Различия между экономиками Швейцарии и Гватемалы выходят за рамки различий в размерах. Швейцарская экономика имеет различные вводимые ресурсы, которые могут быть использованы для производства совершенно различных видов продукции. Другими словами, Швейцарская экономика имеет разные "производственные возможности".

Производственный потенциал важен для понимания экономического развития. Но что такое производственные возможности? И как мы можем их измерить?

Рикардо Хаусман и Сезар Идальго утверждают, что производственные возможности - это все ресурсы, технологии и идеи, которые в совокупности определяют границы того, что может произвести экономика. Они утверждают, что производственные возможности включают в себя все виды вещей: инфраструктуру, землю, законы, машины, людей, книги и коллективные знания.

Поскольку измерение и сравнение таких разнообразных и сложных производственных возможностей затруднительно, Хаусман и Идальго предлагают использовать косвенный показатель, называемый индексом экономической сложности (ECI), который пытается косвенно измерить возможности, рассматривая совокупность продуктов, экспортируемых странами.

Предполагается, что производственные возможности определяют количество и качество продукции, которую страна может экспортировать; поэтому экспортные пакеты говорят нам что-то о базовых производственных возможностях. Например, мы могли бы сделать вывод, что Швейцария и Япония обладают сходными производственными возможностями, поскольку они оба способны производить одинаковый набор товаров.

Если использовать метафору: если экономика похожа на рестораны, то производственные возможности-это все, что нужно на кухне; поэтому индекс экономической сложности ранжирует рестораны, сравнивая меню, а не сравнивая рецепты, еду и людей за кухонными дверями.

В двух словах, ECI-это алгоритм, так что (i) рестораны, которые обслуживают более разнообразное и сложное меню, оцениваются выше, и (ii) рестораны, которые обслуживают аналогичные меню, имеют аналогичные оценки.

Более пристальный взгляд на индекс экономической сложности

ECI принимает данные об экспорте и сводит экономическую систему страны к двум измерениям: (i) "разнообразие" продуктов в экспортной корзине и (ii) "повсеместность" продуктов в экспортной корзине. Разнообразие - это количество продуктов, которые страна может экспортировать на конкурентной основе. А вездесущность - это количество стран, которые способны экспортировать продукт на конкурентной основе.

Для измерения этих двух измерений ECI использует межстрановую экспортную матрицу. То есть таблица со странами в строках и категориями продуктов в Столбцах, так что каждая ячейка таблицы показывает значение экспорта страны-продукта.

Грубо говоря, наименее сложными странами, находящимися в нижней части рейтинга ECI, являются те, которые экспортируют очень мало различных видов продукции (т. е. имеют экспортные корзины, которые не диверсифицированы), а те продукты, которые они экспортируют, производятся во многих других странах (т. е. экспортные корзины, которые сильно нагружают только несколько вездесущих продуктов).

По этой логике Германия занимает высокое место в экономической сложности, потому что она экспортирует много различных видов сложных вещей, которые производятся только несколькими другими странами с аналогичным диверсифицированным производственным потенциалом.

На следующей диаграмме показаны рейтинги ECI для всех стран мира с течением времени.

Обсерватория экономической сложности Массачусетского технологического института и Атлас экономической сложности Гарвардского университета - это отличные веб-сайты визуализации данных, которые содержат гораздо больше данных о ECI, торговых отношениях стран и составе торгуемых товаров.

От экономической сложности к экономическому росту

На приведенной ниже диаграмме показана взаимосвязь между рейтингом ECI и ВВП на душу населения. Как мы видим, существует четкая корреляция: более богатые страны, как правило, занимают более высокое место в ECI. Страны, находящиеся на более низких уровнях ECI, намного беднее, чем страны с высоким рейтингом в верхнем левом углу.

В академической статье, где Идальго и Хаусман представили свою концепцию "экономической сложности", они отметили, что корреляция между ECI и ВВП на душу населения очень устойчива; и они показали, что, помимо этого, ECI фактически предсказывает экономический рост после статистического контроля для других базовых характеристик страны. Таким образом, можно ожидать, что страны с более высокой экономической сложностью, чем их уровень ВВП на душу населения, будут расти быстрее.

Рассмотрим, например, Малайзию: как видно из приведенной выше диаграммы, Малайзия расположена левее по горизонтальной оси, чем другие страны, расположенные на той же высоте по вертикальной оси. Таким образом, статистически говоря, вполне вероятно, что Малайзия будет расти быстрее, чем эти другие страны.

Интуиция, объясняющая, почему экономическая сложность предсказывает рост, может быть понята в терминах неиспользованного производственного потенциала. Страны, которые находятся ниже уровня дохода, ожидаемого от их наделения потенциалом, являются странами, которые, скорее всего, перейдут к такому сочетанию продуктов, которое возможно с их существующими возможностями, и которые более богатые страны уже успешно развили.

Это подводит нас к главному уроку экономической сложности: различные виды экспорта связаны с различными экономическими результатами.

Это соответствует хорошо изученному феномену "преждевременной деиндустриализации". Развивающиеся экономики, которые не развивают свой производственный сектор по мере роста, вероятно, будут страдать от более низких перспектив роста в будущем, поскольку обрабатывающие отрасли, как правило,особенно способствуют росту производительности. (Вы можете прочитать больше о преждевременной деиндустриализации в нашем блоге здесь.)

Что это означает с точки зрения экономической политики?

Тот факт, что различные виды экспорта связаны с различными экономическими результатами, говорит о том, что директивным органам следует попытаться сосредоточиться на ослаблении конкретных ограничений производительности в ключевых секторах, которые, вероятно, откроют потенциал роста.

Означает ли это, что страны, которые менее экономически сложны, как это определено в ECI, должны сосредоточиться на диверсификации? Необязательно.

Тип, а не количество отраслей и профессий, сосредоточенных в регионе, может иметь большее значение для экономического процветания. Поэтому целью промышленной политики не должна быть диверсификация как таковая.

Очевидно, что определить "ключевые сектора" и найти "обязательные ограничения" очень сложно. Но это, вероятно, более рентабельно, чем универсальный подход к промышленной политике.

ИСТОЧНИК