По уровню обобществления труда и средств производства опытом советского крестьянства были испытаны три основные формы. В товариществах по совместной обработке земли и подобных им формах производственной кооперации обобществлялись лишь труд и землепользование. До начала 1930 года ТОЗы преобладали. Но постепенно на первое место выдвинулись сельскохозяйственные артели. В них помимо труда и земли обобществлялись прочие основные средства производства (рабочий и продуктивный скот, пахотный инвентарь и т. п.). В коммунах обобществлялись все средства производства, включая домашнюю птицу, а также в значительной мере быт.

При этом ТОЗ считался «переходной стадией к артели для малоподготовленной части бедняков и середняков», а сама артель расценивалась как «переходная к коммуне форма колхоза». Однако изолированные (групповые) коммуны оказались нежизнеспособными, а их искусственное стимулирование было одним из наиболее очевидных выражений наивных представлений о коммунизме и необоснованного забегания вперед. Практикой было доказано, что оптимальной формой колхоза на весь период социализма является артель. В ней был достигнут уровень обобществления, объективно соответствующий задачам, возможностям строительства социализма и уровню сознания крестьян. В то же время она оказалась наиболее гибкой формой для управления колхозным производством в масштабе всего общества.

Вот почему основной линией организационно-хозяйственного развития колхозов стала выработка в артели производственных отношений, которые своеобразно, иначе, чем в государственном предприятии, сочетали интересы государства (общества), колхоза (производственного коллектива) и колхозника (работника). Эти производственные отношения складывались постепенно и принимали ту форму, которая была свойственна именно артели, как типу коллективного крестьянского хозяйства в СССР. Рассмотрим некоторые стороны этого процесса.

Очень серьезным экзаменом для рождающегося колхозного строя был весенний сев 1930 года. От его результатов в огромной мере зависело укрепление колхозов, дальнейшее развитие коллективизации, позиция колеблющихся единоличников, разоблачение кулаков, сплочение масс на основе генеральной линии партии. ЦК партии на каждом своем заседании заслушивал отчеты Наркомзе-ма СССР о ходе подготовки к посевной кампании. Огромная помощь оказывалась в это трудное время молодым колхозам. Решением ЦК ВКП(б) от 5 января 1930 года общая сумма кредитов по колхозному сектору на 1929/30 год была увеличена с 270 миллионов до 500 миллионов рублей. В апреле 1930 года были приняты новые решения партии и правительства о льготах для колхозов и колхозников, о снижении сельхозналога с колхозов, о списании с артелей и колхозников задолженности по ряду старых недоимок.

Энтузиасты колхозного строя хотели провести первую коллективную весну по-праздничному, несмотря ни на какие трудности.

«Первый день колхозного сева запомнился на всю жизнь,— вспоминал Герой Социалистического Труда В. Ф. Люкшин, организатор колхоза в селе Фаустове Московской области.— Встал я — за окном еще звезды мигают, кругом сумрак, но дорога ясно выделяется в лунном свете. По этой лунной дороге и отправился я в поле. Оттуда ветерком тянет. Шагаю бодро, а на душе неспокойно: как получится у нас первый в нашей жизни артельный сев? Собрались мы все, двадцать семь хозяйств. Глянул я на своих товарищей, вижу: и другие ту же тревогу, что и я, таят, о том же думают. И, верите ли, как-то сразу сняло тяжесть. Не много было слов сказано, но вдруг поняли мы, что у всех одна забота, всем вместе нести ее легче. Значит, действительно, стали мы, как одна семья. Артель ведь дружбой крепка. К работе все приступили весело, легко, с огоньком. И вот проведена первая борозда. Трудно передать чувство, которое охватило тогда всех. Эта борозда прошла не только в поле, но во всей жизни крестьянина. Со старым было покончено».

Так было в большинстве колхозов. С красными флагами, с песнями выходили колхозники в поле. Никогда раньше не видела этого деревня. Дивились единоличники, забыв на время о своих делах. Тут уж и подкулачники ничего поделать не могли.

Решающей причиной успеха посевной были экономические преимущества крупного социалистического производства перед мелким, единоличным. Каждый трудоспособный колхозник и каждый колхозный двор в 1930 году получили на 40—50 процентов продукции больше, чем единоличные хозяйства.

Посевная площадь колхозов в 1930 году выросла. Это произошло в результате обобществления крестьянских наделов и распашки колхозами не используемых прежде земель. В 1929 году на каждый колхозный двор приходилось 5,4 гектара посева, на каждое единоличное хозяйство — 4,8 гектара, а в 1930 году у колхозников было уже посеяно по 7,4 гектара, у единоличников же — 4,2 гектара.

Трудности весны 1930 года политически и организационно закалили молодые колхозы. Но вот засеяны последние гектары. Можно бы вроде и передохнуть немного. Однако отдыхать некогда: многое сделано наспех, многое оставалось сделать. Как правильно организовать коллективный труд? Как его оплачивать? Как должны строиться экономические отношения между колхозами и государством? Все эти вопросы надо было решать, и решать надолго, по-государственному.

26 июня 1930 года открылся XVI съезд партии, уделивший большое внимание социалистической реконструкции сельского хозяйства. Это был, как подчеркивалось в резолюции съезда, натиск «рабочего класса на последний оплот капиталистической эксплуатации в стране». В докладе Я. А. Яковлева «Колхозное движение и подъем сельского хозяйства» отмечалось, что намеченный пятилетним планом уровень коллективизации уже превзойден. Колхозный строй справился со своей первой трудной весной. Быстрыми темпами развертывается и строительство совхозов, в частности на пустовавших целинных землях Поволжья и Северного Кавказа.

Особое значение придал съезд вопросам, связанным с проведением сплошной коллективизации. Отметив решительный поворот середняцких масс к социализму, создавший новое соотношение классовых сил в деревне, превративший середняка, вступающего в колхоз, в опору Советской власти, съезд постановил «перейти от лозунга ограничения и вытеснения кулачества к лозунгу ликвидации кулачества, как класса, на основе сплошной коллективизации». При этом подчеркивалась недопустимость раскулачивания там, где не развернулась сплошная коллективизация.

Крепла артель. Вместе с колхозами в массовое сельскохозяйственное производство пришли тракторы. Появление первого трактора крестьяне воспринимали почти как чудо. Все село высыпало тогда за околицу и двигалось вслед за трактором. В прежнее время даже крестный ход с молитвой об урожае не собирал столько людей.

Трактор очень наглядно демонстрировал крестьянину преимущества колхозного строя. Ведь один трактор заменял несколько лошадей!

Особое значение в развитии материально-технической базы колхозного строя имело создание машинно-тракторных станций (МТС). Вначале их создавали и государство, и кооперация. Первая МТС возникла на основе тракторной колонны, выделенной весной 1927 года совхозом имени Шевченко, Одесской области, для обслуживания крестьянских хозяйств. Число государственных МТС быстро увеличивалось. В 1928 году их было только шесть, а в 1932 году — около двух с половиной тысяч. Они обслуживали в это время почти 50 процентов всей посевной площади колхозов.

Главная роль, отведенная МТС, состояла в том, чтобы они служили опорными пунктами Советского государства в деревне, помогали проводить ее социалистическую перестройку. В машинно-тракторных станциях были сосредоточены лучшие кадры, проводившие в деревне политико-массовую и культурно-воспитательную работу. Вскоре МТС приобрели большое значение и как важный канал поступления хлеба, других продуктов из колхозов. Дело в том, что колхозы оплачивали государству работу МТС натурой по твердым ценам.

Внедрение новой техники имело колоссальное значение для укрепления колхозного строя. Но основную роль в развитии колхоза играли, разумеется, сами колхозники. Именно от них зависела организация сельскохозяйственного производства.

Сохранившиеся документы позволяют преодолеть расстояние времени и приблизить события тех лет настолько, что можно отчетливо рассмотреть их, услышать живой голос ушедшей в прошлое поры.

...Начало 1930 года. Нижнее Поволжье, колхоз «Ильич» Бала-шовского округа. Председателем здесь только что избран ленинградский рабочий, бывший член завкома «Красного путиловца» И. В. Смирнов. Прислушаемся, о чем спорят колхозники. Решается вопрос об организации полевых работ. Доносятся возгласы крестьян:

— Надо разбить поле на отдельные участки и дать каждому работать на своем участке самостоятельно.

Странное предложение, не правда ли? Разбить колхозное поле на индивидуальные участки значило в тех условиях поддерживать частнособственнические предрассудки у колхозников. Но это теперь так четко все квалифицируется. А тогда не было опыта, не было примера. Какое же решение примут колхозники?

Говорит председатель колхоза. Речь его коротка, спокойна:

—           Не в индивидуальных участках выход. Главное, по-моему, заключается в том, чтобы каждый колхозник в дни полевых работ заранее знал, где и с кем он будет работать. Такая система сразу уменьшит огромные потери рабочего времени.

Снова раздается шум.

—           Не нужно все это заводить! — кричит кто-то.

Что ж, возражения понятны. Всю свою жизнь крестьянин работал в одиночку, и вдруг ему предлагают трудиться сообща.

Смирнов продолжает убеждать. Он говорит о том, что работать бригадой куда более выгодно, это он знает по заводской практике.

—           Заело, скажем, у тебя что-нибудь, вся бригада приходит на помощь, вытаскивает из прорыва и ставит в общую шеренгу. Поэтому и в колхозе надо вести работу так, чтобы выехать в поле организованно. Всю рабочую силу предлагаю разбить по бригадам.

Речь председателя подействовала на слушателей. Единодушно решили оформить бригады. Но впереди были новые трудности.

Как учитывать труд каждого колхозника, как платить— «по едокам», по паевым взносам, по тарифам? Нелегко было с нормами выработки. Но тут уж выручал опыт самих крестьян, а живая практика, соревнование вносили поправки.

Находкой для того времени явился трудодень. Он был и формой учета, и мерой оплаты труда, причем оплата была преимущественно натуральной. Трудодень помог в организации коллективного производства, в укреплении дисциплины. Разгильдяйству была объявлена решительная борьба. «За лень не получишь трудодень» — родилась новая пословица в деревне. Всему учились на собственном опыте.

В валовой продукции сельского хозяйства удельный вес колхозов быстро повышался. В 1928 году он составлял 1,2 процента, в 1930 году — уже 28,5 процента. План хлебозаготовок в 1930 году был выполнен досрочно. Таковы были первые результаты коллективного производства.

Массовая коллективизация ставила крест на частном товарном производстве в деревне (в городе с ним было покончено раньше). Рост колхозов окончательно выбивал почву из-под ног кулачества. Борьба в деревне резко обострилась.