Б. И. Спасский

Мне кажется, что понятие «физическая реальность» не нужно. Оно вносит только путаницу при философской интерпретации квантовой механики.

Известно, что о физической реальности стали говорить после опубликования известной полемики между Бором и Эйнштейном с сотрудниками [1, стр. 436]. В этой полемике Бор заявил примерно следующее: квантовая механика, по его мнению, заставляет пересмотреть понятие физической реальности. Если раньше под физической реальностью понимали сам исследуемый объект, то в квантовой механике под физической реальностью следует понимать лишь сведения, или, точнее, максимально полные сведения о нем, которые будут различными в зависимости от применяемых для получения этих сведений измерительных установок.

Таким образом, не сам объект, не сама объективная реальность является физической реальностью, а лишь ее образ, причем заведомо не охватывающий всех сторон этого объекта.

Если предполагать, что за такой «физической реальностью» больше ничего не скрывается, что она не является отражением объективной реальности, то это будет самый обычный идеализм. Так многие и поняли мнение Бора. Если же предположить, что «физическая реальность» является лишь образом объекта, то ее можно рассматривать как модель его. И этот термин — «модель», с нашей точки зрения, гораздо более удачный, нежели двусмысленный термин «физическая реальность».

Изучая какой-либо материальный объект, физик никогда не может сразу исследовать, учесть все его свойства; а часто в этом и нет необходимости. Физик сознательно или несознательно, по незнанию, учитывает лишь часть его свойств и строит образ этого объекта более простым, чем он является в действительности. Этот образ является моделью объекта, и с этой моделью, собственно говоря, физик и имеет дело при расчетах, при по строении теории. В дальнейшем, конечно, в результате получения новой информации об объекте ученый изменяет его модель, совершенствует ее.

Но если в прошлое время, в период классической физики, полагали, что модель физического объекта может отражать все основные свойства этого объекта и в процессе дальнейшего развития науки эта модель постепенно становится точной копией его, точной копией объективной реальности, то в квантовой механике, как извест но, дело обстоит иначе.

В квантовой механике нельзя построить одной модели объекта, которая отражала бы все основные, уже известные свойства его. В квантовой механике для од ного и того же объекта приходится применять разлив ные, да еще взаимоисключающие друг друга модели в зависимости от того, какие экспериментальные установки используются для его обнаружения или исследования.

Вот эти различные модели одного и того же объекта Бор, собственно говоря, и называет «физическими реальностями», если конечно считать, что он в данном вопросе не исходил из позиций субъективного идеализма во время полемики с Эйнштейном.

Физики уже сравнительно давно привыкли к тому, что в квантовой механике, ядерной физике для одного и того же объекта приходится применять разные модели. Так, для частицы приходится применять различные модели для ее различных состояний. В ядерной физике для описания атомного ядра применяются различные модели, например капельная модель, оболочечная модель.

Такое положение в современной физике не вносит никакой философской путаницы. Оно показывает, что наши макроскопические характеристики, макроскопические понятия и представления не вполне соответствуют объективным особенностям микромира.

Применение понятия модели гораздо лучше и при анализе парадокса, рассмотренного Эйнштейном в его полемике с Бором. Действительно, применяя к одной из двух частиц после их взаимодействия два различных класса установок, мы будем иметь не разные «физические реальности» для другой частицы, а ее различные образы, различные модели соответственно разным образам или моделям первой частицы. Между прочим, следует отметить, что наряду с употреблением термина «физическая реальность» вполне уместно было бы ввести и термин «химическая реальность», понимая под этим термином образ объекта, рассматриваемый с точки зрения его химических свойств. И тогда один и тот же объект, например гальванический элемент, нам представлялся бы и как «физическая реальность», и как «химическая реальность». Далее, очевидно, можно по бы ввести понятие «биологической реальности» и ,-логих других «реальностей».

Итак, еще раз — нужен ли термин «физическая реальность»? Мне кажется, что не нужен. Лучше пользовать-термином «модель». Этот термин не вносит никакой философской путаницы. Ничего двусмысленного нет в том, что для одного и того же объекта мы вынуждены применять при разных условиях разные модели. Но гораздо хуже, если мы будем говорить, что существует несколько «реальностей» для одного и того же объекта.