Однако является ли этот аргумент о разделении экономически важных и эмиссионно-интенсивных секторов наивным?  Ведь в прошлом, устойчивый экономический рост всегда совпадал с ростом выбросов. Это возражение интуитивно, но приравнивает корреляцию от времени с небольшими политическими усилиями в области защиты климата к причинно-следственной связи. Затем мы вновь рассмотрим основные концептуальные аргументы, лежащие в основе того, почему моделирование последовательно показывает, что декарбонизация и экономический рост совместимы при оптимальной политике.

Помимо наших простых графиков, которые разделяют добавленную стоимость и выбросы по секторам, три других аргумента делают эквивалентность экономического роста производства и увеличения выбросов неправдоподобной. Во-первых, быстрое развитие и широкое внедрение технологий использования возобновляемых источников энергии привело к тому, что затраты на их производство снизились настолько, что впервые использование возобновляемых источников энергии на солнечной и ветровой энергии обошлось дешевле, чем строительство электростанций на ископаемом топливе.

Во-вторых, экономика в прошлом была удивительно восприимчива к ценовым сигналам и легко преодолевала существенные ограничения.7 по мере того как ресурсы становятся все более дефицитными и цены растут, появляются возможности для замены. На индивидуальном уровне существенные изменения цен, даже на топливо, действительно снижают спрос.8 таким образом, можно с оптимизмом смотреть на развитие технологий низкоуглеродного производства, если будут установлены существенные цены на углерод. Исторически более высокие темпы экономического роста также коррелировали с более высокими темпами инноваций.

В-третьих, низкоуглеродистые заменители некоторых товаров действительно трудно представить в масштабах времени, необходимых для успешного решения глобальных климатических задач, включая достижение углеродной нейтральности в 21 веке. Потребление мяса и авиация являются высокоинтенсивными видами деятельности, для которых это является примером - "искусственное мясо" и "электрические самолеты" могут занять слишком много времени, чтобы стать товарными для достижения этих целей. Однако, как показано на диаграмме 1, эти сектора являются относительно небольшими с точки зрения добавленной стоимости в развитых странах. Поэтому сокращение потребления мяса и авиаперевозок, хотя и отчасти спорное, должно быть осуществимо без больших экономических потерь. Можно пойти еще дальше и поставить под сомнение взаимосвязь уровней потребления этих товаров / услуг и благосостояния общества.10 однако последний пункт поднимает сложные вопросы о том, что действительно имеет значение для качества жизни и как выглядит "хорошее" общество.

Эти аргументы имеют важное значение для того, на чем должны сосредоточиться правительства для решения проблемы изменения климата: сокращение выбросов в секторах с высоким уровнем выбросов! Это может быть достигнуто путем взимания значительной и надежной цены на антропогенные выбросы углекислого газа - либо через налог, либо через систему торговли выбросами. Это будет означать, что будут разработаны соответствующие низкоуглеродные альтернативы.  Если это будет сделано хорошо, это может даже увеличить производительность и создать дополнительный экономический рост, как показывает недавняя статья: совокупные инвестиции направляются из ископаемых ресурсов в дополнительный производственный капитал.13 в качестве альтернативы прямой запрет на наиболее интенсивные виды экономической деятельности, связанные с выбросами, такие как сжигание угля, позволил бы добиться равных результатов в плане сокращения выбросов, но при этом отказаться от некоторых экономических выгод от декарбонизации экономики с помощью соответствующих ценовых сигналов. В странах, в которых проводится сильная политика смягчения последствий, таких как Швеция и Швейцария, выбросы сокращаются. Правда, часть этих сокращений может быть отнесена на счет утечки углерода-выбросы частично передаются на внешний подряд, поскольку производство перемещается в более бедные или менее экологически регулируемые страны.Тем не менее, если декарбонизируется лишь ограниченное число стран, утечка углерода является лишь препятствием для сокращения выбросов до тех пор, пока национальные экономики не вводят тарифы на содержание углерода в импортируемых ими продуктах.

Хотя общество в целом имеет лучшие альтернативы замедлению роста, это не обязательно верно на индивидуальном уровне. Но что должен делать человек в связи с изменением климата? Хотя правительства могут ориентироваться на различные секторы, потребители ограничены в выборе между уже существующими продуктами. Информация о выбросах по всей производственно-сбытовой цепочке (включая потенциальные утечки углерода) также, как правило, отсутствует. Кроме того, мотивированные люди обычно заботятся о других аспектах экологической устойчивости, таких как биоразнообразие и водопользование. Отсутствие информации и многочисленные цели делают выбор продукта отдельными лицами другой проблемой принятия решений. Таким образом, на частном уровне может быть целесообразной более общая стратегия достаточности для сокращения общего потребления материалов.14 Тем не менее сосредоточение внимания на наиболее интенсивных видах деятельности, связанных с выбросами, таких как автомобильный и воздушный транспорт или потребление мяса, внесло бы определенный вклад в смягчение последствий изменения климата. Сокращение объемов производства материалов также является стратегией, применимой на общеэкономическом уровне; примером может служить политика циркулярной экономики Европейского Союза. Однако это имеет целью создание инноваций и переработку отходов, способствующих повышению энергоэффективности.

Мы приходим к выводу, что противопоставление защиты климата экономическому росту, как это часто делается, вводит в заблуждение. Экономический рост проистекает из индивидуальных инстинктов к усовершенствованиям миллиардов талантливых людей. Замедление экономического роста означало бы подавление этого инстинкта при огромных потерях индивидуальной свободы. Таким образом, защита климата может быть успешной только путем перенаправления этих инстинктов в сторону безуглеродных производственных процессов, создавая другое чувство того, что считается улучшением, и в редких случаях отказываясь от некоторых преимуществ незаменимых вариантов потребления с высоким содержанием углерода. Вместо того чтобы подчеркивать потенциальные проблемы конкурентоспособности, дискуссии о климатической политике должны быть сосредоточены на осуществимости политики, политической воле и ответственности субъектов, включая частных лиц.

ИСТОЧНИК