Цены на нефть и газ взлетели до небес после российского вторжения в Украину весной 2022 года, что привело к глобальному энергетическому кризису, аналогичному нефтяному кризису 1970-х годов. В то время как некоторые страны использовали ценовой шок для ускорения перехода к более чистым источникам энергии, таким как ветер, солнце и геотермальная энергия, другие отреагировали расширением производства ископаемого топлива.

Новое исследование, опубликованное на этой неделе в журнале Science, выявляет политические факторы, которые позволяют некоторым странам лидировать в освоении более чистых источников энергии, в то время как другие отстают. Полученные результаты дают важные уроки, поскольку многие правительства по всему миру стремятся сократить выбросы парниковых газов и ограничить разрушительные последствия изменения климата.

"Мы действительно заинтересованы в понимании того, как национальные различия влияют на реакцию стран на один и тот же энергетический вызов", - сказал ведущий автор исследования Джонас Меклинг, адъюнкт-профессор энергетической и экологической политики Калифорнийского университета в Беркли. "Мы обнаружили, что политические институты стран определяют, насколько они могут принять дорогостоящую политику всех видов, включая дорогостоящую энергетическую политику".

Анализируя, как разные страны отреагировали на нынешний энергетический кризис и на нефтяной кризис 1970-х годов, исследование показывает, как структура политических институтов может способствовать или препятствовать переходу к чистой энергии. Меклинг провел анализ в сотрудничестве с соавторами исследования Филиппом Ю. Липски из Университета Торонто, Джаредом Дж. Финнеганом из Университетского колледжа Лондона и Флоренс Метц из Университета Твенте в Нидерландах.

Поскольку политика, способствующая переходу к более чистым энергетическим технологиям, часто обходится дорого в краткосрочной перспективе, она может вызвать значительный политический отпор со стороны заинтересованных сторон, включая потребителей и корпорации. Анализ показал, что в странах, наиболее преуспевших в внедрении более чистых энергетических технологий, имелись политические институты, которые помогли частично компенсировать это противодействие — либо изолировав политиков от политической оппозиции, либо компенсировав потребителям и корпорациям дополнительные расходы, связанные с внедрением новых технологий.

Например, по словам Меклинга, многие страны континентальной и Северной Европы создали институты, которые позволяют политикам оградить себя от давления избирателей или лоббистов или откупиться от избирателей, пострадавших в результате переходного периода. В результате многие из этих стран добились большего успеха в покрытии расходов, связанных с переходом на экологически чистую энергетическую систему, таких как инвестиции в увеличение мощности ветра или модернизацию передающих сетей.

Между тем, страны, в которых отсутствуют такие институты, такие как США, Австралия и Канада, часто следуют рыночным переходным процессам, ожидая снижения цен на новые технологии, прежде чем внедрять их.

"Мы можем ожидать, что страны, которые могут пойти по пути изоляции или компенсации, станут первыми государственными инвесторами в эти очень дорогостоящие технологии, которые нам нужны для обезуглероживания, такие как водородные топливные элементы и технологии удаления углерода", - сказал Меклинг. "Но как только эти новые технологии станут конкурентоспособными по цене на рынке, тогда такие страны, как США, смогут реагировать относительно быстро, потому что они очень чувствительны к ценовым сигналам".

Один из способов помочь оградить политиков от политического давления - передать регулирующие полномочия независимым агентствам, которые в меньшей степени подвержены требованиям избирателей или лоббистов. Калифорнийский совет по воздушным ресурсам (CARB), относительно автономное агентство, которому поручено реализовать многие климатические цели Калифорнии, является ярким примером такого учреждения. Отчасти благодаря CARB Калифорнию часто считают мировым лидером по ограничению выбросов парниковых газов, несмотря на то, что она является штатом в составе США.

Германия, еще один мировой лидер в области климата, вместо этого использует компенсацию для достижения своих амбициозных климатических целей. Например, Угольный компромисс объединил разрозненные группы, включая защитников окружающей среды, руководителей угольной промышленности, профсоюзы и лидеров угледобывающих регионов, чтобы согласовать план поэтапного отказа от угля к 2038 году. Для достижения этой цели страна окажет экономическую поддержку работникам и региональным экономикам, зависящим от угля, одновременно укрепляя рынок труда в других отраслях.

"Мы хотим показать, что не только обеспеченность ресурсами определяет то, как страны реагируют на энергетические кризисы, но и политика", - сказал Меклинг.

В США, в целом, нет сильных институтов, способных поглотить политическую оппозицию дорогостоящей энергетической политике. Тем не менее, Меклинг сказал, что политики все еще могут продвигать энергетический переход вперед, используя лидерство таких штатов, как Калифорния, сосредоточив внимание на политике, которая имеет более распределенные затраты и меньшую политическую оппозицию — например, поддержка энергетических исследований и разработок — и расчищая путь для рынка для внедрения новых технологий, как только стоимость снизится. все кончено.

"Такие страны, как США, у которых нет этих институтов, должны, по крайней мере, сосредоточиться на устранении барьеров, как только эти чистые технологии станут экономически конкурентоспособными", - сказал Меклинг. "Что они могут сделать, так это снизить издержки для участников рынка".