Целостность марксистско-ленинской философии как науки

А. М. БЕКАРЕВ

Философия марксизма-ленинизма как наука определяется закономерностями развития ее предмета. В то же время она является относительно самостоятельной системой знания, которая имеет собственные, специфические закономерности развития.

Предмет философии марксизма, будучи целостным, не всегда детерминирует ее целостность как системы знания.

В советской философской литературе отстаивается мнение, согласно которому «целостность» трактуется как необходимый атрибут всякой организованной системы [3, 21—37; 5, 52]. Такая точка зрения имеет, на наш взгляд, два недостатка:

а)            происходит отождествление системности и целостности объекта; б) вне теоретического анализа остается категория «частичность». Между тем, К. Маркс рассматривал свойство целостности не как врожденное, а как приобретенное. Он писал, что «...система в ходе исторического развития превращается в целостность» [1, 229]. Что касается категории «частичность», то ее важную методологическую ценность неоднократно подчеркивали классики марксизма при анализе таких систем как «человек» и «общество». Дедуктивное определение понятия «целостность» становится вообще невозможным без рассмотрения соотносительной с ним категории «частичность». Частичность и целостность выступают противоположными сторонами развития органической системы.

Исходное состояние развития системы характеризуется тем, что здесь элементы и структура связаны между собой нераздельно и непосредственно. Это значит, что связь структуры и элементов целого представляет собой непосредственное тождество и непосредственное различие (которое выступает источником развития системы). Структура здесь является наиболее важным компонентом всех элементов, поскольку содержит в себе необходимые и существенные связи между ними. С другой стороны, элементы — это «акциденции», проявления структуры.

История развития системы включает в себя два этапа отрицания. Первый этап связан с переходом от непосредственного различия элементов и структуры к их раздвоению. Иногда частичность системы вообще отождествляется с ее раздвоением [4, 136]. Но это не так, поскольку частичность преодолевается, в то время как раздвоение остается, пока существует предмет. В. И. Ленин писал: «Раздвоение единого и познание противоречивых частей его... есть суть... диалектики» [2, 316]. Вместе с раздвоением структуры и элементов системы происходит отделение сущности элементов от их существования, необходимости от случайности и т. д. Ведущей стороной противоречия здесь выступает структура и все движение системы подчинено развитию именно этой стороны. В результате происходит становление структуры как обособленной и самостоятельной, относительно элементов, части целого. Содержание структуры облекается в новую форму, которая является отрицанием прежней. Специфическим признаком этой новой формы оказывается ее ограниченность. Структура, взятая со стороны содержания, универсальна, т. к. содержит в себе все богатство связей между элементами. Но в «лице» элементов содержание имеет предел, а, стало быть, не универсально по форме. Ограниченность структуры определяет и ограниченность всей системы. Следовательно, частичность системы есть ограниченная форма существования структуры, которая обусловлена раздвоением структуры и элементов.

Второй этап отрицания в развитии системы связан с разрешением противоречия между элементами и структурой. Раздвоение противоположностей сменяется завершенным и ставший непосредственным единством, внутренним моментом которого является раздвоение сторон противоречия. Структура и элементы становятся органическими частями друг друг, и, таким образом, вне друг друга уже невозможны. На этом этапе происхоит- отрицание ограниченной формы структуры. Соединившись с элементами, структура не может иметь предела внутри данной системы. С точки зрения количественной определенности, эта форма структуры является бесконечной, т. к. она безотносительна к какому-либо масштабу в рамках системы, а с точки зрения качественной, она универсальна, т. к. столь же качественно многообразна, сколь многообразно и содержание. Завершенность этой формы структуры — важный признак, поскольку он характеризует систему как результат двойного отрицания. Форма структуры, полученная в результате второго отрицания, по всем параметрам соответствует своему содержанию. Целостность системы заключается в адекватной форме ее структуры, которая обусловлена развитым непосредственным единством элементов и структуры.

Прежде чем рассматривать формы структуры философии марксизма, необходимо выявить саму эту структуру, что невозможно без обращения к предмету этой науки. Определение философии как науки о «всеобщем и о познании всеобщего» [7, 85], нам представляется слишком общим, поскольку и , диалектика имеет такой же предмет. Предметом философии является отношение материи и сознания [6, 30]. Структурой предмета философии является совокупность всех связей и отношений, которые возникают между мышлением и бытием.

В основе этих отношений и связей лежит практика, которая не ограничена ни материей (практика есть объективный процесс), ни сознанием (практика есть субъективная, целенаправленная деятельность). Следовательно, практика, являясь непосредственным единством материи и сознания, органически вплетена в «ткань» этих элементов. В истории марксистской философии практика рассматривалась как относительно самостоятельная часть ее предмета. Рассмотрение практики как обособленного явления привело к тому, что в рамках истмата выпали из внимания вопросы, связанные с изучением социальной материи и социального познания. С другой стороны, в рамках диалектического материализма фактически не исследовались вопросы практической обусловленности материи. Стало быть, практика на протяжении определенного периода в развитии советской философии изучалась фрагментарно, частично. Такая неадекватная форма исследования имела свои основания, поскольку существовала необходимость в том, чтобы более отчетливо показать основное открытие К. Маркса — материалистическое понимание истории. Однако система марксистско-ленинской философии может стать целостной только тогда, когда практика будет изучаться не как особая часть предмета этой науки, взятая вне материи и сознания, а как внутренний компонент таких элементов как материя и сознание. Отсюда, исследование элементов предмета философии одновременно означает и изучение практики, как наиболее важной части материи и сознания. Только при учете практической обусловленности материи и сознания можно получить адекватное знание о них. Но это означает, что структурные компоненты философии, в том виде, в каком они пребывают сейчас, необходимо пересмотреть; На наш взгляд, можно выделить три части философии марксизма: онтологию (учение о материи через призму ее практического преобразования), гносеологию (через практическую обусловленность познания) и материалистическую диалектику (в том числе и как метатеорию науки). Но это лишь возможное решение проблемы целостности философии, т. е. такой формы существования структуры философского знания, которая соответствует его содержанию.