О предмете философии как науки

Б. М. КЕДРОВ

Философии, как чего-то единого целого, на мой взгляд, не существует. Поэтому у нее нет и не может быть единого предмета. То, что именуется современной философией, в действительности расколото прежде всего на две части: научную и ненаучную, а ненаучная в свою очередь раздроблена на множество различных, нередко несовместимых между собой философий. Поэтому, строго говоря, можно говорить о предмете только той философии, которая является научной. Однако несмотря на содержательное различие между отдельными философиями и отсутствие у них общего предмета, у всех у них имеется все же нечто общее в виде некоторых общих признаков, тенденций или черт, что и дает основание присваивать им наименование «философия». Таким общим признаком является прежде всего стремление выдвинуть и обосновать некоторые всеобщие, точнее сказать, предельно общие принципы и положения, охватывающие бытие и сознание, иногда — одно бытие, (если оно только и учитывается), или же одно сознание (если оно только и признается), иногда же раздельно — бытие и сознание. Научная философия достигает такую цель по-научному, в соответствии с самой действительностью. В ненаучной же создается лишь словесная видимость, проявляющаяся как претензия на постановку и решение подобной задачи, тогда как на деле здесь имеет место одна только иллюзорность, одна только видимость такого решения и дальше претензии дело не идет. Какие же конкретно принципы принимаются за предельно всеобщие, определяется характером и рамками той или иной конкретной философии.

Отсутствие у философии какого-то единого предмета характерно не только для современности, но и для всей прошлой философии, предмет которой постоянно изменялся исторически, причем в обоих направлениях одновременно: в сторону своего сужения за счет отпочкования от философии постов ронцего для самой философии материала и в сторону своего расширения за счет включения в него нового материала, специфического именно для самой  философии. Вот почему, подходя к вопросу о предмете философии вообще с позиций конкретно-исторического подхода, нельзя в принципе дать на него однозначный ответ. Необходимо обязательно уточнить: о какой философии идет речь и о каком историческом периоде. Попытаюсь ответить на этот вопрос, исходя из того, что имеется в виду: современная научная философия, иди философия как наука. Спрашивается: каков ее предмет? После этого можно попытаться конкретизировать тот общий признак, который несмотря на различие по их предмету, обнаруживается у всех философий, хотя и весьма своеобразно и противоречиво.

Любая подлинная наука характеризуется тем, что она проникает в сущность изучаемого ею круга явлений, раскрывает их законы. Эти законы и составляют ее предмет. В зависимости от их широты и общности законы, изучаемые различными науками, подразделяются: 1) на всеобщие (или предельно общие), охватывающие всю предметную действительность одновременно, то есть как внешний мир--природу и общество, так и мышление человека, его духовный мир, и 2) на особенные (или частные), действующие лишь в пределах одной какой-либо области предметной действительности, хотя бы и достаточно широкой. В соответствии с этим сами современные науки подразделяются: 1) на философию как общую науку и 2) на все остальные науки как частные, или специальные. В свою очередь частные (специальные) науки подразделяются далее на конкретно-частные, имеющие дело с качественно определенными носителями различных форм движения, например, физическими, биологическими и др., и на абстрактно-частные, изучающие некоторые общие формы движения, например, термодинамическую, кибернетическую и др., или же общие стороны и связи у качественно различных природных и социальных объектов, например, модельный подход, структурный анализ, теория систем и др. Достаточно высокая степень широты, абстрактности и общности последней подгруппы частных наук нередко служит поводом для того, чтобы включать их в той или иной мере в число философских; однако отсутствие у них решающего гносеологического признака исключает возможность такого рода подмены философии как общей науки любыми сколь угодно общими и абстрактными частными науками.

Решающим для определения предмета научной философии является исторический подход. Если первоначально античная философия в качестве недифференцированной науки включала в себя зачатки всех отраслей будущего научного знания, то в ходе последующей дифференциации наук от нее одна за другой отделились все частные естественно-математические и социальные науки. В итоге такого сугубо прогрессивного процесса остались не выделенными из прежней единой философии: 1)    наиболее общие всеохватывающие законы всей предметной действительности (природы, общества и мышления) , равно как и те же законы, но выступающие как специфические законы мышления, отражающего внешний мир в сознании человека, и 2) такие комплексные научные проблемы, решать которые были призваны все науки в их совокупности/—и общая (научная философия) и все частные. Таковы проблемы классификации (систематизации); всего научного знания, его истории, единства мира, заключенного в его материальности, выработки общей картины мира и т. п.

Дальнейшее уточнение предмета научной, то есть марксистской, философии было направлено в сторону: 1) выделения комплексных проблем яз собственно философии в особую группу, которые разрабатываются совместно философией и частными науками, и 2) отделения от философии не только частных наук о,природе и обществе (внешнем мире), но и частных наук о мышлении, о духовном мире человека, например, формальной логики и психологии. Таким образом, современное понимание предмета научной, то есть марксистской, философии гласит, что она есть диалектика — наука о наиболее общих законах всякого движения, совершающегося как во внешнем мире (природе и обществе), так и в его отражении в сознании человека (мышлении) и, вместе с тем, она же есть диалектическая логика — наука о специфических законах мышления, постигающего истину (истина как верное отражение объективной реальности в сознании человека). В обоих частях этого определения философии марксизма, то есть философии как науки, выступает момент теории познания материализма как нераздельной с диалектикой и логикой. Поэтому предмет этой философии (ее суть) можно определить также как единство и совпадение (тождество) диалектики, логики и материалистической гносеологии.

Приложение последовательного материализма к объяснению истории и вообще общественных явлений составляет материалистическое понимание истории, охватываемое философией марксизма.

По какому же признаку (или параметру) можно все же сопоставлять различные и даже противоположные между собой, философии, в том числе научную, марксистскую со всеми разновидностями донаучной и ненаучной философии при условии отсутствия у них общего предмета? Энгельс в «Людвиге Фейербахе...» и Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме», а также а других работах показали, что таким признаком является их, хотя и различное, а нередко диаметрально противоположное решение основного гносеологического вопроса всякой философий об отношении мышления к материи, сознания к бытию, духа к природе, психического к физическому, субъекта к объекту, причем в ’части обеих его сторон: 1) что первично, а что вторично, производно? 2) познаваем ли мир? То, что это вопрос действительно гносеологический в части обеих своих сторон, Ленин подчеркивал неоднократно. Это не означает, что основной вопрос всякой философии составляет вообще предмет любой философии, ибо тем самым философия сводилась бы в общем случае только к гносеологии. Но это значит только то, что философским и — даже в случае донаучной или ненаучной философии — могут быть названы лишь такие взгляды, в которых содержится тот или иной — прямой или уклончивый, открытый или завуалированный — ответ на этот именно основной вопрос всякой философии. Если такого ответа не дается и даже сама постановка его исключается, то значит перед нами не философские, а какие-то иные воззрения.