В памяти советского народа 1935 год неразрывно связан с началом стахановского движения. И то, что новый этап социалистического соревнования начался именно тогда, тоже не случайность. Техническая реконструкция, подъем культурного уровня трудящихся, рост их благосостояния, массовая борьба за освоение новых производств, освобождение от импортной зависимости — все это, вместе взятое, давало толчок дальнейшему проявлению творческой активности рабочего класса. Как бы подводя итоги достигнутому, в январе 1935 года правительство наградило большую группу работников промышленности орденами и медалями. В ответ передовые предприятия пересмотрели свои обязательства, наметили более высокие рубежи. И весь год прошел под знаком нарастающих успехов.

Партия видела радикальное решение задачи подъема сельского хозяйства «на путях дальнейшего форсирования процессов коллективизации и строительства совхозов, на путях дальнейшего улучшения и укрепления самих колхозов и совхозов, наконец, на путях форсированного развития индустрии, являющейся ключом к социалистической реконструкции сельского хозяйства».

Именно так в ноябре 1929 года Пленум ЦК партии определил способ ликвидации затруднений, возникших в ходе строительства социализма. В связи с этим были приняты дополнительные меры по укреплению материальной базы колхозного сектора и т. д. В некоторых местах в течение одного года крестьяне переходили от сохи сразу к трактору, от молотьбы цепами — к комбайну. Таких хозяйств было еще мало, но их пример распространялся необычайно широко.

— Мы, трудящиеся,— тот сказочный Илья Муромец, который нашими классовыми врагами посажен был на тысячелетние карачки. И вот этот Илья Муромец начинает еще только приподыматься, выпрямляться, но еще далеко не выпрямился.

Этими словами в апреле 1925 года был открыт Всероссийский съезд крестьянских обществ взаимопомощи. Действительно, в образе жизни деревни оставалось еще очень много старого. Крестьянину было над чем задуматься. В октябре 1917 года он наконец получил землю, защитил ее от помещиков и белогвардейцев в годы гражданской войны и стал работать на себя. Трудиться он умел и раньше, а теперь пропадал в поле с ранней весны до поздней осени. Забитый мужик стал хозяином, «вольным гражданином на вольной земле». Сельское хозяйство еще катилось вперед по рельсам, на которые поставили его аграрная революция и переход к нэпу. Но уже ослабевала сила первоначального толчка. Движение замедлялось.

Декабрь 1925 года. Шумят вековые сосны на горе Магнитной, над гладью Днепра по-прежнему выпирают знаменитые пороги, по трассе будущего Турксиба неторопливо бредут верблюды.

Еще батрачит Алексей Стаханов, большая часть населения не знает грамоты и мало кто из крестьян видел трактор.

Заправилы капиталистического мира все еще лелеют мечту о «падении большевизма». Правительство Соединенных Штатов Америки снова и снова выступает против дипломатического признания СССР. На просьбы о выдаче виз для поездки в СССР в Вашингтоне отвечают: «Такая страна нам неизвестна».

30-е годы в деревне — это время создания экономических и организационно-хозяйственных основ победы социализма, последний, решительный бой за колхозы и совхозы как формы социалистического хозяйства.

Вступив в колхозы, крестьяне принесли в них не только свои средства производства, но и свою психологию, выросшую на почве мелкой собственности. В. И. Ленин подчеркивал, что «следы старого в нравах известное время после переворота неизбежно будут преобладать над ростками нового. Когда новое только что родилось, старое всегда остается, в течение некоторого времени, сильнее его, это всегда бывает так и в природе и в общественной жизни». Положение осложнялось тем, что в годы реорганизации сельского хозяйства произошло сокращение его производительных сил. К тому же 1931 и 1932 годы оказались неурожайными. В результате в 1932 году сельское хозяйство произвело меньше продукции, чем в 1928 году, когда была введена карточная система.