Природа и культура как полюсы человеческой жизнедеятельности

Природа и культура — два диаметрально-противоположных и, вместе с тем, взаимосвязанных полюса человеческой жизнедеятельности. Природа первозданна: она существует вечно, охватывая собой все бесконечное многообразие ландшафтов, растительного и животного мира. Рождаются и умирают живые организмы, но общий поток жизни не оскудевает, ибо природа бессмертна. Время не властно над ней. Пройдут века, но все так же будут зеленеть травы, парить над землей птицы, согреваться под ласковыми лучами солнца змеи, и, когда наступит пора, животные, охваченные всепобеждающим инстинктом продолжения рода, как всегда, будут устраивать свои брачные игры. Все опять и опять повторится сначала, если..., если что? Что может нарушить этот извечный порядок, эту складывающуюся веками гармонию, неоспоримый ход вещей? Что может помешать шелесту трав, пению птиц, производству потомства?

Исторические типы взаимодействия природы и культуры

Свое предназначение, например, древние греки усматривали прежде всего в том, чтобы жить в полном согласии с природой, в гармонии с ней. Известный русский философ А. Ф. Лосев выделяет три основных периода в истории представлений человека о природе: «период чисто мифологический, период перехода к эстетическому пониманию природы и период свободно-эстетического ее понимания».

Экологическое сознание и экологическая культура: актуальность формирования в современных условиях

Гуманистические идеи А. Швейцера, Тейяра де Шардена, Ор-тега-и-Гассета и других ученых положены в основу современной экологии (от греч. akos — дом, жилище, местопребывание и logos — учение, наука), ставящей своей целью формирование экологического сознания и экологической культуры личности и общества. Впервые термин «экология» ввел в 1866 г. известный немецкий ученый — биолог Эрнст Геккель. Он показал, что непосредственная среда обитания человека, равно как и всех других живых существ, его родной и единственный дом — это биосфера, сохранение которой является важнейшей задачей экологии как науки. Если признать, что мощь и современные масштабы культурно-преобразовательной деятельности человека — состоявшийся, неоспоримый факт и никакого «возврата к природе» не может быть, то в таком случае все усилия воли и разума человека необходимо направить на поиски наиболее оптимальных способов взаимодействия природы и культуры, на улучшение биологических и социальных условий жизни человека и человеческих сообществ. Экологическое сознание, как и любой другой вид общественного сознания, складывается из двух уровней: психологического и идеологического. Психологический уровень формируется стихийно на основе непосредственного жизненного опыта людей и соотносится с их обыденными представлениями о том, что хорошо, полезно, а что плохо, вредно для окружающей природы. Очень хорошо об этой внутренней связи человека с природой писал известный русский ученый Г. Успенский. «Крестьянин шел к земле тогда, когда она его звала, зов земли был постоянным, то более громким, нетерпеливым, то чуть слышным, спокойным, в зависимости от времени года и очередности полевых работ. Крестьянин умел его слушать, и это слушание наполняло его жизнь заботами и радостями, будило в нем творческое начало, поддерживало интерес к жизни»’.

Многоаспектность проблемы взаимодействия общества и культуры

Проблема взаимодействия общества и культуры охватывает широкий спектр вопросов, среди которых особую значимость и актуальность приобретают вопросы социокультурной динамики и механизмов, ее определяющих. При этом следует обратить внимание, что хотя понятия динамики и развития чрезвычайно близки по многим параметрам своего значения, тем не менее, неверно было бы говорить об их тождестве. Ибо, как известно, и динамику, и развитие характеризуют различного рода изменения, как прогрессивные, так и регрессивные. Более того, с точки зрения философии, покой, состояние статичности и уравновешенности всех элементов любой, в том числе и социокультурной системы есть не что иное, как момент, частный случай движения, выступающего в широком смысле этого слова синонимом всеобщего, универсального изменения. Понятие же развития включает в себя не любые изменения, а только те, которые характеризуются направленностью, закономерностью, необратимостью. Что же касается социокультурной динамики, то здесь со всей очевидностью выступает фактор случайности. И хотя общество в той или иной степени пытается регулировать процессы развития культуры, направляя их, образно говоря, «в русло законности и порядка», тем не менее, своеволие культуры и тех, кто ее созидает, в значительной степени нивелирует эти усилия. И вновь проявляется спонтанность, непредсказуемость культуры, являющей нам свою великую, неизведанную тайну, свою непостижимую сакральность.

Пространство и время культуры, их особенности

Смена как общественных систем, так и культур осуществляется в исторической последовательности и охватывается конкретными хронологическими рамками. Вне истории нет ни общества, ни культуры. В отличие от физического и биологического времени, являющихся объективными формами существования материальных систем, историческое время, как время социального бытия людей и создаваемой ими культуры, во многом субъективно. Его субъективность определяется, во-первых, тем, что оно изначально задается и определяется людьми, наполняется человеческим смыслом. Оно может сжиматься до мгновения и растягиваться до вечности. «Я знаю, — писал поэт Роберт Рождественский, — время растяжимо. И все зависит от того, какого рода содержимым наполняем мы его». Пульс исторического времени может то ускоряться, то замедляться. И это ускорение и замедление полностью во власти человека. Субъективность исторического времени проявляется также и в характере его восприятия человеком в непосредственной зависимости не только от его личностных убеждений, но и мировоззренческой ориентации тех социальных групп, к которым он принадлежит. Революции, в мгновение ока сокрушающие сформировавшуюся систему ценностей, не оставляющие камня на камне от сложившегося жизненного уклада народа, вовлекаются в такой ритм времени, для которого не может быть однозначной оценки. Для революционных борцов, ощущающих себя «скаковыми лошадьми азарта» время как бы утрачивает свою реальность. С одной стороны, не угнаться за его бешенным революционным ритмом. А с другой стороны, как неизбывна жажда догнать его и подчинить своим желаниям, своей неудержимой воле! Как не вспомнить стихотворение В. В. Маяковского «Революция» с примечательным подзаголовком «Поэтохроника», где с непередаваемой поэтической достоверностью озвучено субъективное восприятие того далекого революционного времени, его бешенного, неукротимого ритма.