Мысль Энгельса, что взаимодействие есть конечная причина вещей и явлений природы, получила блестящее подтверждение в научных открытиях, имевших место как при жизни Энгельса, так и после его смерти. Благодаря этим открытиям, во-первых, со всей силой обнаружилась ограниченность и недостаточность понятия механической причинности, которое отражало далеко не полно, а сугубо односторонне реальное взаимодействие тел; во-вторых, со всей силой подчеркивалась необходимость расширить это понятие, пополнить его теми сторонами, от которых первоначально ученые абстрагировались при выяснении закономерной связи явлений. Такое расширение и пополнение понятия причинности фактически осуществлялось путем введения более широкого понятия взаимодействия.

В рамках самой механики переход к учету механического взаимодействия тел не отменял, разумеется, понятия механической причинности, а целиком опирался на него. Но и здесь замечательно подтверждалась мысль Энгельса о том, что взаимодействие есть действительно конечная причина явлений. Чтобы убедиться в этом, следует только вдуматься глубже в приведенный выше пример с открытием Нептуна.

До конца XVIII в. было известно шесть больших планет. В 1781 г. Гершель открыл новую планету Уран. Она оказалась наиболее удаленной от Солнца. Чтобы определить ее орбиту, нужно было учесть прежде всего гравитационное (механическое) взаимодействие новой планеты с Солнцем, происходящее согласно закону Ньютона, а также всю совокупность взаимодействий между нею и остальными планетами, оказывающими известное возмущающее влияние на движение изучаемой планеты.

Если речь идет о первом приближении к действительности, то незначительными влияниями можно пренебречь; тогда в приближенной форме можно определить путь планеты вокруг Солнца (ее орбиту), исходя из взаимодействия двух тел: планеты и Солнца. Такая абстракция допустима и не может привести к ошибкам, если помнить, что результат получается заведомо неполный. Если же речь идет о более точном определении орбиты планеты, то дол жны быть учтены, строго говоря, все взаимодействия планеты с остальными телами солнечной системы. Практически решая эту задачу в XIX в., французский астроном Бу-вар, определяя орбиту Урана, учел возмущения, вызываемые только крупными планетами: Юпитером и Сатурном в движении Урана, и составил таблицу движения Урана на будущее время. Однако вскоре обнаружилось, что движение Урана стало заметно отклоняться от таблиц Бува-ра, причем отклонения систематически увеличивались из года в год. Стало ясно, что Уран находится еще под каким-то воздействием, которое Бувар назвал «странным и неприметным».

Таким образом, обнаружилась неполнота и недостаточность допущенной абстракции и необходимость учесть еще и то взаимодействие, которое до сих пор оставалось вне поля зрения.

Остальные известные в то время планеты, находившиеся дальше Урана и ближе к Солнцу, не могли бы вызвать наблюдаемых у Урана отклонений от пути, предусмотренного таблицами Бувара. Оставалось заключить, что эти отклонения вызываются какой-то новой, еще неизвестной планетой, двигающейся по соседству с Ураном. Этот вывод привел Леверье к открытию планеты Нептун.

Следовательно, одно из величайших научных открытий в астрономии было сделано благодаря обнаружению неполноты допущенной абстракции от реального механического взаимодействия тел солнечной системы; это открытие явилось следствием более полного и всестороннего учета действительного взаимодействия, в котором участвовала изучаемая планета. Иначе говоря, познавательной, логической основой открытия Леверье служило требование перейти к более полному и всестороннему учету механического взаимодействия между планетами.

Здесь обнаружилось фактическое признание того, что взаимодействие составляет грань природы и, следовательно, грань ее познания. Коль скоро обнаружилось, что самый процесс взаимодействия не представлен еще в полном виде, так сейчас же именно это обстоятельство подсказало мысль, что грань в познании объекта (солнечной системы) в данном направлении еще не достигнута, а потому можно и нужно ожидать за установленными ее пределами новой, еще неизвестной части этого объекта, т. е. новой планеты. Самый факт предсказания и открытия новой планеты, т. е. самый выход за те рамки солнечной системы, которые были установлены более ста лет назад, произошел именно в порядке мысленного восстановления взаимодействия Урана с соседними планетами до требуемой полноты. Леверье и Адамс указали место на небе для нового тела, которое заполнило бы отсутствующее звено в системе взаимодействующих тел и представило бы самое взаимодействие во всей его полноте.

Подтверждение вывода, сделанного Леверье, свидетельствовало о том, что познание взаимодействия тел есть действительное познание предмета естествознания и что пока это взаимодействие полностью не раскрыто в данной области природы и в данном направлении исследования, нужно считать, что границы предмета познания еще не достигнуты и что поэтому дальнейшее движение вперед в той же области и в том же направлении может привести к открытию неизвестных еще сторон или частей изучаемого предмета. Если же взаимодействие познано полностью, то в его пределах исчерпывается и самый предмет познания.

В рассматриваемом нами случае взаимодействие планет, определяемое по отклонениям Урана, было исчерпано открытием Нептуна.

Но этим было исчерпано не взаимодействие вообще, а лишь то механическое взаимодействие, в котором участвовали Солнце и четыре планеты (Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун). Но кроме обычного гравитационного взаимодействия (притяжения) Солнце оказывает на планеты воздействие, вызванное излучением огромного количества лучистой (световой и тепловой) энергии. Эта солнечная энергия падает на планеты и, помимо прочего своего влияния, оказывает на них определенное давление.

Световое давление было предсказано Максвеллом во второй половине XIX в. и открыто (в смысле: экспериментально измерено) П. Н. Лебедевым в 1900 г. Назовем этот род воздействия тел друг на друга световым взаимодействием в отличие от обычного механического взаимодействия. В настоящее время свет, получаемый нашей Землей от Солнца, давит на Землю с силой, примерно равной 100 тыс. тонн. Для Земли это сравнительно ничтожная величина, которой можно пренебречь в астрономических расчетах. Поэтому при определении орбиты Нептуна Леверье не требовалось учитывать это неизвестное тогда еще све товое взаимодействие между Солнцем и планетами. В течение того небольшого отрезка времени (60 лет), пока изучалось движение Урана, до момента открытия Нептуна, световое давление, исходящее от Солнца, не могло оказать какого-либо заметного возмущающего влияния на движение Урана. Поэтому естественное абстрагирование от этого рода взаимодействия в силу его простого незнания не помешало открытию Леверье.

Однако если бы речь шла не о таком кратком периоде времени, а о периоде, исчисляемом в миллиардах лет, то от светового взаимодействия тел отвлечься было бы уже нельзя, тем более что само оно изменяется с изменением интенсивности излучения. Поэтому помимо других возможных влияний следовало учесть и этот род взаимодействия с тем, чтобы правильно предсказать движение той или иной планеты в эпоху, отделенную от нашей миллиардами лет.

Таким образом, влияние светового взаимодействия можно было бы обнаружить путем увеличения отрезка времени, в течение которого оно происходит; будучи само сравнительно ничтожно, оно в итоге, суммируясь, достигает заметной величины.

Влияние светового взаимодействия можно обнаружить не только таким путем, но и путем уменьшения размеров и массы того тела, которое участвует в данном взаимодействии. Чтобы обнаружить и измерить световое давление, Лебедев пропускал из одного сосуда в другой чрезвычайно легкие частицы и освещал их сбоку очень сильным пучком света. Тогда и обнаружилось, что они падали при этих условиях не строго отвесно, а отклонялись под действием света в сторону. Таким образом, свет оказывал заметное возмущающее влияние на движение частиц; в этом случае при вычислении траектории (пути) падения частиц нужно было учитывать не только механическое взаимодействие между ними и Землей, но и взаимодействие между ними и светом. Абстрагироваться здесь от второго взаимодействия уже нельзя, если от исследователя требуется вычислить точно путь, совершаемый падающей частицей.

Но все же в целом и здесь задача оставалась такой же, как и во времена Леверье: результирующее движение тела А можно было рассматривать как результат наложения независимых взаимодействий (механического или све тового) между телом А и телами В, С, D и т. д. При этом каждое отдельное взаимодействие между телом А и каким-либо другим телом К можно было мысленно выделить из общей совокупности всех взаимодействий и рассматривать его в абстракции как отдельный момент общего взаимодействия тел, т. е. такой момент, который поддается выделению и изолированию от всех других воздействий; это означало, что каждое отдельное взаимодействие могло быть сведено к обычной причинной связи и представлено в виде отношения причины и действия; например, частица А притягивается Землей В (причина), чем обусловлено вертикальное движение частицы (следствие).

Здесь мы отвлеклись от бокового освещения частиц. Если же мы отвлечемся от первого взаимодействия, то тогда причинная зависимость выразится так: частица А испытывает давление от падающего на нее света (причина), чем обусловлено ее смещение в горизонтальном направлении (следствие). Обе причины, налагаясь друг на друга, обусловливают результирующее наклонное движение частицы.

Таким образом, мы устанавливаем границы применения понятия причинности, сохраняя возможность приложить это понятие к каждой отдельной стороне общего сложного процесса взаимодействия, которое мы подвергли мысленному расчленению.