Рассмотрим теперь, как применял Энгельс принцип единства диалектики и теории познания в критике различного рода идеалистических и агностических концепций, особенно тех, которые были распространены в современном ему естествознании.

В качестве типичного образца идеалистических концепций Энгельс подверг сокрушительной критике концепцию «первого толчка», т. е. допущение божественного творческого начала, якобы способного создавать те или иные вещи и процессы или системы вещей и процессов в природе. При критическом обсуждении подобных концепций основной гносеологический вопрос об отношении мышления к бытию принимает, как отмечал Энгельс, назло церкви «более острую форму: создан ли мир богом или он существует от века?».

Энгельс показал, что к идее бога-творца идеалисты и метафизики прибегают в каждом случае, когда возникновение того или иного явления природы еще невозможно объяснить естественными причинами, исходя из принципа развития природы. Имея в виду современное ему естествознание, он писал: «Там, где обрывается нить происхождения, оно попадает «в тупик»»58. Во всех таких случаях материалист, стоящий на позициях диалектики и применяющий принцип развития, ищет реальное продолжение оборванной пока еще генетической нити, которая связывает известные уже формы природы с другими, еще неизвестными нам, или с такими, чья связь с известными нам формами еще не открыта.

Идеалист-метафизик поступает прямо противоположным образом. Он заявляет, будто единственной причиной, которой только и можно «объяснить» отсутствующее звено в наших знаниях, служит бог-творец, создающий якобы тот предмет или тот процесс, естественное происхождение которого еще не выяснено. Таким образом, все, происхождение чего естественным путем мы пока еще не в состоянии объяснить, приписывается идеалистами-метафизиками творческой деятельности высшего, сверхприродного начала.

Гносеологическим источником идеализма и теологии служит здесь метафизика, а именно идея абсолютной неизменности, неспособности к развитию либо природы в целом, либо той или иной ее области59.

Прослеживая, как в последующий период все глубже и шире стала проникать в естествознание идея развития, Энгельс показывает, что последовательно проведенные диалектические принципы всеобщей связи и развития природы исключают из науки идеализм и теологию, не оставляют им места в представлениях о мире. Показав, как одна за другой пробивались бреши в старом, окаменелом, метафизическом взгляде на природу, Энгельс связывает крушение теологии с тем, что в естествознании утверждалась идея развития. «Старая теология пошла к черту...»60 — писал он.

Таким образом, мы видим, как Энгельс вскрывал прямую связь между метафизическим воззрением на природу и допущением в угоду теологии «первого толчка» и вместе с тем такую же прямую связь между утверждением идеи развития природы и крушением концепции «первого толчка» и вообще легенды о божественном творении.

Отсюда можно сделать некоторый вывод общего характера: там, где искусственно разрывается внутренне связанный процесс развития, где вносятся в него в духе метафизики резкие, разделительные перегородки, там исключается возможность объяснить естественными причинами, следовательно материалистически, возникновение последующих звеньев в общей цепи развития.

По этой причине именно в таких искусственно разорванных между собой пунктах единой линии развития появляются щели для проникновения идеализма, провозглашения божественного вмешательства («первый толчок») в жизни природы. Например, Энгельс отмечает это в отношении теории катастроф Кювье: «Теория Кювье о претерпеваемых Землей революциях была революционна на словах и реакционна на деле. На место одного акта божественного творения она ставила целый ряд повторных актов творения и делала из чуда существенный рычаг природы. Лишь Лайель внес здравый смысл в геологию, заменив внезапные, вызванные капризом творца, революции постепетшм действием медленного преобразования Земли» 61.

Как видим, и здесь Энгельс рассматривает пути изгнания теологии из данной области естествознания в свете проникновения сюда идеи развития, делающей невозможными ссылки на акты божественного творения. Показав на многочисленных примерах, что гносеологическим источником идеализма и теологии служит метафизика, Энгельс выдвинул общее положение, гласящее, что признание метафизического взгляда на ту или иную область явлений природы делает возможным переход ученого в объяснении этих явлений на позиции идеализма и теологии.

«Это значит,— писал он по поводу метафизической трактовки сил, действующих в солнечной системе,— что, предположив вечность существующего состояния, мы должны допустить первый толчок, бога» 62.

Руководствуясь принципом нераздельности метода познания и теории познания, Энгельс критиковал метафизического материалиста Дюринга, вскрывал гносеологические источники его сползания в идеализм и даже теологию, которым на словах Дюринг объявлял войну. Так, по поводу понятия «равного самому себе первоначального состояния мира», введенного Дюрингом, Энгельс писал: «Если мир был некогда в таком состоянии, когда в нем не происходило абсолютно никакого изменения, то как он мог перейти от этого состояния к изменениям? То, что абсолютно лишено изменений, если оно еще вдобавок от века пребывает в таком состоянии, не может ни в каком случае само собой выйти из этого состояния, перейти в состояние движения и изменения. Стало быть, извне, из-за пределов мира, должен был прийти первый толчок, который привел мир в движение. Но «первый толчок» есть, как известно, только другое выражение для обозначения бога. Г-н Дюринг, уверявший нас, что в своей мировой схематике он начисто разделался с богом и потусторонним миром, здесь сам же вводит их опять — в заостренном и углубленном виде — в натурфилософию» 63.

Если метафизика оказывается гносеологическим источником идеализма и теологии, то в борьбе с этими послед ними диалектика выступает как гносеологический источник и общая основа материализма. Поэтому опровержение идеалистической концепции «первотолчка» Энгельс неизменно строит на опровержении метафизического взгляда на природу и этим путем доказывает правоту материализма. Диалектика выступает, таким образом, у него и здесь в роли теории познания; вместе с тем она служит ему сильнейшим критическим оружием в борьбе против концепций идеализма и теологии.

На такой методологической основе Энгельс строил свою критику гипотезы так называемой тепловой смерти Вселенной (или, точнее сказать, ее «энтропийной смерти»). Метафизически мыслившие естествоиспытатели, абсолютизируя второе начало термодинамики, пришли к выводу, будто бы должен наступить такой момент, когда энтропия во всей Вселенной достигнет своего максимального значения. В этот момент должно прекратиться всякое развитие во всем мире, всякое качественное изменение, т. е. наступит всеобщая смерть.

Эту концепцию Энгельс критиковал за то, что, будучи метафизической, она логически приводит к идеализму, допущению начала и конца мира, к особому варианту божественного «первотолчка». «Энтропия не может уничтожаться естественным путем, но зато может создаваться,— подчеркивал Энгельс, вскрывая односторонность второго положения Клаузиуса.— Мировые часы сначала должны быть заведены, затем они идут, пока не придут в состояние равновесия, и только чудо может вывести их из этого состояния и снова пустить в ход. Потраченная на завод часов энергия исчезла, по крайней мере в качественном отношении, и может быть восстановлена только путем толчка извне. Значит, толчок извне был необходим также и вначале; значит, количество имеющегося во вселенной движения, или энергии, не всегда одинаково; значит, энергия должна была быть сотворена» 64.

Критика этого ошибочного, метафизического положения, приводящего непосредственно к идеалистическому, теологическому выводу, связана у Энгельса с выработкой позитивного взгляда по данному вопросу. Если не может быть «первотолчка», посредством которого мировые часы получили когда-то свой «завод», то остается логически предположить, что материи извечно присуща имманентная способность восстанавливать те или иные свои состояния65.

С этим связано исключительно важное положение, которое Энгельс формулирует следующим образом: «...доказано, что вся природа движется в вечном потоке и круговороте» 66 67.

Обращаем внимание на то, что для конструктивного решения данной проблемы Энгельс прибег к диалектике случайного и необходимого, на чем мы еще остановимся ниже. Пока же нам важно отметить, что Энгельс ищет естественную причину восстановления способности материи прогрессивно развиваться в том или ином участке Вселенной. «Мы приходим, таким образом, к выводу, что излученная в мировое пространство теплота должна иметь возможность каким-то путем,— путем, установление которого будет когда-то в будущем задачей естествознания,— превратиться в другую форму движения, в которой она может снова сосредоточиться и начать активно функционировать. Тем самым отпадает главная трудность, стоявшая на пути к признанию обратного превращения отживших солнц в раскаленную туманность» С7.

Идеалистической и вместе с тем метафизической гипотезе тепловой (энтропийной) смерти Вселенной Энгельс противопоставляет диалектическую идею круговорота материи. Выяснение же деталей и, так сказать, конкретного «механизма» обратного сосредоточения теплоты Энгельс считает специальной задачей будущей науки, которая должна будет доказать, каким образом осуществляется круговорот материи. Пока же в те времена, да и в значительной мере в наши дни, этот вопрос оставался открытым: «Круговорота здесь не получается,— отмечает Энгельс,— и он не получится до тех пор, пока не будет открыто, что излученная теплота может быть вновь использована».

С этим же вопросом Энгельс связывает принцип качественной неуничтожимости движения (энергии), что гораздо шире и глубже, нежели признание одной ее количественной сохраняемости. Гипотеза тепловой смерти Вселенной означает, как показал Энгельс, допущение, будто движение может утрачивать способность превращения в свойственные ему различные формы, следовательно, оно оказывается разрушимым в качественном отношении. Между тем, как подчеркивал Энгельс, «неуничтожимость движения надо понимать не только в количественном, но и в качественном смысле».

Последнее утверждение непосредственно ведет к крушению в самой ее основе концепции тепловой смерти Вселенной, а вместе с ней — реакционной идеи «первотолчка» в данной области явлений природы. Вот почему Энгельс писал в 1885 г.: «Если еще десять лет тому назад ново-открытый великий основной закон движения понимался лишь как закон сохранения энергии... то это узкое, отрицательное выражение все более вытесняется положительным выражением в виде закона превращения энергии, где впервые вступает в свои права качественное содержание процесса и стирается последнее воспоминание о внемиро-вом творце».