Но наш рассказ о семилетке будет неполным, если мы умолчим о тех трудностях и просчетах, которые обнаружились в начале 60-х годов, и не покажем, как они преодолевались. Сразу же оговоримся: речь пойдет не только об объективных препятствиях, неизбежных в каждом большом деле, но и об ошибках, вызванных субъективизмом, пренебрежением научными основами руководства народным хозяйством. Прежде всего это проявилось в принятии решений, игнорирующих требования экономических законов развития социалистического хозяйства.

Явно неоправданными оказались многочисленные перестройки управления народным хозяйством. Получалось так, что главным путем улучшения работы промышленности и сельского хозяйства становилась реорганизация административного аппарата. После той критики, которая уже в 1959 году велась в адрес совнархозов (печать сообщала о фактах местничества, отсутствия координации и т. п.), в 1960 году были созданы республиканские СНХ, объединившие районы Российской Федерации, Украины и Казахстана. Затем возник ВСНХ РСФСР. В 1962 году произошло укрупнение совнархозов; для проведения единой технической политики вводились государственные комитеты по отраслям промышленности; в 1963 году начал действовать ВСНХ СССР.

Тем не менее желаемого эффекта получить не удалось. Создалось такое положение: планы производства и капитального строительства рассматривали одни органы, вопросы снабжения — другие, проблемы освоения и внедрения новой техники — третьи. По существу, не было такого центра, где бы комплексно анализировались и решались вопросы развития каждой отрасли индустрии во всем ее многообразии. В таких условиях технический прогресс замедлялся, программа научно-исследовательских работ и внедрения достижений науки и техники в производство систематически не выполнялась. Особенно отставал выпуск новых машин, медленно осуществлялась автоматизация и комплексная механизация.

Как мы видели, в первые годы семилетки тысячи предприятий, целые отрасли промышленности заметно опережали намеченные в 1959 году планы. Делалась попытка даже увеличить контрольные цифры. Практика, однако, постепенно вынуждала задумываться над иным: почему происходит распыление капиталовложений; почему сельское хозяйство отстает от промышленности, а производство предметов потребления — от выпуска средств производства; почему медленно растет производительность труда; почему, наконец, не выполняются многие наметки семилетнего плана.

Центральные газеты, научные журналы довольно часто публиковали статьи о необходимости усовершенствовать систему планирования, ценообразования, об упущениях в работе отдельных заводов, строек, ведомств, совнархозов. Отход от отраслевого принципа породил многоступенчатость руководства, обилие органов, которые непосредственно не отвечали за развитие отраслей. Следствием были безответственность, бесконечные согласования, потеря оперативности.

Не дало ожидаемого результата и создание колхозно-совхозных производственных управлений в сельском хозяйстве. Здесь особенно остро чувствовалась неприемлемость так называемых волевых решений. Необоснованное уменьшение вложений, повышение цен на запасные части и некоторые виды техники, отмена премий-надбавок, чрезмерное ограничение личных хозяйств, игнорирование местного опыта — все это отрицательно влияло на жизнь деревни, наносило ущерб сельскохозяйственному производству. Те успехи, которые были достигнуты после сентябрьского (1953 года) Пленума ЦК КПСС, в начале 60-х годов не были развиты. За период с 1955 по 1959 годы валовая продукция сельского хозяйства росла в среднем на 7,6 процента в год, а за первые пять лет семилетки — только на 1,9 процента. Урожайность зерновых поднялась совсем незначительно. Поголовье свиней, овец, птицы уменьшилось. Снизились и удои молока.

Тяжелый удар нанесли колхозам и совхозам метеорологические условия 1963 года. Суровая зима, а затем жестокая засуха привели к тому, что озимые на миллионах гектаров погибли. Вполне понятно, что предугадать такие капризы природы никто не мог. Но это лишь еще раз показало, насколько важно иметь высокоразвитое сельское хозяйство, которое было бы застраховано от превратностей климата. Для достижения такой цели необходимо было подвести под сельское хозяйство прочную экономическую основу, покончить с субъективизмом и действительно широко применять материальные и моральные стимулы в развитии производства. Стоило, например, в 1963 году вновь повысить цены на хлопок, восстановить встречную продажу зерна хлопкосеющим хозяйствам, чтобы уже в следующем году урожайность хлопка поднялась и достигла 21,5 центнера с гектара против 18 центнеров в 1962 году. То же самое получилось и с сахарной свеклой. В 1963 году закупочные цены на нее государство увеличило с 23 до 29 рублей за тонну, восстановило другие поощрения. Прошел всего один год, а урожайность свеклы значительно повысилась и объем ее заготовок почти удвоился.

Жизнь убедительно показывала принципиальную важность неуклонного проведения правильной политики цен на продукты сельского хозяйства и промышленности, необходимость строго научного обоснования всех мероприятий, направленных на подъем экономики. Каждое отступление от такого курса неизбежно становилось помехой.

В конце 1962— начале 1963 года было проведено разделение партийных, советских, профсоюзных, комсомольских организаций на промышленные и сельские. Сторонникам такого новшества казалось, что в итоге руководство народным хозяйством в центре и на местах станет квалифицированнее, конкретнее, целеустремленнее. А получилось наоборот. Возникла некоторая разобщенность между промышленностью и сельским хозяйством, которая отнюдь не способствовала укреплению связей между городом и деревней, сотрудничеству рабочего класса и крестьянства.

Разделение местных Советов, само по себе уже противоречившее принципам полновластия и единства Советов, особенно много минусов породило в сельских районах, часть из которых укрупнялась. Заново приходилось сколачивать местный актив; затруднилось культурное и медицинское обслуживание населения.

Нет нужды подробно говорить о том, что подобные явления мешали проведению генеральной линии партии, провозглашенной на XX, XXI и XXII съездах КПСС, шли вразрез с трудовыми усилиями советского народа. Вот почему октябрьский (1964 года) Пленум ЦК КПСС принял решения, направленные на строгое соблюдение ленинских норм партийной жизни и принципов руководства. Партия осудила проявления субъективизма в руководстве народнохозяйственным развитием страны, признала необходимым исправить допущенные в связи с этим ошибки. Пленум удовлетворил просьбу Н. С. Хрущева об освобождении его от обязанностей Первого секретаря ЦК КПСС. Сложил он полномочия и как Председатель Совета Министров СССР. Первым секретарем Центрального Комитета КПСС был избран Л. И. Брежнев, Председателем Совета Министров СССР был назначен А. Н. Косыгин.

Уже в конце 1964 года был положен конец искусственному разъединению партийных организаций на промышленные и сельские. Восстановление единых партийных органов на основе ленинских принципов подняло роль партийных организаций, создало условия для их полнокровной и плодотворной деятельности. Аналогичные решения принял ВЛКСМ.

В марте 1965 года проходили выборы в местные Советы депутатов трудящихся. Повсеместно выбирались единые Советы (с делением на промышленные и сельские было покончено), и это укрепило авторитет местных органов власти. Численность актива вокруг них превысила 23 миллиона человек (в 1961 году — около 20 миллионов человек). Иначе говоря, в 1965 году актив более чем в 10 раз превышал количество избранных депутатов.

Опираясь на сознательное творчество масс, на возросшую активность тружеников города и деревни, ЦК КПСС и Советское правительство сосредоточили свои усилия на коренных вопросах совершенствования экономических отношений в нашем обществе, улучшения системы управления народным хозяйством, планирования и стимулирования производства. Это позволило уже в 1965 году существенным образом перераспределить наличные силы и резервы, ускорить развитие промышленности и сельского хозяйства, повысить жизненный уровень советского народа.

К тому времени уже несколько лет наши ученые и практики обсуждали конкретные пути улучшения всей системы планирования, ценообразования, управления народным хозяйством.

Еще в 1939 году в СССР впервые были применены методы математики в решении вопросов организации и планирования производства. Только через десять лет к этому пришли американские ученые. В США даже появились кричащие рекламы, например такая: «Фермер, который составляет севообороты и кормит коров не по методу линейного программирования, быстро разоряется». Понятно, что в условиях капиталистической экономики новые методы могут быть использованы лишь в узких рамках, в пределах отдельных фирм и заводов. Зато при плановом социалистическом хозяйстве их применение возможно в масштабах всей страны.

Вторжение математики в экономику дало великолепные результаты. Электронно-вычислительная техника помогала быстро находить наивыгоднейшие схемы железнодорожных перевозок, определять эффективность капиталовложений, изыскивать дополнительные ресурсы и т. д. В Сибирском отделении Академии наук СССР для изучения вопроса о добыче и распределении топлива по всем районам страны потребовалось осуществить 500 миллионов операций. «Умные» машины, управляемые научными работниками, проделали эти операции за пять часов.

Огромный резерв сельскохозяйственного производства удалось обнаружить при подсчете расходов на машинно-тракторный парк совхозов. Оказалось, что если все полевые работы проводить в сжатые сроки, то затраты на закупку машин снизятся в полтора раза, а текущие расходы на их содержание уменьшатся вдвое.

В декабре 1964 года на сессии Верховного Совета СССР при рассмотрении плана и бюджета на следующий год депутаты остро критиковали недостатки совнархозовской системы управления, просчеты в сельском хозяйстве. Выступавшие говорили о распылении средств в строительстве, о недостаточном материальном стимулировании работников города и деревни, об излишней регламентации, которая тормозила развитие экономики. Отмечался и'тот вред, который причиняли колхозам административное вмешательство в их дела, навязывание указаний по вопросам агротехники, структуры посевных площадей, содержания скота и т. д.

По мере того как выявленные ошибки исправлялись, открывались новые возможности для подъема экономики, для широкой самодеятельности трудящихся во всех сферах материальной и духовной жизни.

В марте 1965 года Пленум ЦК КПСС обсудил вопрос о неотложных мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства. Деловой анализ имевшихся успехов и недостатков позволил наметить обширную программу мероприятий, направленных на ускорение темпов роста колхозно-совхозного производства. Было решено усилить снабжение деревни необходимой техникой и перейти к твердым планам заготовок сельскохозяйственных продуктов на ряд лет (вплоть до 1970 года). Раньше планы составлялись на год, доводились до хозяйств часто с большим опозданием, в ходе заготовок неоднократно менялись (обычно давались дополнительные задания, причем в наихудшем положении оказывались передовики, ибо им приходилось возмещать то, что недодали отстающие). При такой системе у работников деревни притуплялось чувство ответственности, ослабевала материальная заинтересованность в результате своего труда. На Пленуме отмечалась и нереальность хлебозаготовительных планов: в предшествующие 10 лет они выполнялись только 3 раза — в 1956, 1958 и 1964 годах.

На 1965—1970 годы был составлен твердый, неизменный план закупок зерна по республикам, областям, краям, районам, отдельным колхозам и совхозам. Наряду с плановыми заготовками государство решило проводить сверхплановую закупку в тех хозяйствах, где будут излишки товарного хлеба. Зная наперед размеры плана, цены на зерно, колхозы и совхозы могли свободно, в своих интересах обращаться с излишками. На пшеницу и рожь установили надбавку в размере 50 процентов к основной закупочной цене. Так на первый план выдвигался экономический стимул. Совершенно лишними становились предписания, что, где и когда сеять, какими силами убирать и т. п.

Аналогичные меры осуществлялись и в животноводстве. Здесь также положительно сказывались снятие неразумных ограничений с личного подсобного хозяйства колхозников, рабочих и служащих, отмена налога с лиц, имеющих скот.

Все это развязывало инициативу руководителей хозяйства, специалистов, всех работников села. Решающее значение приобретали их опыт и знания, энтузиазм и трудолюбие, умение правильно определить местную специфику и всесторонне использовать достижения науки.

Принципиально важные изменения происходили и в промышленности. Здесь с особой остротой стоял вопрос о том, с помощью каких показателей осуществлять государственное планирование, контролировать работу предприятий, выполнение ими намеченной программы. Печать сообщала не только об успехах. Рассказывалось и о проявлениях местничества, о нарушениях принципов кооперирования и специализации, о нехватке сырья, топлива, полуфабрикатов в одних местах и избытке — в других. В чем заключалась причина подобных неурядиц? Почему иной раз предприятия продолжали выпускать продукцию, не находившую потребителей? Как слить воедино интересы каждого труженика, каждого предприятия с интересами государства? Десятки таких вопросов вставали перед практиками и учеными, партийными работниками и профсоюзными активистами. Часть из них считала, что народное хозяйство переросло планирование, оснащенное традиционными бухгалтерскими принадлежностями, устаревшими арифмометрами. Нужна, мол, другая техника, и тогда по-прежнему можно будет из центра утверждать каждому предприятию детальные задания и условия его деятельности.

По мнению других, такое административное регулирование противоречило задачам построения материально-технической базы коммунизма. В условиях, когда действуют товарно-денежные отношения, централизованное планирование должно касаться лишь самых общих (разумеется, решающих) направлений и показателей. Нельзя распределять в централизованном порядке десятки тысяч видов средств производства. Нужно предоставить предприятию определенную самостоятельность, усилить его ответственность и заинтересованность в безубыточной работе, в количестве, качестве и ассортименте выпускаемой продукции.

Кто же прав? В поисках ответа правительство перевело ряд предприятий в 1964—1965 годах на новые методы планирования и экономического стимулирования. Раньше деятельность этих заводов и фабрик оценивалась прежде всего по выпуску валовой продукции, во внимание принималась в первую очередь общая стоимость выпущенных товаров. Теперь «вал» уступил место другим показателям: реализации продукции и получению прибыли.

Швейные фирмы «Большевичка» в Москве и «Маяк» в Горьком получили право выпускать одежду по заказам магазинов. Работники фабрик и торговли сами стали определять, каких фасонов и расцветок шить костюмы, в каком количестве и в какие сроки доставлять их на прилавки покупателям и т. д.

Метод «прямых связей» возник не случайно. Благосостояние советских людей росло, поднимался общий уровень культуры, изменялись и потребности трудящихся. Все большее значение приобретало стремление покупать вещи с учетом их качества, цены, соответствия моде и т. д. Предприятия перестраивались медленно; появилось понятие «неходовые товары». Приходилось их удешевлять.  Опыт «Большевички» и «Маяка» быстро оправдал себя. Их товары успешно расходились, выдерживали конкуренцию с лучшими импортными изделиями. Прибыли предприятий увеличились. Новая премиальная система позволила установить надбавки к зарплате рабочих и служащих в размере 40—50 процентов месячного оклада. И хотя эксперимент протекал не без трудностей (мешало, в частности, неумение работать по-новому), достоинства изучаемого порядка планирования были бесспорными. Такой же результат обнаружился и в автохозяйствах Москвы и Ленинграда, где права коллективов были значительно расширены, введена премиальная система, направленная на повышение заинтересованности рабочих и служащих в росте производства, повышении качества работы. Сократились порожние пробеги машин, грузооборот заметно увеличился. Удалось получить значительную сверхплановую прибыль. По желанию коллективов ее направили на улучшение производства, на социально-культурные нужды и материальное поощрение передовиков.

Перестройка управления промышленностью предусматривала сочетание отраслевого принципа с территориальным, с межотраслевыми задачами комплексного развития народного хозяйства, с задачами подъема экономики всех районов СССР, с расширением хозяйственных прав союзных и автономных республик. Изменился порядок планирования, усилились хозяйственная инициатива предприятий и экономическое стимулирование.

Дальнейшее развитие получили демократические основы управления экономикой, значительно повысилась роль масс в руководстве производством. Первостепенное значение приобрело экономическое образование кадров, подготовка экономистов. К началу 1965 года специалисты с высшим экономическим образованием составляли всего 6 процентов в общей численности лиц, окончивших советские вузы (меньше, чем в предвоенном 1940 году) . Многое предстояло сделать и для того, чтобы укрепить высококвалифицированными кадрами все предприятия: ведь там в конечном счете решается успех дела. В 1965 году в промышленности работало более 2 миллионов специалистов с высшим и средним специальным образованием. Здесь трудилось более 4 миллионов коммунистов. Их повседневная деятельность, знания и верность коммунистическим идеалам решали исход дела.

Мартовский и сентябрьский (1965 года) Пленумы ЦК определяли основные направления и методы хозяйственного строительства на предстоящие годы.

Первая половина 60-х годов завершалась под знаком разработки этих решений, их усвоения и первых шагов претворения в жизнь.