Конференция в Генуе начала свою работу 10 апреля 1922 г. В Геную прибыли представители 29 стран, а включая английские доминионы — 34 государств. Не приняла официального участия в конференции лишь одна из приглашенных стран — Соединенные Штаты Америки,— сославшись на то, что конференция носит не экономический, а политический характер. Правящие круги США опасались, что конференция, на которой США могут оказаться в меньшинстве, примет решение о ликвидации или сокращении долга европейских стран Соединенным Штатам Америки. Не связывая себя официально с работой Генуэзской конференции, США вместе с тем через своего наблюдателя Чайлда, американского посла в Италии, оказывали значительное влияние на всю работу Генуэзской конференции.

16 апреля в предместье Генуи Рапалло, где находилась резиденция немецкой делегации, произошло событие, вызвавшее переполох в правящих кругах буржуазной Европы.

Заключение Рапалльского договора вызвало большое недовольство Англии и Франции. Последняя настаивала, чтобы союзники потребовали от Германии и Советской России немедленного аннулирования договора.

На последнем пленарном заседании Генуэзской конференции было принято решение прервать конференцию, чтобы продолжить ее работу в Гааге в качестве комиссии по русскому вопросу. Конференция в Гааге проходила с 15 июня по 20 июля 1922 г. США отказались принять участие и в ней, но по-прежнему вели активную закулисную деятельность, оказывая давление на другие страны, в частности на Францию. Газета «Нью-Йорк тайме» писала не без иронии, что французская делегация будет выступать в Гааге от имени США.

Отказ капиталистических стран Западной Европы обсудить проблемы разоружения на Генуэзской конференции не остановил Советское правительство. В июне 1922 г. РСФСР обратилась с нотой к своим западным соседям — Эстонии, Латвии, Финляндии и Польше, приглашая их послать делегатов для обсуждения вопроса о пропорциональном сокращении вооруженных сил пяти государств. Советское правительство предложило созвать конференцию, посвященную этому вопросу, в Москве. Накануне конференции народный комиссар по иностранным делам Чичерин подчеркивал: «Исход конференции зависит лишь от отношения к данному вопросу со стороны соседних с Россией государств».