Наши враги затрачивают много усилий на то, чтобы доказать, что в Советском Союзе нет свободы совести, что верующие у нас подвергаются гонениям. Не зря говорят, однако, что у лжи короткие ноги. Вспомним, как обстояло дело со свободой совести до революции. В царской России государственной, то есть главной, господствующей, религией было православие. Ислам, иудаизм были только терпимы «властями предержащими». Многие религии беспощадно преследовались. Гражданские права «иноверцев» всемерно ограничивали. Жестоко преследовалась пропаганда атеизма.

Научно-атеистическая пропаганда — очень важная составная часть работы по коммунистическому воспитанию трудящихся. Религия в нашей стране — частное дело каждого гражданина по отношению к государству. Но она не может быть частным делом по отношению к Коммунистической партии. Религия противоречит научному, диалектико-материалистическому взгляду на мир. Поэтому партия ведет идейную борьбу с религиозными предрассудками, борьбу научного мировоззрения с антинаучным, ложным в своей основе религиозным мировоззрением. «Наша программа,— подчеркивает В. И. Ленин,— вся построена на научном и, притом, именно материалистическом мировоззрении. Разъяснение нашей программы - необходимо включает поэтому и разъяснение истинных исторических и экономических корней религиозного тумана. Наша пропаганда необходимо включает и пропаганду атеизма...» По Уставу партии каждый член КПСС обязан вести решительную борьбу с религиозными предрассудками и другими пережитками прошлого.

Сектанты и православные, мусульмане и иудеи — последователи всех религий, люди, отдавшие вере многие годы своей жизни, после зрелых размышлений приходят к единственно верному выводу: нельзя верить религии.

Особенно тяжелые душевные потрясения выпадают на долю тех, кто попадает в мир религиозного сектантства.

Правда жизни открывает глаза приверженцам всех религий. «Не хочу лицемерить» — так назвал свое открытое письмо в журнал «Наука и религия» Н. Теслер из города Калараша Молдавской ССР. Родители его, глубоко религиозные люди, зорко следили за тем, чтобы в доме неукоснительно соблюдались предписания иудаизма. Еще ребенком он относился к религиозному учению с душевным трепетом и благоговением, слепо веря в незыблемость любого его положения. Укреплению веры способствовала и затхлая атмосфера маленького дореволюционного местечка, где еврейское население, измученное нищетой и гонениями, находило единственное утешение в религии отцов, в уповании на мессию, который явится, чтобы избавить народ от вековых мучений. «Так и пришлось бы мне остаться до конца дней моих бедняком-горемыкой,— пишет Н. Теслер,— если бы не наступил светлый летний день 1940 года, когда Советская Армия принесла свободу трудящимся многострадальной Бессарабии. В маленьком Калараше началась новая, счастливая жизнь».