Это мрачное и слишком обычное зрелище для рейнджеров в некоторых заповедниках Африки: изрешеченная пулями туша слона, бивни которого были удалены браконьерами. С 2006 года популяция африканских слонов сократилась примерно на 30%. Причиной сокращения стало браконьерство.

Некоторые заповедники, такие как Гарамба в Демократической Республике Конго и Селус в Танзании, за последнее десятилетие потеряли сотни слонов из-за браконьеров. Но другие, такие как Национальный парк Этоша в Намибии, подвергаются нападениям гораздо реже. Чем может объясняться такая разница?

Именно это мы и попытались выяснить в нашей новой работе, опубликованной в журнале Proceedings of the Royal Society B. Мы исследовали, почему уровень браконьерства так сильно варьируется по всей Африке и что это может рассказать о том, что движет, мотивирует и способствует браконьерству. Для этого мы использовали статистическую модель, чтобы связать уровни браконьерства на 64 африканских объектах с различными социально-экономическими факторами. К ним относятся качество управления страной и уровень человеческого развития в районе, окружающем парк.

Наши результаты показывают, что уровень браконьерства ниже там, где существует сильное национальное управление и где местный уровень человеческого развития - особенно богатства и здоровья - относительно высок. Сильная правоохранительная деятельность на местном уровне и снижение мировых цен на слоновую кость также способствуют снижению уровня браконьерства.

Понимание этой динамики имеет решающее значение. Незаконная торговля дикой природой - один из самых дорогостоящих секторов незаконной торговли в мире, стоимость которого составляет несколько миллиардов долларов в год. Она представляет собой серьезную угрозу для биоразнообразия и экосистем, которые являются основой благополучия человека. А слоны - это не просто культурно значимая икона. Они являются "инженерами экосистем", которые могут увеличить запасы углерода в лесах и разнообразить среду обитания благодаря своему питанию. Их присутствие в национальных парках и заповедниках также имеет экономические преимущества, принося ценные доходы от туризма.

Гибель браконьеров и рейнджеров в жестокой "войне" за биоразнообразие на континенте также подчеркивает наши выводы: когда слоны проигрывают, проигрываем мы все.
Сбор данных

Мы разработали статистическую модель, используя данные за 19 лет о 10 286 браконьерски убитых слонах на 64 объектах в 30 африканских странах. Эти данные были собраны, в основном, егерями, в рамках глобальной программы мониторинга незаконных убийств слонов (MIKE), управляемой Конвенцией о международной торговле видами, находящимися под угрозой исчезновения (CITES).

Затем мы связали данные о браконьерстве с ключевыми социально-экономическими данными, касающимися территорий вокруг парков, отдельных стран и глобальных рынков.

Браконьерство таких ценных видов животных, как слоны и носороги, в первую очередь осуществляется сложными преступными синдикатами. Поэтому мы использовали теорию криминологии и данные из научной литературы, чтобы выдвинуть гипотезы о факторах, которые могут определять, облегчать или мотивировать решения этих синдикатов и нанятых ими местных охотников. Затем мы определили наборы данных, представляющие эти факторы, такие как Упсальский набор данных о вооруженных конфликтах и индекс субнационального человеческого развития Global Data Lab.

Наша специализированная статистическая модель позволяет нам проверить влияние одного гипотетического фактора браконьерства и одновременно учесть другие. Это также означает, что мы можем рассматривать местные, национальные, региональные и глобальные факторы в совокупности.
Основные выводы

Парки с более высоким уровнем человеческого развития (на основе показателей здоровья и благосостояния, полученных в ходе обследований домохозяйств) и более сильной правоохранительной системой подвергались меньшему браконьерству. Браконьерство также было ниже в странах с высоким качеством национального управления. Мы измеряли это с помощью показателей управления Всемирного банка.

Социально-экономические и политические факторы были гораздо более распространены, чем экологические. Доступность и размер парка, плотность растительности и популяция слонов не влияли на уровень браконьерства.

Обнаруженные нами сильные ассоциации между браконьерством и такими факторами, как коррупция и человеческое развитие, не обязательно означают, что эти факторы непосредственно вызывают браконьерство. Корреляция не означает причинно-следственную связь. Более глубокие исследования на конкретных объектах позволят выяснить, какие глубинные процессы лежат в основе, и лучше понять причину и следствие.

Однако у нас есть некоторые предположения о том, что может лежать в основе обнаруженных нами ассоциаций. Они основаны на предыдущих исследованиях.

Почему, например, более высокий уровень благосостояния местного населения в районе может быть связан с более низким уровнем браконьерства?

Одно из объяснений может заключаться в том, что в районах экономического неблагополучия и при отсутствии альтернатив местные жители могут заниматься браконьерством, чтобы удовлетворить свои основные потребности или получить дополнительный доход.

Другая интерпретация может заключаться в том, что преступные синдикаты, занимающиеся добычей слоновой кости, стремящиеся привлечь местных охотников, выбирают районы с более низким уровнем благосостояния населения, поскольку там они могут действовать более эффективно.

Ряд субъектов сохранения биоразнообразия, например, государственные департаменты дикой природы или экологические НПО, уже признали ценность сосредоточения усилий на повышении благосостояния людей вокруг парков и заповедников. Ярким примером является модель заповедников Намибии. Она обеспечивает эффективное сохранение природы за счет управления местными сообществами и получения выгод от дикой природы.

Наше исследование подчеркивает, что природоохранная деятельность на местах сама по себе не может контролировать незаконные убийства. Многое из того, что стимулирует и облегчает браконьерство слонов, находится вне компетенции или контроля специалистов по охране природы.

Нельзя ожидать, что природоохранная деятельность сама по себе решит проблемы местного человеческого развития или заставит правительства нести ответственность. Для решения проблемы бедности необходимы более широкие действия общества. Это может включать в себя расширение прав и возможностей женщин, увеличение доступа к базовому образованию и повышение устойчивости к изменению климата. Такие действия ценны сами по себе, но, скорее всего, принесут пользу и слонам.

Наконец, положительная связь, которую мы обнаружили между браконьерством и ценами на слоновую кость, говорит о том, что борьба со спросом на нелегальную дикую природу на конечных рынках является ключевой частью головоломки.

Мы предполагаем, что борьба с браконьерством слонов, а также с более широкой незаконной торговлей дикими животными, требует решения более широких системных проблем человеческого развития, коррупции и потребительского спроса. Недостаточно просто сосредоточиться на действиях, традиционно определяемых как "охрана дикой природы".