Нам осталось теперь познакомиться с наиболее распространенной формой религиозных верований древнего человека, с его верой, что за каждым кустом, горой, ручьем, любым предметом или явлением природы скрываются невидимые духи, что некая духовная сила — душа таится в человеке и в животных. На ранних ступенях развития религиозных верований человек наделял сверхъестественными свойствами реальные предметы и явления природы. Но постепенно у человека складывались представления о некой второй, сверхъестественной природе вещей, дополняющей их действительную, естественную природу. Ему представлялось, что в каждом предмете находится какой-то таинственный двойник этого предмета, что в нем живет таинственная сила. Со временем этот двойник отделяется от предмета и становится самостоятельной силой.

Следует отметить, что, по-видимому, первоначальные представления об этом двойнике были очень смутными. Это можно проиллюстрировать примерами ответов туземцев Никарагуа, когда им задавали вопросы, относящиеся к религии. На вопрос, что происходит, когда люди умирают, туземцы отвечали: «Когда люди умирают, из их рта выходит нечто, похожее на человека. Это существо отправляется к месту, где находятся мужчины и женщины. Оно похоже на человека, но не умирает. Тело же остается в земле».

Вопрос: Сохраняют ли те, которые отходят туда, то же тело, то же лицо, те же члены, как и здесь, на земле?

Ответ: Нет, туда идет только сердце.

Вопрос: Но когда человеку вырезают сердце при жертвоприношении пленных, что тогда случается?

Ответ: Уходит не самое сердце, но то, что в теле дает людям жизнь, и это покидает тело, когда человек умирает.

В других же ответах указывалось, что «не сердце поднимается вверх, а то, что заставляет людей жить, то есть дыхание, выходящее из рта».

Постепенно эти представления о таинственном двойнике становились все более и более четкими, возникла вера в духов и душу.

Как же представляют себе душу народы, отставшие в своем развитии? По свидетельству крупного полярного исследователя Ф. Нансена, эскимосы верили, что душа связана с дыханием. Поэтому во время болезни человека шаманы дышат на больного, стараясь либо исцелить его душу, либо вдохнуть в него новую душу. Душа представляется самостоятельной, независимой от тела. Ее можно потерять, иногда ее крадут шаманы. Когда человек уезжает в далекое путешествие, душа его остается дома, этим объясняется тоска по родине. Многие народы считают, что во сне душа человека уходит, а тело его спит. Так объясняют онихновидения: это приключения души, двойника, тело же человека не участвует в этих приключениях и продолжает лежать.

У ряда народов (тасманийцев, алгонгкинов, зулусов, басутов) словом «душа» одновременно обозначается и тень. Это говорит о том, что на ранних ступенях своего возникновения понятие «душа» у этих народов совпадало с понятием «тени». У других народов (коренов, папуасов, арабов, древних евреев) душа и кровь обозначаются одним словом.

Пожалуй, особенно наглядно представляли себе душу гренландские эскимосы. Они считали, что у толстых людей и души толстые, а у тощих души тощие. Но если душа может отделяться от плоти, может ее оставлять, уходить из тела, то куда же она девается, когда человек умирает, когда его тело становится трупом?

С появлением представлений о душе появляются и представления о загробном мире, который обычно рисовался по образцу земного. Первобытные люди, не знавшие классового расслоения, имущественного неравенства, эксплуатации и эксплуататоров, представляли себе потусторонний мир единым для всех. Первоначально с загробным миром не связывалась идея воздаяния грешникам за грехи, праведникам за добродетели. В загробном мире древних людей не было ада и рая.

Ученые давно уже разоблачили крайнюю наивность, первобытность верований об отделимой от тела душе. Верования в душу и в духов представляют собой дальнейшую ступень олицетворения древним человеком природы. В их основе лежат бессилие и невежество.

Духовная жизнь, работа мозга человека, его нервов — это свойство его организма. Как же можно это свойство оторвать от самого организма? Это так же невозможно, как нельзя отделить белый цвет бумаги от самой бумаги, отделить от тела объем, плотность, форму, вес. Человек умер, а душа от него осталась. Эти нелепые представления зародились в невежественном, пораженном страхом и бессилием уме первобытного человека. В дальнейшем каждое сколько-нибудь значительное явление природы в сознании первобытного человека получило своего духа. Вместо душ отдельных деревьев возникли сначала духи отдельных лесов и рощ, а затем и дух леса вообще. Для того чтобы умилостивить духов и склонить их на свою сторону, люди стали приносить им жертвы, нередко и человеческие. Так в древнем Перу духам природы ежегодно приносили в жертву нескольких мальчиков и девочек десятилетнего возраста.

Мы рассмотрели основные формы религиозных верований, которые были наиболее характерны для религии первобытнообщинного строя. Вопреки всевозможным богословским теориям об изначальности веры во всемогущего бога оказывается, что первоначально люди почитали грубые материальные предметы, животных, растения. Безудержная фантазия, распаленная бессилием и страхом, наделяла их сверхъестественными свойствами. Затем появилась столь же слепая вера в душу, которая может покидать тело, представления о духах, которые скрываются за любым предметом, за каждым явлением природы.

Какое же место занимала религия в жизни первобытного человека? Там, где человек мог с уверенностью рассчитывать на самого себя, он не обращался за помощью к сверхъестественным силам. У меланезийцев, например, не совершали колдовских обрядов, когда ло= вили* рыбу в реках и озерах. Но когда человек переставал надеяться на свои силы, тогда начиналась область господства религии. Те же меланезийцы, отправляясь на ловлю акул далеко в море, совершали массу колдовских обрядов.

Люди делали свои первые топоры, копья, выдалбливали лодки не потому, что они полагались во всем на духов, на сверхъестественные силы. Как раз наоборот. Если бы они во всем полагались на сверхъестественные силы, они и шагу не сделали бы по пути развития культуры, по пути прогресса. Труд и развивающийся в труде разум вели человека вперед, помогая ему познавать природу. А фантастические вымыслы только мешали ему, увеличивали его бессилие в борьбе с природой.