Революционно-демократические связи с братскими народами после отмены крепостного права

В пореформенный период все сильнее разгоралась борьба против колониальной политики царизма в Польше, Финляндии и других национальных областях империи. Герцен и Чернышевский горячо поддерживали освободительное двияшние братских народов — борьбу поляков за независимость, и стремление других национальностей к самостоятельному развитию. Задачу национального освобождения они неразрывно связывали с подготовкой демократической революции, подчиняя национальный вопрос социальному. В этом отношении позиция русских революционных демократов вполне совпадала со взглядами передовых деятелей угнетенных народов.

Деятельность редакционных комиссий при Александре II

Н. А. Милютин приходился племянником графу П. Д. Киселеву и разделял его умеренно-либеральные воззрения. Он считал необходимым вывести Россию на дорогу хозяйственного и культурного развития. В 40—50-е годы он сблизился с либеральным кружком К. Д. Кавелина и в глазах реакционной аристократии завоевал себе репутацию «красного». На самом деле Н. А. Милютин оставался преданным слугой самодержавия, опасался свободного проявления общественного мнения и, подобно Ростовцеву, стремился прежде всего предотвратить угрожавшую государству крепостников «анархию». Н. А. Милютин был активным сторонником выкупа земли крестьянами, но, следуя либеральной программе, признавал обязательным условием реформы сохранение экономических преимуществ и местного влияния за дворянством. В Редакционных комиссиях он сразу занял руководящее положение, не жалел времени и сил при подготовке законопроектов, сумел подчинить своему влиянию Ростовцева и объединил вокруг себя более прогрессивных деятелей реформы. Главной опорой Н. А. Милютина были некоторые члены-эксперты (помещики, приглашенные с мест в дополнение к бюрократическому составу нового учреждения). Особенно крупную роль сыграли при этом либерально настроенные славянофилы Ю. Ф. Самарин и В. А. Черкасский.

Изменение правительственной программы накануне отмены крепостного права

Обострение классовой борьбы в деревне и рост революционно-демократического движения заставили правительство изменить первоначальную программу реформы.

Борьба против системы винных откупов при Александре II

Между тем классовая борьба в деревне приобрела новые, более грозные формы. В конце 1858 г., но особенно весной и летом 1859 г., сначала в Литве и Белоруссии, потом в центральных губерниях и Поволжье развернулось упорное массовое движение против системы откупной продажи вина. Частные предприниматели из купцов и помещиков за высокие суммы получали от государства право монопольной продажи водки в разных губерниях и, задаривая взятками местных администраторов, спаивали крестьянское и городское население. Многочисленные злоупотребления откупщиков и поддержка их государственной властью вызывали протесты со стороны крестьянского и частью городского населения: в глазах трудящихся откупная система была естественным дополнением к институту крепостного права. В обстановке тревожного ожидания «воли» крестьяне стали созывать сельские сходы и выносить мирские приговоры об отказе покупать вино; принятые решения закреплялись торжественными клятвами и суровыми наказаниями отступников от мирского дела. В некоторых губерниях — Пензенской, Тамбовской, Самарской и др,— движение приняло стихийные, бурные формы: крестьяне закрывали и громили питейные дома, избивали чиновников, оказывали сопротивление войскам. Самарские жандармы доносили в Петербург, что «помещики боятся эффекта питейных бунтов, который может поощрить крестьян к бунтам против их власти» '.

Выкуп земли крестьянами. Отмена крепостного права

Второй вариант реформы нашел выражение в «Положении» о выкупе земли крестьянами. Изданием этого закона правительство стремилось заинтересовать крестьян и помещиков возможностью ликвидировать временнообязанные отношения, предоставляя денежную ссуду на осуществление выкупной операции. Помещик имел право договориться с крестьянами о выкупе земли, но мог и в одностороннем порядке, без согласия крестьян, потребовать такого выкупа. Крестьяне требовать выкупа не могли. Государство выступало в качестве посредника, содействовавшего выкупу: оно предоставляло крестьянам выкупную ссуду, которая погашалась ими в течение 45”тет ежегодными взносами («выкупными платежами»). При определении выцуп-ной суммы за землю правительство исходило из задачи — закрепить за каждым землевладельцем ежегодный доход с имения, равный размерам прежнего оброка; поэтому поменрши, приступавшие к выкупу, должны были предварительно перевести временнообязанных крестьян, отбывавших барщину, на оброчные платежи. Годовой оброк капитализировался из 6%, т. е. помножался на 162/з,— другими словами, вычислялся капитал, который при ежегодном обороте приносил в виде 6% сумму прежнего годового оброка и добавочную сумму на погашение правительственной ссуды и финансовые расходы. Если крестьяне выкупали весь надел целиком, государство выдавало помещику на руки 4/s вычисленной суммы, а если выкупался уменьшенный надел, помещик получал 3/4 капитальной суммы. При согласии крестьян на выкуп им предоставлялось договориться с помещиком о размерах доплаты помещику наличными деньгами. Никакой доплаты с крестьян не требовалось, если выкуп всего надела совершался по одностороннему требованию помещика. Прежде чем рассчитаться с прежним собственником земли, государство вычитало из выкупной ссуды долг, лежавший на имении, а остаток выдавало помещикам сразу процентными бумагами (частью — выкупными свидетельствами, частью — банковыми билетами), беспрепятственно принимавшимися в уплату кредитными учреждениями. Практика показала, что выкупная операция, которой так страшились некоторые финансовые деятели, оказалась очень выгодной для казны: крестьяне переплатили за землю (точнее, за свои феодальные повинности) неизмеримо больше, чем стоили выкупленные наделы.