От реализма к модернизму: путь к новой культуре и новым художественным принципам

Искусство характеризуется не только многообразием своих видов и жанров, но и многообразием художественных стилей и направлений. Одним из наиболее распространенных направлений в искусстве, наряду с уже рассмотренными классицизмом и романтизмом, был реализм (от лат. realiz, что означает — действительный, истинный). В широком смысле слова реализм означает такое направление в истории искусства, которое стремится средствами художественно-образной выразительности раскрыть правду жизни. При этом реализм исключает слепое подражание действительности, ее копирование. Выражая основную тенденцию исторического развития искусства, реализм обретал в каждую историческую и художественную эпоху соответствующую духу этой эпохи форму. Так, например, в античности он вылился в форму миметического подобия царящей в природе гармонии, подобия, причудливым образом сплетенного с мифологичностью и аллегоричностью сюжетов. В средневековом искусстве реалистическая тенденция наиболее полно проявилась в фольклорном творчестве. В период так называемого ренессанского реализма — в воспроизведении средствами искусства природного света и цвета, в строгом следовании математически выработанным правилам «золотого сечения», пропорциям человеческого тела. «Просветительский» реализм был сориентирован, главным образом, на достоверность отражения духовно-нравственного облика человека. Начиная с XIX в. архитектоника художественного образа конструируется не только в соответствии с принципами объективного, правдивого, отражения действительности, но и с активной включенностью авторского вйдения описываемых ситуаций с позиций конкретного эстетического и нравственного идеала.

Постмодернизм в зеркале социокультурных реалий XX века

Модернизм, исчерпав возможности своего духовного и художественного роста, безвозвратно канул в прошлое, уступив место постмодернизму, который уже успел заявить о себе расцветом массовой культуры, ее технизацией, значительным расширением коммуникационных связей и взаимодействий; появлением множества субкультур, противостоящих друг другу в своей полярности; значительным усилением игрового компонента культуры, ее балаганного характера, охватившего по существу все виды искусства, проникшего не только в быт, досуг, но даже и в производственную сферу. Шутовство, изыски фамильярно-пошлых шуток, розыгрышей пронизывают все многообразие человеческих отношений, лишая их доверительности, искренности, душевного такта. Переосмысление классического наследия сопровождается такой произвольной интерпретацией, таким вопиющим искажением образов и обстоятельств, что от первоисточника (например, литературного произведения) ничего, кроме сюжетной канвы (и той до неузнаваемости преобразованной и искаженной) уже ничего не остается. Мир культурных, в том числе и эстетических, художественных ценностей, перевернут с ног на голову. Современная культура, искусство испытывают настоящую агонию. Как никогда, обостряется проблема преемственности поколений в сфере культуры, проблема сохранения и трансляции культурного опыта. Если искусство модернизма можно рассматривать как своеобразную реакцию на классическое искусство, безоговорочный отказ от разработанных им форм, методов, художественных стилей, то постмодернизм формирует ироническое отношение к классическому наследию, подтачивая и разрушая его изнутри. Художественные традиции прошлых культур становятся объектом насмешек, паясничества, злого, черного юмора. И хотя для современной литературы, и художественной, и публицистической, и даже эпистолярной, характерно не только широкое обращение к культуре и искусству прошлых исторических эпох, но и их цитирование, тем не менее ни о какой преемственности культур не приходится говорить, ибо при всей видимости бесстрастности и объективности читателю, зрителю, слушателю предлагается, а зачастую навязывается не столько текст, сколько подтекст в его современной интерпретации, не столько первоначальный смысл образов, поступков, ситуаций, сколько их зеркальное отражение, где зеркалом служит уже совершенно иной по сравнению с автором произведения поток сознания, течения мыслей, водоворота чувств, эмоций, переживаний того или тех, кто осуществляет трансляцию первоначального замысла. Особенно характерен подобный стилевой прием для современного киноискусства и искусства театра, где обращение к классике сопровождается такой глубочайшей трансформацией образов, что они становятся неузнаваемыми. Нередко то, что традиционно считалось безнравственным, порочным, стыдным, обретает ореол нравственного, возвышенного. Там, где звучали трагические интонации, неожиданно раздается смех, а то, над чем мы ранее смеялись, подается как выражение трагизма. Бывшие герои становятся антигероями, и наоборот, антигерои возводятся на пьедестал либо мученичества, либо героизма, либо того и другого вместе взятых. Самые серьезные вещи, драматические коллизии, трагические ситуации, вовлечены в ауру игры, становятся комедийными, фарсовыми. Сам смех меняет свой первоначальный сущностный смысл. Перестав быть действенным средством борьбы со слабостями, недостатками, пороками как отдельных людей, так и общества в целом, он превратился в своеобразную «палочку-выручалочку» для преодоления скуки, апатии, равнодушия, мрачной волной накрывшей ряды зрительных залов. Смех ради смеха, ради развлечения, ради иллюзии опьянения жизнью, ради массового оглупления и отупения человеческого сознания — такова атмосфера, царящая как на сценической площадке, так и в зрительном зале. Меняет свой облик и трагическое. Исчезает патетика, нравственный пафос трагического. Трагедия нередко оборачивается фарсом, становится чем-то несерьезным, малозначимым, не достойным особого внимания в искусстве. Постмодернизм, ориентируясь на массовость искусства, его занимательность, стремится создавать такие произведения, которые бы представляли собой синтез всех возможных изобразительных средств. Искусство постмодернизма уже не претендует на создание атмосферы катарсиса, очищения и возвышения человеческой души. Его главная функция — развлекательная. А поэтому все имеющиеся в его распоряжении художественные средства должны быть сконцентрированы на демонстрации зрелищности, достигаемой спецэффектами, заимствованными из самых различных видов искусства.

Античная культура как колыбель европейского гуманизма

Прогресс человеческой культуры, ее нравственный потенциал неотделим от гуманистических традиций, истоки которых можно обнаружить уже на ранних ступенях развития античного мира. Гуманизм (от лат. humanis — человек, человечный), состоящий в признании самооценки человека и его права на свободное развитие и проявление своих способностей, является важнейшей характеристикой сменяющих друг друга исторических и культурных эпох, каждая из которых вкладывала в это понятие свое, созвучное времени содержание.

Гуманистический идеал культуры Возрождения и Нового времени

Великая историческая, поистине непреходящая заслуга Возрождения состоит в том, что оно открыло в человеке самого себя, свою естественную и непреложную принадлежность к роду человеческому. Если античность слагала гимны в честь героев, средневековье возводило на пьедестал коленопреклоненного почитания мученическую жертвенность святых, апостолов, то воз-рожденченский идеал — идеал свободного, невыразимо прекрастого в удивительной гармонии своего физического и нравственного совершенствования человека.

Идея «христианского» гуманизма в русской культуре, ее духовные приоритеты

Идея неразрывного единства нравственного и эстетического начал в гуманистически ориентированном мировоззрении, воспринятая русской философской и культурологической мыслью, получила в ней чрезвычайно своеобразное звучание. В. Соловьев и Н. Бердяев, П. Флоренский и С. Франк, Л. Карсавин, И. Ильин и В. Розанов — выдающиеся философы, культурологи, составившие золотой фонд русской интеллигенции, для которой высшей правдой стала правда человеческой совести. Весь свой талант и все свои устремления они направляли на утверждение человека как высшей ценности мироздания. При этом сам путь к человеку у них разный, вытекающий из своеобразия взглядов, особенностей философско-нравственного учения. С точки зрения, например, Н. Бердяева, «Человек — точка пересечения двух миров. Об этом свидетельствует двойственность человеческого самосознания, проходящая через всю его историю... Человек сознает свое величие и мощь и свое ничтожество и слабость, свою царственную свободу и свою рабскую зависимость, сознает себя образом и подобием Божьим и каплей в море природной необходимости»1 2, В центре внимания философа — богочеловек, или абсолютный человек, сознающий свою богоподобность и обитающий душой своей и помыслами своими в высших божественных сферах бытия, в отличие от человека падшего, погруженного в низшие сферы бытия. Соответственно задачу культуры, ее высший нравственный смысл Бердяев усматривает не только в том, чтобы вызволить падшего из мрака зла и насилия, осветив путь его животворным светом добра и красоты, но и укрепить дух абсолютного человека в его неустанном стремлении к богоподобию.