. На улицах можно было видеть демонстрантов с плакатом: «Мы идем смотреть «Чапаева».

Революционная тема в сочетании с новаторскими формами позволила советским кинематографистам создать шедевры социалистического реализма. Снятый в 1925 году «Броненосец «Потемкин» (режиссер С. М. Эйзенштейн) уже тогда был признан одним из лучших фильмов в мире и таковым остается по сей день.

Именно с этим фильмом наше кино впервые вышло на международный форум. В 1927 году на Всемирной выставке искусств в Париже высшая премия была присуждена «Броненосцу «Потемкину». Два года спустя совсем еще молодые постановщики этого фильма побывали в Соединенных Штатах Америки. Познакомившись с ними, Чарли Чаплин задал им вопрос: «Зачем вы сюда приехали?»

«Мы,— рассказывает Г. В. Александров,— смутившись, невнятно проговорили, что цель нашего приезда — посмотреть, как делаются фильмы. И великий артист сказал: «Фильмы делают в Москве, а здесь делают деньги».

В 1932 году на I Международном кинофестивале в Венеции блестящую победу одержала картина «Путевка в жизнь» (режиссер Н. В. Экк). На II Венецианском фестивале, где показывались «Веселые ребята», советскому фильму присудили главный приз «Золотой кубок».

В 1935 году в Москве впервые состоялся кинофестиваль с участием зарубежных делегаций. Свои фильмы прислали известнейший американский мультипликатор У. Дисней, французский режиссер Р. Клер. Австрия показывала комедию «Петер» с участием Франчески Гааль. Все они были оценены по достоинству, но главную премию международное жюри отдало «Чапаеву» и «Юности Максима» (первой части трилогии, которую режиссеры Г. М. Козинцев и Л. 3. Трауберг закончили в 1939 году).

Новым триумфом советского искусства были фильмы «Ленин в Октябре» (1937 год) и «Ленин в 1918 году» (1939 год), поставленные М. И. Роммом. Роль Владимира Ильича блестяще сыграл актер Б. В. Щукин. Новые темы пришли и в театр, где работали такие мастера, как К. С. Станиславский, В. И. Немирович-Данченко, В. Э. Мейерхольд, Е. Б. Вахтангов, С. М. Михоэлс, Н. П. Охлопков, Н. А. Черкасов.

Всеобщее признание получила работа В. И. Мухиной — скульптурная группа «Рабочий и колхозница», выполненная для советского павильона на Международной выставке в Париже (1937 год). В борьбе с натурализмом и формалистическими тенденциями крепло мастерство художников А. А. Дейнеки, Ю. И. Пименова, Г. Г. Нисского, П. Д. Корина. Творческий подъем переживали П. П. Кончаловский, К- Ф. Юон, М. С. Сарьян, И. Э. Грабарь.

В 1934 году в Москве состоялся Первый съезд писателей СССР. 557 делегатов 52 национальностей представляли около 2,5 тысячи человек, объединенных в Союз советских писателей. По республикам члены союза распределялись так: Российская Федерация — 1535 человек, Украина — 206, Белоруссия — около 100, Грузия — 158, Армения — 90, Азербайджан — 79 и т. д. Это сама жизнь убедительно свидетельствовала о бурном росте советской культуры, национальной по форме и социалистической по содержанию.

Выступая на съезде с анализом того, что было сделано советскими писателями за первые 17 лет революции, А. М. Горький говорил: «...разноплеменная, разноязычная литература всех наших республик выступает как единое целое перед лицом пролетариата Страны Советов, перед лицом революционного пролетариата всех стран и перед лицом дружественных нам литераторов всего мира».